Все члены Комитета, а и того более главный и давний член знакомы с топографией всего Кавказа и со всеми частными его подразделениями по всем местам. Такой член действительно лучше и вернее самих жителей может рассказать все свойства занимаемой ими местности и указать с точной ясностию и верностию именно такое место, какое нужно для вас, т. е. которое бы соответствовало цели избрания. Потому что жители, особенно мало выезжавшие из своих селений, не могут верно рассказать о другой отдаленной местности, да и своей не знают так точно и верно, как статистики-инженеры, изучавшие Кавказ, и особенно при сравнении одной местности с другою.
Избрания лучшего и вернейшего нельзя сделать, как сим способом.
Все это относится к внешнему быту монастыря; оно важно, но важнее то, чтобы место соответствовало и духовному назначению. Для сего:
1. Всего лучше, если избранное место будет подальше от селений.
Примечание. Не говорю здесь, что оно должно быть ограждено указом от допущения женщин, – это не относится к дознанию местности, но к сведению иметь нужно, ибо рано или поздно это должно последовать.
2. Красота места – одно из условий развития духовного для внимательных.
3. Чтобы, кроме места для скита или монастыря, было еще отдельное для отшельнических келий – место, отделенное самой природой, т. е. или горой, или лесом, или рекой и т. п.».
Одной этой инструкцией старцы Пантелеимоновской обители не ограничились, а в особом «продолжении» изложили своим делегатам обстоятельные сведения относительно удобств и невзгод тех мест Кавказа, какие указывались правительством для будущего монастыря. Сведения эти собраны были «очевидцем» на месте из достоверных источников и не лишены для читателя живого интереса. Не придавая особенного значения ходившим слухам о жестокой лихорадке, якобы господствующей на всем восточном берегу Черного моря, «продолжение» инструкции обращает внимание делегатов на «опасность во время политических переворотов», т. е. на случай военного времени, когда монастырь, будучи не защищен какою-либо крепостью, легко «может быть ограблен и случайно зашедшим пароходом, при крейсеровке зашедшим к этим берегам». «Здравое рассуждение, – замечается в этом прибавлении к инструкции, – говорит больше в пользу отдаленности избираемого места как от селений, по случаю могущих быть соблазнов и проч., так и от берегов – на случай военного времени». Далее следует краткая характеристика предложенных русским афонским инокам местностей на Кавказе для устройства новой обители.
«Указанное место в Ведия, – говорится в „продолжении“, – положительно неудобно во всех отношениях, так что и упоминать о сих неудобствах не стоит. Если бы досталось или избралось такое место для монастыря нашего, то надо считать это не только ошибкою и уроном, но и наказанием Божиим.
Другое место, указываемое в Псху, тоже совершенно не годится. Оно отдалено от всех мест, в горах, с самым трудным и неудобным путем. Хотя там проделывается верховая дорога, но зимою Псху недоступна, по случаю заваливающих всю местность снегов, кои выпадают там раньше всех мест и сходят только в мае. Для Псху только провизии заготовлять на 8 месяцев и единственно только из Сухум-Кале, до коего 4 или 5 дней пути самого трудного и неудобного. Прежде в Псху жили разбойники, но и теперь место это славится воровством так, что лучшего нельзя найти. Летом там стоит гарнизон, а зимой – никого. Ветра там жгучи и столь сильны, что просто режут или пропитывают насквозь. Если там кто уживется из монахов, то будет спасен. Только едва ли кто будет жить!
Пицюнт с новоустроенным монастырем Св. Духа, где похоронен св. апостол Симон Канонит, стоит при потоке над морем между Сухумом и Гагры. С моря виден далеко. Место ровное, сенокосное и хлебопашное, с мелким лесом вблизи и со строевым в 7–8 верстах, где грибов бывает так много, что в урожайный год приезжают из города собирать их. Их можно приготовлять сотни пудов и продавать. В речке много ловится рыбы, но в море самая обильная, тут ловля всякой рыбы, но (преимущественно) белой. Расстоянием от Сухум-Кале за 60 верст, а от местечка Гудаут верст 40–50. Село того же названия Пицюнт в 2–3 верстах. Там бывает лихорадка, но меньшая, нежели на Афоне.
Есть еще одно место близ Сухум-Кале (в 12 верстах), называемое тоже местом Симона Канонита, между селениями Сырцха и Ачирха, где была древняя церковь и селище известного разбоями, полковника абхазского Хасан-Маргани; но название это неизвестно ни по истории, ни в других местах Грузии, а только ближние жители называют так.
Гагры выше Пицюнта между гор, где древле подвизались многие отшельники, от коих сохранились еще пещеры. Есть речка небольшая безрыбная. Лес в горах и достать трудно. Там только воздух хороший, а другого удобства для монастыря нет. Путь туда трудный, а через реку, протекающую между Пицюнтом и Гагрою, нельзя иначе переправиться, как на пароме или лодке, коих на пути сем пока нет.
Царская станица Ставропольской губернии далеко и от моря и от Грузии, хотя и золотое дно.
