Старшему сыну-наследнику отец завещал и немало княжеских драгоценностей, которые хранились в сундуках, ларях и шкатулках великокняжеского дворца. Иван Иванович Красный оставлял Дмитрию нагрудный крест с изображением святого Александра и еще один крест, золотом окованный, затем большую золотую цепь нагрудную с золотым же крестом, золотую цепь кольчатую, да шапку золотую, да большой пояс с жемчужными каменьями, которым завещателя благословил в свое время отец, Иван Данилович Калита, а еще золотой пояс с крюком, и саблю золотую, и серьгу золотую с жемчугом, и большой золотой ковш, и бадью серебряную с серебряной наливкой поверху, и еще разные драгоценности помельче.
Отец не оставил в обиде и младшего сына Ивана. Заботливый родитель, умирая, подумал и о подарках для будущих жен сыновей: каждой на свадьбу будет пожаловано по золотой цепи и золотому поясу.
Думается, что княжичу Дмитрию повезло на воспитателей, среди них были заботливая мать, великая княгиня Александра, «дядя»-воспитатель — московский тысяцкий Василий Васильевич Вельяминов, престарелый митрополит Алексий, сменивший на посту главы Русской Православной Церкви умершего во время чумного «нашествия» на Русь митрополита Феогноста, крупные московские бояре и местное духовенство, ближние отцовские воеводы и дружинники. Все они видели в будущем князя Дмитрия Ивановича и свое будущее.
Как только по весне 1360 года подсохли степные дороги, в Золотую Орду, в ее столицу Сарай отправилась представительная московская делегация во главе с девятилетним князем Дмитрием. Отправилась добывать ярлык на великокняжеский «стол» во Владимире.
Время для поездки в Сарай оказалось крайне неудачным: в Золотой Орде шли кровавые смуты, начавшиеся еще в 1357 году. Тогда правивший в Сарае 16 лет хан Джанибек, по известиям русских летописей, сошел с ума и был задушен своим сыном Бердибеком. Заодно Бердибек вырезал и собственных братьев, не пощадив даже брата-младенца. Такое деяние позволило ему без помех утвердиться на ханском троне. Однако это было только началом золотоордынской смуты. Через два с половиной года Бердибек был убит. Новым владыкой Золотой Орды в конце 1359 года стал Кульна, проживший после «воцарения» всего лишь пять месяцев. Весной следующего года его убил Ноуруз.
К этому хану и попала на прием московская делегация. Но помимо ее в Сарай приехали и другие русские князья. Хану Ноурузу предстояло выбрать среди них нового великого князя, выбор пал на нижегородского князя Андрея Константиновича. Тот, не видя в себе способностей стоять во главе земли Русской, передал ярлык своему брату Дмитрию-Фоме, суздальскому князю. Тот и вокняжился в стольном граде Владимире.
Так великое княжение уплыло из рук Москвы, из рук рода Ивана Калиты. Московский летописец в сердцах писал, что суздальский владелец стал великим князем Владимирским «не по отчине, не по дедине». Однако воспитатели малолетнего Дмитрия не собирались сидеть сложа руки.
В следующем, 1361 году, в Сарай вновь отправляется московская делегация во главе с повзрослевшим на год князем Дмитрием Ивановичем. Цель оставалась прежней — добиться ярлыка на великое княжение. В Золотой Орде сидел уже новый хан Хызр, убивший Ноуруза.
Делегация не добилась желаемого, хотя и везла дорогие подарки. Но ей повезло в другом — москвичи успели выехать из Сарая перед новой вспышкой ханских кровавых распрей. Других русских князей ободрали в золотоордынской столице до нитки. Хан Хызр пал от руки собственного брата, и престол перешел в руки старшего сына Хызра. Но тот правил всего две недели и его убили. Хан Орду-мелик «царствовал» чуть больше — месяц. Когда в Сарае к власти пришел хан Мюрид, Золотая Орда была фактически расколота на несколько государств.
В 1362 году хан Мюрид все же дал 12-летнему московскому удельному князю ярлык на великое княжение. Очевидно, богатая Москва дала хану за ярлык намного больше, чем предложил суздальский князь. И вопрос о старшинстве среди русских князей был решен.
К тому же сила ханской воли на Руси уже падала. Суздальский князь Дмитрий-Фома решил было воспротивиться и укрепился в ближайшем от Москвы владимирском городе — Переяславле. Тогда будущий победитель на поле Куликовом пошел в свой первый военный поход, но не один, а и с дружинами своих братьев: младшего родного Ивана и двоюродного Владимира.
С московскими полками суздальскому князю не приходилось тягаться и он бежал из Переяславля. 6 января 1363 года Дмитрий Иванович въехал во Владимир, где был совершен обряд его посажения на великое княжение.
Его советники-воспитатели были всегда рядом. Они убедили 12-летнего великого князя Владимирского получить ярлык еще и от правителя мамаевой Орды хана Абдуллаха. Так у Дмитрия оказалось сразу два ярлыка, дававших право на великокняжеское правление.
