Князь А.А. Безбородко (1747–1799) — один из самых опытных высших государственных чиновников, прославившийся также своими любовными похождениями и непомерным казнокрадством. В конце царствования Екатерины II оттеснен от наиболее важных дел Платоном Зубовым. Назначен Павлом I канцлером, составил множество указов, но старость и болезни мешали ему плодотворно работать.
Граф Ф.Г. Головкин (1766–1823) — церемониймейстер в течение первых двух лет царствования Павла I. Умел хорошо взбивать царские подушки и ненавидел все русское. В 1800 году сослан в свои деревни.
А.М. Грибовский (1766–1833) — статс-секретарь Екатерины II. Все царствование Павла I просидел в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях. Хоть и обладал бойким пером, но пользы отечеству не принес. Более известен по дружбе и совместным кутежам с Платоном Зубовым, за что, скорее всего, и был подвергнут опале.
Княгиня Е.Р. Дашкова (1744–1810) — участница переворота 1762 года. Тотчас по воцарении Павла I сослана в свое имение Коротово Новгородской губернии. Хотя при Екатерине II числилась директором Академии наук и президентом Российской академии, пользы от нее было немного. Историк В.О. Ключевский писал о ней: «Смерть детей ее трогала мало, но судьба ее крыс делал ее тревожной на целые дни. Только высокообразованные люди екатерининского времени могли начать Вольтером и кончить ручными крысами».
И.И. Дибич (1738–1822) — бывший адъютант Фридриха II, перешедший на русскую службу и пересказывавший Павлу I малейшие подробности жизни великого короля. Основные его способности заключались в наблюдении за правильностью исполнения русским офицерами прусских команд.
Князь П.А. Зубов (1767–1822) — последний любовник Екатерины II, годившийся ей во внуки. Получил большинство наиважнейших государственных постов, но в делах был полным профаном, за что получил прозвище Дуралеюшка. Павел I в конце ноября 1796 года назначил его инспектором артиллерии, но через два месяца уволил. Благодаря фавору у старушки-императрицы Дуралеюшка стал одним из самых богатых помещиков в России. С лихвой перепало казенных денег и его братьям Валериану, Николаю и Дмитрию.
А.С. Кологривов (1744–1818) — генерал, выдвинувшийся в придворные вельможи в царствование Павла I. Когда заходила речь об этом генерале, собеседники непременно отмечали, что он красив и хорошо сидит на лошади. И если разговор о нем возобновлялся, то, ничего больше не припомнив, повторяли: он красив и хорошо сидит на лошади.
Князь А.Б. Куракин (1752–1818) — друг Павла I еще с 1770-х годов. Александр Куракин. Князь выделялся тем, что прижил на стороне полста душ детей и получил от Павла несколько сот тысяч рублей на уплату своих долгов. Павел любил высокий штиль его речи. Спросит, бывало: «Князь, отчего вы потный?» Куракин, непременно поклонясь, восторженно отвечал: «Всемилостивейший государь! Необыкновенная теплота растворилась в теле моем от несказанного счастья находиться перед вами, всепресветлейший государь, и от неизъяснимого желания угодить вам, всемилостивейший государь, и доложить вашему величеству угодное». Ну, как тут не наградить вития! Назначен 16 ноября 1796 года вице-канцлером, и в течение двух лет, до своей опалы, служил на этом посту. Когда в 1831 году в Россию привезли из Парижа его прах, архимандрита Филарета попросили произнести надгробное слово. Будущий московский святитель отказался, заявив, что не знает, о чем говорить, и единственное, чем памятен усопший, — он оставил семьдесят душ незаконно прижитых детей. Брат Александра Куракина Алексей, хоть на некоторое время был назначен Павлом I генерал-прокурором, но ничего полезного на своем посту не хотел и не умел сделать.
Граф И.П. Кутайсов (1759–1834) — брадобрей Павла I c 1770 года. С воцарением своего хозяина стал обер-шталмейстером, получил графский титул и, вообще, считался самым могущественным вельможей при императорском дворе. От него всегда пахло гардеробом и интригами.
Н.О. Котлубицкий (1754–1849) — управлял артиллерийской батареей в гатчинских войсках, и постепенно дослужился до генерал-адъютанта и коменданта Михайловского замка. Из его заслуг одна подлинная — преданность Павлу I, из-за чего он за несколько часов до убийства императора был арестован заговорщиками.
Граф Г.Г. Кушелев (1750–1833) — состоял в гатчинском войске. При воцарении Павла I получил должность вице-президента адмиралтейств-коллегий. Но и на высоком посту он оставался милым старичком и мелким интриганом.
И.В. Лопухин (1756–1816) — масон, друг издателя Н.И. Новикова. Полтора месяца в начале царствования Павла I прослужил у него статс-секретарем, после чего был удален в Москву на должность тамошнего сенатора. Он был сочинителем, фантазером, а не исполнительным чиновником. В Москве его прозвали поборником законности и справедливости за то, что, невзирая на чины, он вскрывал злоупотребления властью и лихоимство.
