Закреплению в русском менталитете социально востребованных качеств характера способствуют специфика и своеобразие форм и методов национального воспитания детей. Ключевым звеном, передающим нормы и ценности общества конкретному индивиду, является семья. В процессе семейного воспитания подрастающему русского прививается необходимость покорности («С сильным не борись, с богатым не судись») и терпения («Бог терпел и нам велел»). Во многом военный характер истории России привел к существованию приоритетного положения женщины в системе русского национального воспитания и процессе семейной социализации детей. Недостаток мужского влияния и отсутствие твердой отцовской руки провоцируют закрепление слабой самодисциплины, неисполнительности, непунктуальности, расхлябанности. Преобладание материнского влияния становится источником формирования отзывчивости, душевной мягкости, сострадательности, доброты, покорности.
В XXI веке сохраняются те же источники детерминации национального менталитета, которые действовали в предшествующие столетия. Эти сущностные качества являются архетипами коллективного бессознательного: глубинными архаичными образами; представлениями; схемами мышления; лежащими в основе поведения людей и опредмечивающимися в продуктах материальной и духовной культуры установками.
Сущность русского национального менталитета имеет многокачественный характер. По обобщенному мнению отечественных философов, он раскрывается в сложном переплетении следующих фундаментальных основных качеств:
парадоксальность ментальных проявлений — крайняя противоречивость и равноправное существование разнонаправленных ментальных черт;
безмерность жизненного порыва — необычайная страстность, максимализм и экстремизм;
стремление к абсолютным ценностям, которое у русских проявляется не только в теистической форме, но и в неизбывной тяге к переустройству земной жизни на началах добра и справедливости;
созерцание сердцем — первенство чувственной составляющей в триаде национального сознания «воля — чувства — мышление», что выражается в иррациональности и некритическом, по-детски доверчивом характере мышления, а также в милосердии, отзывчивости, доброте;
национальная стойкость — повышенная готовность к перенесению жизненных невзгод, русскими инвариантами которой являются непротивление злу насилием, покорность властям и долготерпение;
любовь к свободе, принимающая традиционно облик выходящей за границы дозволенного и разумного стихийной воли;
психология «мы» — выражение общинной и соборной сути национального менталитета и связанные с этим невысокие способности к самоорганизации и самодисциплине;
всечеловеческая толерантность — терпимое отношение к иноплеменникам, всеоткрытая готовность заимствовать у других народов как позитивные, так и негативные ценности, а также ярко выраженный мессианизм.
Перечисленные выше основные качества составляют суть русского национального менталитета и глубинный внутренний смысл русской цивилизации. Ментальные качества необходимо учитывать в процессе реформирования российского общества. Фактическая неудача либеральных реформ в постсоветской России в 1990-е годы стала неизбежным следствием игнорирования радикальными российскими реформаторами специфики менталитета русского народа. В успешных общественных преобразованиях общечеловеческие научно-технические и демократические достижения органично соединяются с цивилизационной спецификой народов и учитываются особенности национального менталитета.
Принципиально важное значение в развитии России имеет русский национальный менталитет. История страны складывается под влиянием природных, социально-экономических и политических факторов в результате воздействия ментальной специфики ее народа.
Глобальные социально-экономические изменения оказывают свое влияние на менталитет русских и россиян посредством финансовых, технологических и потребительских факторов, заимствования культурных ценностей других народов, влияния современных средств массовой информации и коммуникации, несущих, в частности, наднациональные ценностные установки.
Основной чертой глобалистской культуры является ее транснациональность. Она сближает людей, живущих в разных странах и исповедующих всевозможные взгляды и убеждения, способствует усилению взаимопонимания между народами и обогащает национальную культуру достижениями других цивилизаций. Однако глобалистская культура лишена того, что имеют культуры прошлых эпох: исторической памяти и мифов, символов и ценностей, идентичности. Эти основы веками строились этнонациональными и религиозными общностями, передавались из поколения в поколение, отвечая потребностям людей, наполняя их бытие конкретными смыслами. Глобальной же культуре, у которой иные задачи, чужда укорененность в традициях, местных особенностях, национальных или этнических идентичностях.
Насильственное насаждение чужеродной для большинства азиатских, латиноамериканских и африканских стран идеологии ведет к усилению недовольства и выражается в росте антиглобалистских настроений.
