28.
В конце мая 1922 г. епископ Гермоген поселился в Афинах, где первоначально был в целом дружественно принят Афинским митрополитом Феофилом (правда, он отказался утвердить права епископа как епархиального архиерея, даже с условием распространения его власти только на русских прихожан). Владыка Гермоген учредил Епископский (Епархиальный) совет под своим председательством, организовал канцелярию, но его деятельность в Греции оказалась недолгой. В начале 1923 г. в стране произошел государственный переворот, королю Константину пришлось уехать из страны, митрополит Феофил был уволен. Избранный архиепископом Афинским и всея Эллады Хризостом (Пападопулос) воспротивился пребыванию в своем епархиальном городе самостоятельного русского архиерея29.
Обеспокоенность новых греческих церковных властей вызывал даже официальный титул «управляющего русскими церковными общинами», поэтому в ходе визита епископа Гермогена к архиепископу Хризостому в апреле 1923 г. ему было заявлено, что Элладская Церковь считает епископа исключительно «духовным наблюдателем», который посещает своих русских братьев лишь ради их духовного совершенствования и утешения. Еще большую обеспокоенность вызвала организация и начало деятельности Епископского совета, так как подобных институтов в Элладской Церкви не было30.
20 сентября 1923 г. архиепископ Хризостом в письме к митрополиту Антонию (Храповицкому) предупредил его, что Элладская Церковь на своей территории не может признать за русскими права, которого и сама не имеет перед светскими властями страны, и отметил, что формирование Епархиального органа не является необходимым, поскольку в Греции существуют лишь три русских церкви и количество их прихожан очень мало. Владыка Хризостом также подчеркнул, что формирование Епископского совета или любого другого органа с законодательными функциями, у которого есть свой устав и печать, возможно лишь с разрешения светских властей Греции31.
Дополнительные трения вызвал вопрос о юрисдикции бракоразводных процессов. Когда Епископский совет во главе с епископом Гермогеном приступил к проведению этих процессов среди русских беженцев, Элладская Церковь отреагировала на это негативно. Согласно греческому законодательству, лишь после развода гражданским судом приступали к церковно-каноническому расторжению брака. Исходя из этого, Элладская Церковь категорически отказалась признать законность бракоразводных процессов, проведенных Епископским советом32.
После того, как Константинопольская Патриархия опубликовала апрельское 1922 г. решение Патриарха Московского и всея России Тихона о ликвидации Высшего Русского Церковного Управления за границей, а затем отказалась признать образованный вместо последнего Архиерейский Синод в Сремских Карловцах, Элладская Церковь заняла такую же позицию. Кроме того в июле 1924 г. Афинский архиепископ потребовал от находившегося в Греции русского духовенства, чтобы оно признало обновленческий Священный Синод в СССР, угрожая в противном случае всех их запретить в священнослужении (это требование и угроза не были выполнены)33.
Владыке Гермогену, который 2 сентября 1922 г. на Архиерейском Соборе в г. Сремские Карловцы был избран членом Архиерейского Синода, пришлось в 1923 г. уехать в Королевство сербов, хорватов и словенцев (с 1929 г. – Югославию), где, проживая в монастырях Раваница, Раковац и Гргетек, он все-таки до 1929 г., несмотря на противодействие, управлял Греческой епархией. При этом Владыка Гермоген в мае 1926 г. в г. Цетинье (Черногория) совместно с епископом Самарским Михаилом (Богдановым) участвовал в хиротонии во епископа – албанского архимандрита Виссариона (Джувани). Позднее епископ Гермоген одно время рассматривался в качестве возможного главы автокефальной Албанской Православной Церкви.
Дальнейшая судьба Владыки сложилась трагически. В 1929 г. он был возведен в сан архиепископа Екатеринославского и Новомосковского, в том же году должен был поехать в США в качестве архиепископа Западно-Американского и Сан-Францисского. Назначение в США оказалось отменено по состоянию здоровья Владыки. В октябре 1936 г., к 50-летию священства, архиепископ Гермоген был удостоен грамоты Сербского Патриарха Варнавы и награжден орденом св. Саввы 2-й степени. В 1930-е – 1941 гг. он проживал в сербском монастыре Гргетек вблизи Сремских Карловац (область Срема) и после оккупации Югославии и провозглашения «независимого государства Хорватия», в апреле 1941 г. на несколько дней был арестован хорватскими националистами усташами. Осенью 1941 г. Владыка вынужденно переехал из Гргетека в русский женский монастырь Хопово, где проживал до мая 1942 г. Почти год в Хорватии проводилась политика геноцида православных сербов, но 3 апреля 1942 г. поглавник (вождь) этого государства А. Павелич под давлением германских властей принял закон о создании автокефальной (неканоничной) Хорватской Православной Церкви, которую возглавил Владыка Гермоген. Архивные документы свидетельствуют, что архиепископ уступил давлению немцев и хорватских властей, шантажируемый угрозой дальнейших преследований сербов. 5 июня Павелич назначил Владыку Гермогена главой Хорватской Православной Церкви в сане митрополита Загребского, 7 июня состоялась его интронизация. Уже 6 июня 1942 г. Архиерейский Синод постановил исключить Владыку из своего состава и духовенства Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ), запретить в священнослужении и при первой возможности (наличии полагающегося состава епископов) предать церковному суду. 11 августа 1942 г. Сербский Синод постановил рассматривать определение Синода РПЦЗ относительно Владыки Гермогена как свое собственное. С июня 1942 по 1944 г. митрополит открыл и освятил несколько десятков храмов, сумел добиться смягчения гонений на сербов в Хорватии и выплаты пособий вдовам и сиротам православных священников. В сент. 1943 г. он высказался против состоявшегося в Москве избрания Патриархом Московским и всея Руси Владыки Сергия (Страгородского). 11 апр. 1945 г. в Спасо-Преображенской церкви Загреба состоялось последнее архиерейское богослужение митрополита. По некоторым сведениям, перед отъездом из Загреба Павелич предлагал Владыке Гермогену уехать с ним, но тот отказался. 8 мая, в день взятия Загреба югославской армией, митрополит был арестован, по воспоминаниям свидетелей, над ним издевались, водя голым по улицам. По указанию правительства Й.-Б. Тито 29 июня 1945 г. Состоялся суд Военного трибунала при коменданте Загреба, решением которого митрополит Гермоген был приговорен к расстрелу; 3 июля 1945 г. иерарха казнили в лесу под Загребом. В Русской Православной Церкви за границей Архиерейского суда над Владыкой никогда не было, но негативное отношение к нему сохранялось длительное время. Даже в конце 1990-х гг. на заседании Архиерейского Синода РПЦЗ некоторые его члены резко осудили деятельность Владыки Гермогена в годы Второй мировой войны, однако есть и архиереи, считающие его мучеником, погибшим от рук безбожников34.
