соработников командира. В этой связи в 1816 году герой Отечественной войны генерал П.П. Коновницын писал великим князьям Николаю и Михаилу следующее: «Оскорблять никогда не должно, ниже говорить о ком худо; по единой неосторожности получите недовольных. Общая вежливость привлекает, а надменность, и еще более грубость, лишает вас больших и невозвратных выгод»[192].
4. Если же офицер добровольно соглашается с ролью «мальчика для битья» у своего старшего начальника, безропотно перенося его грубость и впоследствии вволю отрываясь на подчиненных, он утрачивает честь и от него уже трудно ожидать проявления типично офицерских качеств — ответственности и инициативы. Далеко не случайно, что воспоминания ветеранов боевых действий конца XX века пестрят фактами бестолковщины, безынициативности, неорганизованности, халатности и неаккуратности при исполнении служебных обязанностей, которые на войне искупаются большой кровью. С этим связан и очень высокий процент небоевых потерь (например, в Афганистане, по свидетельству генерала А.И. Лебедя, — до 48 %) среди личного состава.
5. Устав внутренней службы требует от военнослужащих проявлять взаимную вежливость. Сквернословие есть речевая форма проявления недисциплинированности, внутренней расхлябанности. Нарушивший уставное требование в речи нарушит его и в жизни. Кто не сдерживается в речи — не будет сдерживаться и в поступках. Сквернословие подчиненных в присутствии офицера есть зачастую признак стремления сократить социальную дистанцию с начальником, заявить о своем праве на особое положение в системе воинской субординации. Подразделению, где процветают факты казарменной грубости, недалеко и до казарменного хулиганства. Сквернословие начальников, можно сказать, является первым симптомом развития болезни пренебрежения уставными нормами, за которым, в зависимости от тяжести обстановки, неизбежно следуют грубость, рукоприкладство и необоснованное применение оружия. Нет необходимости уточнять, что твердая воинская дисциплина есть непременное условие существования боеспособной армии, отличающая ее от вооруженной толпы.
6. Славянское слово «лай» (ругань) очень точно передает сущность сквернословия — добровольный отказ от преимуществ свойственной только человеку способности к членораздельной речи в пользу выплеска эмоций. «А что ты писал к нам лай и дальше хочешь лаем отвечать на наше письмо, так нам, великим государям, к тебе, кроме лая, и писать ничего не стоит, да писать лай не подобает великим государям»[193], — так отвечал Иоанн Грозный на оскорбления шведского короля Юхана III. Формирование сознания, по В.А. Сластенину, осуществляется преимущественно словесными средствами, таким образом, сквернословие противоречит самим основам воинской деятельности, требующей сознательного отношения к исполнению своих обязанностей.
7. Все великие педагоги отмечали взаимосвязь умственного развития личности и ее способности к продуктивной речевой деятельности. Сквернословие, следовательно, есть печальный показатель слабого умственного и личностного развития, что не может быть терпимо особенно в военной среде, поскольку, по замечанию М.И. Драгомирова, «масса, сильная в умственной работе, всегда будет бить ту, которая в этой работе слаба»[194].
8. Речь — свидетельство социального статуса личности, ее «социальный паспорт», по выражению известного филолога И.А. Стернина. По речи судят, насколько человек соответствует положению в обществе. Замечательно сказал об этом, обращаясь к своим ученикам, знаменитый византийский ритор IV века Либаний: «Станьте выше слуг в отношении искусства слова. Ведь сейчас вы превосходите их лишь своим общественным положением. А если бы кто-нибудь очутился перед вами и ими, голыми и держащими речь, ничего другого не зная о вас, он не счел бы, мне кажется, справедливым, чтобы одни были господами над другими»[195].
Солдат обычно взирает на командира снизу вверх; психологически офицер обособлен от подчиненного своим сознательным выбором служения Родине, а не собственному благосостоянию. Речь офицера должна укреплять этот ореол. «Существуют (редко) такие подгруппы, — сошлемся на В.И. Жельвиса, — в которых престиж и власть в обществе ассоциируются только с полным отказом от грубых выражений. В высших классах общества, говорящего на суахили, даже ударив себя молотком по пальцу или обнаружив, что у машины лопнула камера, неудачник лишь процитирует строки из Корана: “Поистине Господь над сущим властен всем!”»[196]. Хорошо бы, чтобы когда-нибудь грубость и сопутствующая ей распущенность в слове была изжита и представителями российских элит!
