оит ему больших усилий.
– Я согласился встретиться с вами, потому, что об этом попросили мои добрые друзья. Надеюсь, дело действительно важное.
Мужчина кивнул.
– Да, конечно. Можем ли мы поговорить без свидетелей, – он немного повернулся, оглядываясь на водителя.
– Если вас это беспокоит, – старик нажал кнопку в подлокотнике, и толстое звуконепроницаемое стекло отгородило водителя от пассажиров.
– Благодарю вас, святой отец.
– Пустое, – старик вяло махнул ладонью, не поднимая ее с колен, – вы ведь иностранец?
– Да.
– Неплохо говорите по-русски.
– Почти так же хорошо, как вы по-итальянски.
Старик некоторое время молчал, разглядывая мужчину. Рука его легла на головку посоха, поглаживая дерево.
– Вы мирянин или священнослужитель?
– У меня церковный сан кардинала.
– Вот как, – казалось, старик ничуть не удивился, только глаза его немного сузились, внимательно разглядывая гостя. – Ваше имя?
Мужчина наклонился вперед и прошептал несколько слов.
Старик прикрыл глаза, будто вспоминая что-то.
– Вашего имени нет в списке кардинальской коллегии, – сказал он после продолжительного молчания.
– У вас прекрасная память, господин игумен, ведь в списке коллегии больше ста имен. Да, вы правы, моего имени там нет. Я назначен секретным решением Папы, in petto in petto – в груди(итал.).
– Должно быть, для этого были основания. Хорошо, – старик подумал немного, – Скажите, кто строил колоннаду на площади святого Петра?
– Строил Бернини. Двести восемьдесят колонн.
– На каком этаже личные покои Папы?
– На третьем, в девятнадцати комнатах.
Старик согласно покивал головой.
– Да, похоже, в Ватикане вы бывали. Что-нибудь, кроме слов, может доказать вашу правдивость?
Мужчина снял с пальца перстень с камнем и передал собеседнику.
Старик открыл ящичек в подлокотнике сиденья, достал сильную лупу и, включив в салоне свет, поднес перстень к лампе.
– Прекрасный алмаз, – сказал он, разглядывая камень через увеличительное стекло, – прекрасный.
– Кардинальское кольцо может быть украшено только сапфиром, и это сапфир. Я прошел проверку?
– Когда Кароль Войтыла Архиепископ Краковский Кароль Войтыла, стал папой Иоанном Павлом II.получил герб, который с внутренней стороны этого кольца?
– Еще в Польше, когда был Краковским архиепископом.
Старик вернул кольцо владельцу.
– Ладно, будем считать, с этим покончено. Впрочем, эти сведения общедоступны, но, положим, я вам верю. И что же угодно тайному кардиналу Папы от настоятеля православного монастыря?
Мужчина надел кольцо, подышал на него и протер платком. Глаза его скользнули по посоху.
– Я здесь не как представитель Его Святейшества. Скажем так: это моя частная инициатива, – он подождал вопроса, но старик безучастно молчал. – Вы, конечно, в курсе, что в Ватикане существует оппозиция?
– Вполне возможно.
Мужчина досадливо крякнул и провел рукой по густым черным волосам с едва заметными прядями седины.
– Я говорю откровенно, и мне хотелось бы…
– Ваша откровенность ни к чему меня не обязывает, господин кардинал. Пока. Вы захотели встретиться со мной и, следовательно, должны хотя бы заинтересовать меня. Только тогда вы можете ожидать ответной откровенности. Частичной, конечно.
– Мне совсем не нужна ваша исповедь, господин игумен…
– И на том спасибо.
Было заметно, что мужчина едва сдерживается, чтобы не вспылить. Но постепенно ему удалось подавить свой латинский темперамент, его учащенное дыхание выровнялось, и он нервно улыбнулся.
– Вы правы, конечно. Извините мою горячность, но вопрос очень щекотливый. Я просто расскажу вам о цели моей миссии, а вы решите, достоин я вашего доверия или нет, – он помолчал, обдумывая слова. – Итак, группа кардиналов, состоящих в оппозиции Иоанну-Павлу и разделяющая идеи экуменизма с позиций Ватикана, провела инфильтрацию демона на территорию московской епархии. Цель – вызвать недоверие паствы к православной церкви и отток верующих в лоно католичества.
Мужчина помолчал, ожидая реакции на свои слова.
Старик пожал плечами.
– Такое уже было. В десятом веке, если не ошибаюсь, когда решался вопрос о принятии на Руси новой веры.
– Вы правы, это повторение пройденного. К сожалению, возвращение к старым методам…
– Оставим сожаления, господин кардинал, хотя основания для них есть. Мы были предупреждены о возможности подобной диверсии. Уничтожение демона теперь только вопрос времени. Но все равно, я благодарю вас за хлопоты.
Кардинал помолчал, поджав губы.
– Если у вас все, то позвольте пожелать…
– Нет, не все, господин игумен. Во вчерашней «Оссерваторе Романо» есть краткое сообщение. Позволю себе его привести, – он достал из кармана листок бумаги, – при покушении на одного из членов Верховного Ватиканского трибунала погиб капитан швейцарской гвардии Швейцарская гвардия несет охрану резиденции Папы и собора Святого Петра., – кардинал сложил листок и опять убрал его. – Это официальная версия. По моим сведениям, он был отравлен. Скажите, ваш источник в Ватикане давно был на связи?
