атем раствориться в лесу, отступая к городу. Далее в действие должна вступить наша немногочисленная конница городов. Ее цель – заставить рыцарей графа Томассо сойти с дороги и уйти влево за легкой конницей, отступающей к ближним городским огородам. И в этот момент из ворот должен выйти мой рыцарский отряд, ударив в бок и немного даже в спину рыцарям графа Томассо. Следом за нами из ворот должна выйти и рассредоточиться пехота, плотно прикрывая ворота от отставших всадников неприятельского войска. Дальнейшее мы не просчитывали, не зная детально силы графа Томассо.
И на следующий день, незадолго до обеда появляется конница графа Томассо. Наш конный разъезд, оставленный на дороге, докладывает, что вражеская колонна движется по дороге в походном порядке: впереди две сотни легковооруженных всадников, за ними рыцарский отряд – от четырехсот до пятисот всадников, включая слуг и оруженосцев рыцарей, за ними снова растянувшийся на километр отряд отставших всадников. Пехота отсутствует. Наверное, отстала на несколько дней.
По рыцарям у нас силы равны. Легкой конницы у графа Томассо значительно больше, но у нас зато многочисленная пехота, включая сильные городские отряды лучников. Мы с графом Ландольфом немного меняем план. Приказываем лучникам пропустить легкую конницу, сосредоточившись на рыцарском отряде. Стрелять в первую очередь по лошадям, вывести из строя как можно больше конных рыцарей. Пока им подведут новых лошадей, пока они пересядут и вольются в сражение, пройдет много времени, и исход боя, может быть, уже определится.
Бой протекал немного не так, как мы предполагали. Действительно, лучники, расстреляв по рыцарям свои запасы стрел, скрылись в лесу, пробираясь к городу. Легкая конница графа легко заставила наши конные отряды сойти с дороги, уходя в сторону огородов, но за ними устремилась только часть рыцарей, остальных граф Томассо сумел удержать. И нашему рыцарскому отряду на выходе из ворот не удалось построить правильный клин. К тому же удар пришелся не в бок рыцарям графа Томассо, а практически в лоб. Результат был бы неясен, но наши лошади на порядок свежее, рыцари плотно позавтракали, а лошади и рыцари графа Томассо слишком измучены долгой дорогой и плохим питанием в течение целой недели.
Бой рассыпался на множество единоличных поединков. Но минут через пятнадцать стало ясно, что даже возвращающиеся из погони за нашей легкой кавалерией рыцари уже не смогут ничего изменить. Мне удалось прорваться в самую середину схватки, где граф Томассо вместе со своими двумя сыновьями пытался построить хотя бы небольшую линию сражающихся рыцарей. И между нами завязался поединок. На конях мой рост не давал мне преимущества, но по длине рук я явно превосходил графа. К тому же он не имеет понятия, с кем ему приходится сражаться. Граф Томассо чуть старше меня, крепкий и опытный боец. Он привык всегда побеждать противника и умеет личными победами воодушевлять своих рыцарей, поэтому в нашу схватку никто не вмешивался. Мы кружили друг перед другом, кони хрипели, тяжело следуя нашим приказаниям, но видно было, что его конь устал значительно сильнее, медленнее подчиняется. И это дало мне возможность наконец достать мечом графа, когда он не успел полностью развернуться ко мне лицом. Меч рассек на плече его двойную кольчугу.
На лице у графа удивление, смешанное со страхом. Он уже понимает, что из этого поединка он не выйдет живым. Но не сдаваться же неизвестному рыцарю. Да и плен – это многолетнее заключение в одном из императорских замков, из которого он выйдет, если выйдет, глубоким стариком. И он собирает последние силы, яростно нападая на меня. Мы перестаем кружить, только непрерывные удары меча об меч, как будто мы не на конях, а бьемся в пешем строю. Но руки у него уже не могут нанести прежние быстрые удары, потеря крови сказывается все больше, и при очередной моей атаке он не успевает подставить свой меч, кольца воротника кольчуги не выдерживают, и меч проходит до горла. Конец.
Потеря предводителя сказывается на войске графа мгновенно. Никто не слушает его старшего сына и наследника, думая только о том, как вырваться из битвы, не быть убитым, не попасть в плен. Но это трудно. Только небольшой части войска удалось уйти в сторону дороги на Авеццано. Солдаты собирают трофеи. Граф Ландольф подъезжает ко мне, левая рука подвязана, видно, что графу в битве досталось побольше, чем мне. Мы поздравляем друг друга с победой, и я вижу за ним моего Жака. Из всего оружия графа Томассо я забрал только его тяжелый боевой меч. Мне он понравился – будет хороший подарок Жаку, я приберегу его до момента посвящения Жака в рыцари.
