отни своих бывших жителей, «закладских» из «белых» слобод.
1637 годом датируется первая челобитная служилых людей, которой, очевидно, предшествовали угрожающие признаки, так как за пять дней до ее подачи царь решил уменьшить служебные обязанности наполовину. Подписали челобитную дворяне, оказавшиеся в столице по поводу созыва земского собора. Однако служилые люди имели и достаточно других возможностей для того, чтобы обсудить в Москве свое положение: до и после военных походов или трижды во время проведения судебных заседаний (новый год, рождество и троица). Даже сами эти судебные заседания представляли собой челобитие провинциальных дворян, поскольку централизация суда делала процессы дорогостоящими и, учитывая коррупцию и затягивание, практически невыносимыми для большинства истцов. Другое настоятельное требование касалось крестьянского вопроса, то есть увеличения пятилетнего срока поиска беглых крестьян или, еще лучше, полной отмены «урочных лет». На это правительство, осуществлявшее описанную выше двойственную политику, еще не соглашалось, но было готово, по крайней мере, ввести девятилетний срок розыска. Этим был сделан еще один шаг в направлении закрепощения крестьян, тем более что уже в 1641 г. в связи с другой коллективной челобитной служилых людей срок был увеличен до десяти, а для вывозных — до пятнадцати лет. Интересно то, что обе челобитные частично затрагивали и интересы посадского населения, во-первых, в отношении децентрализации судов, во-вторых, в отношении отмены «белых» слобод. Здесь наметилась солидаризация, которая при следующем царе привела к взрыву.
Челобитные были поданы в связи с земскими собора ми, созванными для решения внешнеполитической проблемы. Поводом послужило дерзкое нападение донских казаков на турецкую крепость Азов летом 1637 г. Завоеватели удерживали крепость в течение четырех лет, несмотря на усилия армии и флота Османской империи. В 1641 г. казаки предложили Михаилу Федоровичу принять Азов. Уже в 1637 г. было отправлено прошение о помощи, а Земский собор, совета которого спрашивал царь, тогда был еще единодушно готов к военному налогу, хотя царь в письме к султану отмежевался от операции казаков. В 1639 г., когда Земский собор (правда, не выборный) был созван снова после того, как стало известно, что в Крыму истязали московских посланников, посадские попросили на раздумье два года. Когда в 1641 г. дело приняло серьезный оборот, собор 1642 г. в целом вел себя скорее сдержанно; только средний слой служилых людей был безоговорочно готов к походу. Поддержка казаков, без сомнения, означала бы кровопролитную войну с Османской империей. Несмотря на продолжавшееся столетиями давление Запада, Москва была еще не готова к этому, тем более что султан угрожал в случае войны уничтожить все православное население своей империи. Поэтому казаков уговорили сдать крепость.
Авантюра казаков, с одной стороны, вызванная традиционной жаждой наживы, а с другой, направленная на защиту от татарских нашествий, была только одной из многих аналогичных военных акций. Другие отряды казаков в это время направились в поход через всю Сибирь. Как уже было при завоевании Сибирского ханства в 80-е. и 90-е годы предыдущего столетия, московское правительство санкционировало захваты и аннексировало владения задним числом. На Дальнем Востоке, правда, и не сопротивлялись более мощной государственной власти: в 1619 г. возник Енисейск, в 1632 г. — Якутск, а в 1639 г. Иван Москвитин первым дошел до Тихого океана в районе Охотского моря. Уже в 1616 г. первое русское посольство было направлено к монгольскому Алтын-хану, а два года спустя первый русский посол — Петлин — прибыл в Пекин.
Несмотря на это Михаил Федорович находился еще полностью во власти традиций прежних времен. В этом отношении характерной была его неудачная попытка выдать замуж свою дочь Ирину за датского принца Вальдемара. Переговоры с королем Христианом IV начались в апреле 1642 г. и сразу же уперлись в вопрос о вероисповедании. Вальдемар приехал в Москву в начале 1644 г. после того, как через Петера Марселиса получил гарантию, что сможет остаться протестантом. Однако московские власти не сдержали своего обещания, оказывали давление на принца, и вдобавок не давали ему уехать. Несколько попыток побега, предпринятых датчанами, окончились неудачей. Принца освободила смерть царя, и он смог через полтора года вернуться домой.
Трудно сказать, насколько велико было участие Михаила в общей политике. В любом случае, умные уступки в условиях надвигающихся социальных волнений отвечали его натуре; сомнительно, чтобы Филарет мог принять иное решение в отношении Азова. Тем не менее примечательно, что после смерти Филарета снова усилились позиции фаворитов, сначала И. Б. Черкасского, а с 1642 г. Ф. И. Шереметева. Они приобрели власть, взяли в свои руки руководство самыми доходными приказами. С этим, конечно, были связаны и злоупотребления, которые усиливали волнения населения. Незадолго до своей смерти царь отдал распоряжение о расследовании. Удрученный скандалом с Вальдемаром, он умер 13 июля 1645 г. от водянки.
