канских саммитов, встреч с лидерами ФРГ, Великобритании и других западных стран. Михаил Горбачев, еще в бытность региональным функционером, ездил в разные страны Западной Европы. К тому времени, когда он стал руководителем КПСС, уже имел собственное представление о Западе.
Дети российской элиты учатся в США, Великобритании, Швейцарии и других странах Запада. Государства Запада, прежде всего США, организовали для молодых россиян ряд программ (имени Маски, Фулбрайта и др.) для получения образования и знакомства с их обществом. Однако по сравнению с центральноевропейцами и китайцами общее число российских студентов в США и Западной Европе невелико.
Приход к власти Путина привел к продвижению наверх по властной иерархии сотрудников силовых ведомств, прежде всего спецслужб. Работавшие на «внешнем фронте» представители этих структур обладали знанием западных политических и коммерческих технологий, международными контактами и связями. После краха КПСС под контролем этих людей оказались ее деньги и активы. Позднее выходцы из спецслужб возглавили многие представленные на мировом рынке ведущие компании и банки. В начале 2000-х годов олигархи оказались удаленными от принятия ключевых государственных решений РФ.
Впервые после Николая II и Ленина глава российского государства Владимир Путин может общаться со своими иностранными коллегами без посредников.
Вхождение представителей делового класса РФ в состав мировой элиты в настоящее время преимущественно формальное. Рейтинги журнала Forbes, помещающие российских магнатов в число богатейших людей мира, свидетельствуют о признании размеров их богатств, но не о принятии их владельцев в ряды мировой бизнес-элиты. Участие российских бизнесменов в неформальных встречах мировой экономической элиты (Бильдерберг, Сан-Вэлли) спорадическое.
Культурно-политическую элиту РФ в основном составляют государственники и олигархи. Они стремятся закрепиться на мировом рынке, заинтересованы в повышении капитализации контролируемых ими компаний, что предполагает: либеральный рынок акций, их котирование на ведущих фондовых площадках, современный менеджмент и т. д.
Либеральные демократы отстаивают политику сближения с Западом, социал-демократы декларируют открытость и независимость России, но не имеют четкой внешнеполитической позиции. В путинском руководстве государственникам доверены внешняя и оборонная политика и национальная безопасность, а либералам — экономика и финансы.
Многие представители российского среднего класса имеют деловые и личные отношения с иностранными коллегами — бизнесменами, специалистами и т. п., которые с начала 1990-х годов стали массово приезжать в Россию и селиться в ней.
Интеграция в мировое сообщество требует трансформации основ внешнеполитической философии. Современные лидеры России видят свою страну игроком первого порядка в Европе и Азии, центром притяжения в СНГ и полноправным участником решения проблем глобального уровня. Существенным элементом внешнеполитической философии является глобальная интеграция. Однако в отличие от начала 1990-х годов речь идет о вхождении в мировую систему в целом, а не в институты западного общества.
К концу 1980-х годов стратегическое перенапряжение СССР стало очевидным даже для защитников державной политики. Они были готовы сократить ставшее непосильным бремя внешних обязательств. Переломным моментом стала война в Афганистане, на ввод войск в который советская военная и дипломатическая верхушка пошли неохотно. Решение об этом стало рассматриваться как трагическая ошибка, а их вывод был встречен с облегчением. Вслед за этим, в результате договоренностей с США, последовало политическое отступление СССР из других конфликтных регионов третьего мира: Центральной Америки (Никарагуа, Сальвадор), Юго-Восточной Азии (Камбоджи), Африки (Ангола и Мозамбик). Это не вызвало сопротивления советской элиты. Содержание под лозунгом поддержки национально-освободительного движения многочисленной и неэффективной клиентуры в Эфиопии, Южном Йемене и т. д. было признано излишне затратным.
Значительно больших усилий потребовал пересмотр подхода к вопросам обеспечения европейской безопасности. После начала холодной войны и советизации политических систем стран Восточной Европы Советский Союз в 1953, 1956 и 1968 годах применял военную силу для сохранения своих геополитических и геостратегических позиций на континенте Евразия. Установление в 1980 году военного положения в Польше и ее переход под контроль Войска польского предотвратили четвертую военную интервенцию СССР за четыре десятилетия. К концу 1980-х годов наступили перемены, ключевую роль в которых сыграл поворот в сознании Горбачева и его соратников: в формуле безопасности ставка на силовое противостояние была сменена принципом совместных действий для ее обеспечения.
Такой взгляд на безопасность государства настраивал руководство СССР на поиск договоренностей с потенциальным противником и переформатирование отношений с союзниками. Это новое видение выразилось в идее общего европейского дома, с которой Горбачев выступил в Страсбурге перед Советом Европы 7 июля 1989 года, и раскрепощении стран Варшавского договора от признания модели «круглого стола» правительства и оппозиции в Польше до признания прав стран Центральной и Восточной Европы выбирать направления и форматы их внешней интеграции. В военной сфере тогда был сформулирован и начал применяться принцип «разумной достаточности для самообороны».
