Поступил в работники к попу. Тот его почти ничем не кормил, проморил зиму. Ушел от попа большак.
На другой год отправился к попу средний брат и тоже чуть с голоду не помер.
Настала очередь младшему брату идти — Ивану-дураку. Вот он снарядился и отправился в путь-дорогу. Вышел — идет поп навстречу.
„Далеко ли, добрый молодец, идешь?" — спрашивает поп. „Иду себе места искать". — „Ну, наймись ко мне в работники". — „Найми, — говорит. — Сколько за работу дашь?" — „Сто рублей дам за зиму". — „Ну, а сто рублей дашь, я и жить буду", — говорит. „Ну, станешь, так садись в сани, поедем со мной".
Сели в сани и поехали к попу. Приехали. Поп чаем напоил, ужином накормил. „Ложись спать, — говорит. — Утром ехать за сеном". А сам будит в полночь: „Вставай, надо ехать!" Сам отзавтракал, чаю напился, а работника не кормит на дорогу. Тот запряг лошадей в две повозки и говорит: „Ну, садись, батька, поедем".
Сели и поехали. Выехали в поле. „Батька, — говорит работник, — я веревки забыл. Нечем сено завязать!" — „Экой ты чудак! Еще хорошо — скоро вспомнил. Беги, я подожду".
Иван-дурак прибежал к попадье: „Матка, давай скорей белорыбник и бутылку вина. Поп велел дать!"
Попадья все подала. Работник взял и веревки и побежал: „На веревки, батька. Теперь есть чем сено вязать!"
Верст сорок проехали. Наклали они возы, завязали. Поехали домой — стемнело, а еще далеко ехать. Вот Иван-дурак сидит на возу, вино попивает и белорыбником закусывает. Поп говорит Ивану-дураку: „Ваня, гляди… Есть дорога направо, как бы туда лошадь не пошла. А я задремлю".
— „Ладно, батька, спи. Я усмотрю эту дорогу".
Ваня слез со своего воза, идет и высматривает эту дорогу. Увидал ее и пустил по ней лошадь попа. Проехали они по этой дороге верст пятнадцать. Поп проснулся, осмотрел место, видит, что в сторону едут: „Ваня, ведь мы неладно едем!" — „А я, — говорит, — почём знаю, ладно или неладно. Ведь ты впереди едешь, а я за тобой". — „Экой, Ваня! Ведь я наказывал: посмотри, дорога направо будет, а ты и заехал!" — „Ишь, сам впереди, а я заехал!" — „Ну, стало быть, Ваня, делать нечего. Надо ехать по этой дороге. Должна тут быть деревня недалеко, нужно нам в ней заночевать!"
Поехали дальше. Приезжают они в эту деревню. Поп посылает работника: „Пойди попросись переночевать".
Работник вошел в одну избу и просит хозяина: „Пусти нас с попом, пожалуйста, ночевать". — „Милости просим, — говорит, — ночуйте". — „Да, пожалуйста, я вас прошу, попа ужином не кормите: накормите, он еще больше ошалеет. Пригласите, а садить не садите, а если посадите, так не взыщите, если ошалеет!" — „Ну, ладно".
Работник лошадей выпряг, поставил к возам. Вошли они в избу, разделись. „Поужинать не хотите ли, батюшка?"
Поп в ответ ни слова, а работник раз — да за стол. Отужинал, как ему надо, а попу сесть неловко: только пригласили, а больше не зовут, а есть очень хочется. Работник отужинал, полез на полати, и поп за ним. Работник захрапел, а попу не спится, работника тычет под бока: „Работник, ведь я есть хочу!” — „Ох, косматый леший! Сажали тебя есть, не садился. Ведь не дома, где попадья за руки садит! Поди, я видел, у хозяйки горшок каши стоит, пойди поешь”.
Поп слез с полатей, разыскал горшок. „Работник, — говорит, — чем я кашу есть буду? Ложки мне не найти! ” — „Ах ты, черт косматый, навязался! Есть ему дал, и то покоя не дает. Засучи руки и ешь так!”
Поп загнал руки в горшок и обжег — там не каша была, а вар. Вот он и забегал с горшком: „Работник, ведь мне рук не вынуть. Работник говорит: „Ишь, лешего косматого навязало на меня! Всю ночь покоя не даешь со своей кашей!" А была месячная ночь. „Вон, — говорит, — у порога точило лежит, брякни горшком об него и вынешь руки-то!"
Поп разбежался да как хряснет об это точило горшком. А это лежало не точило, а хозяин лысый спал. Поп об его лысину и ударил. Хозяин завопил, а поп из избы вон: испугался. Тогда все вскочили. Хозяин кричит что-то, работник кричит: „Куда поп девался?" Родственники хозяина к работнику: „Зачем старика изувечили?" А работник к ним: „Куда попа дели? Давайте попа! А нет — сейчас схожу за десятским, деревню соберу! Где хотите ищите, а давайте попа!"
Родственники одумались: „Куда поп девался?" — „Давайте, — говорит работник, — триста рублей, все дело замну, — а нет — к десятскому пойду!" Они мялись, мялись, дали триста рублей: „Только не сказывай, что случилось! "
Работник запряг лошадей и поехал с сеном домой. Проезжает деревню, видит: стоит поп у амбара; стоит — из-за угла выглядывает: „Аль ты, Ваня, едешь-то?" — „Я, — говорит, — косматый плут! Ужо в остроге будешь сидеть… Убил хозяина!" — „Неужели его до смерти я, Ваня, убил?" — „Да, до смерти. Сейчас хотят за урядником ехать, протокол составлять". — „Не можешь ли, Ваня, как-нибудь это дело замять?" — „Триста рублей давай, так замну, а нет, так в остроге сидеть будешь! " Поп согласился триста рублей работнику заплатить, только бы замял это дело. А работник вернулся в деревню, постоял за углом избы и идет назад: „Поезжай, батько. Теперь ничего не будет. Поедем назад".
