сознании бразильского народа Престес становится личностью легендарной: "онносится по сертану, как ураган, меняющий направление рек и очищающий глубиныморя от гнилья" (76,С.106).
"Рыцарем надежды" назвал Престеса народ. Простыебразильцы "стали слагать легенды о колонне, распевать и рассказывать ихпод аккомпанемент гитар и аккордеонов... Это были задушевные песни о героизмеколонны, о ее чудесных делах, о ее командире, Он изображается в них не просточеловеком, его превращали в бога селв, неуязвимого для пуль, способного ходитьпо водам и угадывать мысли людей...Однажды в далеком селении северо-востока наярмарке один слепой пел о Луисе Карлосе Престесе:
Он усталых бойцов ободряет,
По реке спокойно шагает,
И вода под его ногою
Вмиг становится твердой землею.
А когда у костра он с бойцами,
Ему служит защитою пламя,
Жаркий уголь зола покрывает,
Когда он по нему ступает.
Для сертанцев все это было действительностью. В ихпредставлении Луис Карлос Престес был способен творить любые чудеса" (76,с.154-155).
Даже спустя много лет после завершения великого похода,когда Луис Карлос Престес был в тюрьме, люди верили, что "колонна движетсяв сертане, под небом Бразилии...Топот коней колонны еще звучит в шепоте рек, вшуме водопадов. Однажды колонна прошла всю Бразилию, она принесла с собойнадежду обездоленным людям. Настанет день, и колонна вернется. Тогда онапронесет свободу людям, борющимся за нее" (там же, с.109).
Как мы видим, Жоржи Амаду не придумывает миф о народномгерое, он использует готовый фольклорный образ и творчески развивает его:борьба в подполье, девятилетнее тюремное заключение в одиночной камере, пытки,суд, на котором Престес превращается из подсудимого в обвинителя - все этоэлементы мифа и одновременно история страны.
Таким образом, в книге Амаду воссоздается "чудеснаяреальность" Бразилии, главная составляющая которой "живаямифологическая стихия" народного сознания, которое при переходе художникана народные позиции, становится субъектом художественного видения. Отсюда,"мифологизм в латиноамериканском романе, который является объективнообусловленным "выплеском" мифосознания народных масс, пробудившихся кисторической деятельности и исторической "рефлексии" о себе, своейсудьбе и истории" (6, С. 43).
Под пером Жоржи Амаду конкретные факты истории страны ибиографии Престеса приобретают эпический размах, но вместе с тем произведениевоспринимается как глубоко лирическое. И причина этого - не в многочисленныхлирических отступлениях автора, а в том, что все факты истории он пропускаетчерез свое сердце, потому что он частица этой страны и ее народа, творящегоисторию.
Латиноамериканский миф, в отличие от европейского,направлен не в прошлое, а в будущее, он является элементом сознания:"Бразильский народ, как и этот человек - в тюрьме; его преследуют, над нимиздеваются, он весь изранен. Но, как и этот человек, народ поднимется - один,два, тысячи раз, и придет день, когда народ сбросит сковывающие его цепи, итогда ярко засияет солнце свободы. "После ночи наступает рассвет", -говорит народный поэт, друг мой. И чем темнее ночь, тем ярче сияет звезда,предвестница рассвета и наступающего нового дня. Царящую над Бразилией ночьпрорезывает лучезарный свет звезды. Эта путеводная звезда, озаряющая души людейнадеждой, - народный герой Луис Карлос Престес" (76, С. 41).
Таким образом, публикация "Луиса КарлосаПрестеса" в 1951 году дала советскому читателю возможность познакомиться сявлением, которое впоследствии будет названо "новым латиноамериканскимроманом" (233). Через 20 лет Чингиз Айтматов напишет, чтолатиноамериканская проза являет собой пример сочетания самых разнообразныхэлементов, художественных традиций и методов. В ней миф и реальность,достоверность фактографии и фантазия, социальный и философский аспекты,политическое и лирическое начала, "частное" и "общее" - всеэто слилось в одно органическое целое (233, С.33).
Хотя значение "Луиса Карлоса Престеса" не былопонято критиками, публикация этого произведения Жоржи Амаду сыграла важную рольв рецепции советскими читателями новой латиноамериканской литературы, онаподготовила почву для восприятия такого сложного явления, как "магическийреализм" нового латиноамериканского романа.
В следующем, 1952 году, в 18 номере журнала "В защитумира" печатается отрывок из книги Амаду "Капитаны песка" подзаголовком "Песчаные капитаны" (66). Это был тот редкий случай, когдапубликация столь "нужного" писателя не вызвала никакого отклика ни укритиков, ни у рецензентов. Причина этого, вероятно, - чрезвычайно низкоекачество перевода. Фамилия переводчика не указана, но по некоторым деталямможно судить, что перевод осуществлялся не с оригинала, а с испанскогоперевода. Анонимный переводчик лишил произведение Амаду всех его стилистическихособенностей, его поэзии и силы. Такой безликий текст не мог привлечь вниманиедаже самых пылких почитателей творчества Жоржи Амаду.
