Последние его работы, особенно «В бой идут одни «старики» (и в меньшей мере «Аты-баты, шли солдаты»), конечно, умножили популярность, которая не ослабевает и после кончины актёра.
Ульянов продолжил воспоминание: «…В нашей молодой и угловато-острой группе Лёня занимал какое-то своё, никак им не защищаемое, но только ему принадлежавшее место. Природная интеллигентность, вежливость, уважительность, что ли, сквозили во всех его словах, рассказах, беседах. Эта обаятельнейшая человеческая черта освещала и его актёрские работы. Его герой, комсомолец-доброволец Акишин, – смешной, добрый и очень чистый человек. «Негероичный» с виду, может быть, излишне мягкий, в трагическую минуту гибели подлодки, на которой служил, он проявляет поразительное мужество. Таким играл его Быков… Полно, играл ли? Просто был им в предполагаемых обстоятельствах, подарив ему свой светлый характер.
«Добровольцы» – единственный фильм, где мы играли вместе. Такова уж наша актёрская судьба. Я даже всех его фильмов не видел. Но, посмотрев картину «В бой идут одни «старики», искренне-горячо порадовался успеху в ней Быкова. Что-то было в этом фильме певуче-украинское и нежно-наивное. Что-то звучало в нём отголоском, эхом от «Добровольцев» – та же распахнутость, романтика, песенность. Но главное и самое прелестное в фильме – образ, созданный Леонидом Быковым с такой влюблённостью, с такой душевной щедростью! Он будто спел, а не сыграл свою роль. И дело не в музыкальности всего фильма. Секрет – в певучей душевности, в бьющей через край талантливости, влюблённости в песню этого лихого геройского лётчика».
Героический и щемящий фильм. Сколько мальчишек, глядя на комэска Титаренко, сыгранного Быковым, решили связать свою жизнь с авиацией! Именно это произведение стало триумфом Л. Быкова и как актёра, и как режиссера.
Быков мечтал быть и лётчиком, и музыкантом. И кто теперь скажет, что он не стал ими, ведь миллионы советских людей запомнили его поющим лётчиком, героем неба, асом. В этом смысле актёрская планида бывает счастлива – позволяя проживать несколько жизней в одной.
Быков стал лётчиком и в посмертной бронзе: недалеко от Аллеи Славы в Киеве, в поле зрения Киево-Печерской лавры и Вечного огня, а также днепровских далей, 6 ноября 2001 г., в дни празднования 58-й годовщины освобождения Киева от немецко-фашистских захватчиков, был открыт памятник: Л. Быков в образе капитана Титаренко. Надпись на постаменте сделана на украинском языке: «Військовим льотчикам присвячується. Леонід Биков». Герой словно только что вернулся из полёта и присел на кабину самолета. Вокруг памятника открытое пространство – словно взлётное поле. Автор памятника – В. Щур (им созданы также другие памятники Киева: фигуры Прони Прокоповны и Свирида Голохвастого на Андреевском спуске, Паниковского на Прорезной и архитектора Городецкого в Пассаже).
Скульптор ухватил и тоску Быкова по небу и добру и отразил народное восприятие Быкова в нашем кино. Множественный получился образ: словно и сам Леонид посвятил свой памятник, свою жизнь советским военным героическим лётчикам.
Многих поражает удивительное портретное сходство актёра и бронзового «маэстро». Обратим внимание на одну тонкую художественно-психологическую деталь: рядом с ногой Быкова-Титаренко на кленовом листе сидит кузнечик. Эта деталь делает памятник ещё более трогательным, создавая доверительно-интимную интонацию, приглашение вдуматься и вчувствоваться в контраст войны и мирной тишины, вспомнить о «музыкальности» не только кузнечика, но и образа, созданного актёром. И вспомнить ещё одного военного соратника капитана Титаренко, молодого одарённого лётчика по кличке Кузнечик, настолько ярко сыгранного 21-летним киевским актёром Сергеем Ивановым (1951–2000), что он получил это прозвище и за пределами экрана.
Не забудем, что актёр С. Иванов, сыгравший за недолгую жизнь в шестидесяти картинах, похоронен, как и Л. Быков, на Байковом кладбище в Киеве, и ему тоже есть скульптурный памятник в столице Украины, где он запечатлён в образе Лариосика, харьковского студента из экранизации пьесы «Дни Турбиных» М. Булгакова (реж. В. Басов, 1976). Помним также, что Михаил Булгаков – уроженец Киева.
Быков стремился в лётчики, но, когда его из-за маленького роста отчислили из Ленинградского лётного училища, он, не поступив в Киевский театральный институт, смог пройти по конкурсу в Харьковский театральный.
Зато его лучший друг Виктор Щедронов боевым лётчиком стал и погиб 11 апреля 1945 г. в Чехословакии. А через 20 лет Быков написал (вместе с Е. Оноприенко и А. Сацким) приношение памяти друга – сценарий к фильму «В бой идут одни «старики», где погибшего товарища воплотил в образе Смуглянки, сохранив герою подлинную фамилию.
