Это была действительно любовная история, но с богатым музыкальным контекстом, так как речь шла о соперничестве музыкантов, стремившихся добиться симпатии и ответных романтических чувств у женщин при помощи своего искусства. Естественно, наряду с музыкой Макса Стайнера и Хайнца Провоста в фильме звучали фрагменты музыкальной классики.
С музыкой у Ратова возникли наиболее серьезные трудности. Ингрид Бергман играла на фортепиано, хотя не была концертной исполнительницей. Во всяком случае, после ряда репетиций она смогла «изобразить» исполнение фортепианного концерта Эдварда Грига, когда фактически играл профессиональный музыкант.
Сложнее оказалось с главным героем — виолончелистом. В этой роли выступал британский актер Лесли Говард, который как раз в это время становился знаменитым благодаря фильму «Унесенные ветром», в котором он исполнял одну из главных ролей. К виолончели Говард не имел никакого отношения, показать его на экране со смычком, да еще крупным планом, было невозможно. По заданию Ратова его ассистенты занялись делом невероятно трудным — найти виолончелиста, внешне похожего на Говарда. Как это ни удивительно, задание было выполнено, причем таковой музыкант был найден в самом Лос-Анджелесе — это был Эл Сакс, которого при соответствующем гриме можно было «выдать» за Говарда и его героя.
Видимо, избыток классической музыки, к которой прохладно относилась подавляющая часть массовой американской киноаудитории, привел к тому, что этот фильм прошел не очень замеченным и зрителями, и критикой, и Киноакадемией, присуждавшей награды. Если предыдущий фильм Григория Ратова не был отмечен, так как он показался академикам тривиальным, то этот они обошли стороной в силу его «музыкальной серьезности». В то же время брошенная одним из героев фраза «Это было время, когда Вена еще была счастливым городом», воспринималась зрителями не просто как случайная ремарка, а как осуждение аннексии Австрии гитлеровской Германией в 1938 году. Ратов все более приобретал репутацию антинацистски настроенного киномастера.
В 1941 году, когда истек срок контракта с компанией «ХХ сенчери — Фокс», Григорий Ратов новых контрактов со студиями не подписывал, но сотрудничал с компанией «Коламбия пикчерз». Именно он снял в 1944 году большую часть фильма «Песнь о России». Правда, под конец съемок он по его инициативе был заменен другим режиссером. По всей видимости, это было связано с тем, что Ратова все более раздражали откровенно просоветская направленность сценария и его фактические нелепости, которые он в меру своих сил пытался смягчить, но преодолеть полностью не был в состоянии.
Он взялся за создание этой картины в силу того, что она соответствовала политике президента Рузвельта, направленной на укрепление связей с СССР в условиях совместной войны против нацистской Германии, к которой режиссер испытывал подлинную ненависть, очевидную по его предыдущим фильмам. Но он относился к сталинской диктатуре со столь же глубокой враждебностью, что в конце концов и привело к отказу от завершения фильма, работа над окончательным доведением которого до экрана была поручена другому режиссеру — венгру Ласло Бенедеку.
Тем не менее после Второй мировой войны, когда развернулась новая война, теперь холодная, Григорию Ратову вспомнили участие в создании пропагандистского просоветского фильма. Он был вызван на заседания Комитета по расследованию антиамериканской деятельности и вынужден был отвечать на вопросы конгрессменов и их помощников, порой провокационные и нелепые. Держался он достойно, отвечал на вопросы спокойно, но внутренне не мог не испытывать крайнего напряжения и раздражения. В конце концов от обвинений в «коммунистической деятельности», которые выдвигались первоначально, комитет неохотно отказался, но политическое пятно, связанное с этими обвинениями, ему так и не удалось смыть полностью. «Коламбия пикчерз» стала воздерживаться от поручения ему режиссерской работы. Ратов был вынужден довольствоваться второстепенными ролями на экране.
Единственным исключением стало его участие в фильме Джозефа Манкевича «Всё о Еве», появившемся в 1950 году и высоко оцененном критикой и зрителями, получившем шесть «Оскаров».
Это было мелодраматическое произведение о стареющей актрисе бродвейского театра, ее душевных переживаниях, ее контактах, ее запоздалых связях и с молодыми, и с пожилыми мужчинами разного социального положения. Ратов исполнял роль театрального продюсера, столь знакомую ему по практическим контактам, когда он выступал в качестве режиссера.
Более того, в середине 1950-х годов он фактически покинул Соединенные Штаты, хотя оставался американским гражданином. Он переселился в Европу и поставил во Франции и Великобритании несколько фильмов, которые прошли без особого успеха. Иногда он возвращался в США, но только по своим личным, главным образом финансовым делам. Режиссерскую работу в Америке ему не поручали, да он и сам под старость от нее отвык, утомился и не предпринимал усилий ее возобновить.