Замок уже обжит нами. В графских комнатах мы с Ландольфом разделили покои. Графу досталась комната Томассо, я пытался разместиться в покоях графини, но кровать оказалась чрезмерно мала в длину. Замковая челядь не покинула насиженное место. Мажордом сразу предложил мне разместиться на ночь в смежном с графскими комнатами зале заседаний на быстро сколоченной из досок лежанке, которую покрыли периной и постельным бельем. Опочивальню графини я отдал Жаку. Ему кровать тоже была коротковата, но не так, как мне. На ужин прислуга приготовила простые, но весьма сытные блюда из дичи, домашней птицы и овощей. Особенных разносолов не было. Во время ужина граф Ландольф обратил внимание на сидящего рядом со мной Жака и спросил меня:
– Кто этот юноша?
– Мой оруженосец, Жак, сын графа Вальтера из Кейсарии. После гибели графа он живет со своей приемной матерью графиней Маргарет в Кампобассо.
– Кажется, я его видел во время сражения. Жак, это не вы прикрывали мою спину, охраняли меня от врагов?
– Да, я не смог пробиться к барону, меня оттеснили к вам, и я стал пытаться защищать вас с той стороны.
– Спасибо. Боюсь, что я не отделался бы без вашей помощи только раной левой руки. Ведь на вас нападали опытные бойцы. Кто вас учил сражаться?
– Когда-то, еще мальчиком, я начинал в Дамаске учиться работе с оружием у барона. А потом мной немного занимался Марквард фон Анвайлер, маркграф Анконы, граф Молизе, супруг моей матери.
– У вас прекрасная школа, я уверен, вы будете хорошим рыцарем. Если этот вопрос поднимут у императора, я буду за то, чтобы вас с честью приняли в рыцарское сословие. Еще одно-два сражения, и посвящение в рыцари вам гарантировано. Я и сам имею право провести посвящение вас в рыцари, но, думаю, лучше будет, если это сделает наш всемилостивый император. Два голоса на совете при императоре вам гарантированы.
– Вы бесконечно добры ко мне, граф. Я весьма польщен вашей похвалой.
После ужина мы с графом и приданным отряду специалистом из технических частей обсудили выполнение приказа императора об уничтожении города и замка. Очень жалко уничтожать и то и другое, но приказ императора строг. Должно быть показано строптивым баронам, что будет с их замками, если они с оружием в руках выступят против императора.
Специалист предлагал разрушать строения секирами, но я тут же припомнил, как мы разрушали замки в Галилее.
– Достаточно выбить по одному ряду камней из стен, заменяя их деревянными вставками. А потом обложить дровами и поджечь. Вставки сгорят, и стены сами обрушатся.
Решили провести эксперимент с одним участком стены между двумя башнями. Мы не боялись движущейся к Челано пехоты. Зажатые между нашим войском и отрядами графа Антонио, они вынуждены будут сдаться. Нужно только выдвинуться до города Пополи[263], чтобы они не могли ускользнуть на северо-запад Абруццо к плодородному плато и долине реки Атерно[264]. Девяносто девять деревень этого района могли бы выставить слишком большое войско в помощь отставшим отрядам. Но необходимо было спешить. Легкую конницу отправили буквально после обеда на следующий день. Мой отряд вышел следом за ними на следующее утро. Вместе с нами в поход пошел и граф Аквино с немногочисленными сопровождающими его рыцарями. Половина пехоты была оставлена в городе, а вторая половина вышла одновременно с нами.
К моему удивлению, мы догнали нашу легкую конницу значительно быстрее, уже через сутки. Пехота противника не пошла на северо-запад и медленно продвигалась к Челано. Вероятно, они не имели сведений о разгроме рыцарской конницы графа Томассо. Они шли, как греки, описываемые Ксенофонтом в «Анабасисе»[265], отбиваясь от наседающих с тыла отрядов графа Альберто и отбрасывая перед собой нашу легкую конницу. Наша пехота еще не подошла, но я принял решение атаковать. Удалось построить настоящий клин с шестью рыцарями впереди, расширяющийся до линий по двенадцать рыцарей. А дальше двигались вспомогательные конники отряда. Легкая конница растянулась по бокам, охватывая вражескую пехоту с обеих сторон дороги.
Только теперь, видя перед собой вместо знамени графа Томассо герб графов Аквино – пятиугольный щит с солнцем посредине, двумя львами в левом нижнем и правом верхнем углах и желто-красными полосами, – пехота пала духом. А наша лавина рассекла пехоту на две части, нещадно давя всех, кто не успел или не смог разбежаться в стороны. Все было кончено за двадцать минут. Войско графа Томассо перестало существовать.
Потом ничего интересного не было. По приказу императора мы с графом Ландольфом вернулись в Неаполь. Оставленные войска разрушали город и замок, строили новый город чуть в стороне и переселяли туда жителей. Все это происходило уже без нас. Естественно, что Жак возвращался вместе со мной. Можно добавить, что Жак передал привет Маргарет с солдатами Кампобассо, прибывшими в составе войска графа Альберто, я тоже написал ей письмо, описывая воинское умение и отвагу Жака. А потом мы около года провели в Неаполе.
Глава 5Испания
Август 1223 – декабрь 1224 года
Когда мы добрались до Неаполя, императора в нем не было. С марта он находился на конгрессе в Ферентино