Русский фактор — страница 35 из 71

<…> На ближайшие послевоенные десятилетия у Соединенных Штатов не просматривался иной достаточно мощный соперник в мире, кроме СССР. Положение усугублялось еще и тем, что если США были — и остаются — проверенной демократией, то СССР того периода был диктатурой. Оба государства исповедовали отчетливо выраженный мессианизм, опирающийся на твердое убеждение, что именно их модель в конечном счете победит во всем мире. Разница заключалась в том, что за американским мессианизмом стояла природная склонность всякого капитализма к экономической экспансии в силу действия законов рынка, тогда как советский мессианизм питался идеологическими соображениями и опирался преимущественно на военную силу».

Александр Николаевич Яковлев, советский и российский политический деятель, один из главных идеологов и «архитекторов» перестройки, член Политбюро ЦК КПСС в 1987–1990 гг., публицист, академик РАН


Геополитическое понятие «сверхдержава» появилось в конкретном историческом контексте. Этот статус высшего международного ранга отражает его парность. Он применим к двум, а не к одной или нескольким сильнейшим державам, при этом к паре, взаимоскованной своим соперничеством и способной проецировать его на структурообразование всей системы международных отношений.

«Сверхдержавность» сохраняется лишь на период, в течение которого решается, какая из противостоящих сторон возьмет верх. По определению Евгения Примакова «супердержава» — это категория холодной войны. В ходе силового противостояния сверхдержав и подчиненных каждой из них много- и двусторонних военно-политических союзов реализовывалось двухполюсное размежевание геополитического пространства. Тогда впервые в истории возникла глобальная блоковая структура, которая при отсутствии прямых военных действий между главными конфликтующими сторонами была средством наращивания их мощи, позволяла достигать имперские цели расширения собственного господства в мире.

У сверхдержав были неодинаковые возможности выстраивать и использовать для глобальной экспансии свои блоковые структуры. В итоге Второй мировой войны Советский Союз существенно расширил пространство своего геополитического контроля, распространив его на Восточную и Центральную Европу и Северо-Восточную Азию. Таким образом Союз ССР укрепил свое положение в центре континента Евразия. Защищенные двумя океанами США обосновались в то же время в Западной Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке, в Тихоокеанском бассейне, утвердили там свое почти повсеместное военно-морское присутствие. Соединенные Штаты гигантски расширили пространство своего влияния, превратились в величину глобального геополитического масштаба, окружили СССР зонами, создающими угрозу безопасности сердцевине базового пространства соперника.

Асимметрия возможностей Советского Союза и Соединенных Штатов существовала не столько в географическом, сколько в военно-экономическом измерении. США вложили колоссальные средства в развертывание своего военного присутствия в мире. Кроме НАТО как центрального звена блоковой системы в Западной Европе, была создана обширная сеть американских военных баз и опорных пунктов в самых разных местах земного шара. При всей «американоцентричности» западных военных союзов доля вклада других входящих в них стран была значительно больше, чем в блоке ОВД, в котором затраты почти целиком нес СССР. Противостоявшие друг другу блоки различались также своими степенями внутренней сплоченности и надежности.

Особое место в послевоенной блоковой структуре было у советско-китайских отношений. С провозглашением КНР СССР заключил с ней 14 февраля 1950 года Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи. Сближение двух этих крупных держав с однотипным государственным устройством создавало мощный противовес США в регионе и мире. Эффект союза СССР — КНР укрепил советский геополитический статус. Однако Иосиф Сталин не смог навязать главе Китая Мао Цзэдуну столь же высокий уровень зависимости от Советского Союза, какой он установил с Восточной Европой. Китайский союзник очень большой и самостоятельный. Несмотря на сходство идеологий и социального устройства, два гиганта Евразийского континента не смогли равноправно ужиться в одном лагере, спор о верховенстве в нем привел к расхождениям и вражде. Вместо возможного «дуумвирата» Советский Союз — Китай в геополитическом пространстве возник внутренне противоречивый «треугольник» советско-американо-китайских отношений. Из двусторонних имперские импульсы перерастали в трехсторонние.

Углубление противоречивости ядерного века сказалось на внешнеполитическом процессе США, в которых обострилась борьба между воинственной и умеренной тенденциями.


«Когда мы подойдем к той грани, за которой обе стороны будут уверены в том, что в случае возникновения всеобщей войны, независимо от фактора внезапности, уничтожение окажется как взаимным, так и полным, быть может, у нас хватит разума, чтобы встретиться за столом переговоров с пониманием того, что эра вооружений кончилась и род человеческий должен сообразовывать свои действия с этой истиной или погибнуть».