Однако летом 1363 года суздальский князь Дмитрий-Фома Константинович, получивший ярлык от сарайского хана Мюрида, в сопровождении татарского военного отряда въехал во Владимир, но продержался там всего неделю. Подошедшие к стольному граду московские полки не только заставили его бежать к себе в Суздаль, но и начали преследовать, осадив столицу удельного княжества. Дело закончилось миром: Дмитрий Суздальский отказался от великого княжения Владимирского в пользу Дмитрия Московского.
В 1364 году великий князь Владимирский понес две утраты: умер его младший брат Иван — в октябре, а в декабре ушла из жизни мать, великая княгиня Александра. Дмитрий остался без самых близких ему людей.
В это время великому князю пришлось вмешаться в усобицу, которая завязалась между двумя выходцами из суздальского княжеского дома — Дмитрием-Фомой и Борисом Константиновичами. Братья повели борьбу за княжение в Нижнем Новгороде. Дмитрий Московский принял сторону первого, подкрепив свое слово еще и полками. Князю Борису Константиновичу пришлось уйти из Нижнего Новгорода обратно в Городец.
Такое вмешательство Дмитрия Ивановича Московского в нижегородские дела имело большие последствия: Дмитрий-Фома из недавнего соперника превратился в надежного и верного союзника московского князя.
Политический союз Дмитрия Московского и Дмитрия-Фомы Константиновича был скреплен браком: 15-летний внук Ивана Калиты женился на младшей дочери суздальско-нижегородского князя Евдокии. Теперь у великого князя был сильный в военном отношении тесть-союзник, хотя его полки заметно уступали московским по числу воинов.
Перед свадьбой случился разрыв отношений Москвы с вольным Великим Новгородом. Воспользовавшись смутой в Золотой Орде, новгородские купцы, плававшие и торговавшие на Волге, в одночасье превратились в речных разбойников, которые удачливо грабили и чужих, и своих, русских купцов. Более того, в 1366 году новгородцы организовали настоящий военный поход по рекам Волге и Каме, ограбив даже купцов в Нижнем Новгороде и с «многим прибытком» сумели вернуться домой.
В ответ на это великий князь действовал умело и решительно. Своими дружинами он перехватил пути-дороги из Великого Новгорода в подвластную Вольному городу Двинскую землю, а в Вологде арестовал влиятельного новгородского боярина Василия Даниловича с сыном Иваном. Однако в той ситуации на стороне Новгорода оказалось Тверское княжество, давний соперник Москвы за первенство на Руси.
Перед всеми этими событиями на великого князя Дмитрия Ивановича обрушилась большая беда. В засушливый 1365 год страшный по последствиям пожар уничтожил значительную часть Москвы. От огня пострадал и дубовый Кремль, заложенный еще в 1339 году Иваном Калитой.
Дмитрий Иванович принимает поистине историческое решение: укрепить свою столицу новой — не дубовой, а каменной крепостью. Московский каменный Кремль начали возводить сразу после свадьбы Дмитрия и строительство завершили всего за два сезона. Тот Кремль по территории и размерам лишь немного уступал современному Московскому Кремлю.
Строительство большой каменной крепости потребовало огромных средств, которые оказались не по карману великокняжеской казне. Деньгами помогли двоюродный брат Владимир и столичные бояре. Последние оставили свои имена в названиях некоторых кремлевских башен — Свиблова, Собакина и крепостных ворот — Чешковы, Тимофеевские.
Значение возведения каменного Московского Кремля было велико. Он стал единственной каменной крепостью на всем северо-востоке Русской земли. Теперь московскому князю можно было с большей решительностью вести вооруженную борьбу против своих недругов, имея возможность в случае опасности укрыться за крепкими каменными стенами. Более того, Московский Кремль становился символом могущества столицы Дмитрия Ивановича Донского и его потомков.
За всю свою историю существования каменный Московский Кремль Дмитрия Донского ни разу не был взят штурмом неприятельскими войсками. Для XIV–XV столетий как крепость он оказался просто неприступен.
Юный великий князь Владимирский и одновременно князь московский рано проявил себя как искусный политик и дипломат. В 1367 году разрешился «миром» конфликт с Великим Новгородом. Его вольнолюбивые жители решили, что с Москвой лучше не враждовать и потому прислали представительное посольство «с поклоном» — то есть извинениями и дарами. Новгородцы приняли к себе наместников великого князя. А тот сделал ответный шаг — отпустил арестованного боярина Василия Даниловича с сыном.
В то же время резко обострились отношения с Тверью, где на «стол» сел Михаил Александрович. Он был сыном казненного в 1339 году в Золотой Орде по проискам Ивана Калиты князя Александра Михайловича. Сын всегда помнил, кто стал прямым виновником гибели отца.
Москва была озабочена быстрым возвышением Михаила Тверского: к весне 1366 года он сумел сосредоточить в своих руках власть над большей частью земель Тверского великого княжества. Она получила сильного, достойного и упорного противника. Когда началась княжеская междоусобица из-за наследства клинского князя, Дмитрий Московский встал на сторону противников Михаила Тверского. Распря закончилась захватом Твери и ограблением ее жителей. Михаил Александрович перед этим оставил свою столицу и обратился за помощью к Литве.