Звонок: «Так ты придешь на нашу встречу?» – «Железно!» – «Не подведешь?» – «Ну что ты!» – «Значит, третьего в два часа?» – «…М-м-м… постараюсь!» Человек говорит одно, а думает другое. В любой ситуации русские стремятся оставить за собой свободу выбора. Русские могут не прийти на встречу, не ответить на письмо, забыть о своих обещаниях. Поэтому нас называют «спонтанными», непредсказуемыми.
Считая предложение собеседника неприемлемым, русские отвечают: «Надо подумать» – и предлагают позвонить позже. Когда? Сначала на следующей неделе, потом через месяц, через полгода… Если вам скажут: «Ну, еще созвонимся», это значит, что звонить придется вам, и, скорее всего, безрезультатно. Если пообещают сделать «денька через три», «недельки через две», значит, ждут, когда вы сами отстанете. А если «через две недели», то шансы у вас есть. Известный сатирик так описывает диалог наших деловых людей: «Давайте поработаем вместе!» – «С удовольствием!» – «Не подведете?» – «Как вам не стыдно?» – «Договорились?» – «Обязательно». Расходятся и думают: «Не сделаю я ему ни черта». – «А мне и не нужно!» Иностранцы недоумевают: почему русские вместо «нет» говорят «постараюсь», когда стараться не собираются?
М. Кулинич приводит в своей книге пример. Русский аспирант МГУ пригласил к себе на день рождения в 7 часов вечера друзей-иностранцев. «Немцы пришли в 6.55 и удивились, что еще никого нет. Китайцы – в 7.05 и долго извинялись. В 7.30 пришли русские и сказали: «Давайте начинать!» Остальные русские друзья потом шли всю ночь».
Я знал заведующего кафедрой, который вместо того, чтобы назначить подчиненным время встречи, говорил: «Ловите меня!» Мы планируем все приблизительно: «Где-то около двух часов (а не в два)», «Когда начнется собрание?» – «Когда все придут». На Западе, если человек опоздает на деловую встречу, с ним уже не хотят иметь дела. А у нас люди занимаются множеством дел одновременно. Намеченную договоренность мы можем отменить, если, например, нас о чем-то попросит друг. Живем неправильно? Да, надо бы всегда держать слово, делать зарядку, сесть на диету, бросить курить… Начну новую жизнь с понедельника. Только не с этого.
Люди Запада планируют свою жизнь на годы вперед, а мы предпочитаем жить, отдыхать и путешествовать без точного плана. Они разводят руками: у русских иногда даже на один день нет плана. Лев Толстой регулярно помечал в дневнике: «Е. б. ж.» (если буду жив). Разве в нашей стране человек может заранее что-то спланировать, если обстоятельства каждый день меняются? Даже родившись в России, уже не знаешь, в какой стране окажешься. В Москве вы поедете на деловую встречу, но попадете в пробку и на 15-минутную дорогу в час пик потратите два часа! Чья-то необязательность порождает цепную реакцию расхлябанности, халатности, безответственности, ненадежности. Нас спасает невероятное умение ждать, непостижимое терпение.
Наша безбашенность, непредсказуемость затрудняют иностранцам совместную работу с русскими. Хорошо бы нам приучить детей, как на Западе, с малых лет планировать свои дела и встречи. Да и самим преодолеть свою необязательность. Но вот что любопытно: на Западе все заранее расписано и подчинено неумолимому порядку. Когда вся жизнь в тисках правил, людям чего-то не хватает.
Кое-кому из иностранцев даже нравится, что у нас жизнь богаче неожиданностями. Французская актриса Сесиль Плеже живет в Москве почти 20 лет. Жизнь здесь непростая, но, по ее словам, она получает взамен свободу: «Это удивительное ощущение – кажется, в Москве все возможно, что твоя жизнь может измениться в любой момент… Я подсела на этот драйв… Да, завтра твои деньги превратятся в ничто, потому что доллар вырастет в пять раз, твой дом могут снести, но при этом в любой момент твоя жизнь может измениться в лучшую сторону… Здесь нет понедельника, среды и воскресенья – каждый день как последний. Эта легкость бытия просто опьяняет». «То, что на взгляд западного европейца, выглядит беспорядочным, оказывается надежно функционирующей системой, – рассуждает М. Шепп. – Если девушка опоздала на свидание, она тем не менее, возможно, станет большой любовью всей вашей жизни».
Искусство полемики: как любого переспорить?
Герой фильма, которого играет американец Грегори Пек, составлял инструкцию для шпионов, засылаемых в Россию: «Если русский начал говорить, не спешите его прерывать… Так вы узнаете много интересного». Русские любят спорить. Но придите на любое собрание или включите телевизор – вы увидите, что все кричат одновременно и перебивают друг друга. А зачем слушать других, если я знаю, что прав? Эта черта – монологичность – в нашей раздвоенной душе совмещается с повышенной общительностью.
В советское время разномыслие не допускалось. «Слышать только себя, не вступать в диалог… и ты имеешь шанс выжить, – дивился писатель Ю. Нагибин. – Неспособность советских людей слушать – это… нечто вроде массового психического заболевания». После перестройки мы признали необходимость плюрализма мнений. Но традиция живет – в Интернете кипят споры на уровне «от дурака слышу». Обсуждают, например, в какой стране лучше жить. Парень, живущий в России, проклинает Германию. А его соотечественник, уехавший в Германию, отвечает без запинки и запятых: «Ты тупорылый выблевотень совковый полуфабрикат и твоя Россия это гадюшник таких гидроцефалов как ты с айкю не выше чем у овчарки». Психолог К. заявляет, что в России распространено воровство. В комментариях – взрыв негодования: «Прям все русские ворье и халявщики, ага, щас! Автор с себя писал портрет!»
