Владыка Иаков освящает фундамент новых монастырских построек. Из приходского дома на окраине Белостока сестры обители, Бог даст, переселятся сюда, к новому храму.
«О преславнаго чудесе, како младенцы загражденными усты обличают жестокосердие жидовское, како кровей своих теченьми заграждают потоки беззакония, нас же подвизают ко трезвению, памяти смертней непрестанней и безстрашному истины свидетельству…»[186]
Закладка монастырского корпуса.
Ритуально замученные христианские дети должны были стать жертвой в основание нового, неправославного мира. Казалось бы, все. Кровь пролита, договор заключен. Очередной пурим отпразднован «достойно». Земной шар уже почти в их руках. И космос — тоже. «Злые люди» выводят на орбиту своего астронавта с набором иудейских реликвий, и он обещает, что по возвращении объяснит всему человечеству мистическую цель своего полета. Успех полный! Но что это? Вот рядом с космическим кораблем проскочила большая искра. Его окутало оранжевое пламя! Он превратился в огненный шар! «Колумбия» упала, развалившись на тысячи обломков. «Возвратиться и объяснить» израильтянину Илану Рамону было не суждено…
Победа им только мерещится. Хватательные рефлексы развиты у них сильно, но напрасно они гордятся тем, что якобы все уже «схвачено». Все «схваченное» и «повязанное» — одним большим куском и рухнет в бездну. В Священном Писании так сказано о завете, завещанном дому Израилеву: «Говоря «новый», показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению». (Евр. 8, 13).
Ночные тайны «злых людей» крадутся под луной, которая является символом синагоги. Луна отражает зашедшее для иудеев Солнце, и в ее призрачном свете мир кажется не таким, каким его создал Господь. Ветхий человек постоянно получает неприятные для себя сюрпризы, ибо «верит, что вещи таковы, как он их воспринимает и как о них судит своим умом, одержимым неведением, воображением и фантазией». [64].
Для православных же вселенная освещена Солнцем Правды. И понятна даже младенцам. Вот этим детям из Польши, Белоруссии, Украины, России, что собрались на праздник в Белосток. Для них очевидно, какой мощью наделено тельце, помещенное в такую маленькую раку! Не будь этой силы — сохранили бы Православие восточная Польша и западная Белоруссия?
Мощи и мощь — слова от одного корня. Гавриил — значит «крепость Божия».
Примечания
1. «Пьесы, картины, поэмы, романы, оперы, кантаты и фильмы. Начиная с XVI столетия и вплоть до настоящего времени запечатлели они Фауста и его демонического спутника, Мефистофеля. Если включить сюда еще легенду о Дон-Жуане, тесно связанную с историей Фауста, — со всеми ее воплощениями, от моцартовского «Дона Джованни» до «Дон Жуана в аду» Бернарда Шоу, — эту историю можно считать пятисотлетним лейтмотивом западного искусства». [66].
2. Йейтс Франсес. Розенкрейцеровское просвещение. М., 1999.
3. Ч. Ломброзо. Гениальность и помешательство.
4. Юнг К.Г. Воспоминания, сны, размышления. Киев, 1994.
5. Стадникова Н.А. Искусство мыслить. Ч. 1. М., 1995.
6. Цит. по: Махов А. Е. Сад демонов. Словарь инфернальной мифологии Средневековья и Возрождения. 1998.
7. Цит. по: Мэнли П.Холл. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии». Т.Н. Новосибирск, 1992.
8. Характерно, как в Германии в 1932 году решили отметить память Гете. «Примерно за полтора года до описываемых событий знаменитый английский «охотник за привидениями» Гарри Прайс вдруг объявил, что нашел немецкую рукопись XV века, которая будто бы послужила для Гете источником сцен ведьмовского шабаша на Брокене. Среди прочего манускрипт содержал описание некромантического ритуала превращения белого козла в юное человеческое создание «непревзойденной красоты». Узнав об открытии Прайса, организаторы мероприятий в ознаменование 100-летия смерти Гете стали настойчиво приглашать его в Грац, дабы там, вблизи горы Брокен, провести сеанс черной магии. Прайс тянул время, искал благовидные предлоги для отказа. И все же в июле ему пришлось приехать в Грац. Вслед за ним туда съехались из разных стран журналисты, съемочные группы киностудий и энтузиасты паранормальных явлений. Сеанс закончился полным конфузом. Невзирая на замысловатые латинские заклинания, козел не пожелал превращаться. Позор Прайса запечатлели кинодокументалисты Европы и Америки». («Совершенно секретно». № 7,2003). Каково было разочарование европейцев XX века! Дьявол не явился! Хотя на самом деле он был уже рядом. Близился 1933 год.
9. Такой поворот по сердцу людям определенного сорта. Помню, с каким наслаждением на телеканале «Культура» Гердт и М.Казаков разыгрывали сцены из «Фауста». Гердт, покойник, сказал потом: «Что за вещь! Произнес на аудиторию: «Частица силы я, / Желавшей вечно зла, творившей лишь благое» — и можно умирать».