Если же солдат слышит привычный с детства язык улицы, он мгновенно включает офицера в систему привычных ориентиров, выбирая и привычную ему модель речевого поведения, поэтому матерщина, как зараза, будет распространяться по всему подразделению, оказывая негативное влияние на деятельность военнослужащих. Отсутствие достойных форм речи отрицательно сказывается на воспитании товарищеских отношений в подразделении, препятствуя его сплочению в эффективную боевую команду.
9. Грубость в речи — ясное свидетельство грубости души, отсутствие в ней высоких помыслов, благородства, стремления к подвигу и славе, а «равнодушие к славе и истине порождает застой в умах и сердцах (выделено нами. — С.З.)»[197], — справедливо полагал Клод Гельвеций. Благородное стремление к славе Я.В. Толмачев почитал неотъемлемым качеством военного человека. Грустно, что в современной российской армии призывы к бессмертной славе уже почти не звучат в речи военачальников и редко становятся предметом обсуждения в военной среде. Мы полагаем, что истинное содержание воспитания военнослужащих должно заключаться в формировании у них благородного образа мыслей и воспитании чувств.
Такие качества военнослужащих как выдержка, воспитанность, вежливость, являющиеся несомненным признаком профессионализма и высокого морально-боевого духа, немало способствуют успешному решению широкого спектра задач. И эти качества необходимо целенаправленно воспитывать, памятуя о том, что боеспособная армия есть школа личностного роста военнослужащих.
К сожалению, искоренение сквернословия в среде военнослужащих Российской армии, наметившееся было в 2015 году, пробуксовывает. Заказанная известному петербургскому специалисту по речевому этикету И.С. Арциховскому книга «Вежливые люди» если и вышла, то не получила широкого распространения. Вдобавок, задумывалась она как пособие по этикету; сам автор в одном из интервью довольно легкомысленно заявлял: «Пусть офицер оставит мат для войны, а в жизни будет Болконским»[198]. Приведенная нами ретроспектива свидетельствует, что это невозможно, да и войны такими «Болконскими», как правило, не выигрываются.
Естественно, что проблема грубости, брани и сквернословия в воинском дискурсе — явление сложное и неоднозначно воспринимаемое в обществе. Здесь мы попытались выразить личное отношение к чистоте воинского дискурса; о прочем предлагаем судить и делать выводы читателю.
В заключение приведем выдержку из наставления маршала Франции Шарля Луи Огюста Фуке, герцога де Бель-Иля (1684–1760) своему сыну-командиру полка:
«Никогда не употребляй с солдатами выражений суровых, прозвищ грозных, слов низких и презрительных; полковник, употребляющий эти слова в разговоре с солдатами, сам себя унижает; а если он обращается к офицерам с подобными выражениями, то он компрометирует себя самым очевидным образом. Никогда не забывай, что офицеры твоего полка — люди, равные тебе, и потому, отдавая приказания, помни, что тон твой и выражения должны быть приноровлены к лицам, которых двигатель — честь: поверь, сын мой, что это единственный наилучший способ, что тогда твои приказания будут уважаемы, будут приятны, исполнение их ускорится, и солдаты возымеют то доверие к своим офицерам, которое служит основой дисциплины и успехов. Никогда не употребляй наказаний недозволенных законами и нетерпимых национальным духом; когда будешь взыскивать, на лице твоем должно быть видно страдание, которое ты ощущаешь… Никогда не говори с офицерами твоего полка и даже о них тоном повелительным или презрительным, как это делают некоторые начальники; помни, повторяю, что многие из твоих подчиненных гораздо более тебя заслуживают командования полком; будь доступен, любезен, вежлив, предупредителен еще более с подчиненными, чем с равными; вежливость с равными большей частью есть только следствие искусной политики; с подчиненными же — это признак доброго сердца»[199].
Мы полагаем, что испытанный полководец, кавалер высших орденов Франции не стал бы советовать собственному сыну что-либо дурное.
Глава 4Коммуникативный кодекс военнослужащего
После того как в предыдущих главах было подробно рассмотрены в основном негативные примеры организации воинского дискурса, настала пора предложить читателю нечто позитивное.
Современное общество можно по праву назвать обществом коммуникативным, а некоторые исследователи уже называют его информационно-коммуникативным. В науке возникло новое направление — коммуникология. Словарь-справочник «Коммуникология» Ф.И. Шаркова насчитывает 49 определений видов коммуникации. Важность коммуникации постоянно возрастает: согласно теории Ю. Хабермаса, социальная интеграция общества достигается на коммуникативном уровне, который в силу этого оказывается базовым и опережающим по отношению к процессам социального управления. В философском основании системы Хабермаса заложено концептуальное положение о важности учета