ке в Москва-реке люди отлавливали белух по 5 метров длиною. Это такая рыба семейства осетровых, которая ныне включена в Красную книгу. А тогда в Москве-реке плавала! Сам об этом в своё время заметку писал. А в Волге, экстраполированно рассуждая, эта и подобная ей добыча вообще должна была друг у друга по головам ходить!
Отпадает рыба. Да и не довезти её свежей, даже если бы существовал вариант с этим товаром.
По той же причине отпадает и мясо. И прочие сельхозпродукты.
Что ещё имели скандинавы? Корабли. И… Пожалуй, всё. Ну, во всяком случае, из такого, что годилось бы для экспорта.
Драться они ещё умели. Это да. Но драку арабы не заказывали. Разве что гораздо позже, когда по примеру византийцев и русских стали нанимать варягов. Но и эта практика была не слишком распространённой.
Тем не менее мы знаем, что скандинавы привозили домой арабское серебро. А значит, что-то такое ценное арабам продавали. Что же?
Благодаря тем же арабским и — шире — восточным свидетельствам мы знаем — что.
Ибн-Мискавейх:
Мечи их… имеют большой спрос и в наши дни, по причине своей остроты и своего превосходства.
Ибн-Хордадбех:
Они возят меха белок, чёрно-бурых лисиц и мечи из крайних пределов славянства к Румскому морю…
Ибн-Русте:
Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают…Единственное их занятие торговля соболями, белками и прочими мехами, которые они продают покупателям.
Есть ещё свидетельства, но они уже вторичны.
Речь, правда, тут не о «чистых» скандинавах, а о русах. Именно они проделывали такие недобрые вещи. Но, как мы уже знаем, русы — выходцы из скандинавов и в определённые времена от них фактически не отличались. Во всяком случае, на взгляд арабов, для которых и на испанскую Севилью нападали —
— ал-маджус ар-рус —
— хотя уж то были очевидные норманны.
Итак: статьи русского экспорта в ту эпоху — мечи, меха и рабы.
Правда, мой друг и очень хороший знаток древнего холодного оружия rsv_aka_vedjmak тут пожимает плечами:
Знаешь самый интересный вопрос, на который я так и не нашёл ответ?
Где же эти все замечательные мечи, о которых говорит каждый третий восточный источник? В Скандинавии — пожалуйте — несколько тысяч экземпляров, даже на Руси почти полторы сотни, а где на Востоке те знаменитые мечи? А в ответ тишина…
Но даже если оставить мечи под большим знаком вопроса, остальные статьи экспорта сомнений не вызывают. Тем более что они, как мы помним, входили в таможенный кодекс князя Святослава и его святой матушки:
… изъ Руси же — скора, и воскъ, и медь и челядь… челядь, и воскъ и скору, и воя многы в помощь… /353/
То есть и во времена уже вполне себе конституировавшегося Древнерусского государства на внешние рынки оно поставляло рабов, мёд, воск, меха — ну, и воинов.
Да, но всего этого не было в Скандинавии. Кроме мечей, естественно. Разве что меха — но, в общем, далеко на севере. А он был и самим скандинавам — не родной. Самой северной областью их расселения был Халогаланд (Halogaland) — это 69-й градус северной широты, примерно на уровне Мурманска. И прочие обитатели Скандинавии считали халогаландцев суровыми парнями, сделанными из льда и стали, по немного дикими. Набравшихся манер от медведей, которые бродят у них по улицам и с которыми они судятся, как с людьми, за кражу скотины. Во всяком случае, об одном подобном судебном разбирательстве с Топтыгиным в качестве обвиняемого нам саги рассказывают.
Да и было их не много, жителей этой небольшой области, вытянутым вдоль побережья между Намдаленом в Нур-Трёнделаге и Люнгденом в Тромсе.
А рядом с ними лежал —
— Финнмарк — обширная страна. На западе, на севере и повсюду на востоке от неё лежит море, и от него идут большие фьорды. На юге же находится Норвегия, и Финнмарк тянется с внутренней стороны почти так же далеко на юг, как Халогаланд по берегу. /438/
Вот это считался настоящий Север. Хотя, пометим, Финнмарк, то есть «не-область-скандинавов», лежит «с внутренней стороны» — на территории нынешней Швеции восточнее Халогаланда. Далее — Ботнический залив, за которым —
— Ямталанд, затем Хельсингьяланд, потом страна квенов, потом страна карелов.
Это — хорошие земли:
Далеко на север по Финнмарку идут стойбища, одни в горах, другие в долинах, а некоторые у озёр. В Финнмарке есть удивительно большие озёра, а вокруг них — большие леса, и из конца в конец через всю страну тянется цепь высоких гор.
Подавляющее большинство скандинавов жили в местах не столь лесистых — в Дании, на юге Норвегии, в южной Швеции до местностей вокруг нынешнего Стокгольма включительно. Во всяком случае, на товарную заготовку мехов здесь можно было не рассчитывать.
Таким образом, мы обнаруживаем первую и, со всею очевидностью, самую важную причину первоначальных скандинавских визитов на территорию будущей Руси — бесхозные меховые богатства. Ничьи. Не принимать же за хозяина того, кто собрать их может, а защитить — уже нет?
