Все-таки Иван кончил его и сказывает царевне: "Кольцо я у тебя взял, а теперь ты дай водовозу кольцо, как ты клятву дала, и выходи замуж".
А она ему отвечает: "А где ж ты будешь стречаться с двенадцатиглавым Змеем?" (Она слыхала.) — "А придется у этой беседки стречаться. И ты будешь тут. А где ж ваш водовоз сидит?" — "А вот там на дубе". — "Ну, я заеду, покалякаю с им".
Ну, вот подъезжает к дубу. А царевна осталась тихонько идти.
"Ну-ка, вояка, слазь-ка с дуба! Мы поговорим с тобой". — "Нет, не полезу". — "Ну, скатишься, что горошина!"
Иван слазит с коня. Тряхнул дуба, он и покатился. И он до земли не допустил — на воздухе его схватил и поставил его на ноги, своей плёткой вдарил его тихонько один раз. "Ну, и довольно, будет с тебя. Бери царевну, веди домой и можешь жениться на ней. Я женатый уже, и мне не надо".
Водовоз зарадовался, что попадет кусок товару хорошего. Вот он взял царевну и повёл. Там уже ему стали делать перевязку от кнута.
Иван солдатский сын приехал в свою гостиницу и таким образом сказывает хозяину: "Подай мне две порции поести!" Хозяин подал, и он сказал: "Смотри, на трое суток запираюсь в комнату. Чтоб ко мне никто не приходил. Буду писать письма. А лошади давай такую порцию, как и надо. А я выходить не буду".
И лег спать.
Трое суток спит. На третьи сутки прочинается. Опять по церквам звоны и траурные флаги. Он хозяина и спрашивает: "Что такое, хозяин?" — "Молодой человек, двенадцатиглавый Змей пишет государю, чтоб он прислал свою дочку на поедание. А если государь не пошлёт, то он все царство наше сожгет". — "А во сколько часов?" — "В двенадцать часов ровно, чтобы она была там у моря". — "Так дай-ка мне тройную порцию и лошади моей дай тройную порцию! Дай мне, хозяин, сто рублей денег". — "Ой, помилуйте, молодой человек! Ей-богу, сейчас денег ни копейки нету". — "Так ступай скорей сюда!" Хозяин приходит. "Держи полу!" Хозяин свой халат подымает, подходит к ему. И он вынимает кошелек, начал трясти в его полу.
"Ну, что, будет?" — кричит. — "Прибавь еще немножко". — "Ну, смотри, я буду прибавлять, а если упустишь — все мои". — "Нет, не упущу!"
Он сильнее стал трясти кошельком. У хозяина руки изомлели, а все мало. У хозяина и руки разъехались, и деньги посыпались на пол. Он на хозяина: "Прочь из комнаты!" — "Дай хоть половинки". — "Ну, забирай скорей все!"
Хозяин кряхтит, загребает. "Вот вам полтораста рублей денег".
Иван берет эти деньги, садится на своего коня, приезжает в магазин: "Дай мне пять пудов пеньки". Ему подают пять пудов пеньки. "Дайте мне бочку смолы". Ему подают бочку смолы. "Дайте вёдер в шесть котёл такой". Ему и котел подают. Он это все забирает, садится на своего коня и ф-футь — пошел.
Вот приезжает, становит котел, наливает смолы и начал греть. Когда смола согрелася, он берет седло с лошади, и мочит в смолу пеньку, и обкручивает своего коня пенькой. И он так, что обвертел коня почти на два вершка толщиной кругом. Тогда кладет седло, садится на коня и отправляется к морю. Приезжает сюда. Только управился снять цепи с государской дочки, тут является Змей двенадцатиглавый и говорит ему: "Ну, вот, Иван солдатский сын! Теперь мы будем биться аль мириться?" — "Не на то приехали мы, чтоб мириться, а приехали биться!" То Змей ему отвечает: "Мы теперь пустим своих лошадей биться, а потом будем биться сами. Если твоя лошадь побьет мою лошадь — придется мне погибнуть, а если моя лошадь собьет твою — придется тебе погибнуть". Вот пустили они лошадей. То Змеев конь как хватит этого коня за шкуру, так кусок пеньки летит смоляной. А Иванов конь как Змеева коня хватит — кожи клок вон. Так что Иванов конь избил Змеева коня. То Змей сказывает Ивану: "Ты хитростями! Твой конь сбил моего коня, а меня ты не собьешь!" А он отвечает: "Если я ухитрился сбить коня, то ухитрюсь сбить и тебя!"
И начали они биться. То когда Иван ударит — три головы слетают; а он его по колен в землю вбил. И он второй раз взмахнул — три головы сбил, Змей его до пояса вбил. Иван махнул третий раз — тоже три головы ему срубил. А у его две головы вырастают. Змей вбил его в землю до рук. То Иван солдатский сын сказывает: "Эх, Змей! Из-за какой-то королевы мы бьемся. Цари-короли дерутся, и то отдышку делают, а мы с тобой не отдыхнём. Давай хоть по черпаку воды выпьем".
Ну, вот Змей ответил: "Давай отдыхнем!" (Змей надеялся, что у его головы прибавятся, а когда выпьет воды — сильнее будет.)
Они стали отдыхать. Иван выбрался с земли, а у Змея выросло две головы. Иван и крикнул на царевну: "Эх, прекрасная царевна! За тебя мы бьемся. Хотя б подала нам по черпаку воды".
И она черпает черпак воды и подносит Ивану солдатскому сыну. Когда Иван выпил, то Змей говорит: "Подай же мне воды!" Иван отвечает: "У тебя ж не одна голова, а пять. Так пока она пять черпаков принесет, она и устанет. Можно и так обойтиться. Теперь давай драться".
