Взял папку, присел у бокового столика и стал неспешно листать страницы, испещренные то китайскими иероглифами, то индийскими письменами, то арабской вязью. Среди этой экзотики неожиданно увидел листки, которым улыбнулся, как старому другу. Замелькали знакомые имена и названия улиц, театров и магазинов. На глаза попалась заметка «Средство от холеры». В ней некий журналист, господин Гиляровский, утверждал, что где-то в Донских степях излечился от этой болезни «калмыцким способом» — вскочил на коня и проскакал несколько верст галопом. После этого всю хворь как рукой сняло!
Прочитал и едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Ну и сочинитель! Надо же такое придумать — от холеры на коне галопом!
— Ты что это трясешься? Что-то смешное вычитал? — Том хлопнул по плечу. Не заметил даже, как он и подошел.
— Да буквы в этой газете забавные. Одни нормальные латинские, другие не поймешь, на что и похожи, — нашелся Николай.
— Хорошо, о буквах потом побеседуем. Тут решили торжественно отметить рождение новой британской колонии Родезии. Едем, надо успеть переодеться к банкету.
— Мистер Каупервуд, вас также просили к нам присоединиться, — обратился Том к немолодому джентльмену с редкими, тщательно расчесанными на прямой пробор волосами.
Недавно этот джентльмен стал появляться в редакциях местных газет и везде порядком надоел, предлагая напечатать свои'весьма заумные статьи об особенностях опыления вечнозеленых вересковых кустарников Капской провинции. Самое удивительное, что одна из них все-таки появилась в печати. Впрочем, газетные циники утверждали, что этому способствовали рекомендательные письма с подписями видных ученых Оксфордского университета и готовность автора оплатить все типографские расходы.
— Да-да, друзья. Непременно приму участие в банкете. Я следую за вами, — радостно закивал джентльмен.
Кабинет главного редактора быстро пустел. Мистер Каупервуд закончил изучение какого-то гербария и открыл папку с газетами, оставленную Николаем. Перевернул несколько страниц и нашел заинтересовавший его экземпляр. На прикрепленном к нему ярлычке прочитал: «Газета „Петербургский листок“, русский язык, 1892 год. Получена с парохода „Тверь“ Российского Добровольного флота».
ГЛАВА 27
На следующее утро в одной из тесных комнат Кейптаунского форта собралось несколько человек. По одну сторону стола сидели изнывающий после вчерашнего банкета майор Мэтью, один из его помощников и таможенник Джим. Напротив них устроились трое подтянутых молодых джентльменов, не утративших лондонский шик после морского путешествия и бросавших снисходительные взгляды на провинциальных офицеров. Майор поминутно вытирал пот, помощник уткнулся в бумаги, Джим мрачно посматривал в окно.
На приземистых остроугольных бастионах форта неподвижно замерли часовые, а на вымощенном брусчаткой дворе кипела жизнь. К широкому крыльцу, украшенному колоннами и перилами с начищенными до блеска бронзовыми шарами, то и дело подъезжали экипажи и всадники. Расторопные вестовые принимали приезжающих, провожали их в здание. Им навстречу спешили другие офицеры и, вскочив на свежих лошадей, исчезали под аркой крепостных ворот. То и дело мелькали синие мундиры солдат-телеграфистов, устанавливающих столбы для новой линии связи. В эти дни старинный, еще голландской постройки, форт стал штабом всех экспедиционных сил в Южной Африке.
— Чего ждем? Мне же давно пора быть в таможне. — Джим склонился к уху майора.
Тот тяжело вздохнул, отмахнулся вяло. Хотел было что-то сказать, но не успел. В комнату вошел мистер Каупервуд.
Сегодня утром он совсем не походил на чудаковатого ботаника, обивающего пороги газетных редакций. По тому, как посуровел майор и подтянулась лондонская молодежь, стало ясно, кто здесь настоящий хозяин.
— Джентльмены, прошу извинить, совещание у губернатора несколько затянулось. Мне поручено напомнить всем о нашей главной задаче — агентура буров должна быть нейтрализована. Не должна повториться недавняя история, когда Крюгер заранее узнал о рейде наших людей и успел подготовиться. Конечно, прибытие войск скрывать не стоит. Даже наоборот, самое их присутствие должно оказать давление на дух потенциального противника. Но степень готовности войск и планы командования должны быть надежно защищены от посторонних. Экспедиция должна начаться внезапно и закончиться быстро. Все эти шумные встречи и проводы с угощением солдат устраиваются только ддя обывателей — пусть полюбуются на новую форму и послушают полковую музыку. — Голос мистера Каупервуда звучал сухо и властно, каждый раз, когда он произносил слово «должно», то делал театральную паузу. В конце речи позволил себе усмехнуться. Дружно улыбнулись и все присутствующие в комнате.
— К сожалению, имеются данные, что недавно в городе появились неизвестные иностранцы. Подчеркиваю, что предстоящая операция является внутренним делом Британской империи и посторонние информаторы нам не нужны. На это должно обратить особое внимание. Разбор обстановки начнем с таможни.
Джим доложил кратко. Подтвердил, что с последними пароходами прибыли люди, документы и поведение которых вызывают подозрения. Все они взяты на учет.
