По первому впечатлению, как пояснил мне связной, неонацисты решили выразить таким нестандартным образом протест против либерально-демократической власти, которая правит в странах «золотого миллиарда» и которая не способна остановить деградацию этого «богоизбранного» народа. Тут и некое тайное мировое правительство, и пресловутая глобализация… Хотя, конечно, надо подробно разбираться в причинах и следствиях. И главное сейчас – найти и остановить безумцев. На их поиски подняты многие подразделения конторы.
Некоторое время связной молчал, должно быть полагая, что я решительно откажусь. Затем, поняв, что все в порядке, положил папку мне на колени. В ней содержалась информация, которую они могли мне предоставить: имена и фамилии, досье, фотографии, разработки, указания – все, собранное в архиве Центра, полный и исчерпывающий анализ предстоящего чужого поля действия, на котором мне придется разыгрывать свои партии. Радовало то, что они обратились ко мне еще и по причине того что я знал больше их.
Связной вновь заговорил мягким завораживающим голосом:
– Судя по описаниям этих «ядерных ранцев», они в первом приближении соответствуют нашим изделиям, выпущенным в одной из самых секретных лабораторий Министерства обороны СССР. Только недавно стало известно, над чем трудились специалисты, конструкторы, инженеры. Они разрабатывали оружие XXI века – удобное и мобильное, неожиданное и эффективное. По утверждению западных специалистов, за «ядерными ранцами» было будущее в локальных войнах. Не знаю, в чью светлую голову пришла подобная идея, но факт остается фактом, советская наука выдала на-гора искомое изделие быстрее конкурентов. И в каких количествах, остается лишь гадать. Судя по выступлениям академика Яблокова, «ядерные ранцы» made in USSR должны быть выставлены на известных аукционах в качестве красиво выполненного техпроекта.
– Как «изделия» оказались на территории объединенной Германии? – поинтересовался я. – И для чего эта партия была вывезена на американский континент?
– Возможно и такое, хотя мы в этом не уверены, что некая заинтересованная сторона поспособствовала перемещению «изделий» из России в Германию, где их перепродали радикальным силам из ФРГ, а те перебросили их в Латинскую Америку.
– Во всяком случае эти ранцы – оружие локального действия. В принципе, тут ни США, ни Россия серьезного ущерба не понесут.
– «Ранцы» могут оказаться элементарной страшилкой или просто предметом примитивного шантажа, – согласился связной.
– Из Москвы они, видимо, и впрямь кажутся безобидными страшилками, – возразил я. – Но когда смотришь на этих «монстров» вблизи, из кустов, они не кажутся такими уж неправдоподобно голливудскими. – И, немного помолчав, поинтересовался: – Что-нибудь слышно из окружения президента этой симпатичной южноамериканской страны или от коллег по спецслужбам?
– Президент занят военными приготовлениями, – сказал связной. – Развивая успех отчаянного рейда на базы наркодельцов, правительственные войска, как нам сообщили, заняли прилегающие районы и в настоящее время уничтожают посевы коки, производственные мощности, фильтруют людские ресурсы. Правда, эпицентр событий находится сейчас в ином месте – в Месоамерике. И причина – духовно-интеллектуальная: поиски новой Шамбалы, поскольку прежние оккультные обряды изрядно пообветшали. Нужны новые горизонты, иные цели, другие атрибуты. И вот она, Шамбала, – за океаном, в доколумбовой Америке, точнее – в Мексике. – Связной сделал многозначительную паузу. – У нас в Центре кое-кто считает, что было бы очень мило с твоей стороны, если бы ты смог сам разобраться с этим делом прямо на месте.
– Значит, они еще не отказались от этой идеи. – Я повернулся к нему. – Ну, и какой умник сделал такое предложение?
– Мысль была высказана в узком кругу. Имя человека, выдвинувшего эту инициативу, назвать не могу. Сансаныч только подчеркнул, что у тебя было специальное задание и ты с блеском его выполнил… Наша деятельность не предназначена для афиширования – даже в высших руководящих государственных кругах.
– Благодарю вас, сударь. Они, верно, полагали, что я суну пару «ранцев» за пазуху и привезу сюда, чтобы они могли на эти штучки взглянуть незамутненным взглядом. А после этого мне можно записываться в монахи и уйти в Оптину Пустынь молиться за все человечество.
– Возврат всей партии ранцев в столице нашей родины Москве будет воспринят с глубокой благодарностью, – с легкой иронией сказал связной. – Впрочем, я думаю, что достаточно будет уничтожить все «изделия» на месте, – это будет блестящее завершение операции.
– Понял, – сказал я. – Значит, я записан в скрижали проекта?
– Выходит, так. Поскольку в ядерных делах ты дока, это твой профиль. У тебя фора и сто пять процентов шансов нейтрализовать эту неприятную ситуацию и выйти победителем.
– Разница в том, что теперь адюльтер исключается, – сыронизировал я.
– Разница еще и в том, что если прежде Линда Шварцер функционировала в объединенной Германии, то теперь она разыгрывает свою партию на другом континенте, а значит, и на ином общественно-политическом фоне.
