Это была экранизация романа-бестселлера писательницы Нелл Харпер Ли, получившей за него Пулитцеровскую премию. Роман, а за ним и фильм стали, по оценке американской историографии, важными вехами в борьбе за полное равноправие чернокожего населения США.
Фильм был номинирован на восемь «Оскаров», три из которых оказались победоносными. Александр Голицын был награжден за лучшие декорации к фильму, но по существу дела награда была ему присуждена и за костюмы, и за внешний вид героев, за весь облик южного американского города, в котором, несмотря на давнюю отмену рабства, по-прежнему доминируют расовые предрассудки, но в то же время постепенно формируются тенденции сострадания, справедливости, равенства в правах людей различных рас.
О чувстве ответственности и уважительности художника к жизненным реалиям свидетельствует, например, тот факт, что здание суда, фигурирующее в фильме, явилось точной копией соответствующего здания в городе Монровилле, штат Алабама, — родном городе писательницы Харпер Ли. Перед съемками Александр Голицын специально направил туда группу фотографов, которые сделали много снимков, и на их основе были созданы эскизы, а затем построены декорации.
Сама Харпер Ли несколько раз посетила съемки фильма. Она рассказывала, что декорации, включая городские улицы, дома и тем более здание суда, настолько соответствовали ее воспоминаниям и замыслу, что вызвали у нее слезы.
По версии Американского института кинематографии, «Убить пересмешника» относится к ста лучшим кинокартинам за всю историю мирового кино. Бесспорно, немалая роль в этом принадлежит главному художнику.
Александр Голицын продолжал работать в киноиндустрии до глубокой старости. Он был единственным художником, который, кроме трех полученных им «Оскаров», номинировался еще на десять высших кинонаград. Последний раз он был выдвинут на эту премию в 1974 году за фильм «Землетрясение». Награду фильм получил за лучшие визуальные эффекты, но созданы они были не самим Голицыным, а его помощниками Фрэнком Бренделом, Гленом Робинсоном и Альбертом Уитлоком.
Художник прекратил работать только на восьмом десятке лет. Он поселился в южнокалифорнийском городе Сан-Диего, на границе Мексики, где отдыхал после напряженных трудов вместе со своей женой Фрэнсис (урожденной Петерс), с которой провел вместе 72 года. Это была одна из очень немногих пар в мире кино, которая не расставалась в течение всей взрослой жизни. Они воспитали дочь Синтию и сына Петра, которые подарили им внуков, а те — правнуков.
Александр Александрович Голицын скончался 26 июля 2005 года на девяносто восьмом году жизни. В честь его выложена звезда на Аллее Звезд в Голливуде. В мире кино он считается одним из крупнейших американских художников.
Николай Владимирович Ремизов родился 8 мая 1887 года в Санкт-Петербурге в семье актера Александринского театра. Художественные способности он проявил уже в раннем детстве, удачно копируя рисунки из журналов, а затем создавая собственные, в основном карикатурные произведения. По окончании частного реального училища он через некоторое время поступил в Императорскую Академию художеств, в которой учился с перерывами в 1908–1917 годах.
Одновременно он сотрудничал в сатирических журналах «Стрекоза», «Сатирикон», «Новый сатирикон», постепенно, в соответствии с самой направленностью изданий, став их ведущим мастером сатирического отражения отечественной действительности, образов российских государственных деятелей и мастеров культуры. Его творчество называли кривым зеркалом российской монархической власти. В журналах появился его псевдоним Ре-Ми, который подчас изображался в виде двух нот.
Хотя творчество Николая Ремизова носило явно оппозиционный характер по отношению к властям императорской России, а затем и к Временному правительству 1917 года, он решительно выступил против большевистского переворота и в 1918 году отправился вначале на юг России, где на некоторое время установилась власть антибольшевистских сил, а в 1920-м — за рубеж. Вначале он жил в Берлине, затем в Париже, а с 1922 года — в США.
В течение полутора десятилетий Ремизов занимался различными художественными работами, одновременно продолжая создавать свои произведения, которые публиковались в основном в эмигрантской прессе. Одновременно он сотрудничал с театрами, большей частью создавая костюмы, в которых ощущалось влияние русских сказок. Большую роль в творчестве Николая Ремизова сыграла совместная работа с эмигрировавшим из России балетмейстером Альфредом Больмом, для постановок которого Николай создавал костюмы и эскизы декораций.
Николай Ремизов также занимался рекламой. Сохранились его рекламные работы для нескольких марок автомобилей, в связи с чем он стал одним из создателей Центра коммерческого искусства в Детройте.
В то же время Ремизова тяготила скудость духовной жизни. В поисках таковой он переехал из Нью-Йорка в Чикаго, но и там жизнь и быт его не удовлетворяли. Он писал в Париж своему знакомому: «Здесь нет совсем духовной жизни, на всем лежит отпечаток бизнеса, а за этим пустота».
