отрудничества – культурного, политического, экономического, военного – с большой Россией и ее верными союзниками.
– Лорд Генри в «Портрете Дориана Грея» Оскара Уайльда говорил: «В наш век люди слишком много читают – это мешает им быть мудрыми. И слишком много думают, а это мешает им быть красивыми». Сейчас, кажется, не грешат ни чрезмерным чтением, ни чрезмерной мыслительной деятельностью. Но что-то не видно засилья красивых мудрецов. Что не так в этой формуле? Что, по-вашему, мешает людям быть мудрыми и красивыми?
– Сколько б ты ни учился, но, если в тебе нет души, нет важных основ, заложенных Богом и воспитанием, ты можешь достичь лишь известных высот «образованщины», но кому это поможет? Я говорю слушателям своего семинара русской поэзии, который ежегодно мы с дочерью Анной проводим среди молодых пишущих харьковцев, что более всего виртуозен в искусстве и во всем прочем Люцифер: его никогда не превзойдешь в мастерстве, но это же враг человечества, служащий окончательной смерти. Свидетельство тому мы видим в искусстве современном: профессиональное изощрение, пустота, направленная на разрушение любви, человечества и человека, забвение Бога. Все никогда не умудрятся, никогда не станут прекрасными. Нельзя спасти человечество, нельзя спасти большую массу, можно спасти только отдельную личность, которая повернута лицом к Богу. Она может стоять далеко от Бога, но лицом к Нему. А может стоять в непосредственной близости от великих сияний и не видеть Его, будучи повернутой спиной.
В молодости у меня было по-другому, но сейчас я удобней всего чувствую себя с «простыми людьми», а не с деятелями культуры, с которыми бывает интересно, забавно, познавательно. Я со множеством людей общаюсь, бываю на фестивалях, форумах, но далеко не всегда это общение спасительно и душеполезно. Зачастую – хаотично, нервно, деструктивно. А комфортно мне, благодатно – на литургии, на молебне, на крестных ходах: там – разные слои населения, и там отсутствуют гордые и суетные дискуссии «об уме», для этих людей важно внутренне стремится к свету. Я ничуть не идеализирую этих людей, но говорю о своем внутреннем ощущении.
– Как вы считаете, должна ли быть дистанция между писателем и властью, писателем и политикой? Какая дистанция? Пропасть? Колючая проволока? Просто знак со взаимным предупреждением «Осторожно! Убьет!»?
– Сложный вопрос. Бродский сказал: «Лучше жить в провинции у моря». Это отрадная мечта, но жизнь порой ставит нас в иные условия. Когда в 2004 г. ко мне лично подступили к горлу с тем, что на Украине все будет оранжево и окончательно русофобски, шароварно, я воспринял это очень остро. И как раз тогда активно занялся публицистикой, стал работать в газете экс-губернатора Харьковщины Евгения Кушнарева «Новая демократия», редакция которой, по сути, была аналитической группой. Евгений Петрович, царство ему небесное, пригласил меня как писателя в марте 2006 г., прямо перед выборами в парламент, за круглый стол с В. Януковичем, лидером Партии регионов. Собрали десятка три деятелей культуры.
Выступило восемь человек. Я говорил о том, что если не будет русского слова, русской культуры в украинской среде, то продолжится культурная деградация, от чего и сбежал в свое время из Киева кинорежиссер Параджанов. Тогда украинская «нэзалэжная» журналистка настигла его на родине, в Тбилиси, куда он вернулся, и восклицательно спросила, что же будет с Украиной, ожидая вздоха восхищения; а Параджанов сказал: «Ничего не будет». – «Как?! А что же будет?» – «Будут усиливаться местечковость и хуторянство». Пророк дал абсолютно точный диагноз, подтвердившийся теперь двумя десятилетиями «плохой», неправильной реальности. Ситуация лишь усугубилась, стало хуже. Но тогда я счел необходимым поехать и обратиться непосредственно к В. Януковичу и коллегам. Два с половиной часа длилась общая беседа. Виктор Федорович по ходу наших выступлений внимательно что-то записывал и потом подвел достаточно веское и сжатое резюме, что меня порадовало и удивило, показало живой обобщающий ум. Но, как в том анекдоте, и что это ему и нам дало? Наши суждения не были востребованы никак.
– Может, ничего ужасного в отсутствии общего мнения относительно вектора развития Украины и нет? Может, как существование западников и славянофилов с почвенниками, желание одних идти в Европу и нежелание других рвать с Россией – это всего лишь широкий кругозор общества в целом? И узкий – отдельных граждан?
– Это извечный обмен. Мы помним это по отъезду того же Герцена, который лет тридцать в Лондоне звонил в свой «Колокол» и указывал, как нам тут жить. Спор славян между собой – известная, старая история. Западники и славянофилы отчетливей проявились у нас, в Российской империи, в первой половине XIX в. В этой дискуссии ничего плохого нет. Но Петр Великий в ней активно поучаствовал, ломая Россию через колено и прививая так называемые «европейские ценности». Об этом можно говорить и думать по-разному. Но здесь, на Украине, мы, в частности, обязаны также помнить, что УССР потеряла миллионы жизней в годы Великой Отечественной войны. Если у новейшей истории Украины теперь новые герои и ставятся памятники убийцам, у которых руки по локоть в крови, – я имею в виду Шухевича, который сказал, что ради националистической жовто-блакитной цели можно бы и потерять миллионов двадцать соотечественников, – то тогда я являюсь врагом этой адской доктрины и буду яростно этому сопротивляться.
