Нет, проблема заключалась прежде всего в принятии нового названия для империи. Затем требовалось внести массу поправок в уже имеющиеся законы, рассмотреть законы новые, таможенную политику. Последняя была особо болезненной темой для многочисленных княжеств, границы которых постоянно перекраивались. Для одних правителей таможня стала едва ли не единственным способом заработка, для других – барьером на пути к развитию. И договориться было непросто.
– Ты поддержал мятежников, разваливших Австрию, – прошипел Фердинанд Австрийский, присутствовавший в Рейхстаге как курфюрст Зальцбурга. Эрцгерцог обвиняюще тыкал пальцем в сторону Игоря, став в достаточно нелепую и пафосную позу, скопированную, по-видимому, с какого-то дурного портрета.
– Я поддержал борцов за свободу, которым надоела австрийская тирания, – флегматично, не скрывая скуки, ответил Рюген. Ну в самом деле – интересы одного государства пересеклись с интересами другого, и одно из них победило. А этот пафос…
– Это всего лишь удачливые мятежники, – снова завел свою шарманку Фердинанд.
– Мятеж не может кончиться удачей – в противном случае его зовут иначе, – резко парировал Померанский и отошел. Послышались смешки: австрийский правитель успел достать многих, да и… Как не пнуть того, кого ты еще недавно боялся?
Выступления шли за выступлениями, и слушать их приходилось очень внимательно. Пусть по большей части выступавшие откровенно «жевали жвачку», но порой проскальзывали дельные мысли. Наконец настал черед Рюгена…
– Господа, – поклонился он собравшимся, – буду краток.
Собрание оживилось: Игорь говорил, что называется, «редко, но метко».
– Все эти недели мы говорили, пытаясь найти решение, которое устроило бы всех. Понятно, что этого не может быть в принципе: взять хотя бы вопросы таможенных барьеров.
В зале послышались смешки, выкрики с мест и возмущенные возгласы – имперские князья в большинстве своем соблюдали подобие этикета только до тех пор, пока он не мешал лично им. Подождав немного, владыка Венедии продолжил:
– Но основные вопросы-то мы решили, не правда ли? Что осталось из действительно важного – так это переименование империи и сопутствующее переоформление ряда документов. Еще – вопрос с налогом на содержание имперского корпуса, который бы стоял прежде всего в Эльзасе и Лотарингии и использовался бы в качестве защиты от внешнего агрессора. Подчеркиваю: в ЛЮБОМ случае для внутренних… разборок мне хватит моих войск – с гарантией.
– Я поддерживаю короля Венедского и будущего императора, – встал с места Карл Теодор – курфюрст Пфальца и баварский герцог, – все мы могли убедиться, что его войска в любом случае разобьют вражеское.
Короткий поклон в сторону стоящего на невысокой трибуне Игоря, ответный поклон…
– И все мы знаем, – продолжил Карл Теодор, – что войска в Эльзасе и Лотарингии нужны – французы несколько… увлеклись. Знаем и о том, что СИЛЬНЫЙ император может косвенными поборами вытащить деньги на содержание такого войска – и будет прав. Так не проще ли перестать заниматься ерундой? Тем более характер «Грифона Руянского» нам хорошо известен, и понятно, что в создание имперского войска он и сам немало вложится.
– Двадцать тысяч солдат неподалеку от ваших границ? – ядовито произнес Фердинанд Австрийский. – Я бы в такой ситуации чувствовал себя скверно.
– Вы – возможно, – невозмутимо парировал Карл Теодор под смешки присутствующих, наслаждающихся представлением. Карла Теодора слушали внимательно, потому как он один из немногих ухитрился остаться без убытков в прошедшей войне, да еще и был одновременно курфюрстом Пфальца, а представители его дома, дома Виттельсбахов, контролировали Трир и Кельн.
– Вот только моим генералам перед битвой при Фридланде он прислал предупреждение и не преследовал баварские полки.
– А зачем мне было воевать с вами, – чуточку театрально удивился Рюген, – если вас втянули в эту злосчастную войну?
– Это был сговор! – завизжал Фердинанд Австрийский, но Померанский резко его прервал:
– Хватит вести себя как малолетний засранец![13] Сперва – сепаратный мир через мою голову, да еще и предполагался раздел моего государства. Затем откровенное предательство, союз с бывшим врагом. Наконец – феерически идиотское поведение при Фридланде. Вы сделали ВСЕ возможное для собственного разгрома. Так еще в стенах Рейхстага ведете себя как маленький мальчик.
Заткнулся… А злобные взгляды… Он и без того был врагом – смертельным.
– Итак, господа, – деловито продолжил Игорь, – предлагаю наконец проголосовать за ОСНОВНЫЕ пункты, а второстепенные детали смогут решить наши представители без нашего участия. В конце концов, пусть Регенсбург и восхитительный город, но я соскучился по родным и близким.
Проголосовали и начали разъезжаться. Уехал и Померанский, которого неожиданное избрание кайзером (коронация только предстояла) изрядно огорошила. Нет, разведка что-то там говорила… Но от таких сообщений он отмахнулся. Дескать – этого не может быть, потому что не может быть никогда.
