25 ноября
Ночью шел дождь и ворчал водопад. Вода шумела, стонала и, казалось, наслаждалась своей мощью. Спать под такие звуки было особенно сладко…
Обозревать туристические достопримечательности – занятие хоть и обязательное, но порой утомительное. Однако бывают исключения. «Гремящий дым» явно принадлежал к их числу. Макс и Рощин переходили с одного вью-пойнта на другой и никак не могли насладиться картинкой. Островками на самом краю пропасти водопад разделен на четыре части. Рядом с правым берегом – поток шириной метров 40, его называют «водой в прыжке». За островом Боарука – основной водопад. Его ширина достигает полукилометра. За островом Ливингстона – еще один поток метров 500–550. И, наконец, у самого левого берега так называемый Восточный водопад.
Все это шумит, бурлит, говорит на миллионе наречий и образует совершенно космическую картинку. Как мало где на свете, здесь становится ясно, что вода – это жизнь, а жизнь – это вода, и человек, который на 99% из самой этой воды состоит, откликается на ее пиршество всеми клеточками своего существа. Душевно, так сказать, и телесно…
Во многих путеводителях пишут, что на Виктории 365 дней в году идет дождь. На самом деле это просто постоянные брызги, которые в начале ХХ века путешественники назвали «рейнфорест» – дождевой лес. Радуга в таком дождевом лесу – явление повсеместное. А те, кому посчастливится побывать здесь ночью, могут увидеть и одно из редчайших зрелищ на земле – «лунную радугу». Сердце замирает, а потом просится наружу.
Впрочем, в наше время «рейнфорест» несколько поредел. Часть воды реки Замбези отвели в специальный канал и построили гидроэлектростанцию, которая дает электрический ток всей округе. Макс со свойственным ему ироничным прагматизмом заметил, что технический прогресс – отличный бонус на пиршестве природы. Благодаря электростанции теперь можно спокойно наблюдать пейзаж, а не стоять в дождевиках в море брызг, как европейцы на старинных картинках.
…Как ни странно, туристов, особенно этих самых европейцев, на Виктории наблюдалось не слишком много. Преобладали обезьяны, которые вели себя, как большинство туроператоров, – отбирали все, что только возможно. Одна из них на глазах у почтенной публики выхватила из рук растерянной белой женщины печенье и бутылку колы. И тут же все поглотила, смачно причмокивая.
Но, как ни крути, толпа обезьян приятнее, чем толпа зевак.
Больше экзотики.
Тут же, на водопаде, Макс и Рощин заключили самую удивительную в своей жизни бизнес-сделку. Они договорились о двух прыжках по цене одного… с железнодорожного моста через реку Замбези. То есть сначала вниз головой с резинкой, привязанной к ногам. А потом уже, считай, бесплатно – в обычном положении, кувыркайся, как хочешь. Выигрыш был довольно значительным – несколько сот долларов. Но сам подход сражал наповал.
Мост через Замбези был спроектирован в 1900 году лордом Сесилем Родсом и сам по себе являет собой исторический и архитектурный памятник. Его длина – 200 метров, а высота пролета – 128 метров. Родс, кумир Уинстона Черчилля и Киплинга, подлинный гений британского колониализма, начавший разработку алмазов на юге Африки и давший имя обеим Родезиям, писал в свойственной ему имперской манере: «Я хочу, чтобы брызги водопада летали под колесами вагонов». Так оно и случилось. Правда, летать на сей раз предстояло не только брызгам, но и нашим седокам. Скажем честно, мы за них боялись.
26 ноября
Прыжок с моста, нарисованного 100 с лишним лет назад лордом Сесилем Родсом, показался после ночного приключения чистой забавой. Подумаешь, летишь вниз головой над пропастью на высоте больше 100 метров. Макс, правда, назвал этот аттракцион «папой всех ужасов». Особенно им понравился бонус. Когда Макс крикнул «Держи клапан на замке!», они уже точно знали, что их ждет. Хорошая штука – выброс адреналина. После него с особой остротой хочется жить.
Кстати, когда парни были уже в Австралии, им рассказали реальную историю об австралийской барышне, у которой-таки оборвалась резинка. Несчастная упала в воды Замбези, но осталась жива. Случилось это всего через пару недель после их отважного прыжка. История вошла в топ мировых СМИ. Вроде как была даже фотография. Несчастная австралийка в полном шоке, выловленная из африканской водички добрыми спасателями. Глаза у нее были совсем навыкате. Можно только представить себе, как часто теперь девушка будет заниматься экстремальными видами спорта.
27 ноября
Все познается в сравнении. На фоне прыжка с моста полет на вертолете над Викторией стал еще одним видом релакса. Парни решили: это лучшее развлечение для любителей фотои видеосъемки, особенно для тех, кому сильно за 70. Правда, пока ехали два километра до аэропорта, Макс подхватил первый трабл – зарылся в песке и вылетел через руль. Но по сравнению с тарзанкой такое падение – сущие пустяки.