Зато этих сборщиков-охотников защитить можем мы. От таких же, как мы. Ходи, мерянин или Словении, стреляй белок в глаз, лови горностаев. А чтобы не отобрали потом какие-нибудь грабители залётные, отдашь затем шкурки нам. Часть — в качестве дани за защиту, а часть — за всякие блага цивилизации. Мы ж не бсспредельщики какие, мы своему человечку всегда порадеть готовы. Ножик там ему продать за кун сорок. Или глазок стеклянных жене на колье. В общем, договоримся. Как, например, Торольв с лопарями:
Зимой Торольв поехал в горы, взяв с собой большую дружину — не меньше девяти десятков человек…Он вёз с собой много товаров. Торольв быстро назначал лопарям встречи, взыскивал с них дань и в то же время торговал. Дело шло у них мирно и в добром согласии, а иногда и страх делал лопарей сговорчивыми. I43&
Вот так и получалось, что —
— имаху дань варязи, приходяще изъ заморья, на чюди, и на словѣнсхъ, ина меряхъ ина всѣхъ, кривичахъ.
Но «имать дань» хорошо, когда делаешь это по поручению и под защитой твоего конунга. Как то, например, описывается в сагах, упоминающих, что тот-то или тот-то конунг отправляет своего верного ярла походить повзыскивать добра где-нибудь среди лопарей. Ну и самому подкормиться:
А когда он уехал, конунг передал его должность в Халогаланде сыновьям Хильдирид и поручил им также ездить в Финнмарк за данью.
Торольв сказал, что привез дань из Финнмарка, которая принадлежит конунгу…
А если ты — сам по себе? Во главе, скажем, хорошей такой, ярой ватажки сотоварищей, которые с тобою вместе решили приподняться в Гардах. На мехах, на рабах, на торговлишке, если уж совсем на худой конец. Примерно так:
Когда Торольву исполнилось двадцать лет, он собрался в викингский поход. Квельдульв дал ему боевой корабль. Тогда же снарядились в путь сыновья Кари из Бердлы — Эйвинд и Альвир. У них была большая дружина и ещё один корабль. Летом они отправились в поход и добывали себе богатство, и при дележе каждому досталась большая доля. Так они провели в викингских походах не одно лето, а в зимнее время они жили дома с отцами. Торольв привёз домой много ценных вещей и дал их отцу и матери. Тогда легко было добыть себе богатство и славу. /436/
Предположим, приподнялись. А дальше что? Ведь одно дело — викинг: ограбил и забыл. А другое дело — меха. Тут постоянный призор нужен. А откуда его взять? Как бы хороша ни была ватажка, а без конунга за спиною постоянно контролировать доходное место она не сможет.
Во-первых, домой возвращаться надо. К жене-деткам-хозяйству. Деньжат добытых привезти, раба-трэля, в лесах здешних взятого, к полезному делу пристроить — по землице там или за скотом. Девку, неожиданно из просто добычи во что-то большее превратившуюся за время пути до Булгарского рынка. Пускай тоже в Страпдбигден поедет, хоть и деньги за неё пришлось из доли вынуть и товарищам отдать. Да и Хрольву, бонду соседнему, нелишне показать будет, как мудрые люди в руси за сезон поднимаются. А куда да когда следующая русь ляжет, одной только Вёр и известно, богине всеведения. И вернёшься ли ты на место своё прикормленное — тоже только она знает…
Во-вторых, даже если и вернёшься на места прежней добычи — не факт, что застанешь давешних обложенных данью туземцев своими данниками. За это время к ним может пробраться другая банда русингов либо свора колбягов и отобрать приготовленную для тебя добычу. Ибо чем ты можешь обосновать свои права на эту дань? Бересту с рунами оставишь? Да они, находники-то, плевали на неё! И хорошо, если потом повезёт, как нашему знакомому Торольву из «Саги об Эгиле», который —
— разъезжал по всему Финнмарку, а когда он был в горах на востоке, он услышал, что сюда пришли с востока колбяги и занимались торговлей с лопарями, а кое-где — грабежами, Торольв поручил лопарям разведать, куда направились колбяги, а сам двинулся вслед. В одном селении он застал три десятка колбягов и убил их всех, так что ни один из них не спасся. Позже он встретил ещё человек пятнадцать или двадцать. Всего они убили около ста человек и взяли уйму добра.
Есть в русской истории довольно загадочные персонажи. Колбяги.
Точнее говоря, в русской истории их практически нет. Летописи их не помнят, в каких-либо иных источниках они также не отмечены. Разве что один раз упомянут Климецкой погост «в Колбегах» по реке Сясь, что течёт от Валдая до Ладожского озера. Но это уже писцовые книги XV века — то есть времени, когда от реальных колбягов остались лишь древние топонимы.
Впрочем, есть ещё один источник, где говорится об этих людях. И говорится в весьма обязывающем контексте. Ибо уголовно-процессуальный кодекс — штука именно что обязывающая. А «Правда Русская» для своего XI века как раз и была чем-то вроде УПК — сводом уголовных и процессуальных норм, призванных определять, находить, судить и карать преступников.