Консенсус же может быть лишь внутри парадигмы Русского мира. Хотим ли мы сближаться с Европой? Допустим. В безвизовом смысле. Хотим ли мы взять что-то лучшее у Европы? Принимается. Хотим ли мы привнести к нам тот распад, которому европейцы сейчас подверглись, – однополые браки, ювенальную юстицию, женщин-епископов, на фоне рушащегося католицизма, благословляющего все вышеперечисленное? Если мы против, тогда мы должны оставаться в своих разумных берегах. Князь Александр Невский ответил восемь веков назад посланцам Рима, католикам: «Сии все добре сведаем, а от вас учения не приемлем». Отчего мы должны предать отчий выбор? Нельзя предавать. Русский князь Данила Галицкий в результате мучительного выбора папский королевский венец принял, и его княжество распалось почти сразу после его кончины.
Так вот, у нашего огромного сообщества, которое называлось Российской империей, есть система ценностей, избранная нашими прапращурами тысячу лет назад. И мы ее можем предлагать всему остальному миру. Можем и дискутировать – в деталях. Но когда идет дикая ломка, направленная на отрыв Украины от России, тогда мы наблюдаем воплощение в жизнь (читай – смерть) плана Гитлера (читай – всей Европы), который уверял, дескать, что Россию мы повалим, когда отколем от нее Украину и Белоруссию. Что и осуществляется – активно и достаточно успешно. Чем все это закончится? Увидим.
– К финалу интервью некоторые читатели наверняка хотят спросить нечто в духе «с кем вы, мастер культуры?». Как называется ваша Родина? Какую страну вы любите?
– Отвечаю. Я родился в СССР и в этом смысле – сын огромной неделимой страны, выстроенной ценой больших потрясений нашими предками за сотни лет. Для меня Россия и Украина – не два государства, а одно. Та квазигосударственность, которая возникла здесь на территории лимитрофа, осколка империи, – это временное образование, ни в чем, как видим, не твердое, колеблющееся, как нечто в проруби, то туда, то сюда. Для меня Русь – одно целое, один народ, а не три народа, как считают некоторые. Для меня Русь наполнена русским народом, в котором три ветви, три брата: великорусский, белорусский и малоросский. Я уж не говорю о многонациональной симфонии народов в рамках большой страны, это аксиома. Я родился в Харькове, а мои предки – в моем поле зрения полтора столетия – существовали между Харьковом и Белгородом, в котором я вырос и тоже прожил немало лет. Это все Южная Русь, единая территория. Я люблю Русь, Россию единую.
Жаркий март Новороссии
Если расчлененный народ стремится к воссоединению, этого не смогут предотвратить ни политики, ни олигархи. Они, как и иные внешние силы, могут весьма долго мешать воссоединению. Но не бесконечно. Дело в самом главном и сущностном, непреходящем: у них нет иных ценностей кроме капиталов и власти, конвертируемых друг в друга, а у народа есть.
Первый весенний день по новому календарю, субботний, 1 марта 2014 г., стал, похоже, судьбоносным для жителей Новороссии, как исторически называется юго-восток нынешней Украины. Теперь к этой целостности для лаконичности относят и Харьковщину, которая исторически является территорией Слобожанщины, принадлежавшей Московской Руси изначально, с 1503 г.
Жители Юго-Востока наконец «проснулись» и сказали свое слово. Где-то сказали очень громко, как в Харькове, где-то чуть тише, как пока в Одессе. Как говорится, русский мишка долго спит, но, проснувшись, двигается очень быстро.
Юго-Восток привел «свидомых» в истерику. На это схидняки отвечают: подчиняться самозванцам Киева никто не обязан.
Трезвую мысль высказал киевский политолог В. Корнилов: «Все-таки мы должны сказать «спасибо» эвромайдану! Согласитесь, никакой Янукович, никакая Партия регионов не смогли бы разбудить Донбасс, разбудить НОВОРОССИЮ, заставить Донецк выйти с флагами России и «Донецкой республики» на улицы. Это могли сделать только бандеровцы, дорвавшиеся в Киеве до власти вооруженным путем! Вне зависимости от того, кто выиграет данное сражение, ЭТО вы уже не погасите, не загоните в донецкие копанки или в одесские катакомбы! Это движение может только нарастать и обретать реальную политическую силу. Так победим!»
Попробуем взглянуть панорамно на события 1 марта по всей Харьковско-Одесской дуге, в городах которой – больших и малых – прошли многотысячные митинги протеста против новоявленной киевской хунты, ярко окрашенные в цвета российского триколора и увенчанные также Андреевскими флагами.
Поднимается с колен всегда взвешенно-спокойный, толерантный «город ученых и мастеров, умница Харьков». Пока городской голова Кернес со сцены увещевал народ о «мире и дружбе», о недопущении провокаций, со стороны захваченного неделю назад боевиками евромайдана здания обладминистрации были брошены камни и палки, что мгновенно перевело митинг в ураган. Харьковцы за 15 минут смели все заслоны незваных пришельцев и арестовали их. Оборонявшиеся стреляли, поливали нападавших из пожарного шланга, кидали шумовые гранаты. Но оказались сметены, на здании были водружены сразу четыре флага России. В столкновении пострадало более ста человек. В качестве пушечного мяса евромайдановцы использовали несовершеннолетних полтавчан, которых держали запертыми в комнате, а во время штурма выбросили вперед, в нацистском стиле.