После всего сказанного о приведенных выше местах, мы, – заключает свое обозрение „очевидец“, – должны указать на лучшее и удобнейшее, на которое и просим обратить все ваше внимание и, если можно, постараться приобрести именно это место – Дандры (Драида?). Отстоят от Сухум-Кале верст на 20 к Кутаису, а от Поти верст на 40. Там был древний епархиальный собор, который возобновили недавно; стоит на возвышенном красивом месте. Близ его есть малое селение домов в 10 новых христиан, кои переселяются к морю, и церковь должна остаться так, но она числится приходная, и священник живет там. Внизу при самом месте малая речка, а другая Кадор в 1 версте, она рыболовная. При впадении этой реки в море ловится осетр. Рыбы так обильно, что зимою бывает 30–40 коп. за пуд: кефаль и сельди. Место самое хлебородное, есть сенокосы. Вблизи места виноградные дерева, приносящие пудов по 30 каждое, а за версту от места начинается темный лес верст на 20. Около сего места пройдет железная дорога в 1 версте. От моря отстоит в 4 верстах. Нет места лучше во всей Абхазии, так что земля там ценится или стоит по 1 000 рублей за десятину, ибо самая плодородная, как и вино – лучше всех мест. И климат здоровейший против других мест.
Вся трудность будет заключаться в том, чтобы для поселян построить новую церковь там, где они поселились при море. Но это сделать теперь не трудно, потому что жителей около церкви нет. Но места – пройти всю Абхазию и Грузию не найти [т. е. лучшего]»!
Этот отзыв «очевидца» о некоторых местах Кавказа для предполагаемого новоафонского монастыря заключается следующим авторитетным внушением, очевидно, обращенным к делегатам монастыря, посланным на Кавказ, написанным собственною рукою игумена – архимандрита Макария: «Обратите ваше внимание на Дандры и употребите все ваше старание, чтобы оно принадлежало Афону. Как говорит очевидец, что вечно будем благодарить мы и потомки наши, ибо нет лучшего по плодородности, климату, воде, лесу, винограду, рыбной ловле, моря места в Грузии». Но несмотря на столь категорически выраженное желание старцев выбрать место для устройства монастыря на Кавказе в Драндах, уполномоченные отцы Арсений, Иерон и Агапий не нашли, однако, удобным занять это место, на котором несколько позже основана была обитель с храмом в честь Успения Божией Матери афонским иеромонахом Варлаамом. Выбор делегатов русского Пантелеимоновского монастыря на Афоне остановился на лучшем, по своему центральному положению в Абхазии, живописном и плодородном месте на развалинах Анакопии у древнего храма святого апостола Симона Канонита, на берегу реки Псыртсхи.
23-го ноября прибыл на Кавказ иеромонах Иерон (ныне архимандрит и настоятель ново-афонской обители), весьма деятельный и практически опытный в строительном искусстве, чтобы начать постройки на выбранном месте и положить основание будущей обители. С получением утверждения 27-го ноября об отводе 327 десятин земли под Ново-Афонскую обитель о. Иерон приступил к закладке храма в честь Покрова Богоматери и к возобновлению полуразрушенной генуэзской башни, верх которой предназначался для помещения почетных посетителей обители, а низ для складов монастырского добра. 17-го октября 1876 года упомянутый храм был освящен и в тот же день открыта школа для сирот местных абхазских жителей. Приступили уже было и к подготовке материала для возобновления Симоно-Канонитского храма, но, ввиду приближающихся военных действий, все это по приказанию власти монахи должны были оставить и искать себе приюта в грузинском Гелатском монастыре Кутаисской губернии.
Оставленный монастырь сильно пострадал во время войны, по окончании которой афонским инокам пришлось снова восстановлять его. Воротившись к своему разоренному монастырю, они принялись 1 окт. 1878 года за постройку храма в честь Покрова Богоматери, который окончили и освятили 3-го февраля 1879 года. Несколько месяцев спустя, а именно 8-го декабря 1879 года, новоустрояемая обитель на Кавказе удостоилась, по всеподданнейшему докладу обер-прокурора Св. Синода, получить утверждение Государя Императора вместе с замечательным актом его великих милостей русским афонским инокам. Вот пункты этого весьма любопытного официального акта:
«1) Новоучрежденная обитель открывается под именем НовоАфонского Симоно-Канонитского монастыря и, как отрасль афонского Пантелеимонова монастыря, соблюдает, подобно Пантелеимонову монастырю, общежительный устав афонских монастырей.
2) Обитель эта, на одинаковом основании с находящимися в России греческими монастырями: Никольским в Москве, Екатерининским в Киеве и Молдавским в Ново-Нямецком в Бессарабии, подлежит в отношении поведения ее братии наблюдению местного епархиального начальства и Святейшого Синода, а в отношении внутреннего ее строя и хозяйственной части, состоя в зависимости от Пантелеимонова монастыря, действует по приказанию и по распоряжению последнего.
3) Настоятель новой обители назначается на первый раз, по избранию афонского Пантелеимонова монастыря, из русского ее братства, а на последующее время настоятель сей обители избирается братиею ее, с согласия Пантелеимонова монастыря, из братий той или другой обители и об избранных представляется каждый раз на утверждение Св. Синода.