Игумен долго сидел неподвижно, поглаживая посох и разглядывая гостя из-под кустистых бровей.
– Чего вы добиваетесь? – наконец спросил он.
– Я хочу помочь искоренить зло, осознанно или по недомыслию причиненное вашему народу. Кучка безумцев, даже если они высшие отцы церкви, не должна осложнить отношения между нашими конфессиями. Воистину сказано: «Папа может дать кардинальскую шапку, но не может дать голову».
– Сказано это по другому поводу, но в данном случае звучит актуально. Боюсь, Климент XIII Климент XIII(1693-1769), римский папа 1758-1769г.не подозревал, что в конце второго тысячелетия Христианства высшие отцы церкви прибегнут к помощи врага рода человеческого. В чем выразится ваше содействие?
Мужчина подался вперед и прижал руки к груди. Отбросив напускную сдержанность, он заговорил, оживленно жестикулируя.
– Я долгие годы изучал труды, посвященные средневековым практикам экзорцизма. Его Святейшество, – он осенил себя крестным знамением, – передал мне многое из своего опыта. Я присутствовал при проводимых им обрядах изгнания. Помощь моя будет совершенно бескорыстна. Неужели это вас не убедит?
Игумен склонил голову, словно признавая убедительность доводов собеседника.
– Да, ваш наставник крупный эксперт в этом вопросе. Впрочем, у него столько достоинств, что места для недостатков практически не остается.
– Ваша ирония, господин игумен, несколько неуместна, – сухо заметил итальянец.
– Я говорю от чистого сердца, – слегка улыбнулся старик. – Вернемся, однако, к вашей просьбе. Я направил в Москву своего ученика, но, боюсь, он слишком молод и, если вы не против, я попросил бы вас оценить его знания и помочь в меру сил. В то же время, ваше непосредственное участие в грядущих событиях исключено. Абсолютно исключено! Вы согласны с такими условиями?
– Боюсь, у меня нет выбора, – пожал плечами кардинал.
– Да, странные союзы случаются в несчастье, – задумчиво произнес игумен. – В Москве вы свяжетесь с м-м… одним человеком, он предоставит вам возможность исправить вред, причиненный, как вы говорите, по недомыслию. Со своей стороны я предупрежу его о вашей просьбе. Телефон прошу не записывать и по возможности поскорее забыть, – старик немного подался вперед и прошептал несколько цифр на ухо склонившемуся к нему собеседнику.
– Благодарю вас, господин игумен.
– Не смею больше задерживать.
Мужчина взялся за ручку двери, но, помедлив, обернулся к старику.
– Простите, еще один вопрос. Что у вас в посохе?
Игумен, улыбнувшись, с легким щелчком повернул ручку посоха и немного потянул ее на себя. В полутьме салона тускло блеснул украшенный письменами клинок.
– Серебро? – спросил кардинал.
– Оправленное в молитву, – уточнил игумен.
Две девушки с видимым сожалением прервали разговор у стойки с симпатичным барменом. Одна из них, приветливо, но заученно улыбаясь, подошла к посетителю.
– Здравствуйте, могу я вам помочь?
Александр Ярославович с сомнением огляделся. Кафе пустовало, что было объяснимо ранним часом. Обшитые деревом стены создавали теплую атмосферу, придавая заведению уют. Развешанные по стенам фотографии он разглядывать не стал.
– Меня ждут, – несколько надменно произнес он.
– Вас ждет Сергей Владимирович? Прошу сюда, – девушка провела его к лестнице на второй этаж.
Они поднялись по деревянным ступенькам. От стола в углу навстречу встал смуглый человек лет тридцати в затемненных очках и темном костюме с неброским галстуком.
– Александр Ярославович?
– Да.
– Здравствуйте. Что будете пить?
Не замечая протянутой руки, Александр Ярославович прошел к столу.
– Ничего.
– Верочка, один кофе, пожалуйста. Чем обязан?
– Хочу сразу сказать, что я не одобряю людей вашего рода занятий, – заявил Александр Ярославович.
– Это я уже понял, – усмехнулся Брусницкий, – давайте все-таки присядем.
Они опустились за стол напротив друг друга.
– К сожалению, союзников не всегда можно выбирать, – Александр Ярославович упорно смотрел чуть выше головы собеседника, – ваше участие в произошедших ранее событиях случилось без моего ведома и выбора мне не оставило. До какой степени вы намерены участвовать в деле?
– До окончания. С вашей помощью или без нее. Тот, кто изуродовал тело моего друга, будет наказан. Я такого не прощаю.
– Похвальная последовательность, – взгляд Александра Ярославовича несколько смягчился, – что вы предприняли после э-э… посещения квартиры художницы?
– Я оставил там двоих людей с приказом задерживать всех до моего прибытия.
– Есть результат?
Брусницкий подождал, пока девушка поставит на стол кофе, размешал сахар и отхлебнул.
– Практически никакого. Заходил сосед. Я с ним побеседовал. Покровская приглашала его для мелкого ремонта. Той ночь