Сценарий цензура долго не пропускала из-за его «негероичности». Приходилось за поддержкой обращаться к героям-лётчикам. Эту ленту защищал в бюрократических коридорах прототип Маэстро – Виталий Попков, дважды Герой Советского Союза. Буквально за одну ночь прославленный советский ас, трижды Герой Советского Союза, сбивший в 156 воздушных боях 59 фашистских самолётов, маршал авиации Александр Покрышкин прочёл сценарий и распорядился выдать киношникам 5 самолётов: четыре истребителя Як-18 и чехословацкий 2—326, внешне похожий на «Мессершмитт-109».
Вот как вспоминал об этом участник киносъёмок – оператор В. Кондратьев: «Для удобства воздушных съёмок я придумал особое устройство, которое крепилось между первой и второй кабинами и позволяло брать кадр крупным планом прямо во время полета. Быков моё изобретение одобрил и тут же решил первым подняться в воздух, чтобы испытать его в деле. Пилот выписывал в небе «бочки» и «мёртвые петли», а Леонид Фёдорович включал камеру, давил на гашетку и кричал в объектив: «Серёга, прикрой! Атакую!» После нескольких дублей самолёт садился, я менял кассету с плёнкой, и машина снова поднималась в небо. В конце съёмочного дня Быков буквально вывалился из самолёта и плюхнулся на зелёную траву аэродрома. «Ну, как дела?» – спросил я, подбежав к нему, и услышал в ответ: «Проявим плёнку – увидим!»
В начале июня стали снимать эпизоды «на аэродроме». Поскольку Быков не любил, когда его дублировали, он все трюки старался делать сам. И за время съёмок вполне прилично освоил управление самолётами. Правда, в воздух он их не поднимал, но зато самостоятельно запускал двигатель и рулил по аэродрому.
Картину «В бой идут одни «старики» Быков планировал снимать в Ленинграде, на студии «Ленфильм», где проработал девять лет, но режиссёра настойчиво позвали в Киев, и в 1966 г. он вернулся в УССР. Однако на киностудии имени Довженко его встретили характерными для Киева словами: «Понаїхали тут генії! Своїх вистачає! А хто такий Биков?!» В итоге за девять лет работы на киевской киностудии ему было позволено снять только два фильма. К пятидесяти годам он сыграл 22 кинороли, снял три фильма и перенёс три инфаркта.
Этот киевский, «местечково-малороссийский» подход имел место и по отношению к гению кино С. Параджанову, который, натерпевшись и нахлебавшись киевской зависти и хамства, уехал в конце 1980-х в Тбилиси, где настигнувшей его украинской журналистке сказал в интервью, что ничего хорошего на Украине не будет – по причине непреодолимой зависти и хуторянства. Как в воду глядел: подтверждением его словам служат «успехи» Украины не только в культуре, но и во всех областях жизнедеятельности за истекшие тридцать «незалежных» лет. А об украинском кино грустно вспоминать. Мне довелось участвовать во встрече творческой интеллигенции Украины с В. Януковичем в марте 2006 г., когда режиссёр Николай Мащенко, генеральный директор и художественный руководитель киностудии имени Довженко, с горечью воскликнул: «Кина нэ будэ!»
На Всесоюзном фестивале в Баку в 1974 г. фильм Л. Быкова о поющей боевой эскадрилье получил почетный приз. На том же фестивале демонстрировался фильм В. Шукшина «Калина красная», вызвавший недовольство чиновников. Поэтому украинской делегации было предложено: «Ваша картина может стать первой вместо «Калины красной». И вот в два часа ночи в номер гостиницы, где проживал Быков, пришли его украинские коллеги по кинематографу «уговаривать». На что получили ответ, поражающий скромностью, а также трезвостью и адекватностью самооценки: «В списке, где будет Василий Шукшин на первом месте, я почту за честь быть хоть сотым. Ведь моя картина – это рядовой фильм о войне, а его – это настоящий прорыв в запретную зону, прорыв в сферу, о чём раньше и думать-то не позволялось. Так и передайте мои слова руководителям фестиваля».
На широкий экран фильм вышел 12 августа 1974 г. и уже к концу года собрал 44,3 млн зрителей, неожиданно заняв высокое четвёртое место.
Н. Мащенко вспоминал, как они с Леонидом жили в одной комнате общаги Харьковского театрального института, где оба учились на актёрском факультете, как остались на всю жизнь друзьями: «Это был нежной души человек, к Лёне больше всего подходило пушкинское «печаль моя светла…». И фильмы у него такие же. В чём их обаяние? Бог его знает. Наверное, в личности Быкова».
В Харьковский академический театр имени Т.Г. Шевченко молодого актёра пригласил актёр, режиссер и педагог Марьян Крушельницкий, один из основателей украинского советского театра. Быков был востребован в труппе, в течение 11 лет на харьковской сцене занят во многих спектаклях. Харьковчане-театралы до сих пор вспоминают финальную сцену в спектакле «Как закалялась сталь», где он играл роль Корчагина. «Сейчас Павка, прикованный к постели, слегка приподнимется и произнесёт свой финальный монолог: «Жизнь даётся человеку только один раз…» Корчагин отрывает голову от подушки, опирается на локоть – и вдруг… встает. Всматривается в зал. Ещё шаг вперед. Глаза в глаза: «Жизнь дается человеку только один раз…» И зрители бесшумно поднялись с мест и выслушали монолог стоя. Потом была тишина. Сколько она длилась?! Актёр не знает, не помнит. И