Кстати, местные и танзанийцы, которым приходится ездить сюда по делам, называют эту дорогу дорогой смерти…
В целом, ничего страшного, просто дикие нравы. Возможно, в темные века весь мир был чем-то вроде подобной местности. Разбойники за каждым поворотом, феодалы в каждом замке. И еще неизвестно, кто лучше…
В этой части Замбии вообще нельзя останавливаться в деревнях и поселках. Разденут за несколько минут. И в живых вряд ли оставят. Схема у аборигенов простая. Едва вы выходите из машины что-нибудь купить, задать какой-нибудь вопрос или, не дай Бог, поменять колесо, как вас тут же облепляет стайка местных ребятишек. Они пытаются выхватить из ваших рук зажигалку, снять часы, стащить майку, в общем, ведут себя, как бандерлоги в «Маугли». Но это только прелюдия. Едва вы оттолкнете какого-нибудь слишком назойливого пацана или – еще хуже – ударите его, в дело вступают взрослые. Продолжение понятно, итог плачевен.
Если уж вам приспичило остановиться зачем-то в местном населенном пункте, то необходимо всегда делать вид, что вы вооружены и под охраной. Лучше всего дать понять, что за вами кто-то едет. Важный, с серьезным боекомплектом. На такой БМП, которая может разнести всю деревню. Сровнять ее с землей. Тогда отвянут, не станут связываться.
Обо всем об этом наутро нам поведал Эндрю, хозяин единственной в этих местах гостиницы. У него-то Макс с Рощиным и остановились. Белый человек, немец, в дикой Замбии Эндрю казался бастионом цивилизации. Но шутка судьбы в том, что сам он бежал от этой цивилизации настолько далеко, насколько мог.
…Жил Эндрю где-то в немецкой провинции, работал себе в автомобильном бизнесе и вроде горя не знал. Но однажды он очнулся и посчитал, сколько времени проводит в конторе и сколько принадлежит сам себе. И понял, что жизнь проходит мимо. Тогда он стал путешествовать по миру и открыл для себя Замбию – самую, по его мнению, дикую страну на белом свете, где к тому же не надо платить налоги. 15 лет назад за 20 000 долларов (то есть за цену автомобиля) Эндрю прикупил себе здесь земли и 15 бунгало и теперь живет как хочет, в ус не дует. Платит только местному шерифу, и то очень нерегулярно. Эндрю обожает черных женщин, вокруг бегает несколько его ребятишек, держит вот эту гостиницу в странном и опасном месте и чувствует себя совершенно свободным и счастливым человеком. В доме полно оружия, несколько раз ему приходилось отстреливаться, несколько раз демонстрировать силу, и теперь все его уважают и ценят, никто не смеет даже голос на него повысить. Не так давно он съездил в Германию, повидать родственников, и пришел в совершенный ужас. Они живут как роботы, заведенные машинки, движутся от рождения к смерти, и ничего у них не происходит. Эндрю считает, что современный капитализм губит предпринимательство. И самое главное – разрушает в мужчине мужской дух. По-настоящему свободное предпринимательство возможно только там, где над человеком нет удушливой и мелочной опеки правил и распорядков. Где он сам отвечает за свою жизнь и за свою смерть…
22 ноября
Наши мотоциклисты и Эндрю прекрасно поняли друг друга и расстались близкими друзьями. На прощание он подарил им светоотражающие стикеры, которые по местным правилам должны быть наклеены на мотоцикл или машину. Их проверяют на каждом полицейском посту. До Лусаки – столицы страны – таких постов пять. Нет стикерa – штраф 30 долларов с каждого. На границе об этом почему-то никто никого не предупредил…
Насколько Эндрю был прав, мы осознали на первом же посту, уже через семь километров. Полицейский нас остановил, не стал проверять документы или о чем-либо спрашивать, просто и деловито обошел кругом, увидел стикеры и с сожалением произнес: «Гуд лак».
…Все трудности, по крайней мере на данный момент, были позади. Парни совершенно расслабились и, главное, полностью свыклись с нами. Мы стали как бы их продолжением. За день они успевали послушать музыку, позаниматься делами, ответить на SMS. Погода не баловала – сезон дождей во всей красе. Мелкий дождик переходил в ливень, шла гроза с градом, хорошо еще, что до урагана не дошло. Заработал навигатор, чаще стали появляться заправки. Так мы добрались до Мкуши. На карте – вполне себе достойный город, а в реальности – несколько бараков и бензоколонка.
23 ноября
…Ночью дождь прекратился. 300 километров до столицы Замбии Лусаки казались полной ерундой. Мы ехали в предвкушении новых приключений, и они не заставили себя ждать. На одном из полицейских постов мы встретили белого человека, да еще на Харлее. Поначалу это показалось полной галлюцинацией. Нет, не надо было парням с утра в профилактических целях пить «Джек».
