И уходят вольные русы… Зато появляется во дворцах окрестных властителей — гвардия из русов и варягов, не имеющих отношения к государству Русь. И никогда не имевших.
А параллельно в ещё не огосударствленных Приладожье и Прионежье появляются первые кульфинги-колбяги. Начинающие, по словам видного их исследователя Д. А. Мачинского, сплавляться —
— из пришлых скандинавов, из приладожских (и иных) финнов, из потомков полиэтничной волховско-сясьской «руси» в занятую сельским хозяйством, промыслами, сбором дани, торговлей и службой в византийских и русских войсках —
— общность.
Наконец, приходит третья эпоха. Великий князь Ярослав дожигает Псков и прочие оставшиеся вне киевского контроля центры «вольных» русов. Государство Русское простирает мозолистую от обращения с мечом длань на широкие территории, где доживают свой исторический век обломки и осколки прежней русской вольницы.
Как и положено государству, оно включает их в свой уголовно-процессуальный кодекс. Но «бизнесу» их не мешает, коль скоро они творят его на норвежских или ничьих территориях. Но такой бизнес не нравится уже норманнам. Которые и убивают их без суда и следствия.
Так и заканчивается история колбягов как самостоятельной общественной группы. Не потому, что Торольв уложил сотню из них. Тот и соврать мог, недорого взять, на то и сага.
А потому, что места им на земле не осталось.
Разве что уйти в настоящие казаки.
Да вот только до появления казаков они и не дожили…
И ежели ты окажешься менее удачлив, нежели Торольв, то будь любезен — клади зубы на полку или плыви дальше. В места, где живёт ещё не покорённый русами народ. А это значит — снова воевать. И, может быть, голову сложить. Оставив привезённую из Гард конкубину на произвол жены, а жену — на обольстителя Хрольва.
Это неприятно.
Наконец, в-третьих, никто не мешает твоим подданным сняться с прежнего места и удалиться куда поглубже в эти бесконечные леса. А дальше ищи их там! Только теперь они тоже умные-опытные, и ты можешь запросто превратиться в натыканного стрелами ёжика помимо собственного желания. Недаром тема противостояния с лесными северными охотниками бьярмами красной нитью проходит через скандинавские саги. И далеко не всегда в столкновениях с ними удача оказывалась на стороне скандинавов.
Таким образом, остаётся только один выход на тот случай, если ты прибыл пограбить эти места не на один раз, а планируешь делать это систематически. А именно: тем или иным способом обеспечить постоянство своего присутствия здесь.
Опорный пункт тебе нужен. Форт. Фактория.
Которая объявляется frìðland — «мирной землёю»:
Термин friðland использовался викингами, когда они давали обязательство не грабить ту или иную территорию при условии, что им будут гарантированы приют и свободная торговля; это и называлось «мирной землей». /121, 403/
И понятно теперь, отчего русы стали заводить свои открытые торгово-ремесленные поселения возле рек местных: для них это — ворота в мир пушнины. Но во вторую очередь — ворота в большой мир на юге, где за пушнину эту можно получить много серебра!
И потому эти поселения открытые, что — да ведь friðland здесь!
По и местным неплохо с русами дружить. Те и товара подбросят, и серебришком за услуги поделятся. Возвращаются они, к примеру, с добычишкой какой-никакой из дальнего плавания, с рухлядью заморской, с холопками на продажу, с денежкою… А тут ты — с хлебушком, с лодкою новой, с мехами, обратно же. Есть чем в обмен вступать!
ИТАК:
Экономическая необходимость добывать и поддерживать право на добычу заставляли часть скандинавских транзитёров оставаться в ключевых точках транзитного пути, где в условиях «мирной земли» начинался обмен товарами и услугами.
Глава 1.4. Обстоятельства образа действия
Реконструкция корабля викингов
Обстоятельства образа действия проистекают из обстоятельств причины.
Если есть цель пройти по реке, то корабль должен уметь причалить к берегу там, где нужно, а не там, где разрешающие глубины.
Он должен уметь зайти в самую узкую протоку — вдруг именно там располагается то, что ты ищешь? — кстати, как мы знаем, именно там словенские родовые веси и прятались. А ещё на реке есть мели и перекаты. Нередко встречаются пороги. И не на всяком корабле их можно пройти. На морском — уж точно нельзя. Наконец, корабль должен быть достаточно грузоподъёмен и при этом остойчив, ибо у воинов иногда оказывается добыча.
Сегодня неизвестно, насколько полноводным был Волхов в годы пресловутого «призвания варягов». Есть данные, что вплоть до X века вода стояла ещё достаточно высоко, и по этому речному пути могли проходить даже большие корабли викингов. И лишь в X–XIII веках уровень воды снизился на 1,5–2 м, что сильно осложнило судоходство. То есть заставило пересесть на суда более мелкие, так сказать, «каботажно-речные».
Значит, что нужно? Значит, для начала нужен порт в точке «река — море». А при нём — обменный сервис. Оставил драккар, взял снекку речную. Или вовсе плоскодонку. Детали купли-продажи-обмена-проката нам сейчас неважны. Но само наличие оных операций сомнений не вызывает.
