Ежели наедет вас в раздольце чистом поле,
С ней не делайте противности великия".
Раздернули шатры белые в чистом поле,
Становили добрых коней богатырскиих,
Насыпали им пшены белояровой.
Наехала Настасья королевична
Из того раздольица чиста поля,
Накатилася за ними, как сильна гора.
Тихий Дунаюшка Иванович
Поздравствовал Настасью королевичну
И говорил ей таковы слова:
"Ай же ты, Настасья королевична!
Идет твоя сестрица родимая,
Прекрасная Опракса королевична,
За славного за князя за Владимира.
А ты пойди-тко замуж: за меня,
За тихия Дунаюшка Ивановича".
Пошла она за тихия Дунаюшка Ивановича.
Приехали они в столько Киев-град,
Ко князю ко Владимиру на широ́к двор,
Их стречает князь Владимир стольно-киевский
И ведет их во палаты белокаменны.
Накормил-то их ествушкой сахарною,
Напоил-то их питьицем медвяныим.
Сходил с ними во матушку в божью церквы,
Принимали-то они златы венцы,
Выходили со матушки с божьей церкви,
Пришли они в палаты белокаменны.
Владимир-князь стольно-киевский,
Заводил он почестей пир-пированьице
На всех на князей, на бояр,
На русских могучих на богатырей
И на всю поленицу удалую.
Стали испивать хмельныих напиточек.
Тихий Дунаюшка Иванович
Пьет напиточки да похваляется:
"Достал-то я княгиню про князя про Владимира,
Достал княгину про тихия Дунаюшка Ивановича".
Говорит ему Настасья королевична:
"Ай же тихий Дунаюшка Иванович!
Не хвастай своею храбростью великою:
На твою-то молодецкую головушку
Я кладу свое колечико серебряно,
Три раз из лука калену стрелочку повыстрелю,
Пропущу-то скрозь колечико серебряно,
И не сроню-то я колечика с головушки".
Тихий Дунаюшка Иванович
Скорешенько ставал на резвы ноги,
И выходил с ней Дунай в чисто поле,
Полагал себе колечико серебряно
На свою ли на головку молодецкую.
Молода Настасья королевмчна,
Три раз она прострелила в колечико серебряно,
Пропустила стрелочку каленую
И не сбила колечика с головушки.
Тихий Дунаюшка Иванович
Становил Настасью королевичну,
Полагал ей колечико серебряно на головушку,
Берет свой тугий лук разрывчатый в белы руки,
Налагал-то он стрелочку каленую,
Натянул тетивочку шелковеньку.
Тут Настасья королевична молилася:
"Ай же тихий Дунаюшка Иванович!
У меня с тобой есть во чреве чадо посеяно,
Принесу тебе я сына любимого:
По коленца ножки в серебре,
По локоточки рученьки в золоте,
На головушке по косицам будут звезды частыя.
За глупыя слова мои за женския
Копай ты в матушку сыру землю меня по пояс,
Бей-ко ты меня по нагу телу
За мои за речи неумильныя".
Говорил Дунай таковы слова:
"Все это отвертки есть женския!"
Спустил как он стрелочку каленую,
Да во самое во темечко,
Убил он Настасью королевичну,
Убил он, сам пораздумался:
"Пораспластать мне было ей чрево женское, —
Есть ли у меня что с ней посеяно?"
Как распластал ей чрево женское,
Так с ней во чреве чадо посеяно:
По коленца ножки в серебре,
По локоточки рученьки в золоте,
На головушке по косицам звезды частыя.
Тут Дунаюшка и раздумался:
"Что я сделал! Две головушки бесповинныих!"
Брал в руки саблю вострую,
И пал-то он на саблю вострую,
Сам говорил таковы слова:
"Где пала Настасьина головушка
И где протекла Настасья-река,
И тут протеки-тко Дунай-река".
Из-под этого с-под местечка
Протекали две реченьки быстрыих,
И на две струечки они расходилися,
И еще они вместе сходилися.
Вольга и Микула
Жил Святослав девяносто лет,
Жил Святослав да й переставился.
Оставалося ёго да й чадо милое,
Молодой Вольга да Святославгович.
Стал Вольга растеть-матереть,
Похотелося Вольге да много мудростей:
Щукой-рыбою ходить ему во синиих морях,
Птичкой-соколом летать да под оболоки,
Рыскать волком во чистых полях.
Уходили-то все рыбушки в глубокия моря,
Улетали-то все птички под о́болоки,
Убегали-то все звери во темны леса.
Стал Вольга растеть-матереть,
Его-то был родный дядюшка
Ласков князь-то Владимир стольне-киевской.
Жаловал его тремя городами,
Тремя городами всё крестьяновскими:
Первый город Гуровец,
Другой город Ореховец,
Третий город Крестьяновец.
Молодой Вольга Святославгович
Собирал себе дружинушку хоробрую —
Тридцать молодцов да й без единого,
Сам еще Вольга да й во тридцатыих.
Садились на добры́х коней, поехали
По этим городам да за получкою.
Молодой Вольга да й Святославгович
Й он повыехал в раздолье в чисто полё
Со своей дружинушкой хороброю.
