Несётся благовест… Как грустно и уныло
На стороне чужой звучат колокола…
Не прошёл Великий князь и мимо тягот нелёгкой солдатской жизни. Долгие годы он был командиром роты в Измайловском и Преображенском полках и хорошо знал жизнь своих подчинённых. Его стихотворения о солдатской жизни составили циклы «Из полковой жизни» и «Солдатские сонеты». Одно из них – «Умер бедняга в больнице военной» – стало воистину народной песней. Её пели ещё и после второй мировой войны. Здесь видны демократические традиции, идущие от Н.А. Некрасова, хотя главным образцом для поэта была гармоническая ясность пушкинской поэзии. Из современников он отдавал предпочтение лире А. Фета, А. Майкова, Я. Полонского.
О чём бы ни писал К.Р., его менее всего интересовали соблазны суетного света. В его стихах всегда прячется тайная грусть «о стране обетованной, где ни забот, ни слёз, ни горя нет». Его волнует внутренняя жизнь души в минуты глубокого к себе внимания и самоиспытания, восхищает красота в окружающем мире, любовь к Творцу. Бог у него всегда рядом – в помыслах, в сердце. И не только в поэзии. К.Р. был глубоко верующим человеком. Он признаётся, что вера помогает ему жить, и делится своими чувствами с близкими людьми: «Веруй, что всегда Христос с тобою» («Когда провидя близкую разлуку», 1886). В оценке жизненных перипетий поэт постоянно сохраняет христианский подход: человек бессмертен, жизнь духа бесконечна, всё согрето любовью Бога:
Для верующих есть одно переселенье
Из мира тления в нетленье бытия.
Постоянный молитвенный настрой, и не только в цикле «Библейские песни», питает музу поэта. В его стихах – сердечное проникновение в догматы православия, в его этические нормы – заповеди. Отсюда евангельские, богослужебные реминисценции, отсылки к тропарям, молитвам, притчам. «Священное Писание» для К.Р. – «Книга спасения», она присутствует в лирике и явно («Надпись на Евангелии», 1888), и скрытно. Искренность – доминирующее качество его поэзии.
Простота и мелодичность стихотворений К.Р., «целомудренность пера» (А.Ф. Кони) привлекали композиторов. Среди них уже упоминавшийся П.И. Чайковский, а также Ц.А. Кюи, СВ. Рахманинов, А.К. Глазунов, P.M. Глиэр и др. Почти 70 стихотворений Константина Константиновича были положены на музыку. Да и сам он был способным композитором и сочинял романсы на слова А.Н. Майкова, А.К. Толстого и др.
Важная страница биографии К.Р. связана с его назначением на пост президента Императорской Академии в 1889 г.
С конца 90-х и начала 900-х годов в творчестве К.Р. намечаются изменения. Все чаще он обращается к переводам – «Мессинская невеста» Ф. Шиллера, «Гамлет» В. Шекспира, «Ифигения в Тавриде» И. – В. Гёте, пробует свои силы в драматургии. Лучшим его произведением в этом жанре, по мнению критики, стала пьеса «Царь Иудейский», рассказывавшая о земной жизни Иисуса Христа. Но Синод запретил её постановку на сцене. Однако напечатанная, она разошлась почти мгновенно.
Тщательная скрупулёзная работа над текстами переводов и драмы, глубокое изучение источников, документов, множественные комментарии, к которым К.Р. привлекал видных учёных и литераторов, характерны для его отношения к литературным произведениям.
В 1915 г. на германском фронте погиб его любимый двадцатитрехлетний сын Олег. В том же году в возрасте 57 лет Константин Константинович скончался от болезни сердца. Бог был милостив к нему, не дав узнать о трагических испытаниях, выпавших на долю дома Романовых, о том, что трое его сыновей вместе с Великой княгиней Елизаветой Фёдоровной были заживо брошены в шахту и уничтожены.
ПСАЛМОПЕВЕЦ ДАВИД
О, царь, скорбит душа твоя,
Томится и тоскует!
Я буду петь: пусть песнь моя
Твою печаль врачует.
Пусть звуков арфы золотой
Святое песнопенье
Утешит дух унылый твой
И облегчит мученье.
Их человек создать не мог,
Не от себя пою я:
Те песни мне внушает Бог,
Не петь их не могу я!
О, царь, ни звучный лязг мечей,
Ни юных дев лобзанья,
Не заглушат тоски твоей
И жгучего страданья!
Но лишь души твоей больной
Святая песнь коснется, —
Мгновенно скорбь от песни той
Слезами изольется.
