ысах, в глинобитных, но крепких домах об одном или двух этажах, вооружились медными топорами, да, кстати, и лошадей одомашнили на свой манер, не стадный, табунный, а стойловый.
Дальше – больше: накопив сил и прибавив населения, трипольцы начали успешно расширять свой ареал. Как обычно, не только рассаживаясь сами на новых площадях, но и втягивая в орбиту своей культуры местное охотничье и кочевническое население. А там, где в этом процессе они залезали на территорию номадской Степи, возводили гигантские для того времени поселения – укреплённые! – площадью подчас до 400 гектаров и с населением, как считается, до 20 тысяч человек.
Естественно, что под таким цивилизационным давлением видоизменяются и номады. Усилиями ли приведённых женщин, использованием ли рабов – или в комплексе этих факторов, – но и в их ареалах начинается земледелие. С очевидным социальным разделением, само собою. Кочевничий протоэтнос начинает распадаться на разные страты, которые соответствующим образом конденсируются, влияют друг на друга, воюют, смещаются и так далее.
Скорее всего, именно так и оказались какие-то люди из днепро-донецкой цивилизации одними из родоначальников культуры ямочно-гребенчатой керамики. Просто какая-то группа осевших на землю бывших степных всадников, наскучив бодаться с прежними коллегами, пошла поискать себе свободной землицы где-нибудь за лесами, за долами. А просто в лесостепь не сунешься – там трипольцы сидят, а между поселениями, поди, их патрули шастают. Куда и прислонишься – либо погонят, либо заставят в их прото-государство вливаться, дани-выходы платить. Вот и отправились подальше, в более спокойные северные леса. А что – вполне себе вариант: на дворе сильное потепление, при этом не слишком засушливое ещё, не приводящее к опустыниванию степей, но зато подсушивающее северные болота и дающее возможность жить подальше от беспокойных соседей…
Так что можно сказать и более: с ней же, с ключевой нашей днепро-донецкой культурой, смыкается и линейка северных культур, кои мы разбирали ранее. Может быть, от неё же и представители R1b в нарвской культуре появились…
Да, кстати, о гаплогруппах. Всё это время мы видели преимущественно R1b, принесённую явно нашими степными номадами из-за Каспийского моря. А где же R1a?
А чёрт её знает! Совершенно та же ситуация, что и с I1: где-то она явно есть, отдельными примерами встречается, причём в основном у «европейских» степняков, но вот массовидного её присутствия нигде не видно. Может быть, и правы те (в смысле – и я тоже), кто считает в ней два центра «гаплогенеза» (можно так сказать?), – в Средней Азии 22,5 тысячи лет назад и на Балканах около 8 тысяч лет назад. Ничего невозможного не вижу – гаплогруппа одна, но разные мутации, разные субклады.
В этом случае объяснимым становится и присутствие R1a на просторах Евразии вплоть до Оленьих островов на Онеге, куда они никак не могли зайти в их время по господствующей ныне логике, зато запросто доходили вместе с миграциями байкало-урало-финнов от ранненеолитического Глазковского некрополя в Иркутске (8000–6800 л.н.). А происхождение свое вполне могли вести от того мальчика из тамошней же Мальты с его R*.
Кстати, а вот находка R1a в верховьях Западной Двины с датой 5120 ± 120 лет назад (Сертея VIII) вполне может быть отголоском того самого продвижения оседлых днепродонцов на север, давших толчок формированию ЯГК.
А вот вторая локализация R1a на Балканах, где такие же, из «россыпи», носители этой гаплогруппы могли уютно пересидеть последний дриас и раствориться в наших «европейцах», становится единственно приемлемым объяснением буквально демографического взрыва R1a в последующих степных культурах.
И, между прочим, тогда же – примерно 5,9–4,8 тысячи лет назад – отмечается столь же взрывообразный рост числа носителей R1b в её мутировавшей ипостаси L11.
С чем это совпадает? Правильно – с засухой…
Итак, 5900 лет назад наступает она, засуха. Судя по результатам, даже не нынешнее потепление, которое ещё называют глобальным. Нет, тут целая Сахара из благодатной степи-саванны голой пустынею стала! Средняя Азия – вся, кроме оазисов, где и сконцентрировались разные люди, заложив от безысходности начала будущих здешних цивилизаций.
Соответственно, иссушилась и Степь. Годовое количество осадков уменьшилось вчетверо – до Ос = 100–200 мм, как в полупустыне, коэффициент увлажнения упал раза в три – до Ку = 0,2–0,3. Прежние луговые травы в рост лошади (преувеличение, но чуть-чуть) скукожились до ковыля и прочих дерновидных злаков. А это мало того что снизило запасы фитомассы не менее чем в четыре-пять раз – до 5 т/га, так ведь и пищевая ценность ковыля значительно меньше, чем у других многолетних трав.
А кроме того, крупный рогатый скот ковылём питаться не может, зато семена этой травы впиваются в кожу животных, вызывая её воспаление.
Выжженная летняя степь
В общем, можно представить себе такой гигантский полигон Капустин Яр, только без обломков ракет.
