Словакия выставила на фронт две дивизии и одну моторизованную бригаду, которая уже участвует в боях на правом фланге 17-й армии (на Днестре у Самбора).
Испания намеревается направить в Россию один легион численностью 15 000 человек. Мы хотим перебросить его в Рембертув (Варшава) и здесь вооружить.
В Норвегии корпус Дитля начал наступление из района Петсамо на Мурманск. Наша авиация совершила налет на Мурманск.
Из Финляндии получен новый план наступления, отвечающий нашим требованиям. Этот план предусматривает наступление силами не менее шести дивизий восточнее Ладожского озера. Германская дивизия [163 пд], перебрасываемая из Норвегии, будет введена в бой на направлении главного удара для усиления ударной группировки. Снабжение этой дивизии будет обеспечивать армия Фалькенхорста (армия «Норвегия»). В тактическом отношении она [дивизия] будет подчинена непосредственно фельдмаршалу Маннергейму.
Во второй половине дня явились три мои адъютанта с поздравлениями по случаю моего дня рождения.
Оперативная сводка штаба Юго-Западного фронта к 20 часам 29 июня 1941 г. о боевых действиях войск фронта[3]
Начальнику Генерального штаба Красной армии
Копия:
Киев, генерал-лейтенанту Яковлеву
Шепетовка, генерал-лейтенанту Лукину
Начальнику штаба Западного фронта (через Москву)
Начальнику штаба Южного фронта (через
Москву)
1. 5-я армия к течение 28.6.41 г., понеся большие потери, отошла на р. Стырь и к исходу 29.6.41 г. обороняет западный берег р. Стырь и р. Горынь на фронте:
31-й стрелковый корпус – Колки, Сокуль;
27-й стрелковый корпус – (иск.) Колки, Серники;
215-я и 131-я моторизованные дивизии – Езерко, Романувка;
9-й механизированный корпус – Хорлупы, Олыка;
19-й механизированный корпус – Тучин, Гоща;
124-я стрелковая дивизия – Сымонув, Милятын.
36-й стрелковый корпус перешел к обороне на фронте:
228-я стрелковая дивизия – Липа, Семидубы;
140-я стрелковая дивизия – Градки, Судобиче;
146-я стрелковая дивизия – Студзянка, Сапанув;
14-я кавалерийская дивизия – Бережце, Дунаюв.
Штаб 5-й армии – Костополь.
Противник стремится развить успех в направлениях: Владимир-Волынский, Ровно и Сокаль, Дубно, Острог.
2. 6-я армия отошла на рубеж Каменка Струмилова, Жулкев, Грудек Ягельоньски. Противник в течение 28.6.41 г. усиленно обстреливал артиллерийским огнем и бомбил Львов, его окрестности и боевые порядки войск.
Фронт Каменка Струмилова, Жулкев прикрывает 3-я кавалерийская дивизия с 491-м стрелковым полком 159-й стрелковой дивизии.
41-я стрелковая дивизия с частями 159-й стрелковой дивизии – Жулкев.
97-я стрелковая дивизия – восточнее Янув на подступах к Львов.
81-я моторизованная дивизия – Грудек Ягельоньски.
4-й механизированный корпус выведен в лес восточнее Львов.
Штаб 6-й армии – Рэмэнув.
37-й стрелковый корпус перешел к обороне на фронте Нв. Почаюв, Подгорце, Ожыдув.
8-й механизированный корпус:
34-я танковая дивизии ведет бой на западном берегу р. Иква у Дубно.
7 сд[4]и часть 12-й танковой дивизии находятся в Суходол.
5-й кавалерийский корпус (14-я кавалерийская дивизия и управление 5-го кавалерийского корпуса) обороняется на рубеже Кременец, Дунаюв.
15-й механизированный корпус ведет бой на фронте Станиславчик, Лопатын, Полонична.
3. 26-я армия (8-й стрелковый корпус):
173-я стрелковая дивизия занимает рубеж Грудек Ягельоньски, Чуловице.
99-я стрелковая дивизия – на рубеже (иск.) Чуловице, отметка 262.
72-я горно-стрелковая дивизия – на рубеже Волоша, Ураж.
Штаб 26-й армии – Миколаюв.
ШТАБ ЮГО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА
ТАРНОПОЛЬ
29.6.41 20.00
Подписано: Баграмян[5]
Аркадий Гайдар. Темная сила
Фронтовой очерк[6]
Он лежит передо мной на узкой госпитальной койке под серым суконным одеялом. Тяжело контуженный, с трудом ворочающий руками и ногами. Его лицо бледнее мела, под глазами черные круги, в русых волосах пряди седины, а ведь ему всего шестнадцать лет. Этот молодой парень, комсомолец Игорь Глейман, сын кадрового командира Красной армии был свидетелем настолько чудовищных преступлений фашистских извергов, что даже мне, взрослому мужчине, военному, видевшему много смертей, трудно представить себе весь ужас, через который он прошел.
Началось все ранним утром 25 июня. На мирный эшелон, эвакуирующий подальше от линии фронта детей и жен командиров Красной армии, набросились гитлеровские воздушные стервятники. Они не могли не видеть, что внизу нет ни одного военного, а только мирные советские граждане, женщины и дети, но негодяи не ограничились бомбардировкой, а с садистским наслаждением продолжали расстреливать из пулеметов спасающихся из горящих вагонов беззащитных людей.