Новый миропорядок в социокультурной сфере строится по единой системе принципов и координат, отсекая историко-культурное многообразие, которое народы мира формировали тысячелетиями, исчезновение которых означало бы утрату материальных, культурных, социально-психологических и духовных оснований их существования на Земле. Результатом данного вызова глобализации является угроза потери национальной идентичности стран и потеря их собственных культур и цивилизационного наследия.
На мировой арене социокультурный вес придают стране: национальные черты и особенности населяющих ее народов; актуализация национальных традиций, ценностей и обрядов; выраженная специфика национального менталитета; наличие распознаваемых цивилизационных алгоритмов, фильтров и барьеров в процессе социокультурной интеграции стран глобализирующегося мира; консолидация на основе признаваемой всеми гражданами объединяющей национальной идеи; защита национальных интересов, ценностей и идеалов; обеспечение национальной безопасности; наличие внятного национального проекта.
Группа стран с явно выраженной цивилизационной идентичностью и мощным потенциалом социокультурного влияния на страны-сателлиты, и не только на них, может выступать цивилизационным полюсом, имеющим общие культурно-генетические коды, в основе которых лежит единая цивилизационная матрица.
Опытом эффективного соединения российской бюрократии с западной стала функционировавшая в 1993–1998 годах межправительственная комиссия по экономическому и научно-техническому сотрудничеству между Россией и США («Комиссия Гор — Черномырдин»): хороший личный контакт вице-президента и премьер-министра в тех условиях вел к успеху — это был канал уровня, уступавшего лишь президентскому. А Борис Ельцин ревностно относился к Виктору Черномырдину, в том числе из-за его контактов с кандидатом на пост президента США Альбертом Гором. Аналогичный формат общения может действовать между Россией и другими крупными членами международного сообщества прежде всего в Европе.
Министерство иностранных дел, ведущий государственный орган, формирующий и проводящий внешнюю политику, хранящий и продолжающий вековые традиции отечественной дипломатии, более других ведомств связано с внешним миром, обладает уникальными знаниями о нем и пониманием идущих там процессов.
Внешнеполитический потенциал Администрации Президента РФ зависит прежде всего от фигуры главы этого структурного подразделения российской власти, характера отношений ее руководителя с президентом.
Большую роль в межгосударственных отношениях играют международные институты. Ключевое влияние на процесс интеграции России в мировое сообщество оказывают G8, Совет «Россия — НАТО», саммиты «Россия — ЕС». Проблемы, которые обсуждаются на этих форумах, вовлекают в международный обмен значительную часть государственного аппарата. Его многочисленные ведомства должны быть в состоянии активно способствовать международной интеграции страны.
Многозначный термин «Русский мир» появился еще в XI веке. С 1990-х годов в России эту идею разрабатывают интеллектуалы, политологи и российская власть. Существуют дефиниции: Русский мир — концепт, научный термин, идеологема, мифологема, социально-культурный феномен.
«Мы имеем дело с явлением, у которого давняя история, но которое сегодня обрело другие конфигурации и смыслы, став как частью культуры новых сетевых сообществ, так и частью государственной политики и международных отношений».
Валерий Александрович Тишков, советский и российский этнолог, социальный антрополог, доктор исторических наук, профессор, действительный член РАН, вице-президент Международного союза антропологических и этнологических наук, академик-секретарь Отделения историко-филологических наук РАН
«Соотечественник — категория далеко не только юридическая. И уж тем более не вопрос статуса или каких бы там ни было льгот. Это в первую очередь вопрос личного выбора. Вопрос духовного самоопределения. Этот путь не всегда прост. Ведь понятие “Русский мир” испокон века выходило далеко за географические границы России и даже далеко за границы русского этноса».
Владимир Владимирович Путин, Президент Российской Федерации (из выступления на Конгрессе соотечественников в октябре 2001 г.)
«Русский мир может и должен объединить всех, кому дороги русское слово и русская культура, где бы они ни жили, в России или за ее пределами. Почаще употребляйте это словосочетание — “Русский мир”».
Владимир Владимирович Путин, Президент Российской Федерации, 2006 г.
«Выражение “Русский мир” взято теперь в оборот едва ли не всеми СМИ и всеми без исключения политиками, но от того оно не стало ни прозрачнее, ни понятнее. Хуже того, чем больше какое-то слово, бытующее в языке на уровне самого общего представления и не прошедшее «научную выучку», используют в публичной сфере, где идет жесткое столкновение интересов, будь то политика или медиа, тем меньше в нем остается того, что способно объединить, — общедоступного смысла. К тому же в последние годы в бесчисленных дискуссиях о русском мире наши аналитики напустили много теоретического тумана, но так и не предложили ни одной с