Граф А.И. Морков (1747–1827) — дипломат, близкий к Платону Зубову человек. Он одним из первых был отставлен Павлом I от службы. Отличался изысканными манерами, напыщенностью до пошлости и множеством наворованных из государственной казны капиталов.
П.Х. Обольянинов (1753–1841) — состоял в гатчинском войске. В последний год царствования Павла I дослужился до должности обер-прокурора. Мало смыслил в судебных делах, хотя почитался за наиглавнейшего чиновника и прославился, как деспот.
Граф А.Г. Орлов (1737–1807) — участник переворота 1762 года и убийства Петра III. К моменту воцарения Павла I давно уже не служил, так как на дух не переносил Дуралеюшку. Отвыкнув от государственных дел, он жил на покое в Москве, любившей коллекционировать старинные реликвии, к которым москвичи относили и графа.
Граф И.А. Остерман (1725–1811) — престарелый главный начальник коллегии иностранных дел. Его через несколько месяцев после воцарения Павла I пришлось отправить в отставку из-за полной неспособности к деятельному труду.
Граф П.А. Пален (1745–1826) — курляндский генерал-губернатор. Вскоре после воцарения Павла I уволен от должности, но к 1798 году опала миновала, и он был назначен петербургским военным генерал-губернатором, а в 1800 году вдобавок получил первые должности в коллегии иностранных дел и департаменте почт. Из всех врагов императора наиболее хитрый и хищный, почему и стал душой заговора цареубийц.
Князь Н.В. Репнин (1734–1801) — генерал-фельдмаршал, получивший это звание из рук Павла I. Деятельно помогал императору перестраивать армию на прусский лад. Полководцем всегда был никудышным, интриганом против Суворова, зато отличился, как пронырливый придворный политик.
Граф Ф.В. Ростопчин (1763–1826) — словоохотливый друг великого князя в последние года царствования Екатерины II. В нем было много внешнего блеска, показной искренности. Недостаток образования и непомерное самомнение портили любое начатое им дело. Его управление в 1798–1801 годах коллегией иностранных дел заслуживает лишь укоризны.
Граф П.А. Румянцев-Задунайский (1724–1796) — генерал-фельдмаршал, выдающийся полководец и старинный друг Павла I. К сожалению, уже через месяц после начала нового царствования он скончался.
Граф Н.И. Салтыков (1736–1816) — при Павле I стал генерал-фельдмаршалом и президентом военной коллегии. Почитался за человека умного и проницательного, в совершенстве постиг придворную науку, но дела государственные знал весьма поверхностно.
Граф А.Н. Самойлов (1744–1814) — боевой генерал времен Екатерины II, которая в 1792 году назначила его генерал-прокурором, а вскоре и государственным казначеем. Этот пропахший порохом полководец оказался чрезвычайно несведущим в гражданских делах, которыми его заставили заниматься. Но Павел I уволил его со службы не в связи с профессиональной непригодностью, а лишь за родство с князем Г.А. Потемкиным.
Князь А.В. Суворов (1729 или 1730–1800) — выдающийся полководец. От Павла I получил высшее воинское звание генералиссимуса. Всегда был преданным слугой своего отечества и, по собственным словам, никогда не воздвигал ненависти против государя. Несколько раз император подвергал его опале, так как Суворов выступал против насаждения в российском войске прусских обычаев.
Почти все вышеперечисленные государственные сановники, в лучшем случае, умели воевать. Но они не были готовы к кропотливой созидательной деятельности на благо России. Один лишь граф А.А. Безбородко имел государственный ум и опыт, но он с каждым днем на глазах дряхлел и поэтому не был способен к коренному преобразованию страны. Выдвижение же на высшие государственные посты гатчинских офицеров, поголовно малообразованных и ранее занимавшихся лишь мелочами жизни, принесло только вред внутренней и внешней политике России. Не могли ничем помочь и екатерининские орлы, которые научились лишь проживать неправедно нажитые капиталы и славословить царствование Екатерины II, а теперь горестно вздыхали по временам, когда дворян не утесняли и не заставляли служить родине.
Императору приходилось работать в одиночку, своим личным примером воспитывая молодое поколение чиновников. Первые ростки этой благородной деятельности стали созревать только в последующем царствовании. Но, увы, Павел I мог подать пример лишь ревностного работника на благо отечества, но отнюдь не многоопытного государственного мужа. «Павел имел чувствительное сердце и много природного ума, — говорили современники, — но ему недоставало рассуждения».
Противодействие дряхлого государственного аппарата благородным замыслам императора превратила начатые им преобразования в недействующие, а зачастую и дурные указы. И все же ему удалось хоть чуть-чуть расшевелись замшелые законодательные нормы, заставить исполнительную власть думать не только о нуждах собственного семейство и императорского двора, но и о пользе для всей необъятной России.
Одним из самых торжественных мероприятий начала каждого царствования являются коронационные торжества. Церковный обряд венчания на царство, позаимствованный из Византии, всегда совершался в первопрестольной столице, в кремлевском Успенском соборе, и сопровождался дарованием многочисленных милостей подданным.