— Но эти иностранцы имеют паспорта нейтральных стран. Среди них миссионеры, журналисты. Наконец, это просто белые люди, — поморщился майор Мэтью. — Как с ними поступать? Это же не кафры…
— Вы удивляете меня, майор! — живо перебил мистер Ка- упервуд. — Вы придаете слишком большое значение местным условиям. Мы же работаем согласно распоряжений командования и обязаны действовать решительно. Лондон требует, чтобы безопасность операции была надежно обеспечена. Любым путем. Никаких протоколов, адвокатов и судов присяжных — для наших противников это излишняя роскошь. Поэтому — все они равны и никакой дискриминации по цвету кожи! — Последние слова опять сопровождались улыбками.
Только побуревший от едкого замечания начальства и сочувственно-нахальных взглядов лондонских офицеров майор не отреагировал на шутку начальника.
— Кстати, если речь зашла о подозрительных иностранцах, прошу доложить, кто такой этот Питер Крейн? Вчера в редакции «Аргуса» его поведение показалось мне несколько странным, — заметил мистер Каупервуд.
Майор и Джим в один голос подтвердили лояльность американского торговца. Живет в Кейптауне уже не первый год, документы в порядке, имеет положительную аттестацию от британского военного командования, ни в чем предосудительном не замечен. Любит деньги, любой разговор сводит на свой бизнес.
— Джентльмены, думаю, что Питер Крейн совсем не тот человек, за которого он себя выдает. Необходимо провести расследование и собрать о нем все данные…
— Бог свидетель! Нельзя же подозревать всех! Я в таможне не первый год, всего насмотрелся. Постоянно приходится все вынюхивать и выслеживать. Грязная работенка. Но, клянусь небесами, надо же знать и меру, — взорвался Джим.
Приходилось слушать все эти прописные истины, когда вот-вот должен был начать швартовку пассажирский из Коломбо. В конце концов у него есть свое начальство, а этим столичным гастролерам его просили просто помочь. Все эти военные приготовления и болтовня об экспедиции устраиваются уже не в первый раз.
— Согласен, меру надо знать. Иначе настоящего преступника поймать не удастся. Но сейчас в Южной Африке обстановка изменилась, требуется особая бдительность. — Голос мистера Каупервуда звучал уже сурово. — На этот раз имперское командование решило не ограничиваться демонстрацией. Это война. И для нас она уже началась.
Наступило тягостное молчание. Все встало на свои места. Слово было сказано: не «операция», и не «экспедиция». Война.
Мистер Каупервуд решил несколько смягчить обстановку. Как хороший актер, озарил свое лицо улыбкой, из бокового кармана достал потертую Библию. Обратился к Джиму:
— Вы христианин?
— Да, разумеется.
— Тогда разрешите напомнить вам некоторые места из Священного писания. Вы поймете, что не стоит считать нашу работу «грязной». В Библии о ней имеются самые положительные отзывы. Вспомните, что сам Господь повелел пророку Моисею послать «главных мужей», чтобы они «высмотрели землю Ханаанскую» и узнали, «какова она, хороша или худа, и каков народ, живущий в ней, силен он или слаб». В книге Чисел Ветхого Завета приводится полный список этих разведчиков и сообщается, что они успешно выполнили поставленную перед ними задачу. Какая другая профессия во всем мире может похвастаться тем, что ее представители удостоились такой чести!
Мистер Каупервуд зачитал упомянутые места и опять стал походить на знакомого всем чудака, который увлекается цветочками и жучками. Продолжая добродушно улыбаться, он сказал:
— Имею основания полагать, что известный вам Питер Крейн — русский шпион. Вчера в редакции я наблюдал за его лицом, отраженным в зеркале. Он читал русскую газету. Именно читал и реагировал на прочитанное, а не просто рассматривал буквы, как он потом заявил.
— Русский?
— Не похож он на русского, — авторитетно заявил Джим. — Встречал их среди тех, кто ехал на золотые прииски. Они ростом помельче и скуластые, любят по праздникам напиваться и петь грустные песни…
— Мне достоверно известно, что Питер Крейн часто появляется в порту, бывает в арсенале, — прервал его мистер Ка- упервуд. — Пошлите запрос в Лондон и укажите на возможную связь с русской морской разведкой. У них там данных много, что-нибудь да найдут. Сейчас на все бумаги из Южной Африки отвечают без промедления, так что очень скоро узнаем, кто таков этот американский бизнесмен и откуда он взялся.
— Прошу прощения, сэр, — задал вопрос один из лондонских офицеров. — У России же очень маленький флот, и корабли она начала строить совсем недавно. Думаю, что до создания собственной морской разведки русские еще просто не додумались.
— Лейтенант Фиц-Оуэн, командование рекомендовало вас как способного кавалерийского офицера, поэтому недостаточная информированность об иностранных флотах простительна. Тем не менее настоятельно рекомендую ознакомиться с трудами нашего военно-морского специалиста Джейна, под его редакцией выходят справочники по всем военным флотам мира. В своей книге «Императорский Российский флот: его прошлое, настоящее и будущее» он пишет, что русский флот имеет больше прав на древность, чем флот Британии, созданный, как известно, Альфредом Великим