у, командующему 18-й армией, которая разбила Лужский оборонительный рубеж советов и контролирует, собственно говоря, сам Лужский район предоставить вам взвод охраны СС.
— Я возьму с собой своего водителя Густава Ланге. Он старый и проверенный член партии, бывший боксер, имеет награды, хороший стрелок.
— Да, — улыбнулся Зиверс, — я его сам лично подобрал для вас. А уже в Пскове получите в свое распоряжение взвод солдат СС.
Константин Лебедев взял из своего кабинета снаряжение для археологических работ в условиях военного времени. Оно было аккуратно сложено и упаковано еще настоящим Францем Тулле.
В небольшом чемодане находились: чистый полевой дневник и коробка с канцелярскими принадлежностями для ведения записей, два фотоаппарата один известный всему миру Leica III и второй Rolleiflex. В герметичной жестяной коробке, выстроился бочонками приличный запас пленки, отдельном свертке лежали измерительные инструменты: рулетка, линейки, угломер, компас и чистые топографические карты местности, большая лупа для детального осмотра находок, кисти разных размеров для их расчистки. К чемодану, с помощью ремней была прикреплена небольшая саперная лопатка и сверток упаковочного материала для находок.
Из ящика в столе он достал пистолет Walther P38 в кобуре и несколько снаряженных магазинов.
В рюкзаке армейского образца лежала полевая форма Wehrmacht зимний вариант, военный бинокль, компас армейского образца, пустая фляжка для воды, полевая сумка в виде планшета для документов, походный набор для бритья, смена носков и смена белья, свернутая плащ-палатка, котелок и походные столовые приборы. Карманный фонарь, спички в водонепроницаемой упаковке, индивидуальная аптечка.
Отдельно стоял газбак с противогазом и прочими вещами в нем — стандартное требование для всех военных.
Документы, пропуска, письма и удостоверения он сразу сложил в сумку-планшет.
Всё снаряжение поместилось в два стандартных военных рюкзака и офицерский кожаный чемодан.
«Вроде бы все», — подумал Лебедев, окидывая взглядом свои вещи.
Честно говоря, его одолевал сильный трепет и волнение перед командировкой. Он отправлялся не куда-нибудь, а на фронт, где его Родина вела тяжелую войну с беспощадным захватчиком, и он будет находится на стороне этого коварного врага. Лебедев несколько раз помышлял о том, чтобы каким-то образом войти в контакт с советскими войсками и дальше выйти на разведку, чтобы наладить устойчивый контакт. Но каждый раз откладывал мысли об этом «на потом» — сейчас стояла самая насущная задача отвезти и максимально обезопасить Маргариту.
За два дня что она жила в его доме девушка заметно стал выглядеть лучше: молодой организм, хорошее питание, спокойная, дружелюбная атмосфера — сделали свое дело. Кожа, которая была бледной, с нездоровым серо землистым оттенком стала приобретать живые румяные тона, темные круги под глазами уменьшились, а пересохшие с «полопавшиеся» болячками губы подживали. Ее движения стали мене напряженными и только ночью она еще продолжала вскакивать, забиваться в угол и стонать. Марта Шмидт сдержала свое обещание перешила несколько платьев, где-то раздобыла две пары обуви и даже принесла что-то подобие костюма для занятий спортом.
Утром следующего дня после раннего завтрака, загрузив вещи Марты Шмидт, небольшой старый чемодан с вещами Маргариты, которые собрала заботливая домоправительница, и усадив женщин на заднее сиденье, они выехали в сторону Тюрингии. Как и во время поездки в Вевельсбург, они сделали несколько остановок в пути для отдыха, ночлега и заправки автомобиля. Бензин, с началом войны для простых граждан, отпускался по нормированным талонам, и даже такой тотальный контроль за топливом не решал проблему его дефицита, а так как Лебедев был офицером СС, входившим в личный штаб рейхсфюрера для него это, не являлось проблемой. На заправках компании Deutsche Benzol-Verband он получал топливо без ограничений по специальным военным нарядам согласно установленным нормам расхода. Лебедев заметил, что обычно на станции работали два-три сотрудника, они заливали бензин используя для заправки механические топливораздаточные колонки с ручным приводом. Один из рабочих держал заправочный пистолет вставив в бак автомобиля, а другой с помощью рычага приводил в действие поршневой насос и следил за количеством отпущенного топлива, которое отображалось на механическом счетчике.
«Мда-а-а в мое время у вас ребята отвалились бы руки после первой же смены», — подумал он, глядя, как один из заправщиков крутил механический привод.
Дорога, ведущая к родовому поместью Тулле, пропетляв между холмами Тюрингии, наконец вышла на небольшую прямую, ведущую к дому.
Массивные ворота со скрипом отворил, пропуская автомобиль на подъездную аллею, высокий, сухопарый старик с военной выправкой — создавалось впечатление, что он все время здесь стоял, что-то наподобие каменного льва. Машина немного проехала и остановилась у дома.
Стоял солнечный, но холодный день характерный для начала ноября пассажиры, ежась от прохлады вышли из автомобиля. Несмотря на глубокую осень, территория выглядела достаточно ухоженной, листья на аллее были тщательно убраны, розарий подготовлен к зиме, а виноградные лозы аккуратно подвязаны к шпалерам старой беседки. Явная это была заслуга старого управляющего Вальтера, который по словам Марты Шмидт, всегда поддерживал образцовый порядок в поместье.
