В монографии Эллманна приводится свидетельство Веры Эспозито (она была актрисой и выступала в городском театре под именем Эмма Вернон), зафиксированное в ее дневнике, о том, что семья Эспозито познакомилась с Джойсом в доме друзей 15 июня 1904 года, то есть накануне 16 июня, когда происходят все события в романе «Улисс». При встрече Джойс почти ничего не говорил, но пел и произвел определенное впечатление, как пишет Вера в дневнике, на нее, сестру и отца, так что композитор пригласил нового знакомого в гости. Однако визит Джойса не состоялся по двум причинам: на следующий день будущий автор «Улисса» познакомился с Норой Барнакль, которая впоследствии стала его женой, и у них начался бурный роман, а 20 июня он оскорбил какими-то непристойными словами Веру, описавшую и этот случай в своем дневнике (Джойс валялся мертвецки пьяный на полу в театре, и она, выходя из театра, споткнулась об него). Эта странная «встреча» запомнилась Джойсу, и он описал ее в трансформированном виде трижды: в раннем стихотворении на случай «Сатира на братьев Фей» (1904), в романе «Портрет художника в юности», и в 9‐м эпизоде «Улисса»:
Он <Бык Маллиган> шел впереди Стивена, похохатывая, болтая головой туда и сюда, – и весело обращался к теням, душам людей:
– О, та ночь в Кэмден-холл, когда дочери Эрина должны были поднимать юбки, чтобы переступить через тебя, лежащего в своей винноцветной, разноцветной и изобильной блевотине!
– Невиннейший из сыновей Эрина, – откликнулся Стивен, – ради которого когда-либо юбки поднимались[377].
Таким образом в одном из самых знаменитых романов ХХ века неожиданно обнаружился «русский след».
Близкого знакомства Джойса с семейством Эспозито, как выясняется, не было: случайная встреча Веры с Джойсом в театре произвела на нее такое жуткое впечатление, что она не могла забыть ее многие годы спустя и всегда вспоминала с отвращением. Вера помогала Эллманну в работе над книгой о Джойсе, присылая ему выписки из своего дневника о культурной жизни Дублина начала ХХ века, сообщая разные подробности о топографии города, но при этом продолжала удивляться, как он может серьезно заниматься этим ужасным «пьяницей». Она не знала, что Джойс увековечил ее в двух своих романах, правда без упоминания ее имени.
Джойс, наоборот, вспоминал о ней весьма доброжелательно в записной книжке 1906 года и позже советовал брату Станиславу, когда тот собрался посетить Флоренцию, познакомиться с «утонченной» мисс Верой Эспозито. Станислав нанес визит сестрам Эспозито, но они друг другу не понравились. Сестры были ирландскими националистками и поклонницами Муссолини и не разделяли его антифашистских взглядов[378].
В отличие от монографии Эллманна, все упоминания о семье Эспозито в книге А. Кубатиева требуют тщательной проверки. Например, он утверждает, что Джойс был якобы влюблен в одну из дочерей Н. П. – Бьянку, но не указывает никаких источников[379]. Несомненно, это легенда, которая не имеет под собой оснований.
Как же связаны Эспозито с Сэмюелем Беккетом? Приехав в Италию в середине 1920‐х годов, писатель, вероятно, знакомый с семьей Эспозито еще по Дублину, возобновил это знакомство. Все члены семьи, кроме Микеле Эспозито (Н. П. и ее дети – Бьянка, Вера, Нина и Марио), упоминаются в недавно вышедшей четырехтомной переписке Беккета[380]. Это семейство, по словам самого Беккета, оказало воздействие на его творчество, но это тема отдельного исследования. Упомянем лишь, что Бьянку он вывел в одном из ранних своих романов «More Pricks Than Kicks» (1934) в образе преподавательницы итальянского языка Адрианы Оттоленги, назвав ее «очаровательной» и «замечательной женщиной»[381]. Автор описывает свою героиню в превосходных тонах и приводит ее монолог о «Божественной комедии» Данте: «Да, – просипела госпожа Оттоленги, – я знаю этот пассаж. Он знаменит своей темнотою. Дразнящий, можно сказать, отрывок. Побуждающий к разгадыванию того, что в нем сокрыто. Но вот так сразу я не возьмусь его толковать. Дома я непременно посмотрю его еще раз, внимательно почитаю комментарии и потом вам все расскажу». Далее главный герой романа Беккета восклицает: «Разве не мило с ее стороны! Она придет домой, откроет свой огромный фолиант подробного комментированного Данте, прочитает умные разъяснения и все ему расскажет! Какая замечательная женщина!»[382].
Типологическое или «биографическое» прочтение того или иного художественного текста является своего рода его комментированием в самом широком понимании этого термина. Создавая комментарии к какому-нибудь произведению, будь то «Божественная комедия» Данте или «Улисс» Джойса, исследователи как бы расширяют пространство текста. Если нам удалось добавить что-либо новое к комментариям к романам «Улисс» Джойса или «Больше лает, чем кусает» Беккета, сделанным отечественными и зарубежными исследователями, то, как нам кажется, наша задача на этом этапе выполнена[383]. Но, несмотря на найденные нами ранее неизвестные документы и артефакты, пока еще рано ставить точку – поиск новых материалов к истории родов Хлебниковых и Эспозито продолжается[384].
