– И к чему нам теперь готовиться? К новому Сталину и новому СССР? Или к ядерному удару?
– Не думаю, – качнул головой адмирал.
– А вы это умеете? Какая новость! – саркастически прошипела госпожа Президент. Удара этот чертов WASP[8], конечно, мог и не простить, но вот ее сарказм ему придется стерпеть. – А к чему же тогда? Вы что, не обратили внимания на то, что основным контактом пришельцев на Земле господин Кастельс назвал этого чертова русского – их бывшего президента? Что мы можем ожидать от него? Аннексии Аляски? Или просто продажи этим пришельцам всей Земли оптом?
– Госпожа Президент, – вскинулся Мэрриуэзер, – я понимаю, это мой прокол, но должен вам заметить…
– Вот это! – взбеленившись, рявкнула Элис, потрясая распечатками. – Вот это вы должны были заметить! А на все остальные ваши «должен» мне насрать!.. – после чего замолчала, попытавшись успокоиться, но получилось не очень. Однако следующий вопрос она задала уже несколько более спокойным тоном: – Кто еще получил подобные письма?
– Выясняем, – сухо отозвался адмирал.
– А на данный момент хоть что-то выяснили? – снова слегка заводясь, ядовито поинтересовалась Элис.
– На данный момент известно, что письма получили лидеры шестнадцати стран и пяти международных организаций.
– Шестнадцати?! – Президент тяжело вздохнула. – И откуда, интересно, вы об этом узнали?
– Ну-у-у… большинство из них сообщили нам об этом сами. Руководствуясь союзническими обязательствами и-и-и… верным пониманием роли и места США в современном мире.
Элис злобно скрипнула зубами. Если эти лидеры сообщили сами, значит, скорее всего, сделали это через Государственный департамент. И почему это ее не удивляет, что государственный секретарь вместо того, чтобы, как положено по закону, немедленно уведомить Президента, сначала побежал к директору ЦРУ? Да и вице-президент, скорее всего, также уже давно полностью в курсе… Вот что они там обсуждали, в своем узком кругу, прежде чем адмирал появился в Овальном кабинете? Черт! Прости Господи! Ладно, судя по тому, что этот Мэрриуэзер сейчас сидит перед ней, готовый к выволочке, эти «представители семей, стоявших у истоков этого государства», сейчас сами в растерянности… И они еще смеют называть себя демократами?!
– И что же это за страны? – выдавила Элис, изо всех сил стараясь не показать плещущуюся в ней ярость.
– Вот список, – адмирал положил перед ней еще одну распечатку. – Должен признаться, набор очень странный. Никак не можем соотнести список. Ни одно из международных объединений не подходит. Хотя ближе всего к большой двадцатке. Но именно ближе, а не она.
– В смысле?
– Ну, например, в Мексике и Канаде писем не получали, мы уже успели уточнить это по своим каналам, а в Испании и Финляндии – наоборот.
– Хм… ну, учитывая, гражданином какой страны является профессор Кастельс, – усмехнулась госпожа Президент, – с Испанией, я думаю, все понятно.
– Может быть, – хмуро отозвался адмирал, – но насчет Финляндии у меня версий нет. Впрочем, – он вздохнул, – возможно, дело в том, что наш список пока просто неполон. И при его заполнении нам удастся уловить необходимые закономерности.
Элис задумалась. Адмирал молча сидел перед ней.
– А как вообще мистер Кастельс смог выйти на пришельцев?
– Его пригласили, – угрюмо ответил директор ЦРУ. – Около полугода назад упомянутый вами бывший президент России совершил небольшой вояж по Европе и Азии, во время которого имел встречи с почти полутора сотнями различных лиц. Мы установили всех, с кем он имел контакты. Но, к нашему сожалению, основное внимание было сосредоточено на тех, кто находился в, так сказать, активном состоянии. А престарелых пенсионеров проверили постольку поскольку. Как стало понятно сейчас, это было ошибкой.
– Значит, Кастельс такой не один?
– Пока мы установили исчезновение сорока семи человек. Но проверка еще не закончена.
– Тоже социологи?
– Нет, не только. Биологи, инженеры, журналисты, медики, IT-специалисты… глубокие старики, но почти все люди неординарного таланта. В этом списке даже четыре нобелевских лауреата.
– Из каких стран?
– Наших нет, – мрачно ответил адмирал Мэрриуэзер. – И наших ближайших союзников практически тоже. А в остальном – сборная солянка. Испанцы, немцы, французы, итальянцы, грек, португалец, венгр, финн, сербы, индийцы, филиппинцы, китайцы, вьетнамец, бразильцы, японец… Всего на данный момент точно установлены семнадцать государств, некоторое количество граждан которых через какое-то время после встречи с упомянутым вами лицом резко сократило или вообще прекратило контакты с внешним миром.
– Сократило? – удивленно переспросила госпожа Президент. – Как это?
– Один из приглашенных, японский физик и нобелевский лауреат Тосихидэ Кобаяси, очень привязан к своей младшей дочери и внучке. А они – к нему. Раньше он и семья дочери проводили вместе почти каждые выходные. Но четыре месяца назад он сообщил дочери, что записался на «новый экспериментальный медицинский курс», которые продлится около полугода. Так что встречи придется отложить до его возвращения. Зато он будет звонить им каждый день. И он звонит.
