— Ребята, у нас кто-то на полянке пакостит, надо караулить. Давай, Мишка, собирайся седня ты.
Мишка собрался, брагу налил, челпан хлеба положил, картошки полведра и пошел. В балагане развел костер, картошки напек, наелся, спать завалился. А утром встал, домой ушел.
Старик:
— Ну че, Мишка, кого видел?
— Никого не было, никого не видел.
Старик днем сходил на полянку.
— Нет, кто-то был. Нет, ребята, пшенича мятая, топтаная. Давай, Гришка, собирайся.
Гришка сходил тоже также. Опять никого не было.
Братья говорят:
— А что это Иван-дурак-от у вас сидит на пече. Его посылайте.
Пошел Иван. Он ниче не взял. Ни питье, ни еду. Он всю ночь просидел, проходил. Никого не увидел. Как стало солнышко сходить, он увидел: лошадка прибежала, грива золотая до полу висит. Он подкрался, схватил и поймал кобылу.
Она говорит:
— Ой, Иван. Ты меня отпусти. Л тебе очень пригожусь. Как тебе надо будет че-то-ка, кака будет у тебя нужда, ты выйди за околицу и крикни три раза: «Сивка-бурка, вещий каурка, встань передо мной; как лист перед травой. Я буду тут как тут».
Ладно, Иван ее отпустил. Пришел домой; ничего не говорит. Отец спрашиват:
— Кого укараулил?
Молчит Иван. А пшеничку больше никто не стал топтать. Отец сходил проверил; все нормально.
Тут неподалеку царь жил. А у него невеста; царевна очень была красива, не знал царь, за кого ее взамуж выдать. И вот объявил царь такую молву, что на втором этаже сидит невеста, у нее кольцо на руке. Вот кто на лошаде прогонит мимо, кольцо это схватит с руки, у того и будет она невеста. Собираются братья ехать тоже туды, коней седлают. А Иван на печи поляживает. Они уехали, он спустился, за околицу вышел, крикнул три раза: «Сивка-бурка, вещий каурка, встань передо мной, как лист перед травой».
Лошадь прибежала, ни вздумать, ни сказать, только в сказке рассказать. Иван в правое ухо вошел, елевое вышел, таким стал молодцом, сел на лошадку, поехал, все разганивается, прогнал мимо окошка, только чуточки не мог сорвать кольцо. И никто его не мог узнать.
Все за ём погнались, никто не догнал. Иван приехал, лошадку отпустил, таким же Иванушкой стал.
Братья приехали, рассказывают: «Ты послушай, послушай, там парень такой, лошадь у него. Нигде мы таких лошадей не видали и такого молодца не видали. Завтра снова поедем». А на следующий день Иван снова. Братья уехали, он пошел в поле, за околицу вышел, три раза крикнул: «Сивка-бурка, вещий каурка, встань передо мной, как лист перед травой».
Лошадка прибежала, Иван в одноухо вошел, в другое вышел. И снова стал молодцом. Сел на лошадку. Догнал, разогнался и схватил кольцо с руки царевны. «Кто такой был? Кто такой? Держите его», — царь кричит.
А Иван дома решил посмотреть на кольцо, достал его, оно воссияло. Братья заругались: «Сожгет Иван дом, с огнем играт». Собират царь всех гостей. Вот пришел Иван, сел. А невеста смотрит на него, говорит: «Вот мой жених». Сделали пир. Я там была. Мед пиво пила, по усам бежало, а в рот не попало».
д. Елога Юрлинского р-на, Овчинниковой А. И., 1927 г. р.
Запись 2003 г. Собиратель Черных А. В.
42. Про Буренушку
с. Русский Сарс Октябрьского р-на, от Трясциной Е. Н., 1922 г. р.
Запись 1995 г. Собиратель Черных А. В.
СУС 511
Афанасьев 100–101
Пермский вариант сказки, записанный в д. Кормино Карагайского р-на, опубликован: Подюков, с. 29–30.
Известна запись сказки из с. Буб Сивинского р-на:
Аленушка и Буренушка
«Жила у отца с матерью Аленушка. А у мачехи три дочери были; не работали они. А Аленушка коров пасла. Идет и плачет. А корова спрашивает:
— Че, матушка, ревешь? Вот дунь мне в левое ухо, а из правого выйдет готовое.
Приходит Аленушка домой, а все сделано. Не понравилось это мачехе. Послала она старшую дочь Одноглазку, но Аленушка ее усыпила и Двухглазку также, а у Трехглазки забыла третий глаз усыпить, он все и подглядел. Велела мачеха корову зарезать. Заплакала Аленушка, обняла корову, а та и говорит:
— Как зарежут меня, кишки выпори, там узелок найдешь, закопай его, и что попросишь у него, то он и сделает.
Так она и сделала.
Соберутся все девки на вечерку гулять, а она вроде как на печке сидит, а потом переоденется в вещи, что у мешочка попросит, и тоже идет. Ее узнать никто не может. А возвращается она вперед их. Стали они догадываться, что неладно здесь что-то, взяли да намазали на ступеньки серу. Она тапок-то и потеряла. Так они и узнали про нее. Приходит свататься парень, который тапок этот нашел и Аленушку и выбрал. Взял он ее в жены». с. Буб Сивинского р-на, от Шаламовой Александры Федоровны, 1916 г.р. ФА ПГУ, № 347, 1985 г.
43. Иван Мельников
д. Филинцы Нытвенского р-на, записана от Торопицыной Екатерины Егоровны, 1887 г. р.
ГАПО, ф. 973, оп.1, д.386. Запись 1947 г. Собиратель Диннер Н.