С вертолета хорошо были видны не только водопад, но и вся окрестная саванна. Наконец пришла и долгожданная награда за многочисленные танцы вокруг сафари и зверинцев – Максу удалось сфотографировать мирно пасущихся слонов. Фотка так и называется: «Стадо слонов с высоты птичьего полета». Выглядит, надо сказать, на редкость нежно и идиллически.
К вечеру у парней наблюдался уже некий передоз приключений и развлекух. Им надо было побыть наедине с собой, собраться с мыслями и уложить все по полочкам в собственной голове.
Макс погрузился в Сеть, созвонился с матушкой и рано лег спать. Володя же сидел со стаканом черного вискаря, слушал Джонни Кэша и думал об Африке.
Почему-то считается, что закаты и рассветы здесь всегда красного цвета, а зелень – самая зеленая и сочная на Земле. Между тем это далеко не так. Рассветы и закаты в Африке по колору примерно такие же, как везде. Да и зелень ничем не лучше, чем в России в солнечный день. Вероятно, все фильмы и фотографии для журналов снимают через красно-оранжево-желтые фильтры. Это какой-то масонский заговор. Неизвестно, в чьих интересах и для каких целей, но СМИ и туристические путеводители фоткают здесь все через цветофильтры. Иначе не опубликуют. Скажут: почему у вас так мало света?
И еще. Африка почему-то воспринимается как страшно брутальная зона с дикой саванной и бездорожьем, где странствуют отважные и крутые парни на джипах и кроссовых мотоциклах. Они постоянно преодолевают препятствия и прорываются к намеченной цели, роняя по-киношному крупные капли пота. При этом в Африке асфальт есть почти повсюду, причем вполне приличный, а грунтовых дорог никак не больше, чем в России или тем более в Казахстане. Не говоря уж о каких-нибудь Гималаях…
Как раз об этом Макс с Рощиным посмеялись совсем недавно с парнем из Турции, который путешествовал на своей Hond̕e с юга на север. Бедняга наслушался туристических рекомендаций и поставил внедорожную резину в крупную шашечку. Теперь он в дождь – а тут как раз начался сезон дождей – вынужден отдыхать, потому как скользит отчаянно и не в силах удержать равновесие. А у нас, может быть, в расчете на законное русское авось изначально была дорожная резина, и дождь нам нипочем, и ни с какими особо страшными препятствиями мы не сталкивались. Дорога смерти по Замбии не в счет. Там человеческий фактор…
И еще Макс и Рощин постоянно внутренне улыбались африканским девушкам. Им по крайней мере было теперь понятно, почему на юге Африки так хорошо с рождаемостью, а у нас, на севере Европы, что ни страна – демографические проблемы. Когда европейскую красавицу приглашаешь на свидание, она в лучшем случае долго смотрит в расписание и выбирает время. Говорит, что в четверг у нее лекция, а в пятницу – фитнес. У африканских же девушек на соблазнительное предложение есть один классический ответ: «Any time you want me to come». Смешно, конечно, и поначалу друзья полагали, что они так говорят только белым в надежде на маленькие подарки и другие дополнительные бонусы. Но прислушались, присмотрелись – и оказалось, что вовсе нет. Это просто присказка у них такая. Или подобные прекрасные манеры прививаются с детства девушкам в Замбии и других сопредельных странах в семье и школе.
Тут Володя улыбнулся сам себе и сделал большой глоток «Джонни Уокера». Он мысленно чокнулся с Максом и выпил за замбийскую образовательную систему и другие прелести Черного континента…
28 ноября
Остановка в Ливингстоне подходила к концу. Мы уже было начали тосковать по нашим наездникам. Что-то слишком долго они чистят перышки. Но последний день все расставил по своим местам. Макс и Володя умывали, холили нас, лелеяли, как некогда гусары нежили своих коней. Даже лучше и больше. Прочистили воздушные фильтры, которые забила африканская пыль, натерли все матовые поверхности и проверили узлы и детали. Только Иванычу пришлось подтянуть винт правого зеркала – остальное было в полном ажуре.
«Мы – надежная техника, отлично идем по Африке!» – как хотелось это выкрикнуть маловерам, которые в Москве на Красной площади сомневались, доедем ли мы до Одессы. Мы добрались до самого водопада Виктория и скоро двинемся на Кейптаун, где, боимся, никто из вас, господа, никогда не бывал.
…По дороге в Африку парни прозвали нас «автомат Калашникова». Мы хороши при любой погоде, в снег и дождь, на автобане и в пустыне, и наш язык понятен людям по всему белому свету…
Одна беда, у парней кончились сигары. Их теперь доставят только в Южную Африку, а пока придется терпеть. Жаль, к сигарам мы привыкли. Они – неотъемлемая часть нашего путешествия…
В последний вечер на границе Замбии и Зимбабве Макс написал стишок в духе фильма Карвая «Любовное настроение»:
Есть причины, по которым люди Больше никогда не встречаются. Есть следствия – и они, проходя Боль, возвращаются.
Есть основания объяснить:
Любой человек ошибается. Есть иллюзии – лекарство,
Когда дурные предчувствия сбываются.
Есть много всего: красива, умна,
Сексуальна и на редкость отвязана. А копнешь в себе, понимаешь —