К сожалению, в безбожные времена храм постигла общая участь: в 1923 г. тут был склад церковного имущества, куда свозилось содержимое повсеместно закрывавшихся и уничтожавшихся храмов. Но с 1925 г. церковь было разрешено вновь открыть. Количество прихожан здесь даже стало превышать посещаемость храмов центра города, городского и кафедрального соборов. Сохранившиеся архивные документы о деятельности церковного совета Трёхсвятительского храма заканчиваются 1929 г., но известно, что церковь продолжала действовать до предвоенных лет. Однако настоятель храма о. Петр (Фомин) и староста В.И. Скоркин были расстреляны по обвинению в антисоветской деятельности.
Служба в храме, возобновившаяся в 1941 г., продолжалась во время Великой Отечественной войны, когда Харьков был оккупирован немецко-фашисткими захватчиками. Официальная регистрация храма состоялась в 1944 г. В цокольное помещение храма уже в послевоенное время (изначально планировавшееся под усыпальницу супругов Гольберг) была «подселена» харьковская старообрядческая община (Белокриницкого согласия), однако с недавнего времени, к сожалению, помещение опечатано, создалась конфликтная ситуация, требующая быстрого умирения. Ситуация абсолютно недопустимая, тем более что сегодня налаживается диалог канонической Русской православной церкви и Русской церкви старого обряда.
Особо следует сказать о хоре Трёхсвятительского храма, которым руководит регент Игорь Сахно (организован в 1984 г., с 1988 г. – на основном клиросе; тогда его возглавляла Светлана Курило, ныне преподаватель регентского отделения Духовной академии, располагающейся в Троице-Сергиевой лавре), возрождающем традиции церковного роспева. Хор в богослужениях использует русское уставное одноголосное пение – столповой роспев, а также византийское пение и грузинское церковное трёхголосие. Коллектив является лауреатом крупнейших православных фестивалей России и Украины, выпущены пластинки и компакт-диски с древними песнопениями в исполнении этого хора. Благодаря активности своего руководителя и высокому исполнительскому мастерству певческий коллектив хорошо известен в православном мире, нередко участвует в концертно-просветительских программах.
Обновлением старых росписей занимались в период с 2003 по 2008 г. современные мастера В.В. Верховод Л.Я. Марьенко, Л.М. Золотарёв, которые живописали здесь масляными красками по известковой штукатурке с использованием сусального золота, поталь-имитации серебра. Своими впечатлениями о работе поделился Виктор Верховод: «Оригинальное письмо Богородичных Образов «Покров» и «Знамение» почти не сохранилось (часть совсем разрушена, часть закрашена). Провести грамотную, качественную реставрацию не было возможности в связи с отсутствием средств и специалистов не только в Харькове, но и на Украине. По силуэтам и оригинальным размерам я попытался сохранить стилистику и цветовую гамму икон, присущую всей росписи храма…»
К храму приезжают и экскурсанты, и паломники из разных краёв, и, что отрадно, он не перестаёт быть центром духовного притяжения для горожан. В праздничные дни приходящие сюда по улицам с символическими названиями – Полтавской, Киевской и другим – не только заполняют храм и большой двор, но порой и изобильно стоят в терпеливой очереди далеко по улице, которой обязательно вернется живое историческое название – Заиковская.
Свеча господня в Натальевке
…Со мной вокруг Натальевки
спят и растут леса.
Лактация тумана. Туфа мёд.
И стены храма
дышат, как живот.
Есть смысл и радость в том, чтобы оказаться в Покровские дни золотящейся осени в дивном месте близ деревни Натальевка, что под Харьковом, по соседству с Мурафой, где среди чуть ли не полутысячелетних гигантских дубов и вековых сосен прячется от случайных взоров удивительный храм, от красоты которого радуется и тихо ахает душа.
Это место, этот храм парадоксальным образом одновременно и знамениты, и неизвестны. Неизвестны – обывателю, «ленивому и нелюбопытному», равнодушному даже к тому, что находится в непосредственной близи. Известны – православным прихожанам, а также специалистам архитектуры и краеведам, любителям отечественной старины, туристам и грибникам. К сожалению, однажды с куполов храма собирателям цветных металлов удалось сорвать старинную медь. А чему удивляться, если это наши же сограждане (читай – мы сами) в незапамятные годы то отбивали здесь ноги Распятому Христу, изваянному на южном фасаде храма (скульптор С.Т. Конёнков), то забеливали наглухо фрески «Рождество», «Крещение», «Жены мироносицы», «Не рыдай мене, Мати», выполненные художником-мирискусником А.И. Савиновым, который потратил на создание шедевров три года, поселившись в Натальевке и постигая, по его словам, «значение баланса масс, гармонию линий, место для цвета и значение его чередования, и во всём этом заложенный пафос». Его росписи, посвящённые жизни Иисуса, дошли до нас только в виде чёрно-белых фото и рисунков. Поставленный устроителями и созидателями в честь Христа, Натальевский храм в безбожное время отводился то под бильярдную, то под библиотеку, то под котельную. Сегодня по соседству обитают монахи, в храме идут службы. На кованой двери лесного храма висит компьютерная принтерная распечатка, с цветной фотографией церкви и указанием, что службы проходят по субботам в 14 часов и воскресеньям – в 8.
