органы чувствительные ослабли очень»[250]. Но странность этого поведения вернее всего нужно объяснить именно тем, что испуганный оборотом, какой принял ход событий в скиту, о. Феодорит теперь боялся, чтобы своими жалобами не усложнить дела и не раздражить недовольных против себя еще более. Здесь же в этом миролюбии о. Феодорита и в глубокой скорби о беспорядках внутри любимой и его трудами и заботами устроенной обители нужно искать причин для объяснения и других более важных его поступков. Так, когда «общим братским желанием и согласием» 6 апреля 1878 года был избран, вопреки желанию Ватопедского монастыря, иеромонах о. Антоний в дикеи скита, то о. Феодорит, как писали серайские эпитропы о. Макарию, не только «избранием его на сию высокую степень остался весьма доволен», но и «первый утвердил свое согласие на это своеручным подписом к составленному братством акту по сему предмету». В письме от 17 апреля 1878 года по поводу праздника Пасхи за подписью своего и новоизбранного настоятеля о. Феодорит «не излишним считает братски осведомить, что он должность игуменскую и управление обителию, по слабости здоровья своего, произвольно передал своему ученику иеромонаху Антонию, и сам остается в обители на покое и будет заниматься исключительно одним только духовным руководством братии, т. е. быть духовным отцом».
В действительности же положение о. Феодорита в своей обители было невыносимо тяжелое, из которого он решительно не знал, как выйти. Единственная надежда у него была на старцев русского Пантелеимоновского монастыря о. Макария и о. Иеронима, и к ним-то обратился он за помощью. «Ваших три строки и одно слово Николаю Павловичу Игнатьеву – и я воскрес, останусь на своем месте, святая обитель сохранена и вся братия успокоится, – просил старцев в своих интимных письмах о. Феодорит. – О, честнейшие отцы! Слезно умоляю вас в такую годину испытаний помозите и защитите, как обитель, так и мои заслуги советами и ходатайством у общего нашего благодетеля Н. П. Игнатьева. Ваше слово и его – и я спасен». И отцы русского Пантелеимоновского монастыря, ценя высокие качества ума и сердца о. Феодорита и его заслуги для скита, глубоко скорбели о происходящих в скиту беспорядках и старались всячески выражать несчастному страдальцу свои симпатии. Они не прекращали поминать о. Феодорита с братией на всех церковных службах, в день его ангела 10 марта чрез архикунакчея (т. е. заведующего домом русского антипросопа на Карее) о. Савву прислали просфору и письменное приветствие со днем тезоименитства, официально через своего антипросопа выразили свое соболезнование по поводу прискорбных событий в скиту, пересылали его корреспонденцию, снабжали нужными деньгами по его просьбе указанных им лиц, вообще оказывали всякого рода услуги и одолжения. А в конце концов, когда не предвидели другого исхода из разыгравшихся событий, давали ему совет добровольно сложить с себя игуменские полномочия, к чему склонялся и сам о. Феодорит. «Посоветовать Вам, – писали руссиковские старцы, – что мы предполагали, то благодать Божия просветила Ваше отеческое сердце – Вы уже сотворили в день воскресения, и благо Вам. Воскресший да устроит все, еже на пользу Вам и благоустроенному скиту Вашему и братии. Из сего видно будет всем, что Вы Отец своих чад, блюститель порядка и хранитель места, столькими трудами приобретенного и поставленного пред лицем всего мира. Это единственное средство спасет скит от разрушения – ваше добровольное оставление управления оным и всепрощение братству смущения. Время и обстоятельства укажут неопытным на ошибку. Но на это нужно много смиренномудрия, терпения. А как попущено испытание от воли промысла Божия, то это для пользы духовной. А как Вы просвещены благодатию и сделали истинное евангельское самоотвержение, которое [не только] все духовные люди похвалят, но и чада ваши духовные со временем все оценят Ваш примерный поступок, ибо все сделано Вами из пользы ближнему, т. е. своим чадам, которые не замедлят раскаяться, а мы остаемся сочувствующие и молящиеся о благоустроении Вашей святой обители и о даровании Вам благодушия».