Дуайт Дэвид Эйзенхауэр, 34-й президент США (не одобряя в частном письме от 4 апреля 1956 года жесткую бескомпромиссность курса США в отношении СССР, которую отстаивал американский госсекретарь Аллен Даллес)


Подозрительность Запада к СССР усугублялась несдержанными высказываниями его главы Никиты Хрущева. Назвав двухполюсное соревнование «стержнем мирового развития на современном историческом этапе», он предсказал наступление социализма и отступления капитализма.


«Если мысленно представить себе земной шар, как огромную арену этого соревнования, то мы увидим, что социализм шаг за шагом отвоевывает у старого мира одну позицию за другой.

Мы обязаны вести политику с позиции силы. Мы не говорим это вслух, но это так. Другой политики, другого языка наши противники не понимают».

Никита Сергеевич Хрущев, Первый секретарь ЦК КПСС в 1953–1964 гг., Председатель Совета министров СССР в 1958–1964 гг., Председатель Бюро ЦК КПСС по РСФСР в 1956–1964 гг., Герой Советского Союза, трижды Герой Социалистического Труда (на XXII съезде КПСС)


«Треть человечества строит новую жизнь под знаменем научного коммунизма. Первые отряды рабочего класса, вырвавшиеся из-под гнета капитализма, облегчают победу новым отрядам своих братьев по классу. Мир социализма расширяется, мир капитализма сужается. Социализм неизбежно придет повсюду на смену капитализму».

Программа КПСС, принятая на XXII съезде в 1961 году


Роль военно-промышленного комплекса (ВПК) в государственной структуре СССР была не менее значительной, чем у американского соперника-партнера в условиях демократии.


«Военное и военно-промышленные ведомства были государством в государстве. Здесь все было… окружено глубокой тайной. Сфера этих ведомств была совершенно неприкасаема — Брежнев, видимо, немало был обязан поддержке военных, сам себе больше всего нравился как генерал, “герой войны”. Кроме того, в течение ряда лет он был главным партийным куратором оборонной промышленности и привык генералам и генеральным конструкторам ни в чем не отказывать. Мало того, всячески их ублажал… военная политика, вырабатывавшаяся и осуществлявшаяся под покровом тайны, вне демократического контроля перестала служить инструментом внешней политики, обретала самостоятельность, даже начинала объективно диктовать свою волю политикам и дипломатам».

Георгий Аркадьевич Арбатов


После Кубинского кризиса в политике Советского Союза усилилась милитаристская тенденция.


«Советское руководство не могло забыть унизительной потери своего престижа, когда ему пришлось на глазах у всего мира признать свою слабость и вывозить обратно свои ракеты с Кубы. Наш военный истеблишмент воспользовался этим для того, чтобы добиться новой программы наращивания ракетных вооружений, что дало новый импульс гонке вооружений…»

Анатолий Федорович Добрынин


На этом фоне произошла стремительная активизация военных приготовлений СССР к возможному столкновению с США. В пропагандистских выступлениях зазвучали предсказания победоносного исхода будущих сражений.


«По своей политической, социальной сущности новая мировая война будет решающим столкновением двух противоположных мировых социальных систем. Эта война закономерно закончится победой прогрессивной коммунистической общественно-экономической формации над реакционной капиталистической общественно-экономической формацией, исторически обреченной на гибель. Гарантией такого исхода войны служит реальное соотношение политических, экономических и военных сил двух систем, которое сложилось в пользу социалистического лагеря».

Из официальной публикации «Военная стратегия» Министерства обороны СССР (под редакцией Василия Даниловича Соколовского, маршала Советского Союза, Героя Советского Союза)


Безопасность СССР, США и всего международного сообщества обеспечивалась взаимозависимостью их интересов. Особую ответственность за судьбы мира, общечеловеческую значимость их уникальной и необходимой миссии несут сверхдержавы.


«При всей противоречивости наших отношений очевидно, что мы без США ничего не сделаем в смысле обеспечения мира и США без нас тоже ничего не сделают. Нам никуда не деться от американцев, и американцам никуда не деться от нас».

Михаил Сергеевич Горбачев


К этому времени аналогичных взглядов придерживались также разработчики внешней политики Соединенных Штатов Америки.


«Соединенные Штаты и Советский Союз должны взаимодействовать во всем мире, пережидающем перемены, подчас в неустойчивых ситуациях, которые могут создаваться и не самими двумя великими державами, но которые будут затрагивать их интересы. Нам надо подумать, как мы сможем взаимодействовать конструктивно в отношении таких ситуаций».

Джордж Прат Щульц, политик, экономист, министр финансов США в 1972–1974 гг., государственный секретарь США в 1980–1982 гг., советник по экономическим вопросам президента Рональда Рейгана в 1982–1989 гг. (в обращении к Михаилу Горбачеву от имени администрации президента США Рональда Рейгана)