– Это уж точно, – согласился я, разглядывая красивое лицо Линды Шварцер. – Наверное, она считает себя патриоткой.
– Да, только выбрала довольно-таки циничный способ это доказать. Наши американские коллеги введут тебя в курс ее оккультных дел. Речь идет о достопамятной организации «Аненэрбе», но в латиноамериканском варианте.
– Как специалист, Шварцер была бы, наверное, очень толковой – такую не грех было бы иметь в своем штате любому государственному институту или коммерческому учреждению. Если закрыть глаза на ее арсенал средневековых средств и неразборчивые методы для достижения целей.
– Цели и средства таких фрау интересуют нас лишь постольку поскольку, – заметил связной. – В нашем арсенале отсутствует карающий меч, на это есть другие институты – прокуратура, суды.
Я многозначительно посмотрел на связного, встал и отошел к окну – вновь полюбоваться на Нотр-Дам де Пари.
– Сансаныча попросили разобраться с «ядерными ранцами» и Линдой Шварцер заодно, – не спеша проговорил московский гость. – У них был на примете другой агент для выполнения этого задания, но он в жизни не видел фрау Линду собственными глазами. А ты не только видел, но и общался.
– Она даже не догадывается, что я воскрес из мертвых. Попадись я ей на глаза – с фрау случился бы шок.
– Поэтому вам лучше не встречаться. Для этого будет востребована правительственный агент США.
– Трудно прогнозировать, как пойдет игра.
– Вы быстро забываете плохое… Помнится, стоило вам побыть самим собой, защитить честь мундира, как на вас навешали сотню дохлых собак, что вы не сделали того, не выполнили этого…
– Довольно об этом, – отмахнулся я. – Итак, объект – «ядерные ранцы» и Линда Шварцер. Уточните задачу.
– Вообще все это выглядело очень странно. Политически у неё, а вернее, у неонацистов едва ли могло быть что-то общее с наркобаронами, скорее всего, с правыми силами. Наци и мафия – это противоестественно! Скорее можно сказать, что те и другие находились на противоположном фланге политического спектра. Но сегодня все может быть. Ведь мы не знали, что она туда собирается, и сейчас не можем понять, чем они там будут заниматься. По непроверенной информации, которой мы располагаем, она действовала не только в Южной Америке – Колумбии, Венесуэле, но и в Месоамерике – Мексике, Гватемале, Гондурасе и даже в приграничных районах США – Нью-Джерси, Оклахоме и Техасе.
– Что это? Ренессанс неонацистской идеологии? – Могу поспорить, но та разновидность неонацизма, о которой мы беседовали с Линдой Шварцер, очень привлекательна. С уходом в небытие двухполюсного мира видоизменился политический фон. Уже то, что я почерпнул из кратковременного общения с ней, свидетельствовало и о том, что затевалось какое-то латиноамериканское предприятие. Наверное, не зря представители наркомафии и политики принимают ее как почетного гостя. Различия между правыми, левыми или откровенной мафией не играют столь уж большой роли, когда речь идет о взаимовыгодных приобретениях.
– Возможно, ты и прав, – нахмурился связной. – Только имей в виду, мы симпатизируем благородным целям тех, кто борется с неонацизмом, но не одобряем действий, идущих вразрез с нашим законодательством и международными договорами.
Сбитый с толку, я некоторое время смотрел на него.
– Вы хотите сказать, сударь, что никто не должен поставить в неловкое положение правительство, предъявив обвинение мертвому ультрарадикалу или уничтоженным «изделиям»? Тем более что наших инструкторов или агентов там не было замечено.
– Именно так, – подтвердил столичный гость. – Именно так сказал и Сансаныч… Парадокс в том, что ты будешь работать в связке с американцами, вернее, с мисс агентом. Ее звать Саманта Смит. Это прикрытие отработано через твоего старого знакомого – мистера Джонни. Он переживал за тебя, интересовался здоровьем, новыми коллекционными приобретениями. Он купил некие сенсационные раритеты и ждет тебя, как коллекционер коллекционера.
– Мне так приятно об этом слышать. Я понял и то, что мистер Джонни не знает моего истинного лица?
– Остается поздравить вас! – с улыбкой сказал связной. – Он считает вас чистокровным арийцем на службе секретных служб Германии – БФФ или БНД – не важно…
– Спасибо!
– Поэтому прилетаете в США – и прямо к нему, в Квинс. Когда он услышал о вас, то признался, что соскучился по общению с Вольфгангом Риттером – приятным простаком из добрых баварских сказок. Вот сколько причин, чтобы именно вы прибыли во Флориду, в Форт-Лодердейл, а американские ВМФ помогут вам и Саманте Смит десантироваться в Мексике, в прибрежном районе «X» столицы штата Веракрус, а там под прикрытием правительственных коммандос добраться до предполагаемой дислокации фрау Шварц и ее боевиков.
XXX. Альянс с ЦРУ
Свобода выбора – это форма сомнения.