Осколок бомбы чиркнул Игоря по голове, но, обливаясь кровью, он помогал своим товарищам укрываться от несущейся с неба смерти. Наконец фашистские самолеты, израсходовав весь боезапас, улетели. Вокруг пылающего на насыпи поезда лежали десятки убитых, стонали сотни раненых. Глейман, превозмогая боль, собрал вокруг себя немногих уцелевших, таких же молодых парней и девчонок. Вместе они принялись перевязывать пострадавших, используя обрывки рубашек и носовых платков.
Затем раненых начали переносить в ближайшую рощицу, чтобы укрыть от повторного налета. Но новая страшная беда уже подступала к ним по земле! Не успели юные комсомольцы отнести в укрытие несколько десятков наиболее пострадавших, как к догорающему поезду выехали несколько угловатых серых коробок – немецкие танки из прорвавшейся через линию фронта части 11-й германской танковой дивизии. Увидев легкую добычу, вражеские танкисты, не раздумывая, кинулись на советских людей, словно бешеные волки. Некому было оказать им сопротивление, и мерзавцы даже не стали стрелять – начали давить гусеницами израненных детей и женщин. Матери в отчаянии пытались своими телами закрыть детишек от надвигающейся смерти, но им не остановить было жуткую лязгающую стальную коробку, ведомую безжалостными убийцами. Танки, под хруст человеческих костей, продолжали перепахивать траками черную от крови землю.
Игорь, занимаясь устройством раненых в укрытии, не успел остановить расправу, он подоспел в тот момент, когда большинство палачей уже покинули место ужасающей бойни. Только несколько немецких солдат задержались, чтобы сфотографироваться на фоне растерзанных человеческих тел. Глейман вместе со своим другом Михаилом Барским сумели подкрасться к мерзавцам и заколоть их ножами в завязавшейся рукопашной схватке. Затем, завладев трофейным оружием и мотоциклом, молодые комсомольцы бросились вдогонку удирающим танкистам. И настигли их через несколько километров, когда фашисты наткнулись на бойцов Красной армии. В завязавшемся бою комсомольцы, используя эффект внезапности, атаковали гитлеровцев с тыла. Глейман метким выстрелом с пятисот метров попал точно в голову высунувшемуся из башенного люка немецкому офицеру. Это был полковник Ангерн, командовавший этой бандой кровавых убийц. Потом Игорь сумел вплотную подобраться к вражеской бронетехнике и забросать фашистов гранатами, но и сам рухнул, сраженный близким взрывом.
Лишившись своего командира, атакуемые с нескольких направлений, гитлеровцы бросились врассыпную, оставляя раненых, оружие, снаряжение и технику. Потерявшего сознание, тяжело контуженного Игоря Глеймана подобрали красноармейцы. Его и всех раненых детей вывезли в тыл. Наши бойцы, увидевшие место кошмарного преступления, поклялись жестоко отомстить проклятым фашистским гадам.
– Это не люди! Это просто двуногие твари! Их надо безжалостно карать! Всех кровавых упырей, с оружием в руках вступивших на Советскую землю, надо закопать, вбив в их могилу осиновый кол! – закончив свой рассказ, сказал мне на прощание Игорь.
Темная вражеская сила! Ты здесь! Ты рядом! Грохочет на западе фронт, мелькают в ночи яркие вспышки зарниц, убийцы готовятся нанести новый подлый удар.
Иди! Наступай! И прими смерть от рук вот этого юного комсомольца и его боевых товарищей! А им помогут сотни тысяч таких же храбрых комсомольцев, коммунистов, бойцы нашей доблестной Рабоче-Крестьянской Красной армии, миллионы советских людей!
За нашей спиной, на востоке, большая, светлая страна всей своей мощью поднимается для решительного боя с ненавистной фашистской нечистью, и вам, двуногие твари, не будет никакой пощады!
Аркадий Гайдар
Действующая армия
«Комсомольская правда», 1941, 29 июня.
Глава 1
Я вспомнил! Вспомнил предыдущие три дня. Наполненные яростью и болью, почти постоянным чувством бессилия и редкими вспышками мстительного удовлетворения от смерти врагов. Три дня, всего лишь три дня я пребываю в горящем июне 1941 года. А кажется – прошла целая вечность, впору писать первый том мемуаров, столько событий поместилось в эти дни.
А вот сидящего рядом мужика в военной форме я не помню! Но тогда почему у него такое знакомое лицо? Черт! Так почти такое же лицо я каждый день видел в зеркале, когда брился, на протяжении последних двадцати лет! Только усов я никогда не носил. Получается, что он какой-то мой близкий родственник. А самый ближайший ко мне сейчас по времени и пространству родственник – мой прадед, подполковник Красной армии.
Так вот почему он меня сынком назвал – за деда принимает. И правильно делает – я ведь именно в теле деда и нахожусь. Значит, придется соответствовать – называть его папой. Как назло, дед почти ничего про Петра Дмитриевича не рассказывал. И как мне себя вести? Симулировать амнезию? Придется, я ведь действительно ничего не помню! Даже как дед прадеда называл: отцом, папой или батей…