Григорий Ратов жил в основном в Швейцарии, в городке Золотурне, в северо-западной части страны. Его здоровье ухудшалось. В Голливуде о нем помнили, но лишь как о бывшем актере и режиссере. В феврале 1960 года, за несколько месяцев до смерти, на Аллее Звезд появилась посвященная ему звезда.
Григорий Васильевич Ратов умер в Золотурне 14 декабря 1960 года от злокачественной опухоли. Его останки были перевезены в США и похоронены в Нью-Йорке, где жили его родные и близкие. Хотя Ратов развелся с Евгенией Леонтович еще в 1949 году, на памятнике можно увидеть надпись «Любимому мужу».
В истории американской кинематографии Григорий Ратов остался как оригинальный и находчивый режиссер и актер, создавший несколько выдающихся художественных произведений различных жанров.
Режиссура Анатоля Литвака
В американское кино внес определенный режиссерский вклад Анатолий Михайлович Литвак.
Он родился в Киеве 5 мая 1902 года в еврейской семье, которая, судя по имени и отчеству Литвака, месту жительства его родителей, от иудаизма отказалась. Уже подростком он без ведома родителей покинул свой город, фактически бежал из семьи, рассчитывая пробиваться своим трудом. После нескольких мест, где ему не удалось устроиться, он оказался в Петрограде. Шла мировая война. Тем не менее театральная жизнь в столице империи продолжалась, и Анатолий смог устроиться рабочим сцены.
В последующие годы он посещал какую-то малоизвестную актерскую студию, играл в массовке, был ассистентом режиссера в различных театрах. Анатолий попытался получить высшее образование, поступив на философский факультет Петроградского университета. С этим у него ничего не получилось. Философия показалась ему скучным занятием, и через пару лет он покинул университет. Правда, в отношении высшего образования в биографии Литвака были неясные места. Сам он несколько раз утверждал, что окончил философский факультет, тогда как никакой документации на этот счет так и не было обнаружено. Впрочем, отсутствие философского образования или его наличие вряд ли отразилось на судьбе кинодеятеля.
В то же время в начале 1920-х годов он заинтересовался зарождавшимся советским кино, стал посещать съемки петроградских режиссеров. В связи с тем, что у Анатолия Литвака уже был некоторый театральный опыт и проявлялось творческое воображение, молодого человека стали привлекать во время съемок к различным вспомогательным работам, а затем и давать ему более ответственные поручения. Он довольно быстро продвигался по кинематографической лестнице от ассистента режиссера до постановщика и сценариста.
В 1923–1925 годах Анатолий Литвак, совсем еще молодой человек, снял свои первые короткометражные фильмы «Самый юный пионер», «Татьяна», «Сердца и доллары». По всей видимости, эти фильмы не сохранились (во всяком случае, обнаружить их нам не удалось). Судя по названиям, юный режиссер попытался приспособиться к советским реалиям, создал картины «революционной направленности». Однако, судя по дальнейшему развитию его творчества, он не был удовлетворен этими работами, которые явно свидетельствовали об отсутствии свободы творческого самовыражения. Но определенные навыки режиссерской работы они Анатолию все же дали.
Неизвестно, каким образом в 1925 году, когда уже стали возникать серьезные трудности в пересечении границ СССР, ловкий молодой человек смог оказаться за рубежом. Но ему это удалось сделать.
Он приехал в Берлин, являвшийся в то время центром русской эмиграции, неоднократно выезжал в Париж и другие города Франции. После прихода нацистов к власти в Германии в 1933 году Анатолий полностью обосновался во Франции.
Происходило постепенное совершенствование. Анатолий сотрудничал с различными германскими и французскими кинокомпаниями: писал сценарии, все более овладевая немецким и французским языками, ассистировал западноевропейским режиссерам. В 1930 году Литвак был принят на постоянную работу на центральную киностудию Германии УФА (Универсум филм АГ[59]), расположенную в городке Бабельсберге в окрестностях Берлина.
Ответственных фильмов ему не поручали, но германская критика отметила две его картины: «Долли делает карьеру» (о том, как хористка пробивается на музыкальную вершину) и «Песня одной ночи», причем «Песня…» демонстрировалась в 1932 году на Венецианском кинофестивале. На этом фестивале премии тогда не присуждались, и само представление картины было для режиссера немалым успехом. Эта музыкальная комедия ситуаций, в которой главную роль играл польский певец-тенор Ян Кепура, демонстрировалась в ряде стран, в том числе в СССР, под названием «Под чужим именем».
С одной стороны, Анатолия Литвака явно ожидала успешная бабельсбергская карьера. С другой же стороны, в Германии к власти рвались нацисты. Их влияние явно ощущалось и на студии УФА, тем более что туда зачастил один из лидеров гитлеровской партии Йозеф Геббельс, стремившийся представить себя интеллектуалом, но более всего интересовавшийся молодыми актрисами, причем некоторые из них охотно пускали его в свои постели. На студии Геббельса прозвали «бабельсбергским бычком», и эта кличка стала широко известной в стране.