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Приехали домой, и поп сделался таким добрым! Стал работника жалеть. Сам садится чай пить и работника зовет.
Так Ваня прожил зиму и семьсот рублей денег получил вместо ста. Приходит домой к отцу и говорит: „Вот, тятька, на деньги! Гляди, сколько заработал. Не как твои два умных сына" После этого стали они жить-поживать да добра наживать. И теперь живут хорошо.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀82. Добрый поп⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Жил-был поп. Нанял себе работника, привел его домой: „Ну, работник, служи хорошенько, я тебя не оставлю!"
Пожил работник с неделю, настал сенокос. „Ну, свет, — говорит поп, — бог даст — переночуем благополучно, дождемся утра и пойдем косить сено!" — „Хорошо, батюшка".
Дождались они утра, встали рано. Поп говорит попадье: „Давай-ка нам, матка, завтракать, мы пойдем косить сено".
Попадья собрала на стол. Сели они вдвоем и позавтракали порядком. Поп говорит работнику: „Давай, свет, мы и пообедаем за один раз, и будем косить до самого полдника без роздыха". — „Как вам угодно, батюшка, пожалуй и пообедаем". — „Подавай, матка, на стол обедать", — приказал поп жене.
Она подала им и обедать. Они по ложке, по другой хлебнули — и сыты. Поп говорит работнику: „Давай, свет, за одним столом и пополуднуем, и будем косить до самого ужина". — „Как вам угодно, батюшка, полудновать так полудновать!"
Попадья подала на стол полдник. Они опять хлебнули по ложке, по другой — и сыты. Говорит поп работнику: „Давай заодно и поужинаем, а заночуем на поле — завтра раньше на работу поспеем". — „Давай, батюшка". Попадья подала им ужинать. Они хлебнули раз-два и встали из-за стола.
Работник схватил свой армяк и собирается вон. „Куда ты, свет?" — спрашивает поп. „Как куда? Сами вы, батюшка, знаете, что после ужина надо спать ложиться! " Пошел в сарай и проспал до света. С тех пор перестал поп угощать работника за один раз завтраком, обедом, полдником и ужином.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀83. Кобылье яйцо⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Был у попа работник. Ходил он в лес дрова рубить. Нашел он гриб-дождевик, приносит домой и показывает попу. Поп спрашивает: „Что такое?" — „Это, батько, кобылье яйцо". — „Какое такое кобылье яйцо?" — „А из этого яйца можно выпарить жеребенка". — „Как же его выпарить?" — „А как курица на яйцах сидит: четыре недели надо сидеть на нем".
И посадил попа на печь.
Время уже доходит — четыре недели. А работник и подумывает: „Что делать?" Знает, что из дождевика жеребенка не будет. Пошел в лес и поймал зайца. Залез на печь к попу и говорит: „Батько, поворотись-ко: наверно, скоро выйдет жеребенок!"
Поп пошевелился — дождевик лопнул. А он в это время зайца и отпустил (поп не видел), а дверь была отперта: заяц и побежал на улицу. Они оба — за ним, ловить его, но поймать не смогли: заяц ведь…
Поп говорит: „Ох, работник! Наверно, хороший жеребеночек был: задние ноги у него длинные!" — „Да, батько, — говорит работник, — наверно, хороший".
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀84. Я, никого, караул⠀⠀ ⠀⠀
Жил-был поп вдвоем с попадьей, а скота было много, управляться некому. Пошел поп казаков нанимать, навстречу мужик: „Куда пошел?" — „А куда глаза глядят". — „А ко мне не пойдешь?" — „Отчего, можно". — „А сколько жалованья в год возьмешь?" — „Пятьдесят рублей". — „А как зовут тебя?" — „Меня зовут Я".
Дал ему поп задатка десять рублей, сам пошел дальше. А мужик обежал кругом, опять идет навстречу: „Куда пошел?" — „А куда глаза глядят". — „А ко мне пойдешь?" — „Отчего, можно". — „А сколько жалованья в год возьмешь?" — „Пятьдесят рублей".
Дал ему поп тридцать рублей задатка. „А как тебя зовут?"
— „А Никого". — „Ну, иди карауль мой дом! "
Опять мужик обежал кругом и идет навстречу. Поп думает: „Что это всё мне мужики-то рыжие попадаются?" — „Здравствуй, батюшка". — „Куда пошел?" — „А куда глаза глядят". — „Ко мне не пойдешь?" — „Отчего, можно". — „А сколько жалованья возьмешь?" — „Пятьдесят рублей". Дал и ему задаток. „Как тебя зовут?" — „Караул". Казака отправил домой, сам пошел вперед. А мужик с деньгами совсем ушел.
Вот поп домой вернулся и кричит: „Эй! Я, Никого, Караул, встречайте!" Попадья вышла, встречает: „Что ты, батюшка, ведь никого нету!" — „Где же казаки мои?" — „Нет, не бывали!"
Поп разгорячился, побежал в погоню. Бежал, бежал, услыхал — мужик дрова в лесу рубит, и кричит: „Эй! Бог в помощь!" — „Спасибо!" — „Что делаешь?" — „Дрова рублю!" — „А кто тут?" — „А я".
Поп обрадовался: „А, это ты и есть! А еще кто есть?" — „А никого!" — „Никого? Вас двое тут!"
Взял рябиновый батог и побежал за мужиком. Мужик бежит от него и кричит: „Караул, караул!" Поп настиг мужика и давай батогом бить: „Вы и все трое тут!"