Художник искал новые области для своего творчества.
В середине 1930-х годов он смог обосноваться в Лос-Анджелесе и наладить сотрудничество с ведущими кинематографическими компаниями. Дверь в Голливуд ему открыло участие в постановке спектакля «Фауст» для одного из лос-анджелесских театров. Вначале он работал помощником художников, затем ему стали доверять самостоятельные работы.
С 1939 года Николай Ремизов получил возможность возглавлять художественно-изобразительные работы в кинофильмах, став главным художником полутора десятков картин. Он установил дружеские отношения с режиссерами и актерами, сблизился с Михаилом Чеховым.
В 1939 году вышел фильм «О мышах и людях», полностью созданный по эскизам Ремизова. Ему удалось точно передать замысел картины, подготовленной по одноименной повести Джона Стейнбека, в которой рассказывалось о трагической судьбе сезонных рабочих во время Великой депрессии начала 1930-х годов. Затем последовали новые фильмы, из которых особо отмечались работы «Одиннадцать друзей Оушена» и «Соблазненный». Оценивая последний фильм — криминальную драму режиссера Дугласа Сирка, действие которой проходило в Лондоне, — критики отмечали, что снят он был полностью в павильонах компании «Юнайтед артистс» в Голливуде, где главный художник Ремизов смог создать подлинно лондонскую обстановку. При этом декорации позволили обеспечить странно-неопределенную атмосферу, в которой Лондон «гуляет» от готики до современного ар-деко.
Поддерживая добрые отношения с голливудскими звездами, художник создавал для них дизайны внутреннего убранства особняков, а также окружающей территории.
Николай Васильевич Ремизов скончался 4 августа 1975 года в своем доме в городе Палм-Спрингсе в Калифорнии. Он остался в памяти своих коллег и друзей как высокоталантливый мастер, постоянно искавший собственные средства художественного отражения действительности и открывавший новые формы живописи и постановки кинофильмов.
Макс Фактор — преобразователь лиц
Одним из ярких представителей профессии, без участия мастеров которой не обходится ни один фильм, оказался Максимилиан Факторович, который в США сократил свои имя и фамилию, став Максом Фактором.
Будущий «преобразователь лиц», как его называли в США, «волшебный мастер парфюмерии» родился в местечке Здуньска Воля на территории Царства Польского, входившего в состав Российской империи. Население местечка было смешанным. Местные евреи, составлявшие около четверти населения, придерживались в основном хаскалы — прогрессивного течения, выступавшего за постепенную интеграцию европейского еврейства в общественную жизнь своих стран, хотя отнюдь не отказывавшегося от иудейской религии. Таких же взглядов придерживался Абрам Факторович — отец Максимилиана.
Максимилиан родился 5 августа 1877 года в многодетной семье (всего в ней было 12 детей, Макс был одиннадцатым). Отец был мелким ремесленником, пробовавшим различные виды занятий (он занимался сапожничеством, кройкой одежды, торговлей пищевыми продуктами и напитками), но ни в одном не добивавшимся успеха. С ранних лет Макс должен был помогать семье как-то прокормиться.
Случилось так, что в семилетнем возрасте отец отправил его продавать овощи и фрукты в крохотный театр, который существовал в городке (скорее это была полусамодеятельная труппа). Ребенка охотно пускали в свою гримерную местные артистки, и мальчик с изумлением наблюдал, как под воздействием каких-то мазей или чего-то еще эти женщины буквально преображаются, их лица, которые только что были обычными и знакомыми, превращаются в какие-то неизвестные ему прекрасные образы. В течение нескольких месяцев Макс с удовольствием приходил в театр каждый вечер, когда были спектакли, продавал свои нехитрые товары актрисам, которым явно нравился любопытный малыш.
Правда, через год отец отправил Макса работать в аптеку, и любознательный ребенок стал получать первоначальные знания в области химии и фармацевтики, что также сыграло немалую роль в обретении будущей профессии.
Интересы развивались исключительно быстро. Став подростком, Макс отправился, теперь уже по собственной инициативе, в Лодзь, где устроился на работу к модному парикмахеру (таковых уже тогда называли стилистами), затем перебрался в Москву и прямо направился в Большой театр. Здесь проверили умения юноши и, убедившись, что он владеет основами мастерства, взяли его на работу помощником гримера.
Максимилиан Факторович никогда не рассказывал, каким образом ему, сыну иудея, удалось обосноваться во второй столице империи. По всей видимости, он официально заявил об отказе от иудейской религии, что было достаточным для получения права жить в любой части империи, вне территории, огражденной иудейской чертой оседлости.
Работа в Москве, правда, была прервана призывом в армию. Отбыв четырехлетнюю солдатскую службу, Факторович не возвратился в Москву, с полным основанием полагая, что пробиваться в парфюмерном и сопутствующем деле, к которому он уже пристрастился, легче будет в провинции, но неподалеку от центра страны.