Сталин высоко ценил индустриальные возможности Силезии. Когда он показывал на карте Коневу на Силезский промышленный район, то произнес лишь одно слово: «Золото». Это был, по существу, приказ постараться спасти индустриальную базу региона. Маршал Конев планировал один мощный удар – со стороны Сандомирского плацдарма по линии Радом – Бреслау. Жуков предусматривал три клина наступления – со стороны Магнушева, Пулавы и Яблонной. Рокоссовский и Черняховский согласовали свое наступление в Восточную Пруссию с востока и юга по двум сторонам Мазурских озер. В данном случае Рокоссовский имитировал Самсонова, а Черняховский – Ренненкампфа.
В недели и месяцы подготовки отчаянно быстро ремонтировались подъездные железнодорожные пути, шло массовое снабжение войск всем необходимым. Мост через Вислу у Сандомира был полностью восстановлен, примерно по тысяче двести вагонов получил каждый из готовящихся на центральном участке маршалов. На грузовиках Жукову было доставлено 980 тысяч тонн грузов. В день фронт требовал 25 тысяч тонн припасов, из них более тысячи тонн хлеба и 220 тонн мяса, полторы тысячи тонн овощей и 44 тонны сахара. Мяса не хватало, и был введен второй вегетарианский день в неделю.
В январе 1945 г. советские пропагандистские громкоговорители оглушали немецкий фронт популярной музыкой – целью было заглушить рокот моторов тысяч танков, движущихся на свои стартовые позиции на восточном берегу Вислы и на плацдарме у Сандомира. Группа разведчиков сержанта Николая Тимошенко 7 января 1945 г. тихо пересекла Вислу и ворвалась в пулеметную точку немцев, убив троих и взяв в плен еще троих немцев. К рассвету они пересекли Вислу в обратном направлении. В январе подобную операцию повторили сотни раз на всем гигантском протяжении фронта.
От Балтики до Адриатики стояла Красная Армия, победоносная и наступающая, – вдвое больше вермахта, вторгшегося в СССР в 1941 г. Наступление началось выходом вперед 1-го Украинского фронта маршала Ивана Конева и было поддержано с западных плацдармов за Вислой – «в степи, за Вислой сонной…», в двухстах километрах южнее Варшавы.
Конев располагался в маленьком крестьянском доме на окраине леса. Строго говоря, он переиграл генерала Гарпа еще до начала наступления. Гарп начал сосредоточивать свои войска к югу от верхней Вислы. Это очень устраивало Конева, и он «подыграл» Гарпу, имитируя сосредоточение там же своих войск, ночами перебрасывая ударные силы на плацдарм к востоку от Чарной, целясь на Кильце своим правым флангом и готовясь форсировать Ниду войсками центра и левого фланга.
В пятницу, 12 января 1945 г., в 5 часов утра, расположив не менее 300 орудий на километр фронта, маршал Конев отдал приказ «пли!». Началась артподготовка. Целью была 4-я танковая армия немцев. Главный удар 1-го Украинского фронта пришелся с Сандомирского плацдарма. В 2 часа дня вперед вырвались выкрашенные в белый цвет танки, преимущественно мобильные Т-34 и тяжелые ИС. Промышленность Силезии должна была быть взята неповрежденной, танки стреляли только прицельно. Ровно через сутки захват Восточной Пруссии начал 3-й Белорусский фронт генерала Черняховского. А еще через сутки реку Нарев, отделяющую Россию от Восточной Пруссии, перешел маршал Рокоссовский.
У Конева первая линия вражеской обороны была взята довольно быстро. Тут артиллерия, сделавшая паузу, начала в час сорок семь минут второй этап артиллерийской подготовки. Мало что могло выжить в этом свирепом огне. Штаб 4-й германской танковой армии наконец-то был накрыт огнем. Когда 13-я армия бросилась вперед, появились первые пленные – их вид говорил о необратимом потрясении. В 2 часа дня 10-й танковый и 6-й механизированный корпуса Лелюшенко отправились в свой крестный путь, доблестно и самозабвенно. Впереди шли тяжелые танки ИС с пушками калибра 122 мм – устрашающее зрелище. Уже через час они сражались с новейшими германскими тяжелыми танками. Результат первого дня: оборона 4-й танковой армии прорвана на глубину в тридцать километров; еще полсуток – и Лелюшенко вышел к реке Ниссе. Невозмутимый командующий 13-й армией Пухов перекрыл путь отступлению 24-го германского танкового корпуса.
В отличие от западных союзников, советские войска не воспринимали панически попадание в окружение. Главное – в любом окружении нужно было продержаться первые часы. Две картофелины в карманах, два рожка автомата в подсумке и готовность маневрировать – тогда попадание в «котел» не будет трагедией. Некоторые воины побывали в пяти-шести окружениях – без особого для себя ущерба. И боевой дух – отмечают все – был у рвавшихся на Запад советских частей просветленно высок.
На правом фланге взятие Кельце укрепляло всю коневскую систему наступления. Группа советских танков ворвалась в расположение штаба 42-го германского корпуса; был взят в плен весь штаб. Танкисты-эсэсовцы приняли участие лишь в битве за Лодзь. А танки Рыбалко уже обошли Краков с севера. С юга к нему приближалась 60-я армия Курочкина. Через тридцать шесть часов боев позиция немцев («позиция Губертуса», считавшаяся самой мощной в германской оборонительной системе) была прорвана.