В следующем, 1953 году, в журнале "Советскаяженщина" (No 6) печатается отрывок из публицистической книги "В миремира", озаглавленный "Раскрепощенная женщина" (79) . Как следуетиз краткого редакционного предисловия, выбор отрывка определен идеологически итематически и полностью соответствует названию журнала. "Книга "Мир мира"разоблачает тех, кто клевещет на Советский Союз. Публикуемая нами глава изкниги служит достойной отповедью людям, распространяющим небылицы о положениисоветских женщин". (79, С. 43)
Кроме этого в 1952 - 1953 годах в различных советскихгазетах и журналах было опубликовано 11 статей Амаду в основном о борьбе замир, национальную независимость Бразилии и борьбе против империализма.
Глава 10 Первый латиноамериканский роман, написанныйметодом социалистического реализма.
В 1951 и 1952 годах на русском языке в журналах"Огонек" и "Смена" публикуются отрывки нового романа Амаду"Подполье свободы". На первый взгляд, событие кажется вполнезаурядным, на самом же деле оно со всей очевидностью позволяет понять, какуюроль отводила Жоржи Амаду советская идеологическая машина. Не так уж часто вСоветском Союзе переводились произведения, еще не изданные на родине автора, ауж незаконченные - и того реже. Амаду начал работать над "Подпольемсвободы" в 1948 году и закончил в 1954. И если переводят книгу еще далекуюот завершения, то значит, эту книгу очень ждут.
Полностью роман был напечатан в ноябре 1954 года, спустянесколько месяцев после его выхода в Бразилии. В рецензии на роман С. Львов небез удивления отметил, что издательство иностранной литературы обычно запаздываетс публикацией книг зарубежных авторов, в чем это издательство неоднократноупрекали. Тем не менее, объемистый, в 54 печатных листа, роман Амаду, изданныйв Сан-Пауло в 1954 году, вышел в свет в Москве в том же году (236, С.190).
Почти через два десятка лет один из редакторов романа,Юрий Владимирович Дашкевич раскрыл секрет такой оперативности: "Многиегоды назад мне довелось редактировать перевод большого эпического романа ЖоржиАмаду "Подполье свободы"... И работа над переводом, осуществлявшаясятремя нашими товарищами, и редактирование текста проходили в нелегких условиях.Роман еще не был опубликован, читатели знали о нем лишь из кратких сообщений впечати. Нам, понятно, хотелось поскорее выпустить в свет на русском языке этоновое произведение нашего бразильского друга, которому уже была присужденаМеждународная Ленинская премия "За укрепление мира и дружбы международами" (203, С.139). Рукопись Жоржи Амаду издательство получило изПраги, где тогда жил писатель, находясь в эмиграции. И вот, когда перевод былзакончен, редактирование практически завершено и текст отправлен в типографию,совершенно неожиданно Жоржи Амаду прислал трехтомное издание романа, только чтовышедшее в Сан-Пауло. Вполне объяснимая радость переводчиков и редакторов смениласьне менее объяснимым отчаянием: оказывается, в бразильском издании романпоявился со значительными изменениями, внесенными буквально в последнюю минутуавтором, который к тому времени уже вернулся на родину и не имел возможностиизвестить редакцию об изменениях заблаговременно. Творческому коллективупришлось почти заново переводить роман, в котором насчитывается 850 страниц, ина этих страницах действуют сотни персонажей.
Таким образом, если бы не выше изложенное досадноеобстоятельство, то новая книга Амаду вышла бы в Советском Союзе одновременно, ато и раньше, чем в Бразилии.
Вероятно, причина такой оперативности в том, что этопроизведение в Советском Союзе давно ждали. Советским идеологам нужна былакнига латиноамериканского писателя, овладевшего методом социалистическогореализма. О необходимости такой книги Амаду намекали и говорили прямо, ксозданию такой книги его подталкивали. Присуждение Сталинской премии было однимиз стимулов для создания такого произведения.
Так, З. Плавскин в своей статье "Лауреат Сталинскойпремии Жоржи Амаду" написал, что романы этого автора утверждаютоптимистическую веру в победу правого народного дела и показывают единственноправильный путь к победе. Эта грядущая победа нового над старым воплощена вновом герое, появившемся в романах Амаду, - человеке активного действия,вышедшем из народа и ставшем его вожаком. "Все это свидетельствует о том,что бразильский писатель-коммунист, вооруженный передовым марксистско-ленинскиммировоззрением, внимательно и творчески изучивший опыт советской литературы и,прежде всего, М. Горького, вступил на путь овладения методом социалистическогореализма". (253, С. 170)
Более того, все творчество Ж. Амаду, предваряющее"Подполье свободы", рассматривается советскими литературоведами какэтапы овладения методом соцреализма, как некие подступы к созданию