При Путине российская власть стала игнорировать протесты США и стран Евросоюза против ее внутриполитических шагов. Пытавшиеся по-прежнему апеллировать к Западу российские демократы и либералы столкнулись с обвинением в непатриотичном поведении.
Постоянной проблемой американской внешней политики является качество партнеров и союзников. С одной стороны, США демонстрируют невозможность отказаться от ценностного подхода в отношениях с важными для себя государствами, с другой — невозможность следовать в этих отношениях исключительно этому подходу.
Помощь Запада в становлении гражданского общества в РФ дала существенные результаты. Российским реформаторам, политическим деятелям и активистам открылись западные парламенты, правительственные учреждения, неправительственные организации и частные фонды, политические салоны, научные центры и т. д. Западные специалисты стали часто и подолгу бывать в РФ. Возникали и развивались личные контакты, налаживались деловые связи. Реформаторы России рассматривались в США и Европе как авангард грядущих больших перемен. Этим людям данные связи давали выход наверх политического истеблишмента США, стран ЕС и представлялись ценнейшим капиталом.
Просветительская миссия осуществлялась эффективно. В результате политических преобразований к началу XXI века в России сложился умеренно авторитарный режим, способный развиваться как в сторону демократии, так и корпоративного государства. Это заставляет политиков США и ЕС быть осторожными.
Либерализация советской системы и попытки ее поверхностной вестернизации привели не к трансформации СССР, а к его разрушению. К премьер-министру РФ в 1998–1999 годах Евгению Примакову как к реформатору относились с настороженностью, особенно в США. В отношении политики президента России Владимира Путина уверенности не было с самого начала. Отношение к нему и его деятельности менялось.
Приход Путина к власти стал окончанием революционного периода и наступлением «русского термидора». Политическое развитие России стало эволюционным. В начале XXI века в ней осуществляется буржуазная «вторая модернизация». Экономические преобразования и развитие капитализма становятся основой для плюрализма, в том числе политического.
Президент Путин, скорее, напоминает не Петра I, а Петра Столыпина, строившего планы экономически сильной «великой России» и нуждавшегося в «двадцати годах спокойствия», и Николая II, настаивавшего на самодержавном характере режима и подрывавшего этот режим своими действиями.
Возможности Запада непосредственно воздействовать на политическое развитие России ограничены прежде всего тем, что в отношении нее, в отличие от стран Центральной и Восточной Европы, не работает перспектива членства в НАТО и ЕС.
Демократия в России отражается на ее внешней политике и международных отношениях. При Сталине СССР был идеологическим противником и геополитическим соперником Запада, но и его надежным союзником по антигитлеровской коалиции. Россия Путина — партнер США по антитеррористической коалиции и важнейший экспортер энергоносителей в ЕС. В целом российско-американские и российско-европейские отношения в начале 2000-х годов официально оцениваются как спокойные и даже удовлетворительные. Однако уровень их удовлетворенности уже не столь высок, как это было в начале 1990-х годов. От терминов «союз» и «стратегическое партнерство» стороны перешли к формулировке «развивающееся партнерство», от идеи общеевропейского дома — во многом к абстрактным «общим пространствам».
Российская Федерация решительно и эффективно отстаивает свои национальные интересы в первую очередь в сопредельных странах и в отдельных секторах экономики, настроена на активную конкуренцию. Выйдя из тесной связки отношений периода холодной войны, не являются друг для друга беспроблемными международными игроками Соединенные Штаты Америки и Европа. Их связывало и связывает нечто большее, чем логика противостояния СССР, международному коммунизму, России. Аналогичная общность может появиться в перспективе и в отношениях США и ЕС с РФ.
Открытие во второй половине 1980-х годов СССР Западу требовало иного, чем прежде, качества общения. «Встреча у камина» между Михаилом Горбачевым и Рональдом Рейганом в Женеве в 1985 году прошла еще вполне в духе военно-политической разрядки и мирного сосуществования. Знаменитый диалог Михаила Горбачева и британского премьер-министра Маргарет Тэтчер в Москве в 1987 году велся уже глубоко, всерьез и по широкому кругу проблем. Этот разговор повлиял на эволюцию взглядов последнего генерального секретаря ЦК КПСС: от лозунга «Больше социализма» он стал склоняться к примату общечеловеческих ценностей.
С начала 1990-х годов между Россией и Западом исчезло ценностное противостояние, но остались ценностные различия, в РФ утвердились капиталистические ценности. В первое время это был «дикий вариант» всевластия денег и «права сильного». Принципиальное позитивное значение имело изменившее психологию людей признание права собственности.
Эпоха Ельцина была, скорее, не демократией, а временем свободы, которая часто не свидетельствовала об укоренении новых ценностей, а была продуктом анархии и слабости государственной власти.