После 1929 г. новый глава Греческой епархии Русской Православной Церкви за границей вместо Владыки Гермогена назначен не был. В 1920–40-х гг. Свято-Троицкой афинской общине значительную помощь оказывали последний императорский посланник в Греции Е.П. Демидов, князь Сан-Донато и его жена – уполномоченная Российского общества Красного Креста С.И. Демидова, организовавшая «Союз помощи русским людям в Греции» (в память заслуг их похоронили у стен церкви). С Троицким храмом был тесно связан и «Союз русских эмигрантов в Греции», возглавляемый графиней И.П. Шереметьевой, также руководившей в 1940–50-е гг. церковным сестричеством.
С образованием в 1924 г. СССР и его официального признания 1 июня того же года Грецией русская община в Афинах была официально отделена от посольства и вошла в состав Афинской архиепископии со статусом парекклисиона (прихода без полных юридических прав); вместо «Союза русских православных христиан в Греции» был образован приходской совет (в ведение которого перешел Троицкий храм), немедленно признанный Элладской Церковью35. Этому пыталась воспрепятствовать Русская Православная Церковь за границей, добивавшаяся включения Свято-Троицкой общины в свой состав. Конфликт усугублялся переходом Элладской Церкви с юлианского на новый календарный стиль. В 1936 г. член Архиерейского Синода РПЦЗ епископ Хайларский Димитрий (Вознесенский) составил воззвание, призывавшее прихожан Свято-Троицкой церкви «просить иерархическую власть, чтобы она отпустила» их и «вернуться на старый стиль». Однако эти попытки закончились неудачей36.
К началу Второй мировой войны административная самостоятельность Русской Православной Церкви за границей была фактически признана всеми Поместными Православными Церквами, кроме греческих, так как с 1922 г. они считали, что вся православная диаспора должна подчиняться Константинопольскому Патриарху37. При этом все же, когда в 1936 г. скончался Первоиерарх РПЦЗ митрополит Антоний (Храповицкий), Афинский архиепископ Хризостом назвал его в своей телеграмме «великим иерархом»38. В 1924–1939 гг. настоятелем русской афинской церкви служил приехавший с Кавказа протоиерей Георгий Карибов (Карипидис), а в 1939–1952 гг. – происходивший из одесских греков архимандрит Николай (Пекаторос).
В Салониках, на северной окраине города – в квартале Харилау, со времени Первой мировой войны находился лагерь, где в 1920– 60-х гг. проживали русские беженцы. Первоначально они посещали небольшую домовую церковь св. вмч. Димитрия Солунского при Русской лечебнице. Настоятелем этого храма в 1926–1930 гг. служил протоиерей Иоанн Турский (в начале 1930-х гг. Димитровская церковь вместе с лечебницей отошла городу). В 1921 г. на территории лагеря была устроена маленькая «походная церковь», утварь и иконостас которой передали из упраздненных военных храмов распущенного Русского экспедиционного корпуса на Балканах39.
Однако эмигранты мечтали о своем приходском храме и в конце 1920-х гг. образовали организационный комитет по его созданию, получивший благословение Салоникского митрополита. В 1929 г. возглавляемый генералом В.Д. Путинцевым комитет приобрел один из бараков лагеря Харилау и перестроил его под церковь. В 1930 г. храм был освящен местным митрополитом во имя свт. Николая Чудотворца и св. вмч. Димитрия Солунского. Утварь, облачения и иконостас пожертвовали русские афонские обители, часть убранства поступила из муниципализированной Димитровской церкви. С 1930 до 1944 г. настоятелем храма в Харилоу служил протоиерей Иоанн Турский. Он считал себя клириком Русской Православной Церкви за границей, хотя официально приход числился в составе местной епархии Элладской Церкви, и эта юдисдикционная двойственность сохранялась до 1960-х гг. Русская община славилась своим церковным хором, которым с первых дней руководил регент и псаломщик Г.Н. Цыганков