Движение жидовствующих берет свое начало в Новгороде. Его идеологом был еврей Схария (Захария), приехавший в «северную столицу» Руси в 1470 году вместе с братом киевского князя Михаила Александровича. Позже к Схарии присоединились еще четыре еврея из Литвы. Иосиф Волоцкий так характеризует вождя жидовствующих: «Это был дьяволов сосуд, и изучен всякому злодейскому изобретению, чародейству же и чернокнижию, звездозаконию же, и со астрологи живши в Киеве». По соборному дознанию 1504 года еретики:
— отвергали воплощение Сына Божия;
— не верили воскресению Иисуса;
— не чтили Богоматери, угодников Божиих, икон и мощей;
— не признавали Святой Евхаристии и прочих Таинств;
— держались более Ветхого Завета, нежели Нового, празднуя Пасху по-иудейски (т. е. по Иудейскому календарю); не соблюдали постов, отвергали монашество и предавались явному разврату.
Из-за близости взглядов еретиков к положениям иудаизма их стали называть жидовствующими.
Евреи во главе со Схарией инициировали движение, вовлекли в него широкий круг образованных русских людей, отойдя со временем в тень. Первыми учениками этих «посланников Дьявола» стали новгородские священники Алексей и Денис. Влияние ереси со временем распространилось и на Москву. Великий князь Иван III, демонстрируя свою либеральность в этом вопросе, назначил в 1480 году Алексея протопопом в Успенский собор Московского Кремля, а Дениса — священником в Архангельский собор. Действуя тайно и хитроумно, эти проповедники ереси нашли себе слушателей даже при дворе. Таковыми были, например, близкий к великому князю дьяк Федор Курицын и дочь государя молдавского княгиня Елена Стефановна (Волошанка) — вдова рано умершего старшего сына Ивана III. Федор Курицын служил посольским дьяком, именно он проводил переговоры с государями Молдавии и Венгрии о союзе против Польско-Литовского государства. Курицын имел свободный вход к великому князю. С конца 80-х годов он стал уже одним из ближайших советников великого князя. Курицын был тесно связан с невесткой князя и приложил немало усилий для того, чтобы в 1498 году наследником московского престола был объявлен ее пятнадцатилетний сын.
По-видимому, Иван III прикрывал еретиков для того, чтобы шантажировать ими официальную иерархию, часто встававшую на его пути. Он был мастером интриг и пользовался для их плетения любой полезной нитью. Что же касается религиозных принципов, то здесь Иван отнюдь не являлся строгим «ревнителем благочестия». Для него важнее была задача укрепления личной власти и подчинения Церкви под свой контроль. И здесь еретики могли сыграть положительную роль, выступив в качестве «разменной монеты». Нужно было только выждать момент, когда государю будет выгодно отдать их на расправу хранителям православия. Вот, в сущности, и вся стратегия Ивана III в отношении жидовствующих. Как говорится, разделяй и властвуй…
Активное церковное сопротивление ереси возглавили новгородский архиепископ Геннадий и Иосиф Волоцкий. Первый руководил борьбой в Новгороде, второй стал добиваться уличения и преследования жидовствующих в Москве. Геннадий открыл существование тайного общества и донес о том великому князю и митрополиту, а сам приступил к розыску. Некоторые из еретиков были уличены и преданы казни, другие подверглись заточению, третьи принесли покаяние. В результате в Новгороде еретики присмирели. Не так было в Москве: там ересь находила покровительство, с одной стороны, в Курицыне, с другой — в новом митрополите Зосиме (1490–1494).
17 октября 1490 года по державной воле Ивана III в Москве был открыт Собор, на котором допросили еретиков, обличили и предали их проклятию. Некоторых из них сослали в заточение, других же отправили в Новгород к святителю Геннадию, который, давно желая искоренить настоящее зло и страхом наказания предотвратить будущее, подверг еретиков всенародному позору. Но в списке осужденных не было главных идеологов ереси. Например, Собор присудил наказать Дениса, но при этом Алексея не тронули. Церковный Собор 1490 года, таким образом, не смог решительно покончить с ересью, и вся борьба была еще впереди.
Распространению ереси благоприятствовало еще одно немаловажное обстоятельство. В 1492 году на Руси ждали конца света. Вместе с христианской литературой из Византии к нам пришло поверье, что с концом седьмой тысячи лет от сотворения мира наступит его конец. Все календари заканчивались 1492 годом. Дальше следовал такой текст: «Здесь страх, здесь скорб; аки в распятии Христова сей круг бысть, сие лето и по конец явился в неже чаем и всемерное Твое пришествие». Но ничего катастрофического в тот год не произошло. Это дало возможность жидовствующим задавать христианам язвительные вопросы вроде таких: отчего же не приходит Христос? а не лживы ли ваши книги? — и т. д. Теперь митрополит московский Зосима стал открыто поддерживать еретиков. Вместе с Курицыным они усилили пропаганду своих идей в столице. Одновременно с этим ересь снова усилилась и в Новгороде. В это время предводителем еретиков был Юрьевский архимандрит Кассиан. Присланный на это место из Москвы по ходатайству Федора Курицына, он собирал к себе разбежавшихся из Новгорода еретиков.
