Покорнейше прошу гг. издателей “Библиотеки для Чтения” дать в ней место прилагаемому объяснению моему.
Просьба Владимира Ивановича не была удовлетворена, его письмо напечатано не было.
Через несколько месяцев, отвечая на приглашение стать сотрудником «Библиотеки для чтения», В. И. Даль написал А. В. Дружинину, который с весны был негласным, а в октябре 1856 года стал официальным редактором журнала:
«Милостивый государь, Александр Васильевич!
Не люблю я отказывать никому, всего менее добрым людям, а и того менее решусь обещать и не исполнить. Я работаю теперь над словарем – дела будет годов на 20, стало быть, более, чем на всю жизнь мою; кроме этого я не пишу почти ничего, разве растормошат, как “Морской Сборник” и “Беседа”, – а что было лежалого товаришка, то отпустил тючками вот уже некак в три места! Не зарекаюсь, но и не обещаю, а теперь нет ничего подходящего.
О каком Вы говорите письме, будто писанном мною в марте в издание “Библиотеки” – не помню и не знаю; или письмо это не туда попало, куда было писано, или я об словарь отшиб себе память.
Сейчас я спросил детей, не помнят ли они такого письма, и они говорят, что оно было и написано по поводу какой-то статьи в “Библ.” о моих пословицах. Коли двое говорят, что пьян, так иди и ложись спать. В таком случае, если заблагорассудите, напечатайте тем же числом, с какою угодно оговоркой от себя.
Бывший издатель “Библ.” ославился человеком самоуправным, назойливым, бездушным ученым гаером, уважавшим исключительно самого себя. На здоровье!
Под Вашим пестованием будем ожидать иного духа и направления. Что-то вертится у меня в голове о пословицах, да не знаю хорошенько что. Их будет всего едва ли не втрое противу Снегирёва; расположены они, хоть и не совсем исправно, да уж от рук отбились, – в порядке смысловом, по разрядам – обращик был напечатан в “Современ.”, кажется, 1849; не придумаете ли Вы распределить их на год на 12 книг, да в то же время оттиснуть особым изданием?
Хоть это и не сочинение, а трудов было очень много, гораздо больше, чем за каким-нибудь сочинением; поэтому что-нибудь, хоть небольшое, хотелось бы выручить. Если надумаете, то предложите.
Прошу принять искреннее уверение в почтении моем и преданности.
«Бездушным ученым гаером» Владимир Иванович называет бывшего редактора «Библиотеки для чтения» О. И. Сенковского. «Обращик», напечатанный в «Современнике», – анонимная развернутая рецензия на книгу И. М. Снегирёва «Русские народные пословицы и притчи» (М., 1848), опубликованная в № 5 за 1849 год. Предложение В. И. Даля о публикации в «Библиотеке для чтения» частями сборника «Пословицы русского народа» А. В. Дружинин не принял.
«Письмо к издателю А. И. Кошелеву»
Упомянутая в письме «Беседа» – славянофильский журнал «Русская беседа». Он выходил в Москве 6 раз в год. Его издателем и редактором был А. И. Кошелев. В этот журнал в 1856 году В. И. Даль послал статью, в которой высказал давно волновавшие его мысли о просвещении и грамотности простых русских людей.
Титульный лист первого номера журнала «Русская Беседа». 1856 г.
Статья называлась «Письмо к издателю А. И. Кошелеву». Она была напечатана в 3-й книге «Русской беседы» за 1856 год, увидевшей свет в ноябре. В. И. Даль писал:
«Некоторые из образователей наших ввели в обычай кричать и вопить о грамотности народа и требуют наперед всего, во что бы то ни стало, одного этого… Но разве просвещение и грамотность одно и то же?.. Грамотность только средство, которое можно употребить на пользу просвещения и, на противное тому – на затмение. Можно просветить человека в значительной степени без грамоты, и может он с грамотой оставаться самым непросвещенным невеждой и невежей, то есть непросвещенным и необразованным, да сверх того еще и негодяем, что также с истинным просвещением не согласно».
Автор статьи убежден в необходимости просвещения, против которого, считал он, может восстать только тот, кто «полагал бы сущность жизни нашей не в духе, а во плоти». Грамотность же, сама по себе, без нравственного образования, ничему не вразумит простого русского человека – «скорее собьет его с толку, а не просветит».
Ошибочные, неосновательные знания, почерпнутые из низкопробной литературы, разрушают традиционную систему представлений простого русского человека, ее нравственные основы. В. И. Даль возражал не против грамотности, а «против злоупотреблений ее, тесно связанных с нынешним бытом народа и с обстановкою его».
Если суммировать, В. И. Даль на первое место поставил просвещение простых русских людей, а не обучение их грамоте, которая может послужить не только благу, но и злу.