Детские представления о Германии как об исконном враге славян канули в Лету. Оказалось, что большинству немцев просто плевать на всю эту чепуху и расовые теории просто не успели как-то на них воздействовать. Да, собственно, и расовых теорий почти не было… Немцы – это потомки славян и кельтов, с примесью шведов и прочих германцев? Доказательства есть? Гут, гут… Точно никак не скажется на налогах и исконных правах? Ну и замечательно – мы родня, дайте всего по-родственному, побольше…
Попаданец забыл, что сталкивать Германию и Россию в реальной истории начали гораздо позже, а до этого немецкие княжества очень внимательно прислушивались к мнению Петербурга. А самое главное: перед глазами был пример России, в этой реальности успешной, богатой и сильной страны, где отсутствовало рабство, было много земли и никто не голодал. Рядышком Венедия, самая сильная и богатая страна в регионе – страна по большей части славянская. А еще есть Словакия, Моравия, Чехия (последняя, правда, подмочила репутацию после избиения немцев), Хорватия – страны славянские и вполне успешные, уж не хуже того же Вюртемберга или Швабии!
Так что добропорядочный немец после информации, что он не столько немец, сколько славянин… и кельт… и немного швед… только посмотрел внимательно по сторонам – на успешных соседей-славян и закивал:
– Гут, гут…
Вполне приличная родня…
Глава четвертая
Отношения с Павлом заметно испортились, даже тон писем стал заметно суше и официальней. Судя по некоторым данным, Игорь своим предстоящим возведением на императорский престол поломал ему какие-то планы. Ну вот же ж…
Решил обидеться на Павла и Рюген – в ответ. А то в самом деле – планы поломали ему! А предупредить, что ты там что-то планируешь – в зоне влияния Померанского Дома, между прочим, не судьба? А то очень уж некрасиво получается… Да, Венедия обязана России самим фактом существования, но и Павел обязан Игорю не меньше! Да и Венедия-Померания, по мнению короля, давно отдала все долги – эвона, всю политику в регионе перекроили с враждебно-нейтральной к России на дружественную. Мало, что ли? А Мальта, фактически преподнесенная в дар?
К счастью, вскоре Самодержец Всероссийский опомнился и приехал в Штральзунд мириться.
– Обидно, конечно, – ответил он на прямой вопрос, – ты со своим избранием императором мне такую Игру поломал! Понимаю, что не специально, и понимаю, что можно было бы тебя хоть чуть-чуть предупредить, – все-таки это я к тебе влез. Но уж как вышло.
– А что хоть играли? – полюбопытствовал хозяин, остановившись на парковой дорожке.
– Да сейчас уже не важно. А впрочем… Виттельсбахов хотел… уронить. Пфальц, Бавария, Кельн, Трир… Сильны получаются и по косвенным данным – ведут какую-то игру с французами. Последнее без доказательств, да и игра может быть вполне невинной, но знаешь… – русский император сделал неопределенный жест рукой.
– Знаю, логика событий подсказывает, – задумчиво ответил Рюген, – да и зря ты мне не сказал про Виттельсбахов. Как-то они после войны слишком шустро себе власть захапали – больше, чем хотелось бы. Сказал бы, так Кельнского курфюрста можно было бы и… А так – нужно ждать.
– А разве твои разведчики не могут их уничтожить? – достаточно бесцеремонно спросил собеседник.
– Мои орлы могут ОЧЕНЬ многое, но нужно выбрать момент, чтобы их смерть не стала причиной неприятностей для меня, а пока с этим никак.
Здесь Померанский несколько привирал: уничтожить он мог всех Виттельсбахов, причем так, чтобы их смерть не принесла ему неприятностей. Но уничтожать род он не собирался, вот проредить… Сценарии, кстати, были готовы – оставалось только дождаться нужного момента.
– Ладно, – перевел разговор Павел, – у тебя еще трофейные ружья остались?
– Остались, но куда ж тебе столько?! Четверть миллиона передал, почитай, по цене металла.
– Не загибай, – усмехнулся русский император, – подороже. А насчет куда… Попробовал я по твоему совету снабжать переселенцев на Кавказ, в Азию и Сибирь ружьями за счет казны. На Кавказе не слишком получается, но все едино – войск могу содержать чуть поменьше. В Сибири нормально, а вот в Азии – вообще отлично. Раньше кочевники постоянно налетали. Ну не то чтобы вред от них большой был… Но мешали поселения ставить, только крупные не трогали, с гарнизонами. А тут – замечательно, мужики и сами отбиваются.
– Даже так… Ладно, есть у меня еще около ста пятидесяти тысяч ружей, могу отдать.
– Слушай, я так и не понял, а на хрена ты трофейные ружья в дело не пускаешь? Так бы вооружил всех живущих на границах, да ополчение свое.
Хмыкнув, Грифич посмотрел на бывшего ученика с ехидцей…
– А то, что мои ополченцы – в большинстве своем не голодранцы, живущие на границах с враждебными инородцами, как у тебя, а почтенные бюргеры, для которых быть в ополчении ПРЕСТИЖНО. Так что солдатских ружей