Но уменьшилось ли общее количество зла в мире после вочеловечивания Сатаны? Нет, не уменьшилось. Вместе с богатствами Вандергуда мошенник Фома Магнус унаследовал и все мерзости сатанизма. Новоявленного миллиардера не удовлетворит ни один престол, даже русский. Он метит на место Сатаны! Уж на что Топпи, секретарь Вандергуда и по своей природе тоже вочеловечившийся бес, многое повидал и на том, и на этом свете, но и его Магнус напугал своим неверием в Бога. Фамилия Магнуса, кстати, происходит от основы «маг», что значит «волхв», «колдун», «язычник». Оно как бы выдает внутреннюю установку Магнуса противостоять христианскому Богу, стать равным Ему, а может быть, и превзойти.
Фамилия андреевского героя напоминает нам также об одном очень известном алхимике Средневековья — Альберте Великом, прозванном Магнусом. Он родился в 1206 году и умер в возрасте 74 лет. О нем говорили, что он был «велик в магии, силен в философии и непревзойден в теологии». Альберт Магнус был членом Доминиканского ордена и воспитателем Фомы Аквинского в алхимии и философии. Альберт Великий был аристоте-лианцем в философии, астрологом и большим знатоком медицины, физики и алхимии. В молодости его считали слабоумным, но его искренняя вера и преданность были вознаграждены видением, в котором перед ним появилась Непорочная Дева Мария и дала ему великие философские и интеллектуальные способности. Престиж Альберта Великого был столь высок, что о нем рассказывали множество фантастических историй, самой необычной из которых была, пожалуй, легенда о механическом человеке. Став мастером магических наук, Альберт начал конструирование любопытного автомата, которого он наделил способностью к речи и мышлению. Андроид, как он назвал его, был сделан из металла и неизвестной субстанции, выбранной согласно велению звезд, и наделен духовными качествами через магические формулы и заклинания. Труд этот занял целых тридцать лет. Фома Аквинский, однако, полагая этот механизм дьявольским, разбил его, тем самым разрушив труд всей жизни Альберта. Несмотря на это, Альберт оставил Фоме Аквинскому свои алхимические формулы, включая (согласно легенде) секрет философского камня.
Фома Магнус, подобно Альберту, сведущ в химии. Но самое главное, что он изобрел динамит, который имеет волю, сознание и глаза. Магнус, показывая Вандергуду небольшой брусок чудо-динамита, так объясняет его свойства: «По виду — мыло или воск. По силе — это Дьявол. Достаточно половины этого бруска, чтобы стереть с поверхности храм Святого Петра. Но это капризный Дьявол. Его можно бить, рубить на части, жечь в песке, и он останется безмолвным: динамитный патрон разорвет его, но не вызовет гнева. Я могу бросить его на улицу, под ноги лошадей, его будут грызть собаки, им станут играть дети, — и он останется равнодушным. Но стоит мне кольнуть его током высокого напряжения — и ярость его взрыва будет чудовищна, безмерна! Сильный, но глупый Дьявол!» Оба Магнуса — изобретатели, они думают, в сущности, над одной проблемой — создать механический эквивалент Дьявола. Но андреевский Магнус превзошел своего предшественника, его создание в миллионы раз страшнее и разрушительнее для человечества. Он будет достойным преемником Сатаны. Да и планы у него масштаба космического — «взорвать землю» и «на время отменить законы и пустить смерть в загородку». Что же это будет за катастрофа?
Ответ предельно прост, и Андреев фактически дает его, датируя страницы дневника Сатаны. Рассказ Вандергуда относится к событиям, происходившим с 18 января по 27 мая 1914 года, накануне начала Первой мировой войны. Не пройдет и месяца, как боснийский студент Принцип убьет эрц-герцога Франца-Фердинанда, наследника австрийского престола, и его супругу в Сараево. С этого преступления начнется кровавая летопись невиданной дотоле мировой бойни. Логика повествования требует признать, что в лице Магнуса и кардинала X., прикарманивших денежки Вандергуда, Андреев символически изобразил организаторов и вдохновителей Первой мировой войны. В романе, таким образом, обнаруживается не только философская, но и политическая подоплека. Писатель аллегорически, но предельно четко говорит читателям, что война планировалась загодя и была частью крупной политической игры сильных мира сего. Магнус — один из них, обобщенный образ тех немногих, кому эта война принесет выгоду. «В силу ли внушения, которое шло от Магнуса, или от простого утомления этот круглый череп (выделено Л. Андреевым. — А. А.), сверкающий огнями глаз, постепенно стал превращаться в моих глазах в настоящий взрывчатый снаряд, в готовую бомбу с светящимся фитилем…» Он — гражданин Вселенной, и не связывает себя ни с каким народом. Свобода — его отечество, он наднационален, и в нем трудно не узнать сегодняшних хозяев мира, способных переиграть даже самого Сатану.