Наш герой главной задачей своей жизни считал просвещение (оно же – нравственное воспитание) простых русских людей. Именно для решения этой задачи он написал «Памятную книжку для низших чинов Императорских казачьих войск» (СПб., 1837), «Солдатские досуги» (СПб., 1843; 2-е изд. – СПб., 1861), «Матросские досуги» (СПб., 1853), «Два сорока бывальщинок для крестьян» (Ч. 1–2, СПб., 1862). Своим «Толковым словарем живого великорусского языка» (Ч. 1–4, М., 1863–1866) он рассчитывал дать в руки другим писателям инструмент, с помощью которого они смогли бы приступить к решению той же задачи.
К сожалению, большинство литераторов В. И. Даля не поняло. На его «Письмо к издателю А. И. Кошелеву» долго не обращали внимания. Первым с отповедью выступил «Современник» – статьей публициста Е. П. Карповича «Нужно ли распространять грамотность в русском народе?» (1857. № 10).
В. И. Даль попытался яснее высказать свою позицию – в «Заметке о грамотности», напечатанной в газете «Санкт-Петербургские ведомости» 10 ноября 1857 года, в частности, заявил: из моей статьи в «Русской беседе»
«не следует, чтоб не надо было учиться грамоте; следует, однако ж, что грамотность не есть просвещение, как топор и пила не плотник. Вы скажете: но без пилы и топора и плотнику не бывать; правда, но и с топором не бывать плотнику, если он, вместо того, чтоб учиться плотничать, пойдет замки колотить. Позаботьтесь же наперед о том, чтоб ученик ваш был нравственно приготовлен, чтоб он видел в грамоте средство к достижению добра… Итак, я утверждаю, что у нас есть заботы и обязанности относительно народа гораздо важнейшие и полезнейшие, чем указка и перо. Умственное и нравственное образование может достигнуть значительной степени без грамоты; напротив, грамота, без всякого умственного и нравственного образования и при самых негодных примерах, почти всегда доводит до худа. Сделав человека грамотеем, вы возбудили в нем потребности, коих не удовлетворяете ничем, а покидаете его на распутии. Два ближайших к народу сословия (помещики и священники. – Е. Н.), к сожалению грамотные, подают этот гибельный пример. Наперед исправьте это, и тогда налегайте на грамотность».
В конце «Заметки о грамотности» В. И. Даль (говоря о себе в третьем лице) просит критиков прислушаться к его словам, «хотя во уважение того, что у этого человека под рукою 37 тысяч крестьян в девяти уездах».
Этим своим выступлением в печати наш герой вызвал шквал осуждений. «Современник» в последнем, двенадцатом, номере за 1857 год поместил сразу две статьи, в которых было высказано несогласие с точкой зрения В. И. Даля, – Е. П. Карповича «Ответ г. Далю на заметку “О грамотности”…» и Н. Г. Чернышевского «Современное обозрение». Журнал продолжил свою критику в № 1 за 1858 год – в «Современном обозрении», написанном Н. А. Добролюбовым. Здесь В. И. Даль назван «упорным врагом крестьянской грамотности». Отметим, «суровый критик», как он сам себя называл, Н. А. Добролюбов летом 1857 года приезжал в Нижний Новгород. Из города на Волге он 6 июля написал И. И. Срезневскому:
«До сих пор пока у меня было несколько светлых минут – непосредственно после приезда в радости первого свидания; а затем самое отрадное впечатление оставил во мне час беседы с Далем. Один из первых визитов моих был к нему, и я был приятно поражен, нашедши в Дале более чистый взгляд на вещи и более благородное направление, нежели ожидал. Странности, замашки, бросающиеся в глаза в его статьях, почти совершенно не существуют в разговоре, и, таким образом, общему приятному впечатлению решительно ничего не мешает. Он приглашает меня бывать у него, и сегодня я отправлюсь к нему».
М. Е. Салтыков-Щедрин высказал свое мнение с присущей ему иронией:
«Итак, прежде, нежели распространять грамотность, необходимо распространить “истинное” просвещение. Вам, может, странно покажется, что тут дело как будто с конца начинается, но иногда это, так сказать, обратное шествие необходимо и вполне подтверждается русской пословицей: “Не хвались, идучи на рать…”».
Один из идеологов славянофильства, К. С. Аксаков, в еженедельной «литературной газете» «Молва» напечатал «Замечание на “Заметку” г. Даля», где сказал:
«А г. Даль если не запрещает грамоты, то считает, что не нужно ничего делать для ее распространения. <…> Нам кажется, что бояться для народа грамотности – это какое-то оскорбительное недоверие к народу.
Грамотность есть средство просвещения, а не просвещение самое. Именно поэтому-то, думаем мы, и должно распространять ее. И свет есть только средство, а не цель; но прежде всего мы желаем света, не справляясь о том, что он осветит. Грамотность так же бесстрастна, как свет, как Божий день. О самом просвещении еще может быть речь, ибо оно может быть ложное и истинное; но и здесь, веруя в силу истины вообще и в разум русского народа, мы не побоимся и ложного просвещения, не говоря об истинном. О грамотности же и речи быть не может, как не может быть речи о свете. Нет того времени, нет той поры, когда бы не нужно было света. Злоупотребление ничего не доказывает. Чего не употребляет во зло человек? Какое благо не делается предлогом к злу? Но из этого не следует нападать на самое благо».