– Удалось установить, откуда? – Элис хищно подалась вперед.
Но директор ЦРУ тяжело вздохнул и покачал головой.
– Нет. Аппаратура показывает, что сигнал генерируется прямо на ближайшей к телефону дочери передающей станции сотовой связи. Чего, как вы понимаете, быть не может.
Госпожа Президент разочарованно откинулась на спинку кресла.
– А… сколько привлекли сами русские? – спросила она спустя некоторое время.
Адмирал Мэрриуэзер едва заметно вздрогнул. Это был едва ли не самый неприятный вопрос. Неприятный в первую очередь потому, что ответа на него, способного удовлетворить госпожу Президента, у директора ЦРУ не было.
– М-м-м… точной цифры нам установить не удалось. Косвенные же оценки аналитиков разнятся от нескольких сотен до… нескольких тысяч.
– То есть? – ошалело воззрилась на него Элис. А затем в ее глазах полыхнул огонь. – Да чем вы там вообще в Лэнгли занимаетесь, адмирал? Онанизмом?!
Мэрриуэзер зло сверкнул глазами в ответ.
– Мы отслеживали в первую очередь действующих ученых и инженеров. Да и то не всех, а только тех, кто был наиболее известен, либо работавших в наиболее крупных КБ и институтах. В крайнем случае, наиболее перспективных студентов и выпускников. А про стариков никто не думал…
– А надо бы! – снова заведясь, рявкнула госпожа Президент. – В конце концов, если о технологиях омолаживания мы узнали только вот из этого письма, – Элис хлопнула ладонью по лежавшей на столе распечатке, – то о том, что медицинские технологии инопланетян далеко обогнали земные, было известно сразу. В конце концов, Айзенкранцы именно на них и зарабатывали!.. – Она шумно вздохнула, а затем с тоской произнесла: – Ну как же так, адмирал, как же так? Неужели у вас в окружении этого… никого не было? Ни за что не поверю!
– Был, – угрюмо отозвался Мэрриуэзер. – Был, но… – Адмирал вздохнул. – Его также отслеживали по остаточному принципу. Он ведь уже давно отошел от дел. Да и наши возможности работы на территории России, как вы сами знаете, весьма невелики.
Госпожа Президент злобно сверкнула глазами, но ничего не сказала. А что тут говорить – предшественнички изрядно постарались! Просрать все, что только можно, – это надо было умудриться. Ведь все же методики отработаны, и давно. Еще с испано-американской, то есть с конца позапрошлого века. Подкупить, разорить, расчленить – и все, на месте страны-конкурента территория Техас начала XIX века. Вестерны смотрели? Вот-вот, нечто подобное…
Или, если уж эта страна чем-то важна и нужна – сделай из нее лучшего (а, главное, сильно-сильно зависимого, впрочем, потому и лучшего) друга. Как – тоже понятно. Вон, та же Англия упорно и мужественно аж два раза воевала за свою империю с Германией, и даже с нашей помощью, в конце концов победила. Но их империя, да-да, та самая «над которой никогда не заходит солнце», почему-то внезапно оказалась не у немцев и не у них самих, а у нас. Даже если какие-то ее части типа Канады и Австралии все еще формально считаются доминионами Британской короны. И при этом англичане до сих пор продолжают талдычить о «нерушимом англосаксонском единстве».
Почему ничего из этого не было сделано? Почему?! Почему одну из мировых держав, страну, с тысячелетней историей и гигантским промышленным и технологическим потенциалом, уже не раз доказавшую всем собственную устойчивость и способность подниматься после самых чудовищных падений, принялись просто тупо грабить, как какую-нибудь Гватемалу, Заир или Украину? И Элис нестерпимо захотелось вслух произнести те два слова на русском языке, которые приписывали как раз одному из министров иностранных дел России[9]. Во времена ее студенчества они были настоящим всемирным мемом. Но она, пусть и с трудом, смогла удержаться…
– Хорошо, адмирал, я назначаю заседание Совета национальной безопасности через два часа. В узком составе, – подчеркнуто выделив голосом последнее предложение, произнесла она.
– Но… – вскинулся было директор ЦРУ.
– Я сказала – в узком! – рявкнула госпожа Президент. – Обо всем произошедшем заинтересованных лиц проинформируете вы и господин вице-президент. А на заседании – никаких посторонних!
Адмирал еще с минуту молча сидел напротив Элис, похоже, напряженно размышляя, стоит ли что-либо говорить, но затем, так ничего и не произнеся, наклонил голову и, поднявшись, все так же молча покинул овальный кабинет.
Пока Мэрриуэзер шел узкими коридорами Белого дома, в его голове крутились варианты дальнейших действий. Эта католическая сучка, похоже, закусила удила. В принципе варианты того, как действовать в подобном случае, уже были проработаны. В конце концов, Америке не привыкать терять своих президентов. И из-за убийц-одиночек, как случилось с Линкольном, Гартфильдом, Мак-Кинли и Кеннеди. И вследствие болезни, как произошло с Гаррисоном, Хардингом или Рузвельтом. К тому же сейчас у них, так же, как и на последнем сроке Рузвельта, все полностью готово для быстрого перехвата власти нужными людьми. В конце концов, не зря Элис Эстебан уговорили взять себе именно этого вице-президента.