А весной собрался он [Харальд Сигурдарсон] в путь свой из Хольмгарда и отправился весной в Альдейгьюборг, взял себе там корабль и поплыл летом с востока…
Калье и его люди пробыли в Хольмгарде, пока не прошел йоль. Отправились они тогда вниз [т. е. к побережью] в Альдейгьюборг и приобрели там себе корабли; отправились с востока как только весной сошел лёд…
Магнус, сын Олава, начал после йоля свою поездку с востока из Хольмгарда вниз [т. е. к побережью] в Альдейгьюборг. Стали они снаряжать свои корабли, когда весной сошел лёд. /122/
Обратим внимание на последнее свидетельство.
Даже если норманны снаряжали свои корабли самостоятельно, все равно они должны были пользоваться местным сырьём — лесом, смолой, пенькою. Мелкий ли, крупный корабль, это — технология. Так что везде по курсу речных русел, в ключевых местах, возникает судостроительная инфраструктура. В начале которой — лесозаготовительное предприятие. Затем лесопилка. Лесосушка. Деревообрабатывающая фабрика. Смоловарня. Металлозаготовка и металлообработка. Далее — склады, логистика, транспорт. Простите за выражение, маркетинг. Подготовка кадров. Квалифицированный — не дрова рубим! — менеджмент. Над ним — руководящий менеджмент. Наконец, питание и социальное обеспечение. Охрана — ибо любой пришедший покоритель речных русел должен отдавать себе отчёт в опасности просто отнять построенный кораблик. Из-за угрозы несовместимого со здоровьем ответного действия.
Вот в этом судостроительном бизнесе наверняка и был один из важнейших экономических смыслов существования Ладоги и других первоначальных русских факторий. Как то и доказывают находки в них корабельных заклёпок.
Заработать на питании-сопровождении-развлечении путешествующих — тоже нужно. Например, кто-то должен был проводку кораблей через пороги обеспечивать. И через волоки. Ведь и на большом судне даже по большой воде можно было пройти лишь немногим дальше Ильменя. Не дальше бассейна этого озера. А из одной речной системы в другую можно было попасть лишь через волок. Вот если брать от Ладоги до Киева: есть путь до озера Ильмень, а далее по рекам Ловати, Кунье, Сереже, волок в Торопу, далее по Торопе, Западной Двине, Каспле, озеру Касплинское, ещё раз волок — в речку Катынь и лишь оттуда — в Днепр.
Как эти волоки преодолеть? Поднять кораблик на плечи и понести? Между прочим, водоизмещение знаменитой ладьи викингов, найденной в позапрошлом веке вблизи фермы Гекстеда (относительно небольшой лодки: длина — 23,8 метра, ширина — 5,1 метра) составляло 28 тонн.
Пусть вес корабля не равен, естественно, водоизмещению, но, в общем, деревянную конструкцию соответствующего объёма тоже на закорках много не потаскаешь. А судно на сорок человек сколько весит?
Значит, катить его? Ну, конечно. Корабли на колёсах, что якобы так изумили греков в Царьграде, наверняка всего лишь — корабли на катках. Не дырки же в бортах под оси пробивали?
Осебергский корабль
Но ведь суда не только переволочь надо. Надо их еще оттуда освободить. А куда деть? В котомку за спиною?
А ведь ещё кто-то охранять всю эту процессию должен. Мало ли людей лихих? Или других таких же воинов мощных и гордых, которые дорогу уступить требуют. А глазом этак на добычу твою косятся…
А покормить — да, покормить! — творящих тяжёлую физическую работу мужчин? Где взять? Отправить кого-то на охоту? Можно представить себе, как быстро сделает ноги любая потенциальная добыча, почуяв запах пота от сорока ворочающих тяжкий груз мужиков и услышав размеренное: «Эх, родимая, сама пойдёт!»
Я ведь почему так подробно эти очевидные вещи излагаю? Потому что в гигантском массиве исторической научной литературы, описывающей материальные следы былых культур и народов, довольно редко можно встретить подобные размышления об инфраструктурной составляющей жизни. Фраза типа «для данной культуры характерны венцевидные что-то там…» — характерно характерна. Или — ещё более — «в 882 году князь Олег собрал большое войско и отправился на Киев».
А чем, например, кормил он это войско, пока оно собирается? Это ж не советский солдат срочной службы. Это мощный профессиональный воин, его на перловке и пустых щах не продержишь. И это не «дух» — его свободное время мытьём туалета зубной щёткой не займёшь. А армия, не имеющая занятия, обычно склонна находить его сама. И если даже и в наши дни матроса, не занятого делом по самые гланды, сравнивают с сорвавшейся с креплений пушкой, то что могли сотворить тогдашние профессиональные убийцы с гипертрофированным самомнением и стремлением к славе?
Правильно, убийства. И прочие уголовные преступления, из которых даже изнасилование становится едва ли не самым извинительным. Всё ж был шанс, что с прибытком девушку оставят…