Человека звали Дэз. Сам он родом из этих мест, а жил в Йоханнесбурге. Живая история африканского юга. Отец – немец, мать – из Уэльса. Он возвращался домой. Пригласил к своим друзьям попить кофе в кофейне, где-то километрах в 30 от заправки. Максим угостил его сигарой, парни рассказали о себе. Он немного подправил наш маршрут, и тут завязался тот откровенный и честный мужской разговор, который может подарить только дорога. Дэз участвовал во множестве местных войн и перестрелок, родил ребенка от черной женщины, любит мотоцикл, жену и Южную Африку, но больше всего ценит возможность сам принимать решения. Ни перед кем не прогибаясь, никаких условностей не принимая в расчет. Мало где это возможно на все 100%, но здесь, вдалеке от Страсбургского суда и гарантированных прав, ты можешь рассчитывать только на самого себя. В гармонии с собой, на своей земле.
Макс и Рощин даже расчувствовались. С Дэзом родилось такое взаимопонимание, которое приносит счастье.
Дэз про себя рассказал еще одну, очень характерную историю. Однажды у него началась депрессия. Кошмар, бессонница, жить не хотелось. То есть просыпался он в нормальном настроении, но оглядывался вокруг, вспоминал, кто он и откуда, и оно накатывало. Справиться не было никакой возможности. Доктора требовали, чтобы он бросил пить и курить, а пил он в те годы много, очень много. Но бросать пить ему никак не хотелось. Жизнь трезвенника представлялась настолько скучной, что хоть вешайся. И однажды он встретил умного доктора, который сказал, что можно пить все, что пьется, и курить все, что курится. Главное – соблюсти равновесие между самим собой и веществом. Депрессия тут же отступила, и теперь он полностью в ладу с собой. С собой и с миром.
На прощание Дэз так и сказал нашим ребятам: «Главное, – сказал он, – это баланс. И у людей, и у мотоциклов. Чтобы все было без упертости и перекосов».
24 ноября
Без упертости и перекосов – это сложнее всего. Простая истина, но осознать ее и тем более следовать ей бывает непросто. Особенно если находишься у водопада Виктория и намерен прыгнуть с тарзанки над рекой Замбези, где-то 100 с небольшим метров свободного полета. Так думал Рощин, который с детства боялся высоты.
Но теперь отступать было некуда. Во-первых, прыжок стоял в программе путешествия, а во-вторых, ни один мужчина не откажет себе в удовольствии доказать при каждом удобном случае свою человеческую состоятельность. Быть, так сказать, а не казаться. Чтобы потом было не больно за годы, прожитые без приключений. Как будто прокатить с нами 50 000 километров вокруг земного шара – этого недостаточно. Тем более у Володи уже сильно болела спина. С его позвоночником прыгать вниз головой было исключительным безрассудством. Человеку запрещены вибрации на мотоцикле – а тут такая нагрузка.
Прыжок мог стоить ему здоровья на всю оставшуюся жизнь.
Максим же, наоборот, предвкушал мероприятие. Спортивный стиль всегда имел для него особое значение. Блок, кажется, заметил, что любой хороший текст похож на полотно, натянутое на острые пики самых эффектных образов. Так и жизнь состоит из достижений и результатов, которые размечают время, не дают ему разползаться и провисать…
Итак, место на карте – Ливингстон, водопад Виктория, граница Замбии и Зимбабве, она же бывшая Южная Родезия. Это единственный в мире водопад, ширина которого почти два километра (1800 метров), а высота – 108 метров. Чтобы было понятней, можно сказать, что он примерно в два раза шире и в два раза выше известной всему цивилизованному человечеству Ниагары. Открыл его шотландский путешественник и проповедник Дэвид Ливингстон и назвал в честь своей королевы. Правда, мало что здесь напоминает о викторианской эпохе. По крайней мере никакой сдержанности на берегах Замбези не ожидается. Туземцы называют водопад
«Гремящий дым» («Моси-оа-Тунья»), и, в сущности, это название лучше характеризует то, что вы видите перед глазами.
Пока мы сюда добирались – 500 километров по очень скользкой дороге, шел дождь. Протекторы у нас еще нормальные, но все равно мы отчаянно скользили и из последних сил пытались сохранить равновесие. К тому же с каждым оборотом колеса погружались в серое облако, и никакой тебе линии горизонта. Но наградой стал симпатичный курортный городок. Под восторженные взгляды туристов и горожан мы плыли по главной улице. Местные жители смотрели на нас чуть ли не как на космонавтов, только что вернувшихся с орбиты. Если в какой-нибудь Португалии, у мыса Кабо-де-Рока, мотоциклы с московскими номерами еще как-то укладываются в сознание обывателей, то на границе Замбии и Зимбабве это совершеннейший сюр. Так на нас и глядели – как на выходцев из другого измерения.
На Виктории по графику мы должны были провести несколько дней, можно было по-хорошему отдохнуть. Оно и славно, невозможно все время находиться в движении. Мотоциклу, ему тоже случается расслабиться.
Поужинав, Макс и Рощин решили отдохнуть и отправиться в бар. По дороге встретились с бегемотом размером с хороший микроавтобус. Бегемот мирно пощипывал травку на лужайке. Парни подумали: «Какая замечательная скульптура!», но когда гиппопотам фыркнул и двинулся к ним с целью прямого контакта, вынуждены были изменить свое мнение. Дело спасли сигары. Дым не понравился бегемоту, и он вернулся к своей трапезе. Все-таки табак, особенно в умелых руках – великая сила…