— Ну, когда нет, надо еще еть. — Отзудил еще раз и спрашивает:
— А теперь довольны?
— Нет!
Он плюнул и уехал, а барыня встала и пошла в хоромы. Вот воротился домой барин и говорит жене:
— Ну что, все ли у тебя благополучно?
— Нет!
— Да что же? Не поеб ли тебя кто?
— Нет!
Что ни спросит, ода все: нет да нет; барин и сам не рад, что научил ее.
Частушка, бесспорно, является одним из самых любимых фольклорных жанров, ее можно услышать и с эстрады, и на интеллигентской кухне, и в рабочем районе, и, конечно, в деревне. Мы называем частушкой короткое стихотворение из четырех, реже из шести строк, зарифмованное. В настоящее время собрано и издано огромное количество этих замечательных произведений народного творчества, однако текстами, содержащими матерщину, нелитературные высказывания, издатели до недавнего времени пренебрегали. В результате подобной политики остался незамеченным огромный пласт народного творчества, который не только постоянно существовал рядом с нами, но и постоянно развивался, принимал новые формы.
Удачная частушка всегда должна быть новой, так как в основе ее часто лежит экспромт, но возникнуть она могла лишь на базе прочих фольклорных традиций. Частушка по форме и содержанию всегда вторична, она складывается из уже готовых формул, в ней используются фразовые обломки других фольклорных текстов, готовые зачины и концовки, нередко новая частуш-каявляется пародией на всем известную старую. Феноменальной же особенностью непристойной частушки является, на наш взгляд, то, что экспромт, импровизация являются не только способом, но и средством создания текстуального образа. Он возникает часто на границе старого и нового. Как правило, спокойное, всем известное начало сигнализирует о «навороченном», разухабистом конце текста и наоборот, «сильное» начало сочетается с неожиданно пристойным концом, выводом, моралью. Например:
На горе стоит сосна,
Ветка к ветке клонится.
Парень девушку ебет,
Хочет познакомиться.
По реке течет вода,
Из колодца сочится.
Несмотря на жизнь плохую Поебаться хочется.
Или: — Разнесу деревню хуем (на хуй)
От конца и до конца.
— Сын, не пой военных песен,
Не расстраивай отца.
Вариативные тексты часто складываются в целые циклы, либо с одним и тем же началом, например, «Как на Киевском вокзале...», либо в циклы, в основе которых лежит один и тот же текст, варьируется лишь последняя строчка Приведем один из наиболее популярных:
Я не знаю, как у Вас, Я не знаю, как у Вас,
а у нас на Пресне а у нас в Неаполе
два врача в пизду глядели, два врача в пизду глядели,
распевали песни. слюнки так и капали.
Я не знаю, как у Вас, Я не знаю, как у Вас,
а у нас в Валенсии а у нас в Анапе
два врача в пизду глядели, два врача в пизду глядели,
думали о пенсии. надевали шляпы.
Я не знаю, как у Вас, Я не знаю, как у Вас,
а у нас в Брабанте а в Констаптинополе
два врача в пизду глядели, два врача в пизду глядели,
завязали бантик. думали, не жопа ли?
Разумеется, приведенный здесь цикл является достаточно поздним, а качество рифмы свидетельствует о профессионализме авторов.
Однако большинство непристойных частушек являются подлинно народными, сочиненными во время народного гуляния. Что интересно, собиратели фольклора начала 20 в. отмечали, что по тематике частушки могут быть совершенно различными, но практически отсутствовали в их собраниях тексты на политическую тематику. Политическая частушка — явление позднее, советское, она ведет свое начало от агиток Д.Бедного, РОСТовских надписей Маяковского и под. Поскольку она была одним из самых популярных и любимых жанров, это умело использовали политработники, сочиняя для колхозной самодеятельности соответствующие решениям очередного съезда тексты:
Ах, подружки, сердцу больно, Вам страданья не понять. Полюбила тракториста Но не знаю, как сказать.
Не хвались, что с давних пор Ты механик-комбайнер.
Я сама четвертый год Бригадир-животновод.
Рано утром выйду я С книжкой на крылечко. Конституцию прочту, Застучит сердечко.
А после торжественного собрания и концерта за клубом пелось следующее:
Полюбила тракториста, Трактористу я дала.
Три недели сиськи мыла, И соляркою ссала.
На стене висит ружье,
А под ним — берданка. Я — советский человек, А ты, бля, пиздорванка!
У милка на простыню Пролилась поллюция. Хороша у нас в стране, Бля, стала Конституция.
Нельзя не отметить большую искренность, даже некоторую интимность частушки. Часто по тексту можно не только восстановить ее автора, но и исполни-
теля, а также и ситуацию, в которой исполнение ее уместно. В частушке всегда, иногда открыто, иногда — нет, присутствует лирический герой. Чаще всего — это «санкта симпличита», святая простота, который что видит, о том и поет, он еще не знает, что есть вещи, о которых надо молчать.