Дневник ОКХ за 15 января 1945 г. признает: «Русские достигли своей цели, они прорвали германскую оборону. Следует опасаться того, что в течение двух дней они достигнут границы Верхней Силезии. Силы армии группы «А» безнадежно неадекватны… Дивизии двигались с запада 13 января и пришли к полю боя к 19-му числу – это было поздно». Группа армий «А» докладывала: «Битва на висленском выступе продолжается с неослабеваемой интенсивностью и грозит кризисом … 16-я и 17-я танковые дивизии более не существуют, потеряв все свои танки… Наши силы чрезвычайно ослабли. Мы медленно отступаем к более безопасным позициям».
Самые большие резервы Гудериана размещались в Восточной Пруссии, которые держали фронт в сто километров того индустриального региона (шахты и прецизионные заводы), который так высоко ценил Сталин, который было приказано беречь, а не превращать в груду развалин. Гитлер, в полном смятении, вопреки мнению Гудериана, приказал танковому корпусу СС «Гроссдойчланд» выступить из Восточной Пруссии на юг и защитить Кельце, отдавая тем самым Польшу. Это ужаснуло Гудериана, так как русские получали еще один важный плацдарм на пути в Германию. Вечером 19 января немцы, не видя перспективы сражения за Краков, оставили город. Дорога на Одер была открыта. Советские войска наступали со скоростью семидесяти километров в день, превосходя самые оптимистические оценки Ставки.
На южном фланге Северной Силезии у германской 17-й армии было только семь резко ослабленных дивизий – примерно 100 000 человек. Теперь немцам ничего не оставалось, кроме как задействовать все свои танковые дивизии. Конев обошел этот регион, продолжая фронтальное давление. Шорнеру пришлось признаться, что удержать Верхнюю Силезию он не может. Телефонный звонок Шорнера Гитлеру: «Если мы не выйдем оттуда, то потеряем целую армию… Мы отправляемся на берега Одера». К 29 января Верхняя Силезия была под полным контролем Красной армии.
Тем временем Рокоссовский и Черняховский прижали остатки германских войск в обеих Пруссиях к Балтийскому морю. Корабли только ночью подходили к этим обреченным немецким войскам. А Гитлер мечтал о линии обороны у Мазурских озер.
Жуков (1-й Белорусский фронт) начал свою партию 14 января. В этот день Чуйков в кромешной тьме приказал подвезти полковые кухни к самой фронтовой линии. Большие контейнеры с горячей едой передали солдатам, которым через несколько часов предстояло идти в жестокую атаку – когда-то им удастся получить горячее в следующий раз?
Фактор неожиданности сработал безукоризненно. 25 минут страшного артиллерийского урагана – и передовые батальоны ушли в кромешное пламя с плацдарма у Магнушева. Первая линия немецкой обороны была просто покинута. Не желая упускать удачу, Жуков послал основные ударные силы буквально вослед передовым батальонам. И вот уже пройдены три километра германской оборонительной линии. Танкам дали отмашку сразу после полудня – немецкие гарнизоны маленьких польских местечек просто бежали в направлении Варшавы. К вечеру танки прошли не менее 30 километров. У Пулавы бросок вперед был не хуже, здесь впереди замаячил Радом. Ночь не остановила Жукова. 5-я ударная армия Берзарина перешла реку Пилицу, а 8-я гвардейская Чуйкова перерезала железную дорогу Варка – Радом. К северу от Варшавы Перхорович (47-я армия) отправился от Западного Буга к Висле.
А на крайнем правом фланге 1-го Белорусского фронта 47-я армия начала окружение Варшавы. Оно теперь было гарантировано, и германское командование, не видя смысла в обороне города, покинуло его. Варшава стала свободной 17 января 1945 г. В конечном счете, Гитлер не простил сдачи Варшавы. Он заменил командующего польским фронтом Йозефа Карпе яростным нацистом фельдмаршалом Фердинандом Шорнером. Его первое донесение: «Тысячи солдат покидают регион Лодзи, оставляя сотни автомобилей – даже танков. Все меры остановить этот поток не дали результатов. Вражеский прорыв может быть остановлен, только если поставить к стенке каждого бегущего в униформе».
«Гроссдойчланд» удерживала Лодзь до 18 января 1945 г., опираясь на живших в округе немцев. Ее танки прикрывали отход Девятой германской армии и сами пошли арьергардом по огромной, покрытой снегом долине. В искрящееся солнцем утро следующего дня разведчики сообщили, что город пуст. Утром 19 января Чуйков вошел в нетронутую Лодзь. Севернее танковые колонны Жукова взяли вечером 23 января Быдгощ. Впереди лежала Германия.
Из Арденн выводилась 6-я танковая армия СС – спешно на Восточный фронт. После недели наступательных боев на огромном фронте от Балтики до Карпат германская оборона была смята и опрокинута. 4-я танковая армия немцев была уничтожена. 18 января танки немцев были вытеснены на северный берег Вислы, где их ждал бронированный кулак Рокоссовского. 4-я армия Хоссбаха была отброшена к Мазурским озерам.
В этот день Гудериан объявил о мобилизации Фольксштурма (ополчения) на всем протяжении Восточного фронта. А германское радио уже 22 января 1945 г. признало, что «германское руководство стоит перед величайшим вызовом всей войны. Отступления и отходы отныне невозможны, потому что вермахт сражается за территории, имеющие жизненное значение для военных усилий Германии… Величайшие усилия требуются от каждого немецкого мужчины и женщины. Германский народ откликнется на этот зов».