С целью противодействия этому Геннадий призвал себе на помощь Иосифа Волоцкого. Они оба стали действовать решительно, несмотря на силу ереси при дворе. Хотя митрополит Зосима принужден был в 1494 году оставить кафедру, но для искоренения зла нужно было участие Церкви, нужен был новый Собор. Иван III, не желая открыто поддерживать еретиков, в то же время по возможности сдерживал гонения против них. И лишь осенью 1503 года великий князь отступился от своих прежних собеседников и пообещал Иосифу Волоцкому, что скоро начнет «обыскивати еретиков». Возможно, на его решение повлияло и то обстоятельство, что еретики пользовались сочувствием опальной теперь Елены Волошанки.
В 1504 году был созван церковный Собор. В числе заседавших на нем был и игумен Волоколамский Иосиф Волоцкий. Он требовал казни еретиков. Обвиняемые решились открыто защищать свое учение, но это им не помогло. Главные из еретиков были осуждены на смерть и всенародно сожжены в клетке (в их числе были, в частности, брат Федора Курицына Волк и архимандрит Кассиан); другим резали языки, иных заключали в темницу. Осужденные хотели было спасти себя раскаянием, но Иосиф настаивал, что притворство, вынужденное страхом наказаний, не есть раскаяние истинное и потому не должно приниматься во внимание.
Казни еретиков странным образом совпали с темной кончиной попавшей в опалу и заточенной вместе с сыном Дмитрием в темницу в 1502 году княгини Елены Стефановны. «Тое же зимы генваря 18 (1505 года. — А. А.) в суботу преставися великая княини Елена Волошенка великого князя Ивана Ивановичя, и положиша ея в церкви у Вознесения на Москве», — говорит летопись. В день смерти Елены церковь праздновала память святителя Афанасия Александрийского — знаменитого борца с еретиками…
Конечно, и в большой политике бывают случайные совпадения, но если даже княгиня и умерла своей смертью, то сам факт ее тюремного заключения свидетельствует о ее причастности к крупной политической игре. Наивно полагать, что жидовствующие были романтиками от религии и не думали о захвате политической власти. В их рядах находилась мать наследника престола княгиня Елена Стефановна, тогдашний министр иностранных дел Федор Курицын, крупнейшие иерархи церкви и значительное количество представителей московской знати. Это была серьезная общественная сила. До тех пор, пока великий князь Иван III благоволил к ним (а так и было на протяжении большей части его правления), еретики копили силы и крепили ряды явных и тайных сподвижников. Но в какой-то момент их тайная организация должна была обнаружить себя решительным выступлением против официальной церкви и самого князя. Собор 1490 года показал, что они в состоянии вести борьбу на самом высоком уровне: преследования не затронули их главных идеологов и «серых кардиналов» движения. Известные нам источники ничего не говорят о людях типа Схарии, зачинателях и вдохновителях ереси. Но ясное дело, что никуда они не делись и по-прежнему продолжали участвовать в деятельности секты. Понятна и конечная цель заговорщиков — возвести на трон сына Елены Волошанки Дмитрия и править от его имени.
Обрисуем вкратце ситуацию, сложившуюся в борьбе за московский престол в конце XV века. Она воистину напоминает шекспировскую драму. Ее начало восходит к 1467 году, когда «смиренная и кроткая» Мария Тверитянка, первая жена Ивана III, отошла в мир иной. От нее у великого князя остался сын Иван (его называли еще Иван Молодой), будущий муж Елены Волошанки. Оставшись вдовым, Иван III стал думать о новой супруге. Ею стала София Палеолог, племянница последнего византийского императора. После рождения трех дочерей она в 1479 году принесла мужу долгожданного наследника, нареченного в честь деда Василием (впоследствии родились еще пять сыновей и три дочери). Так появилась вторая мужская линия потомков Ивана III, которая могла претендовать на московский престол в случае кончины великого князя. Соответственно возник и очаг напряженности в отношениях между Иваном Молодым и княгиней Софьей, которая искренне переживала, что в случае прихода к власти пасынка ее детей ждет гибельная участь.
Но 7 марта 1490 года в возрасте 32 лет Иван Иванович Молодой скончался. Следствие установило, что он был отравлен венецианским лекарем Леоном, который приехал в Москву из Рима зимой 1489/90 года в числе разного рода иностранных умельцев, сопровождавших родного брата Софьи, Андрея Палеолога. По прибытии в российскую столицу этот приезжий врач обратил внимание, что князь Иван Иванович Молодой страдает болезнью ног и ходит с трудом. «…И видев лекарь жидовин мистр (магистр. — А. А.) Леон похваляся рече великому князю Ивану Васильевичю, отцю его: «Яз излечю сына твоего великого князя Ивана от тоя болезни; а не излечю яз, и ты меня вели казнити смертною казнью». И князь великий няв тому веру, веле ему лечити сына своего великого князя Ивана, лекарь же дасть ему зелие пити и жещи нача стькляницами по телу, вливая горячюю воду; и от того ему бысть тяжчае и умре. И того лекаря мистра Леона велел князь велики поимати, и после сорочин (сорокадневного траура. —