облако, похожее на кусок серого тумана, озаренный искорками, медленно подплывало к макушке дерева.
И уже наливалось изнутри синеватым огнем.
– БЕГИ! – выпалил я и, не дожидаясь, пока Седой среагирует, сам бросился к нему, схватил за куртку, потащил за собой к насыпи. Продираясь через траву, мы взлетели к рельсам. И едва перемахнули через них – сзади вспыхнуло, грохотом ударило по ушам.
Жесткие стебли травы полоснули по лицу – будто огромная ладонь швырнула нас вниз по склону…
Уф-ф…
Звон в голове.
Железный привкус во рту.
Я сплюнул и осторожно вдохнул, пытаясь ощутить ребра. Вроде все целые, кроме одного – того, что никак не заживает целую неделю…
Повернул голову. Рядом ошалело моргал Карен.
– В порядке? – буркнул я.
Он молча кивнул.
«А что ему, хрычу, сделается? – подумал я раздраженно. – Такого и из пушки не прошибешь…»
Выждал еще секунду, баюкая ноющее ребро. Потом мы поднялись.
Медленно вскарабкались назад, к полотну дороги. И увидели ту самую сосну – больше всего напоминавшую обгорелую головешку. Земля вокруг тоже слегка дымилась. А с влажной травы поднимался пар.
Порыв ветра донес резкий аромат озона.
Карен запрокинул голову, всматриваясь. Облако ищет?
Я криво усмехнулся:
– Не бойся, старичок, – уже разрядилось.
Вспыхнуло и развеялось, сгорело почти без остатка. Максимум, что остается, – хлопья сажи в воздухе…
Карен нервно передернул плечами. И хмуро выдавил:
– Спасибо.
Дальше мы шли молча. Дождь то усиливался, то опять исчезал, растворяясь в воздухе, неуловимой моросью проникая за воротник. Карен топал за моей спиной, теперь не отступая ни на шаг.
Иногда я затылком чувствовал его тяжелый взгляд.
Злится на меня?
Ну и дурак!
Я ведь честно все объяснил, когда выбирали этот путь. Неужели надо повторить?
Оглянулся на каменную физиономию Седого. И хрипло буркнул:
– Это не Зона, но район – поганый. Минимум пятый уровень по шкале аномальной активности. Из-за этого и половина местных деревень пустуют – уже лет десять, даже там, где народ не загнулся от синдрома.
Карен хмыкнул:
– Может, им просто скучно жить в такой глуши?
– Ты разве не понял, старичок? Тут не соскучишься. Если видишь непонятную хрень – просто обходи стороной.
– Я думал, это нормальное облако.
– С искрами?
– Ты сам говорил – тут полно атмосферного электричества.
– А ты сравни скорость ветра и скорость той фиговины. На такой высоте клочья тумана проносятся, как листья на ветру. А та пакость едва ползла…
Седой кашлянул и сплюнул. Но ничего не ответил.
Ясное дело. Кому нравится признавать ошибки?
Я оглянулся и добавил как можно мягче:
– Знаю – ты тертый тип и многое повидал. Но здесь твой опыт не проканает – это тебе не лопатники в подворотнях отжимать. Если видишь непонятки – не лезь сам. Лучше не стесняйся, спроси у меня. Поверь, старичок, так безопаснее – и для твоей, и для моей шкуры. Вот когда перейдем мост…
– А мы уже почти пришли, – сухо перебил Карен.
Я всмотрелся. И действительно увидел сквозь кроны придорожных осин прямоугольные очертания.
– Укладываемся в график, – кивнул я, ускоряя шаг.
– Погоди, – раздалось за спиной.
– Чего еще? – буркнул я недовольно. Он поравнялся со мной и окинул внимательным взглядом:
– Должен тебя предупредить.
– О чем, старичок?
– Отжимать лопатники – не мой профиль…
Я улыбнулся, останавливаясь.
Только его физиономия была неподвижной. И голос звучал сухо и бесстрастно:
– …Начинал я вообще трупоукладчиком.
– Кем?
– Киллером, по-народному…
Моя улыбка слегка притухла. А Седой продолжал тем же холодновато-безмятежным тоном:
– Ты хороший профи, Тень. Но из-за периметра Зоны жизнь выглядит иной, чем она есть на самом деле. Как видишь, в ней хватает своих непоняток. Особенно там, за мостом.
– Я в курсе…
Губы его наконец-то изогнулись в усмешке:
– Если что – сам не дергайся. По ту сторону моста я – Карен Седой. Даже понтовые фраера знают это имя. А вот твое – вряд ли слыхали.
– Понял.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Потом он сухо добавил:
– Будут вопросы – спрашивай, не стесняйся. И еще одно. Ты все правильно растолковал. Здесь, среди аномалий, канает лишь твое ремесло. А я точно немолод для таких фокусов. Мой младший сын… сейчас был бы твоим ровесником. Но больше не называй меня старичком.
– Не буду, – выдавил я и едва не добавил «старичок».
Вовремя прикусил язык.
Глава 2
Темные издали очертания моста вблизи оказались неопределенно бурого цвета, кое-где щедро разбавленного красным.
Ржавчина…
Но это не главная проблема.
