На берегах Адриатики здоровье царевича ухудшилось, а уже весной следующего, 1865 года в Ницце он скончался в окружении близких членов семьи: родителей, родственников и невесты. Перед смертью молодой человек благословил союз своего дорогого брата Александра, нежданно принявшего титул наследника, и возлюбленной Дагмары, ставшей в последние месяцы жизни его мечтой и истинной радостью.
Так состоялся брак будущего императора Александра Третьего и Марии Федоровны – это имя выбрала себе в православии датская принцесса. Судьба ее сложилась непросто: сначала потеряв любимого и выйдя замуж за его брата, она пережила и супруга, и их первенца – последнего императора Николая Второго, расстрелянного вместе с семьей в доме Ипатьева в Екатеринбурге. Имя и отчество сына роковым образом повторили имя и отчество ее умершего жениха, так несправедливо рано и трагично ушедшего из жизни.
Что касается исторической точности пребывания Николая Александровича в Венеции, то отель «Даниэли» не может предоставить доказательств. Книги с перечнем гостей до 1900 года оказались утерянными. Но если предположить, что Романов числился среди постояльцев, то, вероятнее всего, он занимал самый большой номер – сьют «Дож», окна которого выходят на набережную и остров Сан-Джорджо-Маджоре.
Он символически именуется «золотым», ведь этот драгоценный металл наилучшим образом символизирует власть и состоятельность. К тому же номер, в данный момент достигающий примерно 120 квадратных метров, отделан в соответствующей гамме и украшен изображением дожа из семьи Дандоло.
Цвет характеризует еще три крупных сьюта отеля, уступающих «Дожу» в размерах и декоре. «Дива» выполнена в бронзе и носит имя Греты Гарбо, зеленый «Сопрано» напоминает о легендарной Марии Каллас, а «Принцесса» отдает серебром и помнит элегантнейшую гостью «Даниэли» – актрису и принцессу Монако Грейс Келли. Все эти дамы останавливались тут, но, какие комнаты они выбирали, доподлинно неизвестно. Возможно, названные в их честь номера имели счастье быть пристанищем великих женщин XX века во время их пребывания в Венеции.
Однако сьют «Принцесса» все же вошел в историю, пусть и трагическим событием. Все началось 4 февраля 1907 года, когда сюда заселилась русская дворянка Софья Каиленская, прибывшая в город на воде из Милана. Ехала девушка с тяжелыми думами и разбитым сердцем, не знавшим покоя.
В Европе она встретила прекрасного молодого человека, от одного взгляда на которого дыхание становилось прерывистым.
Молниеносно родившаяся любовь к выходцу с Кубы подкашивала ноги и заставляла сильнее биться сердце, полное надежд.
Но согласно одной версии, зарождающееся взаимное чувство оказалось разбито сторонним женским вмешательством. На очаровательного кубинца положила глаз одна из печально известных роковых женщин, разрушавших чужие жизни вокруг себя, – Мария Тарновская. Свой скандальный след в Венеции она оставит совсем скоро – уже в сентябре того же 1907 года организовав убийство своего возлюбленного и став главной героиней новостей города в лагуне.
Юная наивная Соня познакомилась с Тарновской и ее спутником, а через некоторое время после встречи с кубинцем случайно застала их в одной постели. Для Марии Тарновской подобное поведение было характерным: соблазнение мужчин для нее являлось обычным делом, не влекущим за собой какие-либо серьезные чувства и последствия.
Стоит добавить, что участие Марии в этой истории – лишь версия, не имеющая четких подтверждений. Но независимо от ее вовлеченности или отсутствия таковой, итог оказался один: разбитое сердце Сони, ее влюбленность в кубинского юношу и расставание с предметом воздыханий.
Убитая горем, Каиленская убежала на вокзал и уехала в Милан, откуда решила направиться в Венецию. Кто знает, может, уже тогда в ее хорошенькой головке созрел опасный план, идеально подходящий для реализации в бывшей Светлейшей Республике Святого Марка. Просторному сьюту в «Даниэли» с великолепным видом предстояло стать главной сценой грядущего финального действа.
Возможно, у Сони в этот период случались встречи с мужчинами, но ее сердце оставалось холодно к романтическим увлечениям. Один из поклонников пытался добиться общения с ней, стуча в дверь номера, но ответа долгое время не поступало. Пришлось прибегнуть к взлому, и, к ужасу и удивлению всех свидетелей, вошедших в сьют «Принцесса», они обнаружили на кровати бездыханное тело прекрасной гостьи в одной ночной рубашке.
Прибывший медик засвидетельствовал смерть в результате приема препарата на основе опиума: злополучное зелье девушка могла приобрести в минуты отчаяния в Милане, когда решилась на самоубийство из-за несчастной любви.
