Южнее и восточнее бастарнов по Степи передвигаются сарматские и аланские племена, которые «дожёвывают» остатки скифов. Основная часть последних зацепилась за Крым, где начало складываться уже почти настоящее классическое государство. Впрочем, не только скифское: судя по некрополям, с ними вполне хорошо уживаются ещё и греки с сарматами. Скифы уже практически полностью осели на землю, и, в общем, ведут тот же образ жизни, что и другие эллинизированные народы в Северном Причерноморье.
А ещё здесь же, в Северном Причерноморье, в Сарматии, живут какие-то бораны и боруски. Что-либо определённое об их этнической принадлежности сказать никто не берётся, но бораны были — правда, позже, уже при готах — важными мореходами. А моряками за день и даже за год не становятся. И лоции тогда не издавались, и, следовательно, особенности навигации по Чёрному морю оные бораны должны были изучить на собственном опыте. Значит, есть повод видеть в них один из местных, причерноморских народов. Может быть, даже и потомков скифов. Раз устроили государство — отчего не освоить и морское дело?
Вслед за скифами потихоньку меняются и сарматы. В первые века нашей эры у них начинает развиваться ремесленное производство, а всё больше кочевников тоже переходят к полуоседлому и оседлому существованию. Закономерно начинается распад родо-племенных отношений и зарождение классов. Не менее закономерно обострение борьбы различных политических группировок, которые в тех условиях неизбежно принимают этнические черты. А потому уже знакомые нам аланы становятся во главе племенного союза, который постепенно выдвигается на первые роли. Поджимая и своих «отцов» сарматов. Это пока чистые кочевники.
В итоге в III–IV веках в степях Северного Причерноморья складывается рыхлая, но многочисленная конфедерация постсарматских племён, прежде всего аланов и аорсов. Но далее они идут всё по той же проторённой дорожке: сначала грабежи, затем обмен, а далее и копирование изделий античных ремесленных мастерских. Получая тем самым капли яда материального и далее классового размежевания. Так что и аланов ждал тот же результат, что уже приняли скифы.
А пока у нас I–II века, и после Маркоманнских войн этнокалейдоскоп не просто завертелся как бешеный. Его разнесло. Словно кто-то большой и сильный хрястнул каблуком, и стекляшки-народы рассыпались в хаотичном порядке.
А теперь вернёмся к готам.
Начали они свой поход довольно давно — ещё до нашей эры. К I веку н. э. их фиксируют по побережью Балтийского моря между Одером и Вислой как древние авторы, так и археология. История готов известна нам по сочинению Иордана:
С этого самого острова Скандзы, как бы из мастерской, [изготовляющей] племена, или, вернее, как бы из утробы, [порождающей] племена, по преданию вышли некогда готы с королём своим по имени Бериг.
То, что готы переселились именно из Скандинавии (археологически — северная группа), ни у кого серьёзного сомнения не вызывает. В частности, это подтверждает племенное название гаутов, что жили на территории Южной Швеции ещё многие сотни лет после рассматриваемой нами сейчас эпохи. Тот самый очередной случай, когда группа «активистов» (согласно легенде, всего на трёх кораблях) отправляется в дальние дали, а основной костяк племени остаётся на месте.
Лишь только, сойдя с кораблей, они ступили на землю; как сразу же дали прозвание тому месту. Говорят, что до сего дня оно так и называется Готискандза.
Сегодня мы знаем эти места по так называемой вельбаркской археологической культуре. Она появляется здесь в 20-х годах I века н. э., заменив при этом оксывскую культуру. Которая, как мы помним, была следствием развития кельто-германских контактов, то есть влияния латенской культуры на ясторфскую. А оксывская — это, в частности, родина ругов-ругиев. Ещё не слишком-то оторвавшихся от вандалов— как и вообще всех пшеворцев и оксывцев друг от друга.
И —
— вскоре они продвинулись оттуда на места ульмеругов, которые сидели тогда по берегам океана; там они расположились лагерем, и, сразившись [с ульмеругами], вытеснили их с их собственных поселений. Тогда же они подчинили их соседей вандалов, присоединив и их к своим победам.
Вельбаркская культура не живёт с оксывской. Она её именно «вытесняет». И настолько плотно, что долгое время даже занимает ту же территорию. Вот и рутов вытеснили. В конце концов аж до границ Римской империи.
Со временем ареал готов-вельбаркцев расширяется вплоть до современного польского города Познань.
И что интересно, этот процесс тоже прослеживается археологически:
В I в. н. э. в Польском Поморье прежняя оксывская культура сменяется новой, называемой теперь вельбаркской и имеющей, безусловно, связи со Скандинавией. Сопоставление её, хотя бы частично, с готонами Тацита выглядит вполне реалистично. <…> Где-то во второй половине II — начале ІII в. значительная часть Поморья запустевает, зато вельбаркские памятники появляются в Мазовии и Подлясье, а также и далее к юго-востоку, на Волыни. Они достигают Молдовы и среднего течения Южного Буга. Самые южные и самые восточные — ещё дальше: захоронение около Монголии в Добрудже и погребение в Пересыпках на Сейме около Путивля.