Консульская справка
13(1) декабря 1887
Хлебников, Петр Алексеевич,
Статск<ий> Советник,
Паспорт, выд<ан><Гражданский?>
СПб. 23 июля 1887. № 2444.
Заграницею с 1873 года.
Купил имение в arrondissement Le Lesparre, à Verteuil, qui a appartenu à M. Le Bon, et dans la commune de Cissac; de même que le domaine Chateau Beauchêne.
Имеет племянницу – г<оспо>жу Акимову; сын ея 14 л<ет>, ходит в лицей.
Реестр купли-продажи
Le 5 décembre 1887, le domaine [Château Beauchène] est vendu à une dénommée Fanny Makaroff, veuve de Pierre Akimoff, demeurant à Bois-Colombes (alors, commune de Colombes; actuellement, Hauts-de-Seine), au 34 rue des Carbonnets. Elle est représentée par Adolphe Le Bon, propriétaire demeurant à Vertheuil et co-directeur de la Société civile des terrains du Médoc et de Saint-Germain-d’Esteuil.
Консульская справка, выданная П. А. Хлебникову. 1887. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. Консульство в Бордо. Оп. 537. Д. 8. Л. 73.
Запись о продаже имения Château Beauchène. 1887. Archives départementales de la Gironde
5 декабря 1887 имение «Шато Бошен» было продано вышеупомянутой Фанни Макаровой, вдове Пьера Акимова <так!>, проживающей в Буа-Коломб (имение Коломб находится в коммунальном округе Верхняя Сена) по адресу – дом 34, улица Карбонне. Ее представитель – Адольф Ле Бон, домохозяин, проживающий в Вертёйе и являющийся содиректором Общества землевладельцев в области Медок и Сен-Жермен-д’Эстей.
История семьи Петра Алексеевича Хлебникова переплетена с Италией и Ирландией[385]. Предыстория нашей хроники связана с Неаполем. Здесь в 1873 году окончил консерваторию молодой музыкант и композитор, уроженец города Кастелламмаре ди Стабия Микеле Эспозито (1855–1929).
В январе 1874 года молодой музыкант был замечен Антоном Рубинштейном, который присутствовал на концерте в его честь в консерватории и очень хвалил выступление Микеле Эспозито, исполнявшего Симфонию соль-минор Моцарта и бетховенскую «Лунную сонату». Русский композитор посоветовал молодому музыканту уехать из Неаполя за границу, чтобы усовершенствовать свое мастерство и как композитора, и как исполнителя[386].
В эти же годы Микеле Эспозито, выходец из бедной и большой семьи, старался зарабатывать деньги случайными концертами в разных городах Италии, но, главным образом, частными уроками. И тут, собственно, начинается наша история. Среди учеников и учениц молодого музыканта была молодая русская девушка, мадмуазель Natalie Khlebnikoff.
Наталья Петровна Хлебникова (1857–1944) была дочерью ординарного профессора физики и физической географии Императорской медико-хирургической академии, Петра Алексеевича Хлебникова, дяди поэта Велимира Хлебникова[387]. В 1873 году из‐за проблем со здоровьем он был вынужден оставить академию и переселиться за границу.
В ходе своих странствований семья Петра Алексеевича, которая потом окончательно осела во Франции, некоторое время жила в Портичи, на окраине Неаполя, на вилле художника-миниатюриста Отторино Караччиоло, брата известного композитора и друга Эспозито, Луиджи Караччиоло[388].
Наталья Хлебникова была довольно известной фигурой в русской колонии Неаполя и вообще в салонах неаполитанской музыкальной жизни. Здесь она познакомилась с Микеле Эспозито и стала брать у него уроки музыки. Именно Наталья, которая позже станет женой композитора, помогла ему переехать в Париж, где организовала его концерт при участии музыкальной фирмы «Плейель».
Наталья и Микеле смогли пожениться лишь в начале 1879 года в Париже. Здесь молодые супруги стали посещать известные литературные, художественные и музыкальные салоны. Контакты молодой пары с писателями Эмилем Золя, Альфонсом Доде, Александром Дюма-сыном, художниками Джузеппе де Ниттисом, Эдуаром Мане, Джованни Фаттори, композиторами Шарлем Гуно, Камилем Сен-Сансом, Жюлем Массне почти не изучены. В 1881 году Эспозито с женой встретились в Париже с Рубинштейном, который поздравил молодого композитора и исполнителя с новыми достижениями.
В 1882 году Микеле Эспозито получил место профессора при Королевской академии в Дублине. Так начался долгий ирландский период жизни Микеле Эспозито и Натальи Хлебниковой. Они переселились в Дублин вместе с первой дочерью Бьянкой, родившейся в Париже в 1879 году.