А и едут по раздольицу чисту полю,
И услышали они тут в поле ра́тая:
Орет в поле ратай, понукиваёт,
Сошка у ратая поскрипываёт,
Омёшики по камешкам почиркивают.
Ехали они, добры молодцы,
Целой день они с утра й до вечера,
Не наехали в чистом поле ратая:
Орет в поле ратай, понукиваёт,
Сошка у ратая поскрипываёт,
Омёшики по камешкам почиркивают.
Ехали они, добры молодцы,
Другой день с утра й до вечера
И не наехали в чистом поле ратая.
Орет в поле ратай, понукиваёт,
Сошка у ратая поскрипываёт,
Омёшики по камешкам почиркивают.
Ехали они, добры молодцы,
Третий день с утра й до пабедья
Й принаехали в чистом поле ратая:
Орет тут ратай, понукиваёт,
Кобылка у ратая соловая,
Сошка-та у ратая кленовая,
Гужики у ратая шелковые,
Каменья-коренья вывертывает,
А и крупныя он ка́менья все в борозду валит,
С краю в край уедет — другого не видать.
Говорит Вольга таковы слова:
"Бог тебе помочь, оратаюшко,
Орать и пахать и крестьяновати
Й на своей кобылке на соловоёй,
Из краю в край бороздки помётывати!"
Й говорил оратай-оратаюшко:
"А поди-тко ты, Вольга да Святославгович,
А и надобна мне божья помочь орать,
Орать, и пахать, и крестьяновать
На своей кобылке на соловоёй,
С краю в край бороздки помётывати.
А далече ль, Вольга, едешь, куда путь держишь
Со своей дружиною хороброей?"
Говорил Вольга да Святославгович:
"Ай же, оратай-оратаюшко,
А и еду в города я за получкою:
В первый город Гуровец,
А во второй город Ореховец,
А й в третий город Крестьяновец".
А говорил оратай-оратаюшко:
"Ай же ты, Вольга да Святославгович,
А недавно был я в городе третьего дня
На своей кобылке на соловоёй,
А привез оттуль я соли два меха,
Соли два меха привез по сороку пуд
На своей кобылке на соловоёй;
А живут мужички там все мошеннички,
Просят они грошев поддорожныих,
А при мне была шалыга поддорожная:
А у нас с шалыгой с поддорожноёй
Кой стоя стоит, — тот и сидя сидит,
А кой сидя сидит, — тот и лежа лежит,
А кто лежа лежит, — той и встать невмочь!"
Говорил Вольга таковы слова:
"Ай же ты, оратай-оратаюшко,
А поедем-ка со мною во товарищах
А во эти города да за получкою!"
Этой оратай-оратаюшко
Скоро гужики шелковые повыстегнет
И кобылку из сошки повывернет.
Садились на добры́х коней, поехали,
Отъехали от сошки кленовоёй,
Говорил оратай-оратаюшко:
"Ай же ты, Вольга да Святославгович,
Хошь оставил я сошку в бороздочке
Не гля-ради прохожего й проезжего,
А гля-ради мужика да деревенщины.
Есть у нас мужик да деревенщина,
Прозывается шалыга поддорожная,
То он сошку с земельки повыдернет,
А из сошки он омешики повыколнет,
А и бросит мою сошку за ракитов куст.
А пошли-тко ты дружинушку хоробрую,
Чтобы сошку с земельки повыдернули,
Из омешиков земельку повыдернули,
А и бросили бы сошку за ракитов куст".
Молодой Вольга да Святославгович
Посылает он туда своей дружинушки
И два, три, четыре добрых молодцев,
Чтобы сошку с земельки повыдернули,
Из омешиков земельку повытряхнули.
А и бросили бы сошку за ракитов куст.
А идут-то туда его дружинушка
И подходят ко сошке кленовоёй:
Они сошку за обжи кружком вертят,
А и сошки от земли поднять нельзя,
И не могут они сошки с земельки повыдернуть,
Из омешиков земельки повытряхнуть,
А и бросить эту сошку за ракитов куст.
Молодой Вольга да Святославгович
Посылает он туда своей дружинушки
А и целыим еще десяточком,
Чтобы сошки с земельки повыдернуть,
Из омешиков земельку повытряхнуть,
А и бросить ту сошку за ракитов куст.
А идут-то туда его дружинушка
И подходят ко сошки ко кленовоёй
Они сошку за обжи кружком вертят,
А и сошки от земли поднять нельзя,
И не могут они сошки с земельки повыдернуть,
Из омешиков земельки повытряхнуть,
А и бросить этой сошки за ракитов куст.
И молодой Вольга Святославгович
Й посылает он туда свою дружинушку,
А и тридцать молодцев и без единого.
Едут-то туда его дружинушка,
И все тридцать молодцев да без единого,
И подходят они к сошке кленовоёй,
И сошку за обжи кружком вертят,
А и сошки от земли поднять нельзя,
И не могут они сошки с земельки повыдернуть,
Из омешиков земельки повытряхнуть,
А и бросить этой сошки за ракитов куст.
Й говорит оратай-оратаюшко:
"Ай же ты, Вольга да Святославгович
А не мудрая дружинушка хоробрая твоя:
А не могут они сошки с земельки повыдернуть,
Из омешиков земельки повытряхнуть,