Когда мы подошли достаточно, чтоб расступилась висевшая над рекой дымка, я понял, что изрядного куска моста просто не существует. Так, словно чьи-то огромные клыки перекусили, вырвали из середины толстые стальные балки и надломили бетонную опору.
Почти десять метров пустоты.
А вниз… Вниз – еще больше.
Я крепко вцепился в кусок гнутой стали, торчащий у самого края, и глянул себе под ноги – туда, где клубилась туманом свинцово-серая гладь реки.
Аномальщины вроде нет. И хорошо, что обломки опоры с торчащими штырями арматуры – чуть в стороне.
Вода наверняка ледяная… Вообще – высоковато.
Но бывало и хуже.
Веревка и крюк в рюкзаке Седого имеются. Все, что надо, – один удачный бросок.
Зацепиться на той стороне – вон за те шершавые от ржавчины балки. Человеческий вес они еще должны выдержать. Пять минут акробатики – и я на той стороне. Даже с ноющим ребром…
Способен мой спутник повторить такое?
Я покосился на Карена.
Он казался совершенно спокойным. И внимательно всматривался куда-то на ту сторону.
Чего там смотреть?
И так мало времени. Если придется возвращаться в поселок – мы должны успеть еще засветло.
– Доставай веревку, – сказал я.
– На фига? – пожал он плечами и махнул рукой куда-то в пустоту. – Я – Карен Седой! В гости к Цебелю!
Разумеется, никто не ответил. Ведь с той стороны моста не было ни души.
Я криво усмехнулся.
Если б ранее чуток не успел узнать своего напарника, подумал бы, что у «старичка» галлюцинации. Нормальный такой делирий, когда некоторые способны и с обрыва сигануть.
Но Карен прыгать не собирался. Вместо этого – удобно присел на рельсу.
– И что дальше? – пробормотал я.
– Ждать, – буднично отозвался он.
Я посмотрел туда, где сквозь дымку маячило продолжение моста. И сел рядом.
Так прошло минут десять.
Это начинало надоедать. Только Карен нервничать не собирался.
– Может, все-таки достанем веревку и крюк? – осторожно напомнил я.
– Не суетись, – морщины на его лице собрались в едва уловимую усмешку.
Я сплюнул, опять посмотрел вниз.
Кое-где в разрывах тумана можно различить, как ветер гонит по реке рябь. Но видимость ухудшалась с каждой минутой. Дымка густела.
Интересно, как он вообще думает оказаться на той стороне? Ждет, что кто-то пришлет за ним вертолет?
Какой-то маразм…
– Давно бы уже были за рекой.
– Будем… – успокоил Седой. И вздрогнул, поворачивая голову на новый звук.
Да, я тоже услышал – еще пару секунд назад. Мерное гудение, едва уловимый шелест, а теперь и хорошо различимый лязг. Он долетал из тумана, окутывавшего ту сторону моста.
Все громче и громче…
Спустя мгновение я понял: нечто приближается к нам оттуда – прямо через зиявшую пустоту.
Я вскочил на ноги, вглядываясь. Но волноваться было рано.
Всего лишь выдвижной мостик.
Стальные рейки попали в надежные, кем-то раньше установленные выемки. И получилось продолжение железной дороги – прямо через разрушенный кусок моста.
– Удобно, – буркнул я, – тут бы и на дрезине проехали…
– Ты еще не накатался? – поморщился Карен. И приветственно помахал рукой.
Наверное, надеялся, что видеокамеры с той стороны достаточно хорошо видят через дымку.
Искаженный динамиками голос долетел в ответ:
– Можете идти!
Какое радушие…
Пока я обдумывал заманчивое предложение, Карен первым двинулся вперед.
Перил, разумеется, не было. Одолеть десяток метров над пустотой – не так уж трудно. Когда-то я сильно боялся высоты. А сейчас… сейчас надо просто особенно не всматриваться себе под ноги – туда, где между широкими стальными перекладинами угадывается далекая поверхность реки.
И лучше не думать о том, что ждет впереди…
Ведь поворачивать назад все равно поздно.
Есть!
Перешли. Снова под нами надежный железобетон.
Теперь я и сам вижу небольшие видеокамеры, закрепленные на стальных балках. Могу в тонкостях изучить механизм, приводящий в движение мостик. На кожухе электромотора хорошо видна надпись с инвентарным номером и принадлежностью «В/ч 43081».
Угу, само собой – мотор позаимствовали из той воинской части, что когда-то размещалась меньше чем за полкилометра отсюда… Молодцы, чего добру пропадать?
Пока я изучал самодельную машинерию, из-под выкрашенного серой краской кожуха опять долетел мерный гул. И выдвижной мостик с лязгом вернулся на свою сторону.
Холодок пробежал по спине.
Но это была чисто рефлекторная реакция. Ведь мосты назад уничтожены не сегодня. Намного раньше…
Я посмотрел через дымку, скрадывавшую очертания берега впереди.
Странно, что до сих пор вокруг ни души.
– А где же встречающая делегация?
– Будет, – сухо пообещал Карен. И небрежно скинул рюкзак с плеча. – Держи. Твоя очередь его таскать.
Насчет «делегации» Седой не обманул.
Едва мы достигли оконечности моста, четыре дюжих амбала, словно призраки, выросли из тумана. И быстро доказали свою реальность, проворно обшмонав нашу одежду и рюкзак.
Пистолеты и ножи они забрали. Глушилку