Вот опять они начали драться. Когда Иван махнул — отрубил три головы. А у его еще остаются две, Ивана по пояс в землю вбил сразу Змей. Тогда подскакивает лошадь и сбивает Змея с ног. Тут Иван кончил все головы ему. Головы — под камень, языки — на камень и попрощался с царевной. И сказал ей: "Можешь выходить за водовоза замуж, а я женатый". Царевна заплакала, но делать нечего; только сказала: "Жалко, жалко".
Иван отправился в свою гостиницу, а водовоз взял ее и повел домой. Иван приезжает в гостиницу, сказал хозяину: "Подай мне две порции, и ко мне трое суток никто не ходи! А коня смотри". — "Хорошо, хорошо".
Тут прошло несколько дней, он проснулся и спрашивает: "Ну, что у вас слыхать в городе?" — "А слыхать у нас в городе то, что будто венчается водовоз на государской дочке, и он будет у нас государем". — "Ну, так вот, хозяин. К этому дню, когда он будет венчаться, чтобы ты свою гостиницу!.. Была б духовая музыка, и кто ни придет — на мой счет угощать. И духовая музыка на мой счет. И чтобы музыка все время играла".
Хозяин знал, что у его такой кошелек и расплатиться есть чем, и нанял музыку. И музыка играла цельные сутки без перестанка.
То когда они поехали к венцу, Иван подъехал и схватил ее на коня и привез в эту гостиницу. То все сплеснули руками и подумали, что Змей схватил государскую дочь в среди города и куда повез неизвестно. Так жених и остался ни при чем.
Тогда государь во всех церквах стал отпевать ее, вывешены были траурные флаги, и все трактиры, мага́зины на трое суток закрыты были, и не велено в музыку играть. Но в этой гостинице, как нанята была музыка — должна была играть. То государь говорит: "Почему в такой гостинице играет музыка, не закрывается? Моего приказания не слухают?"
Вот посылает он, чтоб была закрыта эта гостиница немедленно. Посылает он человека, то эти посланы приходят заявить, чтобы эта гостиница была закрыта, и видят они государскую дочь здесь. То государь приезжает сам в эту гостиницу. Она и говорит отцу: "Отец, вот мой избавитель, который сбавил меня от Змея". А он отвечает: "Да, теперь ты нашла другого. Тебе просто сказать, что этот тебя сбавил. Почему ты тогда не сказала?"
Велел закрыть эту гостиницу и арестовать этого молодого человека. Арестовали, и одели его в кандалы, и повели его туда, к государю, на допрос. На допросе Иван солдатский сын и говорит: "Пусть же ваш вояка покажет, где лежат змеевы головы. Когда он Змея убил, куда он девал головы?"
И он (водовоз) говорит: "Под таким камнем один, под таким камнем другой, под таким камнем третий". (Он ведь видал.) "Тогда, — говорит Иван, — пойдемте к морю, и пусть он покажет, поднимет камень — покажет".
Вот они приходят туда, водовоз и говорит: "Здесь головы шестиглавого Змея, здесь — девяти, здесь — двенадцатиглавого". (По языкам видал.) "Ну, так вот, ты подыми камень и покажи головы. Языки видны тебе, что на камне лежат, а покажи головы".
Он и пошел круго́м камня, камень ворочать. Так где же ему повернуть тот камень! Камень не ворошится. А Иван солдатский сын закован в кандалы. "А вот я покажу".
Он подходит к этому камню, где лежат головы шестиглавого Змея, — не руками взял, а взял ногой как свистнул, — камень покатился в море, и кандалы полетели вслед, порвались. А потом подымает все камни, показывает публике. То вся публика сказала: "Действительно, этот освободил, а не водовоз. Водовоза за эти штуки взять, и к конскому хвосту привязать, и пустить в чисто поле". А Иван солдатский сын отвечает публике: "Зачем гонять лошадь зря!" Подхватывает его за поясок и бросает его среди моря. "Вот пусть рыба ест!"
За теми пирогами, которые были приготовлены к той свадьбе, сделали свадьбу. Вот и стал женатый Иван солдатский сын.
Пожил он дня три-четыре со своей женой и говорит ей: "Пойдем-ка прогуляемся, дорогая".
Они вышли на балкон. Стоят на балконе, разговаривают. Иван видит, что вроде кладбища стоит роща, и спрашивает у ее, у своей жены: "Что такое за лес?" Она ему отвечает: "Это роща. Называется она Марьина роща у нас. В этой Марьиной роще как кто пойдет, никто не вернется назад. Два полка солдат послали-и то их нету".
Он выходит с балкону и сказал: "Оседлайте мне коня!" И она его спрашивает: "Куда ты поедешь?" — "А поеду прокачусь". — "Только, пожалуйста, не едь в Марьину рощу".
Он как сел, свистнул — прямо в Марьину рощу и полетел. Захотелось ему знать, что такая за Марьина роща. Но жена наблюдала и видит, что он отправился в Марьину рощу.
Когда он только уехал в Марьину рощу, тут оказывается лисица ему. Он за этой лисицей погнался. Он ехал, кажется, немного, а он проскочил в другое царство, а лисицы догнать не мог.
Ехал он деревнями, ехал он скалами. (За этой лисицей все гонялся.) Вдруг стоит дом. (Один дом на всем пути стретил.) То лисица под ворота, а лошадь через ворота проскочила. Он поставил свою лошадь и пошел в дом. Отворяет двери. Тут солдатская оказывается кухня: обед варят. Он спрашивает: "Кто здесь живет?"
Ему никто не отвечает, сделались все камнем. Он отворяет другие двери (дальше пошел) и видит — солдатская швейня: одёжу солдатскую шьют.