Константин Лебедев поднял голову и внимательно осмотрел очертания «родительского дома». Старый особняк, построенный еще в середине прошлого века, встретил его непривычной тишиной. Дом казался безжизненным и холодным. Окна первого этажа были закрыты тяжелыми ставнями, а на каменных ступенях крыльца лежало несколько свежеопавших листьев, которые Вальтер, наверное, еще не успел убрать за своим утренним обходом. За спиной у Лебедева раздался хруст щебенки — это Вальтер шел от ворот широкими шагами, раскидывая ноги словно циркуль. Он подошел к Лебедеву и пожав руку обнял его, Константин заметил, что глаза старика увлажнились от слез.
— Молодой хозяин, мальчик мой, вы наконец-то осчастливили старика!
«Ну что ж, похоже Вальтер в какой-то момент заменил мне отца, так же как Марта стала кормилицей», — подумал он, глядя на своего управляющего, который стоял перед ним по-военному и не смотря на свой возраст сохранил безупречную осанку старого солдата.
Но больше всех он, похоже, был рад Марте. Он залихватски подкрутил седые усы, немного сгорбился и как-то забавно проковылял к ней раскинув в стороны мощные, как ветви кряжистого дуба, руки.
— Ах, ты мой сладкий яблочный штрудель с корицей, — забавно проворковал он, и сладко щурясь, достаточно крепко приобнял женщину, прижимая к себе.
Та раскраснелась от смущения и смеясь отстранилась от него:
— Ну полно тебе старый кобель! Никакого стыда перед молодым хозяином и его гостьей!
Вальтер, пожал руку Густаву и увидел Маргариту, скромно стоявшую у автомобиля.
— Фройляйн, добро пожаловать, — поклонился он ей, и представился, — Вальтер…
Видя, что она немного подрагивает всплеснул руками:
— Ах, я старый безмозглый сом! Застудил такую красотку. Простите хозяин, пойдёмте, пойдемте скорее в дом.
Переступив порог, они оказались в просторном холле, где царила легкая прохлада, словно впитавшаяся в стены за долгие годы. Воздух физически прозрачен и напоён тишиной, а лёгкий сквозняк шелестел шторами, будто перешёптывался со скудными солнечными лучами. Плотные портьеры, отливали глубоким бархатом. Вальтер ловко раскинул их в стороны запуская и они, расступились впуская внутрь не просто свет, а живое сияние, которое струилось по паркету, окутывая резные перила лестницы и застыло в воздухе танцующей пылью. Здесь всё дышало упорядоченностью: ни пятнышка на зеркале в золочёной раме, ни соринки на массивном дубовом комоде, чей лаковый блеск вторил мерцанию хрустальной люстры.
— Да если бы я знал… То с утра протопил печь и камин в гостиной, — запричитал старик, ну ничего! Сейчас старый Вальтер все сделает моргнуть не успеете! Я же не знал. Я был на заднем дворе и слышу машина едет, а так, как тут на всю округу таких машин не единой нет, то сразу смекнул, молодой хозяин едет.
— Ох, уж и хватит тебе болтать, — засмеялась Марта Шмидт, — давай растапливай печь и разожги камин. Водителя устрой в гостевом доме, а я пока приготовлю комнаты для Франтишка и его гостьи. К ужину принеси гуся, картофель, масло, молоко, лук, яблоки на пирог…
— Бегу, бегу, мой сладкий яблочный штрудель! — засуетился Вальтер.
Лебедев поднялся на второй этаж и прошел в «отцовский» кабинет. Если бы он бывал здесь раньше, то, наверное, мог бы сказать — здесь все осталось как прежде: массивный письменный стол красного дерева, книжные шкафы до потолка, старинные часы на каминной полке. На краю стола, на специальной подставке лежали старые очки и раскрытая книга — словно кто-то только, что вышел и вот-вот вернется. В темном углу притаился большой старый сейф. Лебедев подошел к нему. Солидный, с гладкой полированной поверхностью, на латунном шильдике выбито название фирмы «Häusser». На передней панели красивый поворотный диск шифрования.
«И как тебя открыть?», — спросил про себя Лебедев и сам себе ответил, — «Нужно знать правильную комбинацию чисел, дружок».
Часть стены занимали фотографии: солидный мужчина с очень миловидной женщиной, маленький мальчик, тут же этот мальчик на руках молодой Марты Шмидт, еще какие-то фото — Лебедев потратил много времени внимательно рассматривая все их.
Также на стене висела небольшая карта поместья. Честно говоря, землевладение у него небольшое — вместе с домом он, унаследовал несколько гектаров земли, небольшую конюшню на краю, охотничий домик в лесу, и часть леса с примыкающим к нему озером.
«Вполне не плохо!», — усмехнулся он про себя.
Главное, что он почувствовал, находясь в доме — это спокойствие, которое так нужно Маргарите. Он не сомневался, что в его отсутствие старый Вальтер и Марта Шмидт, создадут все условия для ее восстановления.