<…>
В то же время закладываются новые вельбаркские могильники и к востоку от нижнего течения Вислы в Ольштынско-Илавском поозерье Мазурии, в пограничье с культурой западных болтов. А в среде последних тоже наблюдается сдвиг на восток. Появляются в Литве новые группы памятников — курганы жемайтийского типа, плоские могильники группы Сергеняй-Выршвяй и другие. Они оказываются либо в пограничье с культурой штрихованной керамики, либо непосредственно на её территории.
Около середины I в. н. э. происходят какие-то события и в пределах культуры штрихованной керамики Белоруссии: горит ряд городищ, некоторые из них отстраиваются заново, с более мощной системой укреплений, но обитатели их пользуются несколько иными, чем ранее, формами сосудов, ребристыми, аналогии которым можно найти или в керамике западных болтов, или в западных областях расселения «штриховиков». [381]
Но в боях с балгами готам, похоже, особых успехов не досталось, и направление их экспансии окончательно смещается на юг. А вот теперь вопрос. А что значит — ареал готов расширяется? Это силами воинов с трёх-то кораблей? Нет, конечно. Территории воинами завоёвываются, это бесспорно. А население показывает ту же реакцию, о которой мы уже информированы: коли некий князь-конунг-рекс столь удачлив, что может нас завоевать, отчего бы не присоединиться к его удаче? Готы — победители? Хорошо, мы тогда тоже станем готами.
Ну а дальше — как мы уже говорили. То ли честолюбие, то ли климат, то ли желание быть поближе к раздаче римских подарков отправляют готов дальше:
Когда там выросло великое множество люда, а правил всего только пятый после Берига король Филимер, сын Гадарига, то он постановил, чтобы войско готов вместе с семьями двинулось оттуда.
И действительно, раскопки показывают, что —
— в I в. н. э. готско-гепидская культура распространилась из бассейна нижней Вислы на юго-восток через Польшу вверх по долине Западного Буга на Волынь и Подолье. На направление миграции указывает ряд изолированных захоронений, могильников и предметы «тришинского» типа, получившего название от могильника, расположенного в Брестской области, где В. Я. Кухаренко обнаружил находки безусловно германского происхождения. [102]
Таким образом, примерно к 190 году переселенцы-захватчики занимают всё тот же неизбежный коридор — бассейны рек Висла и Западный Буг.
В поисках удобнейших областей и подходящих мест [для поселения] он пришёл в земли Скифии, которые на их языке назывались Ойум.
Филимер, восхитившись великим обилием тех краев, перекинул туда половину войска, после чего, как рассказывают, мост, переброшенный через реку, непоправимо сломался, так что никому больше не осталось возможности ни прийти, ни вернуться.
Это довольно забавная легенда. Ясно, что опа что-то отражает, какие-то обстоятельства разделения готов. Но, конечно, ими не могла быть невозможность переплыть какую-то реку. Это для людей-то, которые относительно недавно переплыли Балтику и уж точно совсем недавно не раз форсировали Вислу и Западный Буг? Готы утратили умение сколотить хоть плохонький плот? А добравшись до Черного моря, снова это умение обрели, и нападали на римлян целыми флотами?
Подсказку даёт археология.
Во-первых, стоит задуматься, где это могла быть обильная всем страна Ойум. Ответ несложен: вероятно, там же, где она была обильна и раньше. А также там, где она была страной, то есть определённой территорией с определёнными, отличающимися от других видовыми характеристиками. А следовательно, на этой территории должны были остаться вполне явственные археологические следы того богатства, которое заставило готов говорить о земле Ойум.
Есть они. Только это — следы разрушения.
В последней четверти II века памятники позднезарубинецкой культуры внезапно прекратили здесь своё существование. Зато тогда же тут появляются следы вельбаркской культуры. Никакой преемственности, никаких контактов между ними не наблюдается.
Пояснение даёт Иордан:
Тотчас же без замедления подступают они к племени спалов и, завязав сражение, добиваются победы. Отсюда уже, как победители, движутся они в крайнюю часть Скифии, соседствующую с Понтийским морем, как это и вспоминается в древних их песнях как бы наподобие истории и для всеобщего сведения; о том же свидетельствует и Аблавий, выдающийся описатель готского народа, в своей достовернейшей истории.
Кто такие спалы?
С археологической точки зрения на пути готского похода мы видим только постзарубинецкие и слабенькую зубрицкую культуру в Волыни и Подолии. Так что, по логике вещей, спалы — это наши знакомые постзарубинцы. Потомки бастарнов. Но только сильно видоизменённые. Ничто не вечно под Луною, а уж в особенности — ещё не сложившиеся этносы. Одни мужчины уходили с берегов Днепра на юг, воевать сначала македонцев, потом римлян. Многие отправлялись туда навсегда. Одновременно с запада приходили новые люди — те, которые приносили с собою последующие импульсы ясторфс