Мы уперты, категоричны, убеждены в правильности своих взглядов и поступков. Академик Иван Павлов отмечал, что у русского ума длинный тормозной путь. То есть если русский человек уже въехал в какую-то идею или убеждение, ему трудно оттуда вырулить. Один иностранец сказал, что у нас менталитет людей, обладающих непреклонной, неуправляемой уверенностью шумной заводной игрушки. Вот картинка – за столом большая семья. Мать обращается к взрослым детям: «Дети не могут помешать карьере мужчины. Вон, у Баха 20 детей было, не помешали!» Бабушка возражает: «Так он от них и оглох!» – «Оглох-то Бетховен!» Бабушка: «20 детей было у Баха, а оглох Бетховен, потому что он жил за стенкой!» Если оппонент упорствует, это вызывает у русских бурю эмоций. В споре для нас главное – не суть проблемы. Мы быстро переходим на личность оппонента и стремимся его «размазать по стенке». «Переубедить вас мне не удастся, – говорит герой одного из анекдотов, – поэтому сразу перехожу к оскорблениям». У нас цель в споре – не договориться, а одержать над противником победу. «Кто не с нами, тот подлец» – так сформулировал это Н. Лесков. Западная журналистка констатирует: «Русское общество принадлежит тем, кто не боится быть нахрапистым».
По свидетельству этнографов, в России в дореволюционные годы крестьянки при врачах стеснялись раздеваться. А если такая «конфузливая баба» разденется, ей потом односельчане по любому поводу припоминали: «Ты уж лучше молчи, тебя давно все оглядели». По Жванецкому, «поведение в споре должно быть простым… Что может говорить хромой об искусстве Герберта фон Караяна? Если ему сразу заявить, что он хромой, он признает себя побежденным… Разве нас может интересовать мнение человека лысого, с таким носом? Пусть сначала исправит нос, отрастит волосы, а потом и выскажется». Сценка на автобусной остановке: пожилые люди, мужчина с палочкой и женщина, страстно спорят о том, нужно ли было нам присоединять Крым, – в России для этого не нужно быть знакомыми. Наконец мужчина бросает: «Прекратим этот разговор! Мы с вами разные люди: я главный конструктор, а вы – вот… – Он протягивает ладонь на уровне своего колена.
В спорах обнаруживается высокая эмоциональность, страстность русских. Это наша давняя традиция. Еще Екатерина II написала своей рукой и распорядилась вывесить правила поведения: «Говорить умеренно, дабы у прочих уши или головы не заболели. Спорить без сердца и без горячности». В XIX веке Некрасов писал: «Мужик что бык: втемяшится в башку какая блажь – колом ее оттудова не выбьешь! <…> Как ни спорили, не согласились мы! Поспоривши, повздорили, повздоривши – подралися…» «Наша ненависть к компромиссам тяжелым проклятием лежит на всей истории нашей интеллигенции. Это – русская черта, европейцу она непонятна. <…> Либо герой, либо подлец – середины между этим для нас нет», – слова Токарева, героя повести В. Вересаева (1902), звучат, как будто они сказаны сегодня. Мы склонны видеть только черное и белое.
Эта черта проявляется у нас в быту и в политике, в спорах у себя дома, в Интернете и в публичных дискуссиях. В анекдоте приходит муж домой, а жена командует: «Не раздевайся! Иди набей морду соседу!» У мужа мгновенно налились кровью глаза. Он выскакивает на лестничную площадку, раздаются крики, брань и звуки мордобоя. Через несколько минут муж возвращается и, запыхавшись, спрашивает: «Ну и за что я его избил?» – «За что, за что… Сижу целыми днями дома одна – скукотища!» В зарубежных путеводителях иностранцев предупреждают, что русские при выяснении отношений легко переходят от словесного воздействия к физическому. Правда, переругавшись, они быстро отходят. Характерны наши пословицы: «Брань на вороту не виснет», «Милые бранятся – только тешатся».
Спросите студента, которому не нравятся политические взгляды его сокурсника, как он собирается его переубедить. Он ответит, что лучший способ – набить морду. Довлатов рассказывает о драке в кругу «инженеров человеческих душ»: «Как-то раз Битов ударил Вознесенского. Битова подвергли товарищескому суду. «Я расскажу вам, как это произошло! – сказал Битов. – И вы убедитесь, что я действовал правильно. Захожу я в ресторан. Стоит Андрей Вознесенский. А теперь скажите, мог ли я не дать ему по физиономии?!»
По словам журналиста Е. Шляхова, его знакомый полит-технолог учит, что любого оппонента в споре можно победить, повторяя три простые фразы: 1. По-моему, ты немного нервничаешь; 2. Ты чего-то недоговариваешь и 3. Ты же понимаешь, это не так. В политике это ему не раз помогало. Но однажды в магазине он случайно толкнул какого-то мужчину, а тому это не понравилось. Гений спора сказал ему свою первую фразу и собирался перейти ко второй, но не успел – мужчина треснул ему кулаком между глаз и ушел.