10. Г.Гефдинг. Очерки психологии. С.-Пб, 1898.
11. Подробнее о наведении одержимости во время инициации — в моей книге «Пятый Ангел вострубил». По сути, с респектабельным господином Западного мира в масонской ложе происходит то же, что на примере диких племен описывал Мирча Элиаде. См., например, его книгу «Тайные общества. Обряды инициации и посвящения». М. — С.-Пб, 1999.
12. «Воображение важнее знания», — изрек как-то Эйнштейн. И это не просто звонкая фраза, это — философия.
Виктор Гюго, в роду которого было полно сумасшедших, тоже был визионером и считал себя пророком новой религии, обладающим «волшебной силой» избранником, призванным вести человечество вперед. Понимая, что находится на грани сумасшествия, он писал нечто самоутешительное: «Этот сомнамбулизм — свойственен человеку. Некоторое предрасположение ума к безумию, недолгое или частичное, совсем не редкое явление… это вторжение в царство мрака не лишено опасности. У мечтательности есть жертвы — сумасшедшие. В глубинах души случаются катастрофы… не забывайте правила: надо, чтобы мечтатель был сильнее мечты. Иначе ему грозит опасность».
Чего хотят бесы? Это ясно. Они желают возбудить грех. Мимолетным беззвучным шепотом навевают прилог, повторяют его без устали, и он «прикладывается» к нашим мыслям… А если он принят, не отогнан молитвой, именем Христовым; если лукавство не распознано? Тогда греховный намек превращается в помысел (как бы самого человека). Это уже второй, более громкий стук в душу. А дальше — дело воображения, художества отнюдь не безобидного. Получив тему, мечтания рисуют перед мысленным взором картины. Их достоверность зависит от развитости фантазии. (— Ах, наш мальчик — такой фантазер! — Как это мило!).
От греховного помысла до греха действенного — один шаг. (— Наш мальчик, такой талантливый, вы же помните его — пропадает! — Какой кошмар!).
Эта технология освоена бесами в совершенстве. Но есть и другая. Зачем каждому человечишке опираться исключительно на свое скудное воображение?! Пусть накачивается плодами изощренной фантазии «мастера слова» — и вместе с ним, например, переживает все нюансы блудного томления. Пусть воочию видит созданное живописцем вожделенное тело. Пусть каждую клетку его плоти пронижет созданный музыкантом эмоциональный фон — барабан бухает в ритме возбужденного сердца, из динамика несутся женские вздохи…
И все это бес-культурье должно распространяться максимальными тиражами!
Грех возбуждается не только произведениями, но и самими похождениями «олимпийских богов». Стараниями желтой прессы пишутся новые легенды и мифы. А мифы всегда были предметом подражания язычника. И вот, сглатывая слюну, обыватель смакует виртуальные нектар и амброзию телевизионных пиршеств; завидует пышности чертогов; пытается не отстать в интенсивности амурных альянсов.
Талантливо описанные греховные переживания, по сути, уподобляют человека бесам. А ведь лукавые, по словам святителя Игнатия, «Не имея возможности совершать плотские грехи телесно, они осуществляют их в мечтаниях и ощущениях; они усвоили бесплотному естеству пороки, свойственные плоти: они развили в себе эти неестественные им пороки несравненно более, нежели сколько они могут быть развиты между человеками (святой Василий Великий называет падшего духа родителем страстных плотских слабостей)». Вот почему мечтание о грехе приравнивается к греху действия.
13. См. статью архиепископа Никона (Рождественского) «Можно ли молиться за души самоубийц и еретиков?». Цит. по: «Благодатный огонь», № 10, 2003.
14. Да, «пьяный бес» может до поры до времени помогать в творчестве. В 70-е годы прошлого века я был знаком в Ленинграде с одним крупным изобретателем, использовавшим весьма своеобразный метод. Сначала он четко формулировал задачу, которую не мог решить собственными силами, а потом напивался «до чертиков». В этом состоянии приходил ответ. Госкомизобретений выдавал этому человеку, не имевшему высшего образования, очередное авторское свидетельство со многими нулями в номере, что означало уникальное, пионерное по своему характеру решение. Будучи завзятым материалистом, этот мой знакомый даже не желал задумываться, что с ним происходило в момент «озарения». А жаль. Может быть, в противном случае он не сошел бы с ума.
Описанный метод — не уникален. Вот — о знаменитом немецком сказочнике и музыканте: «На протяжении всей своей жизни Гофман страдал депрессиями, испытывал яркие разнообразные галлюцинации и злоупотреблял алкоголем в очень больших дозах. Интересно отметить, что алкоголизм писателя стимулировал его, а после приема алкогольных напитков он творил с большим подъемом и продуктивностью, причем продуктивность эта проявлялась не на высоте опьянения, а на следующий день — в состоянии похмелья». [10]. (То же было и у Эдгара По.) Именно в таком состоянии инфернальный мир, помогая его творчеству, показывал такие ужасы, что Гофман, работавший часто по ночам, в страхе будил жену.
15. По-своему интересна статья