И вспрянет дух унылый твой,
О, царь, и торжествуя,
У ног твоих, властитель мой,
Пусть за тебя умру я!
Сентябрь 1881
СЕРЕНАДА
О, дитя, под окошком твоим
Я тебе пропою серенаду…
Убаюкана пеньем моим,
Ты найдёшь в сновиденьях отраду;
Пусть твой сон и покой
В час безмолвный ночной
Нежных звуков лелеют лобзанья!
Много горестей, много невзгод
В дольнем мире тебя ожидает;
Спи же сладко, пока нет забот
И душа огорчений не знает;
Спи во мраке ночном
Безмятежным ты сном,
Спи, не зная земного страданья!
Пусть твой ангел-хранитель святой,
Милый друг над тобою летает
И, лелея сон девственный твой,
Песню рая тебе напевает;
Этой песни святой
Отголосок живой
Да дарует тебе упованье!
Спи же, милая, спи, почивай
Под аккорды моей серенады!
Пусть приснится тебе светлый рай,
Преисполненный вечной отрады!
Пусть твой сон и покой
В час безмолвный ночной
Нежных звуков лелеют лобзанья!
1882
Умолкли рыдания бури кипучей,
Клокочущей бездны волна улеглась;
Опять выплывает луна из-за тучи,
Над гладью морской тишина разлилась.
В борьбе непрестанной с мятежною страстью
Опять побеждён ненасытный недуг,
И с новою силою, и с новою властью
Воспрянет опять торжествующий дух!
1883
Великой княгине Елизавете Фёдоровне
Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно:
Ты так невыразимо хороша!
О, верно под такой наружностью прекрасной
Такая же прекрасная душа!
Какой-то кротости и грусти сокровенной
В твоих очах таится глубина;
Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;
Как женщина, стыдлива и нежна.
Пусть на земле ничто средь зол и скорби многой
Твою не запятнает чистоту,
И всякий, увидав тебя, прославит Бога,
Создавшего такую красоту!
1884
Хвалите Господа с небес
И пойте непрестанно:
Исполнен мир Его чудес
И славой несказанной.
Хвалите сонм бесплотных сил
И ангельские лики:
Из мрака скорбного могил
Свет воссиял великий.
Хвалите Господа с небес,
Холмы, утёсы, горы!
Осанна! Смерти страх исчез,
Светлеют наши взоры.
Хвалите Бога, моря даль
И океан безбрежный!
Да смолкнут всякая печаль
И ропот безнадежный!
Хвалите Господа с небес
И славьте, человеки!
Воскрес Христос! Христос воскрес!
И смерть попрал навеки!
Растворил я окно – стало грустно невмочь
Опустился пред ним на колени,
И в лицо мне пахнула весенняя ночь
Благовонным дыханьем сирени.
А вдали где-то чудно так пел соловей;
Я внимал ему с грустью глубокой
И с тоскою о родине вспомнил своей,
Об отчизне я вспомнил далёкой,
Где родной соловей песнь родную поёт
И, не зная земных огорчений,
Заливается целую ночь напролёт
Над душистою веткой сирени.
13 мая 1885
Когда провидя близкую разлуку,
Душа болит уныньем и тоской,
Я говорю, тебе сжимая руку:
Христос с тобой!
Когда в избытке счастья неземного
Забьётся сердце радостью порой,
Тогда тебе я повторяю снова:
Христос с тобой!
А если грусть, печаль и огорченье
Твоей владеют робкою душой,
Тогда тебе твержу я в утешенье:
Христос с тобой!
Любя, надеясь, кротко и смиренно
Свершай, о друг, ты этот путь земной
И веруй, что всегда и неизменно
Христос с тобой!
7 января 1886
МОЛИТВА
Научи меня, Боже, любить
Всем умом Тебя, всем помышленьем,
Чтоб и душу Тебе посвятить,
И всю жизнь с каждым сердца биеньем.
Научи Ты меня соблюдать
Лишь Твою милосердную волю,
Научи никогда не роптать
На свою многотрудную долю.
Всех, которых пришёл искупить
Ты Своею Пречистою Кровью, —
Бескорыстной, глубокой любовью
Научи меня, Боже, любить!
1886
Князю Иоанну Константиновичу
Спи в колыбели нарядной,
Весь в кружевах и шелку,
Спи, мой сынок ненаглядный,
В тёплом своём уголку.
В тихом безмолвии ночи
С образа, в грусти святой,
Божией Матери очи
Кротко следят за тобой.
– Сколько участья во взоре
Этих печальных очей!