Кто-то полагает, что малороссийскому сахарозаводчику Павлу Харитоненко не давали спокойно спать лавры его тёзки Павла Третьякова, когда он принял решение создать на Харьковщине нечто подобное усадьбам старой дворянской знати (Кусково, Марьино, Остафьево), которые он видел в Подмосковье. Однако Натальевку у берега реки Мерчик промышленник строил для любимой дочери Натальи, и храм и парк (с газонами и цветниками, редкими породами деревьев, в частности карельской берёзой, с насыпными «поющими террасами») – для неё же. В центре всего этого великолепия он поставил двухэтажный просторный дом с опоясывающим его балконом, архитектурой своей напоминавший швейцарские шали и английские коттеджи. В этом взгляде было отличие от подходов соседей Кенигов в Шаровке, любивших показную роскошь и помпезность. В Натальевке всё устроено проще, уютней и одновременно – утончённей. И храм был построен, однако, в древнерусском стиле, о чём говорит и тип строения, и его резное убранстве (и даже лесной – дубово-сосново-берёзовый контекст). Хозяин Натальевки самым внимательным образом отнёсся к выбору мастеров при постройке храма: пригласил архитекторов Щусева (35-летнего!) и Рухлядева, скульпторов Конёнкова и Матвеева, художника Савинова. В церкви Всемилостивейшего Спаса заказчик планировал разместить великолепную коллекцию древнерусского искусства и редких икон, которые составляли предмет его особой гордости.
Что мы навскидку вспомним из работ Алексея Викторовича Щусева? Мавзолей Ленина и здание Казанского вокзала в Москве? «Щусев, несомненно, входит в разряд национальных героев столетия, – пишет исследователь Д. Тумаков, – а его имя связано с зодчеством, как имя Жуковского с авиацией, Павлова – с физиологией, Шаляпина – с русской песней. Совершенно по-русски – размашисто, свежо и самобытно – мыслил Щусев. Его талант по-прежнему сверкает и искрится в его творениях. Щусев не случаен. Многополярность, разностороннесть щусевского творчества – свидетельство широты его мировоззрения, но никак не конъюнктурности. В случае Щусева всегда идёт речь о вчуствовании, никогда – о стилизации…»
Скорей всего, во многом определил щусевское мироощущение опыт восстановления в 1904–1908 гг. древней церкви Святого Василия Великого в Овруче, построенной в XII в. знаменитым архитектором Руси Петром Милонегом, но лежавшей в руинах со времён Батыя. Троицкий храм, построенный Щусевым по заказу епископа Антония в Почаевской лавре (с наружными мозаиками Н. Рериха и паникадилом, подаренным храму императором Николаем II), а также церкви в Москве, Натальевке, Бессарабии, наконец, Троицкий собор в Петербурге составили славу церковного зодчества начала XX столетия. Созданный по проекту Щусева Русский павильон на Международной выставке в Венеции выражал всё тот же магический, провизантийский дух. Следует осознать, сколько усилий отдано русскими зодчими храмам Украины, поглядеть на некоторые архитектурные храмовые детища Щусева, «родичей» Натальевского храма, чтобы понять: духовная Русь неделима. Щусев «является в области архитектуры тем же, кем явились в области живописи Васнецов и Нестеров. Он сумел так художественно возродить русскую старину, что, когда любуешься этим собором с его башнею, величественным куполом, таинственными хорами и переходами, как бы погружаешься в давно минувшие времена, когда Русь воистину была святою, когда она, начиная от палат великокняжеских, представляла собой огромный монастырь, живший по уставам Св. Церкви, строго соблюдавшей заветы преподобных отцев. Плавные линии новгородско-псковского зодчества, словно рассмотренные сквозь изогнутое стекло модерна – этот мотив вдохновлял многих художников на рубеже XIX и XX вв. Щусев хорошо знал древнерусские храмовые прототипы и участвовал в их реставрации. Свою позицию проведения в жизнь любимой им древнерусской стилистики в современных храмовых строениях архитектору приходилось неоднократно отстаивать, например при проектировании храма во имя Преподобного Сергия Радонежского на Куликовом поле.
Молодой архитектор работал над этим проектом в 1900-х и начале 1910-х гг., и примерно в тот же период им были спроектированы церковь в Натальевке и храм Марфо-Мариинской обители в Москве – незаурядные образцы «национальной» ветви модерна в русской архитектуре. Закладка храма на Куликовом поле состоялась в 1913 г., в том же году завершён и натальевский храм.
Говорят, что знаменитый Сергей Конёнков, вообще-то избегавший общения с меценатами, в 1913 г. в Натальевку прибыл лично, чтобы удостовериться, как резчики справились с его заданием, остался недоволен и сам вырезал распятие на бледно-жёлтом известняке.