Софью похоронили на венецианском кладбище Сан-Микеле, в его греческой части. Родные скрыли факт самоубийства (самоубийц официально не хоронят на христианских кладбищах. – Прим. авт.), чтобы суметь предать тело измученной влюбленной земле. На большом памятнике выделяется бронзовая фигура лежащей в одной сорочке дамы. Считается, что поза скульптуры повторяет положение Каиленской в момент, когда тело застали в номере отеля «Даниэли».
Ее лицо красиво и спокойно, волосы убраны, а в расслабленной ладони часто можно увидеть оставленную посетителями розу.
В Венеции это не просто цветок, а символ глубоких чувств. Традиция дарить розу красного цвета любимой женщине 25 апреля, в день Святого Марка евангелиста, идет с глубокой древности. Конечно, ритуал обусловлен красивой легендой о любви Марии – дочери дожа – и простого сказочника Танкреди.
Неравный с социальной точки зрения статус молодых людей являлся серьезной преградой для совместного будущего. Чтобы отец-дож позволил союзу состояться, девушка предложила возлюбленному пойти в военный поход в Испанию с Карлом Великим и стать героем, за которого ее охотно выдадут замуж. План обещал сказочный и достижимый хеппи-энд.
Танкреди удалось выполнить условия. Его подвиги стали известны, доблесть и мужество восхищали, в бою он проявил себя как настоящий лев, а удача следовала за юношей по пятам. Но однажды капризная фортуна все же отвернулась – в очередном сражении молодой человек получил смертельное ранение, а его кровь окрасила растущую рядом розу. Вспоминая любимую Марию, он попросил передать ей цветок в память о нем и нежной привязанности, что поддерживала юношу во время войны.
Получив розу со следами крови Танкреди, Мария не вынесла горя. Дочь дожа нашли бездыханной с цветком на груди – символом любви, который каждый год 25 апреля напоминает о необходимости ценить светлые сильные чувства, подаренные свыше.
Красную розу оттенка rosso Danieli мне довелось видеть в руке памятника Сони Каиленской на острове-кладбище Сан-Микеле. «Спящая красавица» Венеции элегантно и трагично сплела воедино своей историей разбитое сердце, неразделенную любовь, юность, красоту, Венецию, смерть, отель «Даниэли» и красный цвет. Что в розе, на фасаде, в интерьерах и даже в коктейле, созданном для празднования круглой даты, продолжает напоминать о страсти, чувствах и, конечно, о том, что «красная роза – эмблема любви» [36]. Настигающей рано или поздно всех – что при жизни, что посмертно.
8Черный ангел, «Русское дело» и убийство в палаццо Маурогонато
Чем страсть сильнее,
тем печальней бывает
у нее конец.
Мария Николаевна Тарновская
Эта история началась в Киеве летом 1877 года, когда в семье графа ирландского происхождения Николая О’Рурка, чей род восходил к королеве Марии Стюарт, и его жены Екатерины родилась дочка, получившая имя Мария. Мало кто тогда мог предположить, что, повзрослев, милое создание превратится в роковую соблазнительницу, начнет привлекать к себе внимание мужчин, кружить им головы и управлять сильным полом, как ей вздумается. Разрушая семьи, вытягивая деньги и даже доводя обезумевших представителей сильного пола до гибели.
Оставит она свой след и в городе на воде, где имя этой женщины помнят до сих пор, произнося его с придыханием и любопытством, смешанным с ужасом.
В историю она войдет с фамилией мужа – Василия Тарновского – человека из состоятельной семьи, которая не симпатизировала Марии и выступала против союза молодых людей. Но бесполезно: Ромео и Джульетту Российской империи не остановило несогласие старших, и пара тайно заключила брак, поставив родственников перед свершившимся фактом.
Со стороны казалось, что новая ячейка общества процветала: у Тарновских родился сын, затем дочь, но образцовая семейная жизнь не имела никакого отношения к семье Марии и Василия. С одной стороны, глубокие чувства между ними отсутствовали, с другой – в историю постоянно втягивались третьи лица, жестоко платившие за знакомство с четой Тарновских. А если быть точной, то с Тарновской.
Она, как леди Макбет или черная вдова, со смехом разрушала жизни соблазненных ею мужчин. Первой жертвой, вероятно, стал брат супруга – юный Петр, влюбленный в родственницу и покончивший с собой.
Далее романы стали явными, а любовники больше не скрывались в тени. С одним из них она откровенно проводила время в отсутствие законного супруга, что, разумеется, задело и его самого, и, несмотря на наличие сторонних женщин, его честь.
Дело дошло до дуэли, в результате любовник получил ранение и умер во время лечения. Стрелявшего же Тарновского арестовали, но вскоре оправдали и снова вернули утерянную ранее свободу.
И хотя инцидент был исчерпан, стало очевидно – смертоносное колесо, запущенное Марией Николаевной, уже начало сметать все на своем пути. Главный же вектор его движения направлялся не на поиски светлого чувства, а на финансовую выгоду, дававшую возможность жить на широкую ногу. Единственной любовью всей ее жизни была тяга к роскоши.