О. Феодорит, высоко ценимый своим кириархическим монастырем (knr…arcoj mon») за указанные выше достоинства ума и сердца, с самого начала происшедших в Андреевском скиту беспорядков нашел сильную для себя поддержку и защиту в монастыре. Ватопедский монастырь через своего антипросопа все усилия направлял к тому, чтобы учинить «симвивязм» (sumbibasmoj), т. е. полюбовное соглашение о. Феодорита с братией скита, и оставить его на своем месте. В этих видах отцы Ватопедского монастыря не дали своего согласия на избрание нового настоятеля в скиту, говоря недовольным: «Невозможно вам и нам переменить сего игумена. Мы его поставили. Он вас почти всех собрал и устроил скит, как вы и видите, то мы не можем поступить с ним худо после таких трудов. И впредь мы надеемся, что он не разорит скит, по-другому вверять опасно». Поэтому, когда Вселенский Патриарх своей грамотой от 2 января 1879 г. потребовал, чтобы о. Феодорит был по-прежнему игумен скита, и пригласил посодействовать ему в этом монастыри Ватопедский и русский Пантелеимоновский, то кириархический монастырь стал действовать с большей смелостью и решительностью. Чтобы ускорить примирение о. Феодорита с провинившейся пред ним братией и чуждавшейся теперь примирения с ним из боязни за дурные последствия в будущем, дан был совет о. Феодориту. чтобы он «особым актом примирения» успокоил «немощствующих». Благостный и миролюбивый старец не замедлил последовать доброму совету своих благожелателей и немедленно издал разрешительную грамоту для всей братии, писанную своею собственною рукою. Эта полная отеческой любви, иноческого смирения и всепрощающего снисхождения к слабостям человеческим грамота гласит так:
«Во славу Пресвятые Троицы Отца и Сына и Святого Духа я, старец русского на Афоне святого апостола Андрея Первозванного скита архимандрит Феодорит, при помощи Божией и общих молитв и желаний, делаю сей акт примирения с моими отцами и братиями и о Христе духовными моими чадами в том, что Божиим попущением сделавшееся в нашем скиту искушение и расстройство причинило старчеству и общежитию нашему большой вред внутренний и внешний, духовный и вещественный. И хотя причина этому искушению вначале скоро была уничтожена, но последствия расстройства братии, к сожалению, приняли большие размеры и доселе продолжаются, не находя исхода из своего расстроенного положения, и тем делают препятствие душевному спасению, требующему спокойствия в духовной жизни особенно в общежитии. Продолжающееся смущение также много вредит и внешнему вещественному благосостоянию скита, зависящему от благоустроения общежития нашего. Тяжелый опыт годового смущения и неустройства нашего скита многих из братии отяготили до того, что они, не предвидя доброго исхода из настоящего расстроенного положения, начали изъявлять свои желания возвратиться к совершенному порядку общежития, основанному Богом на повиновении старчеству. Но только некоторым препятствует это сделать одно сомнение в моем всепрощении: что будто бы я, по принятии начальства, буду им мстить и выгонять или вытеснять их из обители, то для уничтожения этого сомнения, в уверение в моем старческом всепрощении, они изъявили желание впредь получить от меня примирительный акт за должным утверждением, как и где следует. Таковое желание отцов и братии и о Господе чад моих духовных я принимаю, как спасительное средство, указанное нам Самим Богом для боголюбезного умиротворения нашего. Хотя в период этого искушения и неоднократно для пользы моего общества пренебрегал мое самолюбие и делал самоотвержение, а теперь для возобновления и утверждения общей любви и спасительного между нами мира тем более я должен попрать мое самолюбие и сделать самоотвержение святым обещанием на желаемой братией бумаге Богом внушенного примирительного акта. Итак, отцы и братия мои, согласно желанию вашему, внушенному вам от Бога, в уверение я даю вам сию бумагу за подписью и общим утверждением, и торжественно даю мое старческое обещание во всепрощении, основанном на евангельских словах Самого Господа нашего Иисуса Христа, изрекшего нам: „Аще вы отпущаете от сердец ваших согрешения братиям вашим и Отец ваш небесный отпустит вам согрешения ваша. Аще же вы не отпустите от сердец ваших согрешения братиям вашим и Отец ваш небесный не отпустит вам согрешения ваша“. Потому и я во имя Божие всем отцам и братиям, принимавшим участие в бывшем смущении, торжественно обещаюсь предать оное совершенному забвению и всех в оном (участвовавших) от сердца моего прощаю и разрешаю, и забываю, и обещаюсь никому за оное не мстить никоим образом: ни тайно, ни явно, ни стороною, ниже словом и никаким образом не вытеснять, не высылать из скита никого. Итак, пред лицем Божиим и во имя Его я даю вам, отцы мои и братия, мое старческое всепрощение всем погрешностям вашим, сделанным вами против меня, во время бывшего смущения. Желаю и молюсь да дарует вам оное всепрощение и Сам Господь. При помощи Его потщитесь возвратиться ко боголюбезному благоустроенно совершенного общежития, да по слову Св. Писания „прославим Бога и в душах и в телесах наших, яже суть Божия“. При этом я и вас, отцы и братия мои, приглашаю к тому же, и вы с своей стороны дайте мне пред Богом ваше обещание, чтобы более не сетовать на меня за мою нечаянную ошибку, которая подала причину к смущению. Предайте ее забвению, да послужит она к духовному опыту в предбудущее время, по слову Св. Писания, что „любящим Бога вся поспешествует во благое“. Итак, Бог мира да умиротворит всех нас во славу свою, молитв ради Пресвятые Богородицы и всех святых. Аминь».
Братии русского Андреевского скита, утомленной годичными смутами и неурядицами, после получения от бывшего своего любимого настоятеля акта всепрощения, ничего не оставалось делать, ка к немедленно же с повинною обратиться к Ватопедскому монастырю и искать у него прощения и восстановления в скиту прежнего порядка вещей. «Мы нижеподписавшееся братство русского общежительного св. апостола Андрея ватопедского скита „Серая“, – писали 12 января 1879 года отцы скита, – настоящею нашею бумагою заявляем священному и честнейшему кириархическому нашему монастырю, что так как, благодатию Божиею, прекратилось происшедшее между нами и почтенным нашим дикеем, архимандритом господином Феодоритом известное обители несогласие, восстановилось же полное между нами примирение, то, по общему мнению и согласию, решили и согласились, дабы высокопреподобнейший отец архимандрит господин Феодорит