Перестроечный СССР отказался от классовой борьбы с «империализмом», «ревизионизмом», «сионизмом» и т. д. и провозгласил курс на сотрудничество практически со всем миром. Президентская администрация Бориса Ельцина объявила США, ЕС, Китай, Индию и государства СНГ «стратегическими партнерами» России. С начала 1990-х годов Израиль стал восприниматься как дружественное РФ, культурно близкое и в значительной степени русскоязычное государство.
Именно российская элита фактически демонтировала СССР как «большую Россию». 12 июня 1990 года Верховный Совет РСФСР совершил невероятное — провозгласил суверенитет России по отношению к СССР. Внешне абсурдная независимость России от Советского Союза стала первым шагом движения по возобладавшему вектору от империи к национальному государству. Это были: солидарность с окраинами против Старой площади, способ завершения периода двоевластия в Кремле, возвращение России домой прежде всего с точки зрения направленности ресурсных потоков.
Девизы о победе коммунизма во всем мире сменились лозунгами о нормальном государстве западного типа. Риторика о передовом общественном строе трансформировалась в стремление к возвращению в цивилизацию, понимаемому как воссоединение с Западом. Третий Рим сменился выглядевшим естественным для страны западноевропейской культуры «европейским выбором».
В 1921–1922 годах военно-дипломатический союз советских республик стал основой для формирования СССР. СНГ не стал подобным способом повторной интеграцией, а завершил процесс разъединения, сделав его менее болезненным и психологически более приемлемым для всех участвующих в нем сторон. Несмотря на всю риторику ельцинского руководства относительно особых прав и ответственности России на постсоветском пространстве, он отказался от крупномасштабных попыток реализации droit de regard.
Несмотря на быстро наступившее разочарование, попыток реванша в отношениях с Западом не было. Идеализм Горбачева продолжился в авангардизме раннего Ельцина — Козырева. Затем был период геополитического традиционализма Примакова, и наступило время экономоцентричного прагматизма Путина. В начале 2000-х годов основу международной позиции России составлял не ее ядерный статус, а положение одного из важнейших поставщиков энергоресурсов на мировой рынок.
Власть отказалась от мировой идеологической или геополитической миссии и, предпочтя многополярную организацию мирового сообщества, сосредоточилась в основном на внутрироссийских темах. Среди них приоритетными являются экономические. Вместо России как базы для мирового революционного проекта Ленина и Троцкого или Советского Союза в качестве вождя социалистического лагеря Сталина и Хрущева возникала Россия, живущая для самой себя, но не в изоляции от внешнего мира, силы которого, однако, не должны вмешиваться во внутрироссийские дела.
К середине 2000-х годов у РФ проявился долговременный интерес к странам СНГ, которые рассматриваются ею как зона экспансии российского капитала, источник трудовых ресурсов и буфер безопасности. Изменились и средства реализации российских интересов. Политические, экономические и культурно-информационные методы начинают преобладать над военно-политическим интервенционизмом. Военная доктрина и организация России основаны на представлениях о США как о ее главном потенциальном противнике.
В течение большей части XX века Советский Союз находился в состоянии конфронтации с Западом и осуществлял гегемонию в своем лагере. РФ не интегрирована в систему ЕС и военно-политических союзов с США — в отношениях с Западом она стремится к исключительности и «клубности». Высшим достижением ельцинского периода стало принятие России в 1998 году в G8, при Путине она стала членом ВТО и намерена вступить в Организацию экономического сотрудничества и развития. Ее любимые модели сотрудничества на равных — G8, СБ ООН.
Отличное от американского и западноевропейского образцов развитие капитализма в РФ имеет немало общего с происходящим в Аргентине, Бразилии, Мексике, Турции, Китае. Шутка о якобы избранной Путиным «корейской модели» в общем смысле содержит частицу правды.
Эффективное экономическое развитие предполагает свободу. В определенных условиях не альтернативным демократии методом управления является авторитаризм. Сама по себе демократическая Россия (как и демократический Китай) не решение проблем Запада.
В качестве экономического игрока Россия является частью мирового рынка. Перестав быть идеологическим и военно-политическим противником Запада, РФ стремится превратиться в страну больших возможностей, привлекающую крупные зарубежные инвестиции. Перспективы глобальной интеграции России зависят от роста и диверсификации ее экономики. Государства СНГ являются продолжением российской экономики. Отношения с ЕС открывают перспективу формирования общего экономического пространства. Путем региональной ассоциации российского Дальнего Востока и Сибири является участие РФ в Восточно-Азиатском экономическом сообществе. Ее экономические отношения с США в перспективе будут касаться не только сферы энергетики.