Ханс-Иоахим Торке
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ1645–1676
Алексей Михайлович, род. 10.3.1629 г., стал царем 13.7.1645 г., коронован 28.9.1645 г., умер 29.1.1676 г., похоронен в Кремле. Отец — Михаил Федорович (12.7.1596—13.7.1645, царствовал с 1613 по 1645 г.), мать — Евдокия Стрешнева (умерла 18.8.1645 г.). 1-й брак 16.1.1648 г. с Марией Милославской (1.4.1626 [?] — 3.3.1669); дети — Дмитрий (22.10.1648 6.10.1649), Евдокия (18.2.1650—10.5.1712), Марфа (26.8.1652 —июль 1707), Алексей (5.2.1654 17.1.1670), Анна (23.1.1655 9.5.1659), Софья (17.9.1657 — 3.7.1704, регентша с 1682 по 1689 г.), Екатерина (26.11.1658-1.5.1718), Мария (18.1.1660-20.3.1720), Федор (30.5.1661 -27.4.1682, царствовал с 1676 по 1682 г.), Феодосия (28.5.1662 —декабрь 1713), Симеон (апрель 1665—19.6.1669), Иван (27.8.1666 29.1.1696, царствовал с 1682 по 1696 г.), Евдокия (умерла 18.2.1669). 2-й брак 22.1.1671 г. с Натальей Нарышкиной (26.8.1651-25.1.1694), дети — Петр (30.5.1672 28.1.1725, царь с 1682 по 1721 г., император с 1721 по 1725 г.), Наталья (25.8.1673—18.6.1716), Феодора (4.9.1674—ноябрь 1678).
Второй царь из династии Романовых — Алексей Михайлович также взошел на престол юношей: приблизительно за четыре месяца до смерти его отца Михаила ему исполнилось всего 16 лет. Это обстоятельство в сущности было неблагоприятным для молодой династии, однако проблемы с законностью не существовало, поскольку Михаил объ явил наследника престола общественности уже в Новый 1643 год, а передача власти была осуществлена в ночь с 12 на 13 июля 1645 г. у смертного одра царя. Тем самым впервые с 1584 г., за исключением короткого эпизода 1605 г. (см. главу «Федор Годунов»), сын снова наследовал своему отцу. Коронация состоялась 28 сентября.
Тем не менее все еще появлялись фальшивые претенденты на престол. Самым опасным в последующие годы был мнимый сын Василия Шуйского, в действительности писарь московского приказа Тимофей Акундинов (Акиндинов, Анкудинов, Анкидинов). В течение восьми лет он дер жал в напряжении московских дипломатов, путешествуя по разным западным странам, и между поездками даже вовлек Богдана Хмельницкого в политику казаков, направленную против Москвы (см. далее). Только в 1653 г. герцог Голштейнский в обмен на торговые привилегии для датских купцов выдал Анкудинова, и тот был казнен в Москве. Вождь самого мощного крестьянского восстания 17 в. Степан Разин (см. далее) в начале 70-х годов также вывел на сцену фальшивого претендента, который, правда, выдавал себя за Алексея, старшего сына царя (умер в 1670 г.), то есть претендента в рамках династии. Это доказывает, что Романовы теперь были признаны.
Такая стабилизация объясняется прежде всего личностью любимого народом Алексея Михайловича. Его учителями были дьяк В. С. Прокофьев и писарь Г. В. Львов, у которых он научился древнегреческому языку. Позже он немного выучил польский язык. Он был от природы добродушен и впоследствии получил прозвище «Тишайший», имевшее второе значение — «Светлейший». Эта характеристика, вероятно, основана главным образом на его набожности, которая особенно бросалась в глаза иностранным путешественникам. Но, согласно более полным описаниям, он бывал и очень вспыльчивым. Это тоже замечали иностранцы, как и воинственный дух, поскольку против обычая своих предшественников он лично участвовал в военных походах.
Алексей обладал многими качествами. По его распоряжению постоянно служили панихиды по Ивану Грозному, чье правление Алексей считал образцом самодержавия; как и Иван IV, он стремился к централизации национальных святынь и приказал в 1653 г. перезахоронить в Кремле останки патриархов Иова и Гермогена. Царь сочинил руководство по любимой им соколиной охоте и начал записки о войне против Польши; он любил военное искусство и сам разрабатывал новое оружие. Он судил свое окружение на основании строгих моральных принципов, хотя вина — «грешника» не всегда была доказана. Больше всего он страдал, когда рушилась дружба, поэтому осыпал подарками даже лишенного сана патриарха Никона (см. далее). Таким образом, милосердие и строгость — две добродетели, присваивавшиеся правителям в Древней Руси, — поворачивали Алексея лицом к прошлому. Но он был первым русским государем, который собственноручно подписывал указы, позволял реалистично изображать себя, писал личные (в полном смысле этого слова) письма, был связан крепкой дружбой с некоторыми своими сотрудниками, особенно с А. Л. Ордин-Нащокиным, возглавлявшим посольский приказ. Эти человеческие качества, впервые отмеченные в источниках, побудили молодого царя к тому, чтобы сразу после восшествия на престол довериться другу отца Б. И. Морозову, которого Михаил рекомендовал сыну, находясь на смертном одре.
Этот открытый новому сильный человек подготовил свое возвышение, будучи еще воспитателем Алексея. Теперь он укрепил эту связь, став свояком нового царя. Незадолго до своего восемнадцатилетия Алексей высказал намерение жениться, и по старинному обычаю в Москву со всей страны были свезены двести юных девушек, из которых были выбраны шесть. Из этих шести Алексей сначала выбрал Евфимию Всеволожскую, которая, правда, вовремя представления царю упала в обморок. Стали подозревать, что она скрывает падучую болезнь. Поэтому Евфимию с родителями сослали в Сибир