Милый Вася, я снялася Шел я лесом — песню пел,
В кофте светло-голубой. Соловей мне на хуй сел.
Но не в той, в какой еблася, Я хотел его поймать,
А совсем, совсем в другой. Улетел, ебена мать.
А иногда, лирический герой — ироничный, желчный скептик, и тексты, которые он сочиняет зачастую полны «черного юмора», напоминают пост-реалистическую живопись, или «театр абсурда».
Шел я лесом — видел чудо: Лежит милая к гробу,
Два татарина сидят: Я пристроился, ебу.
Зубы черные, гнилые. Нравится — не нравится,
Хуй обглоданный едят. Терпи, моя красавица.
Таким образом, в различных частушечных текстах могут быть представлены, в зависимости от образа лирического героя и крайняя простота, наивность и прямота видения. Герой такой частушки часто напоминает нам любимых героев: Василия Ивановича, Петьку, Анку, поручика Ржевского.
В зависимости от способа представления содержания частушки часто разделяют на две большие группы: объективно-лирические и субъективно-лирические. Первые представляют собой чаще всего повествование о чем-либо, либо описание чего-либо; вторые содержат оценку какого-либо факта или события, в народной практике вторые часто называются страданиями, в отличие от первых и часто исполняются просто, без танцевального сопровождения.
Фольклорист А.Квятковский сравнивал частушку с художественной миниатюрой. Мы бы уточнили это сравнение: повествовательную, объективно-лирическую частушку действительно хочется сравнить с живописными произведениями самых разных жанров: от лубка до сюрреализма, но субъективно-лирические частушки хочется сравнить с драматическими произведениями, так как их драматургичность не вызывает сомнения, и здесь также представлены все типы модальности, все жанры: от фарса до трагикомедии.
И, конечно, нельзя не отметить феномен «диссидентской» частушки. Она озорно издевалась над идеологическими штампами и косностью социалистической пропаганды. Причем с самым невинным видом, — уличить «автора» частушки в антисоветчине почти невозможно — она, как правило, выполнена на грани серьезности и ехидства:
Моя милка — сексопилка С неба звездочка упала
И поклонница минета. Прямо к милому в штаны.
Она гневно презирает Пусть бы там бы все пропало,
.Генерала Пиночета! Лишь бы не было войны!
А теперь просто приведем некоторые тексты. Отметим сразу, что ввиду неполноты нашего собрания материал не претендует на академичность и будет подан в несколько хаотичной форме.
.Ажулина, дребедень,
Не ебется третий день.
На собранью выведем,
Акулину выебем!
В
Александровском саду Я в кустах нашел пизду.
Шкурку снял, а мясо съел,
Только секель захрустел!
Вечно пьяный, Benrfo сонный Инженер авиационный.
Жопа в масле, хуй в тавоте,
Но зато в воздушном флоте!
В круг вошел, взмахнул рукой:
— Ты откуда, хуй такой?
— Из деревни Блудово,
А ты, пизда, откудова?
Водки мы теперь не пьем,
Колбасы не кушаем.
Даже девок не ебем Горбачева слушаем!
Возвращался я поздно 33 пизды ползло.
Я ловил, ловил, ловил,
Одну хуем придавил!
Выйдешь, крикнешь: «Хуй вам в глаз!» Помолчишь, и снова —
Хорошо в стране у нас Со свободой слова!
Высоко орел летает,
Сыромятина в когтях.
Я уеб Татьяну спьяну,
Голожопую, в лаптях!
Вышел заяц на крыльцо Почесать свое яйцо.
Сунул руку — нет яйца,
Заяц ебнулся с крыльца.
1"армонист, гармонист,
Как твоя здоровья?
Что ж ты губы распустил,
Как пизда коровья?!
Гармонист у нас хороший,
Как цветочек аленький.
Сам большой, гаромонь большая,
А хуечек маленький.
Говорит старуха деду:
— Я в Америку уеду!
— Что ты, старая пизда,
Туда не ходят поезда!
. Гуси-лебеди летели,
Бабку выебать хотели.
Бабка три версты бежала,
Все пизду в руках держала!
^~Т евки в озере купались,
Хуй резиновый нашли.
Целый день они ебались,
Даже в школу не пошли!
(начало 60-х гг.)
Девки спорили в Кашире,
У кого пизда пошире.
Одна вышла напоказ:
У нее — как медный таз!
Девки спорили на даче,
У кого пизда лохмаче?
Оказалось, что лохмаче У самой хозяйки дачи!
вариант последней строки:
«У самой у Кукарачи!»
Девки трусики надели Из железного листа,
Чтобы жопа не потела И не ржавела пизда.
Девяносто лет старуха,
Пятьдесят пудов пизда.
С этой штуки выйдут брюки,
Три седелки и узда.
Едет поезд из Тамбова,
Дым валит густой-густой. Не жени меня, маманя,
Я наебся холостой!
3 ахотелось старику
Переплыть Москва-реку. На средине он тонул, Только хуем болтанул!
Знаменитый дед Авдей Не боится ста блядей.