— Слышали, как они недавно отличились? — спросил всезнающий баталер и, не дожидаясь ответа, поспешил сообщить: — Ночью в открытом море, при свежем ветре, изобразили атаку на главные силы эскадры. Командованию пришлось признать — будь это настоящий бой, то половина наших броненосцев была бы на дне. Такого еще не бывало!
— Когда же это случилось?
— Накануне прошлого Рождества. Броненосцы возвращались после стрельб в Атлантике и напоролись на засаду истребителей. Теперь в штабах переполох, новые инструкции пишут, опыт обобщают. Но операция эта считается секретной…
— Раз секретная, то и не трепись, — посоветовал комендор. — Давно пора спать.
Сигнал боевой тревоги сорвал всех с коек. Топот ног и свистки боцманских дудок прокатились по всему крейсеру и смолкли. Люди замерли на боевых постах. Теперь слышался только монотонный гул машин да удары волн по корпусу корабля. Время тянулось долго. Давала себя знать накопившаяся за день усталость, и в душе каждый нелестно поминал начальство, не дающее покоя и в ночные часы.
Ветер крепчал, и качало уже изрядно. Внезапно под самым бортом возник из тьмы окутанный пеной низкий силуэт. И прежде чем заголосили сигнальщики, в небо взлетела ракета, а луч прожектора в упор осветил ходовой мостик «Артемиды». В то же мгновение точно так же оказались освещенными и другие крейсера. Стало видно, что с другого борта черные тени атакуют и угольщики.
— Истребители! — ахнул стоявший рядом прожекторист. — Никто и не заметил, как подкрались!
— Считай, что теперь мы потоплены, — произнес кто-то в темноте. — Конец учениям.
ГЛАВА 15
На следующее утро «Артемида» уже резво шла на юг, в Кейптаун. Эскадренные учения закончились, и на крейсере велись обычные работы. Николаю и Тому больше не требовалось торчать у прожектора, и довольно много времени они могли проводить в каюте. Том строчил в блокноте свои заметки, а Николай побывал в судовой лавочке и приобрел толстую тетрадь в клеенчатой обложке. Тоже вел записи.
За эти дни многое удалось узнать. Увидел, как рождаются новые тактические приемы морского боя, как используется современное оружие. Краем уха слышал, что и дома довольно успешно занимаются этими же проблемами, но, как говорится, лишнее знание никому не повредит.
Сейчас на плотные листы тетради ложились краткие пометки и столбцы цифр. Наименования товаров, цены, расходы на хранение и перевозку, найм помещений и работников. Считал и пересчитывал в фунтах стерлингов, голландских гульденах, американских долларах. Ошибался и перечеркивал написанное. Вот когда пригодилась бухгалтерия, на изучении которой так настаивал Иван Иванович. Записей набиралось достаточно, но если пишешь для себя, то позднее можно прочитать и ненаписанное, да и цифры окажутся совсем другими. Особенно, если изменить их по системе, известной только тебе одному. Тетрадь лежала в каюте открыто — смотри всякий, кто пожелает.
Любознательный баталер заглянул как-то через плечо. Поинтересовался:
— Что это ты все время пишешь?
— Узнал у Тома, сколько стоит упряжка лошадей и повозка в Кейптауне. Вот расходы на фураж прикидываю — на месяц и за год. Да еще надо будет конюха нанять. Без своего транспорта какая торговля.
— Слушай, парень, брось ты все это. Нанимайся к нам на флот. Старший артиллерист очень тебя капитану нахваливал. Сам слышал от вестовых из кают-компании. Подмахнешь контракт лет на пять, за это время с твоей головой и руками стать классным специалистом плевое дело. Если захочешь, сдашь экзамен и офицерское звание получишь.
— Может быть и адмиралом стану?
— Вот это не для нас с тобой. Мы оба родились в конюшнях, где не разводят «соленых жеребцов».
— Не понял.
— У нас на флоте так строевых офицеров зовут. Старшим механиком или артиллеристом еще можно стать, а вот кораблем или эскадрой командовать, этого не получится. На командирский мостик больше попадают сыновья из старинных морских семейств, что уже много столетий от моря кормятся.
— И хорошо кормятся?
— Раньше, говорят, было лучше. Купцы за охрану своих караванов капитанам военных кораблей наградные платили, а захваченные вражеские корабли с грузом на торгах выставлялись. Выручка шла капитану и офицерам, ну и команде особая доля выделялась. Сейчас все на окладе, сверх того выслуга, да наградные время от времени платят…
— Ну, а я сам себе хозяин. Африка большая, успевай только поворачиваться. Если дело пойдет, можно будет обороты расширить. Вот Том говорит, что его приятель страусиную ферму завел, перья для вееров и шляп в самый Париж продает, хорошие деньги делает. А золото, а алмазы? Тоже ведь в тех краях добывают!
— Может быть, ты и прав. Я шестнадцать лет назад контракт на полный срок подписал. Теперь уже имею и награды и серебряные нашивки. Начальство соблазняет еще послужить, новые льготы предлагает. Думаю согласиться, привык на службе. Иногда подумаю, что рано или поздно придется уволиться — как жить, не представляю!