Придя к президентской власти, Владимир Путин провозгласил «диктатуру закона», которая фактически является одним из символов его правления. Оно стало временем налоговой, таможенной, судебной, земельной, пенсионной, административной реформ. Фактически умеренно авторитарный политический режим реализует праволиберальную экономическую стратегию.
Российская Федерация является крупной, стратегически расположенной страной, имеющей ядерное оружие и сложную историю. Ею непросто управлять изнутри и ее в принципе невозможно контролировать извне.
На Западе существуют две точки зрения в отношении влияния экономического роста в РФ на ее политику. Согласно первой из них сильная экономика делает Россию самодостаточной и поэтому более закрытой для восприятия западных ценностей. Вторая точка зрения базируется на том, что пока РФ слаба, она будет закрытой и подозрительной по отношению к внешнему миру. В интересах Запада Россия, которая, «будучи уверенной в себе, не является самоуверенной, самодовольной и самоуспокоенной».
Ведущую роль в интеграции политических элит играют личные симпатии между руководителями государств. Для императоров России после Петра I контакты с европейскими монархами были общением людей одной культуры. Для советских вождей встречи с западными лидерами являлись взаимодействиями на политическом, идеологическом, культурном и бытовом уровне представителей противоположных миров. Сумев установить доверительные отношения с Рональдом Рейганом, Джорджем Бушем — старшим, Гельмутом Колем, Маргарет Тэтчер, Михаил Горбачев положил начало традиции открытого диалога. Контакты с лидерами стран Запада приобрели клубный характер и перестали быть встречами идеологических противников, как это было во времена Иосифа Сталина, Никиты Хрущева и Леонида Брежнева.
Борис Ельцин считал принадлежность России к клубу демократий заслуженной. Своих западных коллег — Билла Клинтона, Гельмута Коля, Ясухиро Накасонэ и других — он рассматривал как партнеров и личных друзей. Дружеский неформальный стиль общения в формате «встреч без галстуков» сокращал разрыв между российским лидером и его собеседниками. Ельцину было комфортно с Клинтоном. 18 «встреч Бориса и Билла» в 1993–1999 годах способствовали утверждению РФ в «высшем эшелоне» международной политики. Тесное личное общение Ельцина с Колем помогло выводу из Германии российских войск и формированию новых российско-германских отношений.
В отличие от Михаила Горбачева и Бориса Ельцина Владимир Путин был вынужден начинать с «низкого старта». Это сыграло в его пользу. К 2000-м годам Запад был разочарован в России и ее перспективах. «Происхождение» Путина из рядов КГБ СССР было личным минусом второго российского президента в восприятии его западными партнерами. Тем не менее Путин сумел войти в клуб лидеров ведущих мировых держав. Владимиру Владимировичу помогли личные качества: образование, полученное на юридическом факультете Ленинградского государственного университета (ЛГУ), логичность аргументации, правильный русский язык, отсутствие претенциозности, простота и естественность поведения, опыт жизни и работы за границей, свободное владение немецким языком. Реализм, прагматизм и гибкость российского президента делают его в глазах наблюдателей «немцем» в Кремле.
С 1940-х годов в СССР, в отличие от ряда стран Центральной и Восточной Европы, не было контрэлиты. Антисоветскую и антикоммунистическую революцию осуществила либеральная, почти полностью состоявшая из членов КПСС, часть советской элиты. Большую роль в расшатывании советского строя сыграли диссиденты и интеллигенция, но решающее значение имела позиция второго и третьего эшелонов правящей партии, сотрудников ее аналитических центров (англ. think tanks. — Ю.С.). Осенью 2003 года «образцовый капиталистический город» Москва украсили транспаранты в честь 85-летия комсомола. Этой акцией вышедшие из среды функционеров Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи (ВЛКСМ) бизнесмены отметили свой жизненный успех. Именно они победили в 1991 году и затем максимально использовали это в своих интересах.
Встречаться с западными представителями в Москве советские лидеры стали только с 1933 года. За 30 лет своего нахождения у власти Иосиф Сталин ездил за границу только дважды — на конференции «Большой тройки» в Тегеран и Потсдам. В обоих случаях он выступил на равных с лидерами США и Великобритании: этот советский лидер хорошо владел искусством геополитического позиционирования.
С хрущевских времен «обмен опытом с братскими коммунистическими партиями капиталистических стран», контакты «по линии межпарламентских обменов» и т. д. давали возможность советским партийным и государственным чиновникам приобретать опыт личного общения с Западом. После поездки в США в 1959 году и на сессию Генеральной Ассамблеи ООН в 1960 году Никита Хрущев стремился вступить в клуб мировых лидеров. После своего визита во Францию в 1971 году вкус к дипломатии на высшем уровне приобрел Леонид Брежнев. За этим последовала серия советско-амери