СУС 545 В
Афанасьев 163–164
Известен вариант сказки из с. Русский Сарс Октябрьского р-на, от
Трясциной Е. Н., 1922 г. р.
Запись 1995 г. Собиратель Черных А. В.
44. Про Иванушку
с. Русский Сарс Октябрьского р-на, от Трясциной Е. Н., 1922 г. р.
Запись 1995 г. Собиратель Черных А. В.
СУС аналогов не выявлено
Пермские варианты сказки неизвестны.
45. Морозко
д. Елога Юрлинского р-на, от Овчинниковой А. И., 1927 г. р.
Запись 2003 г. Собиратель Черных А. В.
СУС 480
Афанасьев 98, 557 (Б)
Один из самых распространенных в Прикамье сюжетов волшебной сказки.
Варианты сказки см.: Вологдин, № 40; Зеленин, № 77.
Во время наших экспедиций сказка также записывалась неоднократно: Машенька и медведь
«Жили-были старик со старухой. Первая старуха у старика умерла, и от нее осталась старику дочка Машка. Старик потом взял себе другую старуху, у которой была тоже дочка, Наташка. Машку мачеха сразу же невзлюбила и приказала старику свезти ее в лес. Старик заплакал, но делать нечего, надо выполнять старухин приказ. Снарядил он лошадь, посадил Машку в телегу и поехал в лес. Вырыл в лесу ей землянку, наготовил дрова, воду принес, крупку оставил немного, попрощался с дочкой и уехал. Вот когда-ко Машка затопила печку, сварила кашку и села за стол есть. Вдруг выбегает из норки мышка и просит поесть. Машка видит, что мышка худенькая, тощенькая, пожалела ее, накормила досыта, да и сама наелась. Вот ночью стучится в землянку медведь, страшный, свирепый. Говорит Машке: «Давай в жмурки играть. Вот тебе золотой колокольчик. Ты беги да звени, а я тебя с поленом буду искать». Заплакала Машка, думает: поймает ее медведь и съест. В это время откуда ни возьмись выскакивает мышка и говорит девушке: «Не плачь, Машенька, дай лучше мне колокольчик. Я буду бегать от медведя, а ты спрячься». Так и сделали. Мышь бегала, бегала, медведь утомился и ушел домой ни с чем. А наутро привалило от медведя несметное богатство: и коровы, и быки, и лошади, и другое всякое богатство.
Приехал старик за дочерью, видит такое чудо, радуется, везет домой. А дома собачка под столом тяфкает: «Тяф-тяф! Машенька с богатством едет, волов, да быков, да лошадей ведет!» Старуха ее пнула под столом и говорит: «Тяфкай, что старик Машкины кости везет!»
Вдруг ворота открываются, и въезжают старик с Машкой и богатство везут. Разозлилась старуха и говорит старику: «Вези Наташку в лес, она больше привезет твоей Машки!» Старику опять делать нечего… Отвез Наташку в ту же землянку, направил ей все также, как и Машке. Вот вечером Наташка сварила кашку и сидит ест. Вдруг выбегает мышка из норки и говорит: «Угости меня, Наташенька!» А Наташка ей: «Ах ты, гадина такая, еще есть захотела! Брысь отсюда, я еще сама не наелась!» Тожно ночью к ней и пришел медведь, дал колокольчик, заставил бегать. Наташка толстая, едва шевелится. Медведь ее живо поймал да стал поленом тузить, тузить и убил. Вот когда-ко собрался старик по Наташку, а собачка под столом: «Тяф-тяф! Наташкины косточки везут!» Старуха ее опять пнула ногой и говорит: «Фу! Дьявольская дочь, говори, что Наташка с богатством едет!» А собачка все свое. Когда-ко отворяются ворота, приехал старик с Наташкиными косточками. Заплакала старуха, да поздно. Не надо быть такой злой да жадной».
с. Камгорт Чердынского р-на, от Чумной М. Д., 1899 г. р.
ФА ПГУ № 15. Запись 1972 г.
Морозно
«Жил-был старик да старуха, у них было по дочке. Старуха послала дедову дочь за водой. Она пошла за водой и уронила ведро в воду. Доставала ведро и не могла достать. Пошла домой, старуха поругала дедову дочь, она пошла и пала в колодец. И увидала вроде дверь. Отворила и увидала там старика Мороза. Он ее заставил стряпать хлеб, потом самовар поставить. Он чаю напился, потом велел постель сделать из пуха. Она все сделала. Он выспался и подарил ей шелковый платок и отдал ведро. Вышла из колодца и пошла домой. Сидит петух и поет: «Идет дедова дочь. Несет шелковый платок и ведро с водой».
Послала свою дочь, скочила та в колодец и увидала дверь, отворила и вошла к седому старику Морозу. Он ее заставил хлеб печь. Она сказала:
— Сам испекешь.
Потом он заставил ее самовар ставить. Она сказала:
— Сам поставишь.
Потом сказал сделать постель. Она сказала:
— Сам постелешь.
Он сам сделал. Он дал ей ледяной платок. Она пошла домой. Сидит петух и поет: «Несет бабина дочь ледяной платок». Как только вошла она в избу, то уронила ледяной платок и изломала.
Вам сказка, мне кринка масла».
Пермская область. ГАПО, ф. 973, оп. 1, д. 261.
Морозко
«У мужика баба умерла, девка осталась. А с мачехой-то у-у как. Заненавидела баба девку. Мачеха говорит мужику: «Свези ту девку в лес, посади ее на сугроб, она тут замерзнет».