Произведение Андреева — это роман-предупреждение, напоминание о том, кто организует войны и революции. Тайны, связанные с началом и разжиганием Первой мировой войны, до сих пор тщательно скрываются от обывателей. Мало кто знает, что австрийский суд, расследовавший убийство в Сараево, установил, что нити заговора выходили далеко за пределы Сербии. «Сербские фанатики» оказались пешками в руках могущественных международных сил, готовивших всеевропейский конфликт. Несчастный эрцгерцог признавался начальнику своего Генерального штаба фон Гетцендорфу: «К войне с Россией подстрекает Франция, особенно тамошние масоны, которые стремятся вызвать революцию, чтобы свергнуть монархов с их тронов». Задолго до его злосчастного визита в Сараево английский журнал «Труф» опубликовал карикатуру, показывающую послевоенное устройство Европы: монархи лишились тронов, а на месте их владений возникли мелкие республики. Если учесть, что журнал принадлежал одному крупному магнату и масону, то становится очевидным: карикатура отражала чаяния «мировой закулисы». В разгар войны, как бы ощутив ее закулисную сторону, Валерий Брюсов писал:
А некто темный, некто властный,
Событий нити ухватив,
С улыбкой дьявольски-бесстрастной
Длит обескрыленный порыв.
Леонид Андреев приоткрыл тайны этих «некто», дал их четкий психологический портрет. И вряд ли кто возразит, что это уже не безобидные гоголевские «кувшинные рыла», не бесочеловеки Достоевского. Это — нелюди…
Часть IVВ тени Люциферова крыла
Советская власть культивировала атеизм, идею отрицания как Бога, так и Дьявола. В этом смысле у исследователей, казалось бы, нет оснований называть коммунистических лидеров комиссарами преисподней и прислужниками Дьявола. Однако не все так просто и очевидно.
Для россиян, вкусивших теоретические и практические плоды марксизма, небезынтересно будет узнать, что молодой Маркс слагал гимны в честь Сатаны. В стихотворении «Скрипач» он, к примеру, признается:
Адские испарения поднимаются
и наполняют мозг,
Пока не сойду с ума
и мое сердце в корне не переменится.
Видишь этот меч?
Князь тьмы
Продал его мне.
В студенческие годы будущий автор «Капитала» написал драму «Оуланем». Ее название является искажением имени Иисуса — Иммануил, прочитанным справо налево и означающим по-еврейски «С нами Бог». Налицо, таким образом, обезьянничанье, глумление над священным для христиан образом. В этой драме Маркс пишет:
Ибо он отбивает время
и дает знамения,
Все смелее и смелее
я играю танец смерти.
И они тоже: Оуланем, Оуланем.
Это имя звучит, как смерть,
Звучит,
пока не замрет в жалких корчах.
Стой! Теперь я понял.
Оно поднимается из моей души
Ясное, как воздух,
прочное, как мои кости…
И все же тебя,
персонифицированное человечество.
Силою моих могучих рук
я могу схватить и раздавить
с яростной силой,
В то время как
бездна зияет передо мной и тобой
в темноте,
Ты провалишься в нее,
и я последую за тобой,
Смеясь и шепча тебе на ухо:
«Спускайся со мною, друг!»
Бездна здесь — это христианский ад, а Оуланем — Антихрист, обитающий там. Маркс называет его другом, удостоверяя тем самым, что никаким атеистом он не был. Более того, у нас есть все основания предположить, что восемнадцатилетний Маркс верил в Дьявола и считал себя воплощением Антихриста.
Очень примечательны признания еще одного, теперь уже русского, революционера — Николая Бухарина (1888–1938), сделанные им в автобиографии для официального издания: «Примерно около этого времени (будучи во 2-м классе городского училища. — АЛ.) или несколько позднее я пережил первый т. н. «душевный кризис» и окончательно разделался с религией. Внешне это, между прочим, выразилось в довольно озорной форме: я поспорил с мальчишками, у которых оставалось почтение к святыням, и принес за языком из церкви «тело Христово», победоносно выложив оное на стол. Не обошлось здесь и без курьезов. Случайно мне в это время подвернулась знаменитая «лекция об Антихристе» Владимира Соловьева, и одно время я колебался, не антихрист ли я. Так как я из Апокалипсиса знал (за чтение Апокалипсиса мне был, между прочим, сделан строгий выговор школьным священником), что мать антихриста должна быть блудницей, то я допрашивал свою мать — женщину очень неглупую, на редкость честную, трудолюбивую, не чаявшую в детях души и в высшей степени доброжелательную, — не блудница ли она, что, конечно, повергало ее в величайшее смущение, так как она никак не могла понять, откуда у меня могли быть такие вопросы».
Владимир Ильич Ленин все разговоры о Боженьке и Дьяволе считал несусветной чушью. Но ведь и он в том числе дал «добро» на ритуальное убийство царской семьи. На стене подвальной комнаты, где в ночь с 16 на 17 июня 1918 года совершилось злодеяние, была оставлена надпись на немецком языке — две слегка измененные строфы Генриха Гейне. Поэт написал это стихотворение по мотивам «Книги Даниила». Мифологический вавилонский царь Валтасар был убит слугами за непочитание иудейского бога Яхве.