А можно представить или вспомнить времена наступления тотального дефицита в позднем Советском Союзе, когда количество доступных продуктов питания упало даже не в пять, а лишь в два-три раза. И да, тогдашний аналог лошади для кочевника – сельскохозяйственное производство – тоже сплошняком воспалилось. Чем кончилось?
Вот и тогда засуха мгновенно (учёные считают, что она наступила из-за обрушения больших массивов ледникового льда в Атлантику и её резкого похолодания с соответствующим влиянием на полноту осадков) осложнила жизнь всем степным и лесостепным сообществам. Причём кочевым сообществам – существенно. А они, надо сказать, уже настолько специализировались, что археологи говорят даже о появлении в степном ареале днепро-донецкой цивилизации другой культуры – азово-донецкой.
Каков ответ степняка на сокращение ареала его кочёвок? Опять же ничего додумывать не надо. Видели в историческое время – гунны, авары, скифы, истребляющие киммерийцев под вечно актуальным лозунгом: «Твои земли мне нужны, а ты – нет»…
При общей скудости населения времён 6-го тысячелетия назад до таких геноцидов, конечно, не могло доходить, но общее смещение масс населения, безусловно, имело место. Хотя бы такое же, как при гуннах. Которые, конечно, истребили при вторжении на готские земли многих, но не всех. А кого недоистребили, тех подвинули – вон, визиготы аж до Испании и Северной Африки добежали. А кого догнали, тех подчинили. И видим мы, к примеру, как в битве на Каталаунских полях одни готы против Аттилы бьются, а другие – за него. И не будь, например, этот суровый старикан столь падок на девушек, в результате чего порезался от одной до смерти, не довершив государственного устраивания своей империи, – может быть, изучали бы мы сейчас некую готско-гуннскую культуру. А то и жили бы в государстве, где её изучали бы в школах в качестве своей предковой…
То же творилось и в рассматриваемые нами времена. Ибо природа человеческая неизменна, особенно в условиях, когда природа земная создаёт угрозу самому его существованию. Особенно если учесть открытия, сделанные по природе климата в наши годы, на материале глобального потепления. Ведь одним из его следствий стало не смещение самих природных зон – скажем, тайги на тундру, а пустынь на степи. До этого пока ещё не дошло. А вот нарастание числа опасных климатических явлений – уже налицо. Изменение циркуляции атмосферных массивов, в результате чего в одних местах стоячие антициклоны на всё лето, выжигающие все посевы, в других – дожди, заливающие всё и вся и вызывающие громадные наводнения. Нарастание числа и интенсивности бурь и гроз. Сползание в Северный Ледовитый океан больших кусков размываемого им берега. Поздние зимы и поздние вёсны. И так далее.
А люди и 5900 лет назад слепыми не были. И как они должны были интерпретировать тогдашние климатические аномалии? Как гнев богов, не иначе. А раз боги гневаются, значит, что? Значит, надо изменить образ жизни. В сторону более нравственную. Правда, в понимании тогдашних богов…
Про тогдашних богов мы знаем так мало, что почти ничего. Многие, в том числе днепро-донецкие люди, присыпали покойничков охрою. Наследие граветта? Слишком смелым кажется предположение. С другой стороны, «европейцы» наши – корнями оттуда. А «азиаты» самарцы начинают путь к курганам – пока с могильных холмов и каменных пирамидок-каирнов. А вот ямники унаследовали оба ритуала (что ещё раз говорит об обоснованности предположения, что в них соединились традиции «европейских» охотников и потом скотоводов и «азиатских» коневодов) – у них покойники лежали под курганами, присыпанные охрою.
Что это значило? Охра, говорят – и убедительно! – археологи из «старых» ещё, является олицетворением крови и огня. А вместе – надежды на воскресение покойного. В сочетании с ориентаций погребения. А в ориентации всегда учитывался фактор солнца. Даже когда она делалась на север – это явно что-то значило в связи с солнечным дневным циклом. А что значили курганы? Память о покойном. Скорее всего, памятник ему.
Судя по останкам лошадей в могилах у самарцев, оное животное было у них, видимо, не только транспортом и пищею, но и тотемом. В засмертной жизни покойник тоже должен был стать кочевым охотником. На керамике у них, как и у многих других, – солярные мотивы. Значит, поклонялись Солнцу. Но как именно?
В общем, относительно тогдашних богов всё снова грозит уйти к банальным предположениям, что древние религиозные представления должны были быть связаны с Солнцем, с климатическими явлениями, с небом и землёю. Я их повторять не буду, ибо моё стремление в этой работе – выходить на максимально возможную точность в интерпретации объективных свидетельств, а не придумывание сущностей по косвенным данным и предположениям. Одно лишь скажу в связи с богами: ведь именно здесь, в будущих русских степях между Днестром и Уралом, зарождался индоевропейский язык и, следовательно, индоевропейская прародина. А богов и, шире, мифологию индоевропейцев мы примерно (а подчас и детально) знаем. «Мифы Древней Греции» Николая Куна до сих пор продаются как бестселлеры. Да и Ригведа и древнескандинавская мифология дают свои грани в представление о доисторической теогонии.