— Опасаешься, что не найдешь работу?
— Нет, просто не могу без моря. А что до работы, то с флотской выучкой не пропадешь. Например, мой приятель, старина Боб, в том же Кейптауне очень хорошо устроился.
— Торгует?
— На флотской базе в Саймонстауне при арсенале служит. Дом купил, виноградник развел. Если хочешь, познакомлю.
— С большим удовольствием. Тогда и отметим окончание плавания и новое знакомство.
— Все это отметим, когда на базу придем, а вот ты к завтрашнему дню приготовься, — сказал баталер и, как показалось Николаю, как-то странно взглянул на него.
На следующее утро солнце не смогло пробиться сквозь облака. Опять моросил дождь. Вода Атлантики потеряла прежнюю синеву и стала свинцово-серой, словно где-нибудь у берегов Балтики. Вернувшиеся с ночной вахты чертыхаясь стягивали с себя промокшие куртки, ругали погоду. Перемена и в самом деле была довольно заметной. После тропической жары попали в зону холодного Бенгуэльского течения, принесшего к берегам Африки дыхание Антарктиды.
Но у большинства настроение было приподнятое. Все явно чего-то ожидали. Матросы переглядывались словно заговорщики, а офицеры с подчеркнуто безразличным видом проходили по отсекам и даже не пытались отдавать приказания. За носовой башней натянули брезент, и ухмыляющиеся морские пехотинцы отгоняли любопытных и курильщиков, которые по привычке решили собраться на баке.
Скоро все объяснила довольно необычная команда:
— Все наверх! Через экватор плыть!
Бодро засвистели боцманские дудки, и весь экипаж поспешно выстроился на палубе. Тут все увидели, как по шторм-трапу на капитанский мостик карабкается голый человек. Все его тело было расписано разноцветными кругами на манер рыбьей чешуи, а с драных штанов ручьем текла вода. Так что ни у кого не должно было остаться сомнения в том, что он прибыл прямо с морского дна!
— Какой державе принадлежит корабль, что задел килем крышу дворца Его Вёличества владыки океана Нептуна?
! — крикнул ряженый.
— Крейсер британского королевского флота «Артемида», — ответил капитан.
— За поломку крыши дворца и за проход через наши владения согласны ли вы уплатить дань Нептуну?
Капитан согласился. Не возражали и стоявшие рядом с ним офицеры.
— Отлично! Дань Нептун желает получить лично и сейчас явится сюда сам!
Вновь засвистели дудки, а с кормы корабельный оркестр рванул развеселый марш. Под свист и улюлюканье команды из-за носовой башни показалась живописная процессия. Во главе ее выступал Нептун в картонной золотой короне, с бородой из пакли, задрапированный в мантию из сигнальных флагов. За ним скакали русалки, морские черти, самые невероятные чудовища подводного мира, размалеванные во все цвета радуги.
Морской владыка торжественно приветствовал экипаж, поздравил с пересечением экватора и пожелал всем счастливого пути. Но потом проявил большую осведомленность о корабельных делах и напомнил собравшимся об их больших и малых прегрешениях. При этом он демонстрировал такие красоты английского языка, о которых профессора Кембриджа и Оксфорда, прославленные составители словарей и грамматик, даже и не подозревали. Под дружный хохот были упомянуты не только подгоревший на камбузе пудинг и кочегары, явившиеся из увольнения в невменяемом состоянии, но и неудачная постановка на якорь крейсера одним из вахтенных офицеров и даже последний конфуз с торпедой. Так что требование искупить вину было встречено всеми с большим пониманием.
Капитан и бывалые офицеры поспешили пообещать выкуп, а вот конопатого младшего лейтенанта не пощадили и окатили забортной водой. Том, как единственный на корабле уроженец Южного полушария, получил от Нептуна амнистию. Но раскошелиться пришлось и ему. С молодыми матросами, впервые пересекавшими экватор, не церемонились — ловили по всему кораблю и малярной кистью намыливали голову, а потом брили громадным деревянным мечом владыки океанов и швыряли в купель, сооруженную на палубе из брезента.
Туда же полетел и Николай. Как вынырнул, так окунули еще раз — чтобы «насквозь просолился экваториальной водичкой». Весело проходил этот древний морской праздник, что берет свое начало еще со времен викингов. Они хотя через экватор и не ходили, но в новых морях местным богам кланялись, просили дать путь. Обязательно приносили жертвы, порой своих молодых товарищей за бортом окунали. Пусть хлебнут новой водицы, со здешним хозяином моря поближе познакомятся. Да и сами запомнят — морская работа робких не любит, ошибок не прощает.
Неизвестно, сколько бы еще продолжалась эта потеха, но опять засвистели боцманские дудки и прозвучала долгожданная для многих команда: «Вино достать!» Тут же к старшему офицеру подлетел баталер и получил ключи от заветной кладовой. Немного погодя с мостика донеслось: «Вино наверх!» На палубе появилась деревянная кадушка с широким дном, обтянутая ярко начищенными медными обручами. На них чеканная надпись: «Боже, храни короля!» Рядом с кадушкой замерли по стойке смирно вах