Никакая другая эпоха в истории человечества так не изобиловала теориями уничтожения или отмирания государства, как изобилует наше время. Об этом учат и анархисты и марксисты. Однако же государство, предреченное к смерти, отнюдь не обнаруживает следов агонии. Оно укрепляется даже в том мире, который считает, что он весьма близок к «интегральной социализации», при которой не будет нужды ни в государстве, ни в праве. В мире этом — правда, под слиянием внешних факторов — стали призывать к любви к государству, к жертвенности, к патриотизму. Как будто можно любить учреждение, которое не несет в себе никаких ценностей и предназначено к скорой смерти.
На самом деле государство не отмирает даже и в стране советов. Государство и здесь укрепляется и стабилизируется, но не в старых, а в новых формах. Родится новое государство. Настоящий очерк стремится наметить основные черты этих новых государственных оформлений. Вопрос трудный и едва ли разрешимый одним человеком. Пусть же этот очерк считается некоторой дискуссионной попыткой, которая имеет в виду скорее поставить проблемы, чем их разрешить.
Образ нового государства ассоциируется у автора настоящей статьи с идеей государства гарантийного. Она была не раз названа в евразийской литературе. Попытаемся более детально раскрыть ее содержание и ее смысл.
Государство именуется гарантийным прежде всего потому, что обеспечивает осуществление некоторых постоянных целей и задач, что оно является государством с положительной миссией. Гарантийное государство противопоставляется, следовательно, государству релятивистическому, не ставящему перед собой никаких положительных целей, не имеющему никакой постоянной программы, не руководящемуся никакими стабилизованными принципами. Государственный релятивизм мы наблюдаем прежде всего в системе государства либерального, где политический союз выступает только в роли «ночного сторожа» и ограничивает свою деятельность оказанием защиты при нарушении интересов граждан. К политическому релятивизму склоняется и формальная демократия, для которой принцип государственной деятельности определяется более или менее случайным партийным большинством, сложившимся при одной политической обстановке и могущим измениться в диаметрально противоположную сторону в любых других конкретных условиях. Гарантийное государство как служащее известной идее, можно назвать также идеократическим, однако термин этот в виду существования лжеидеократий требует некоторых особых разъяснений. Гарантийное государство отнюдь не должно быть государством доктриналъным, то есть таким, которое руководствуется определенным, стремящимся к совершенной цельности философским или религиозным миросозерцанием, насильно внушает это миросозерцание гражданам и принуждает их к исповеданию известного рода системы идей всеми доступными государству средствами.
Гарантийное государство отличается от доктринального тем, что в нем обеспечивается проведение в жизнь некоторых положительных социальных принципов, некоторой стабилизированной социально-политической программы, которая может рассчитывать на всеобщее признание со стороны людей весьма различных философских, научных и религиозных убеждений. Сторонники гарантийного государства отдают себе отчет в том, что исповедание какого-либо миросозерцания есть глубоко личное и интимное переживание, есть дело личного сознания и личной совести. Принуждение к такому исповеданию внешними, государственными средствами ведет всегда к чисто отрицательным результатам. Оно создает мертвую, казенную идеологию, которую люди проповедуют из-под палки, в душе своей в нее не веря и ее ненавидя. Оно приучает людей лгать, вызывает массовое лицемерие, превращает людей в носителей каких-то масок и создает глубоко подпольную психологию, которая нам так хорошо знакома и по практике старого режима и по нравам современной советской России. Отмежевывая себя от этих глубоко отрицательных явлений, гарантийное государство стремится формулировать и организовать не цельное миросозерцание, но «общественное мнение» известной культурной исторической эпохи. Признание общих идей выявляющихся в основе такого «общественного мнения», лежит в плоскости гораздо менее глубокой и менее интимной, чем «исповедание» миросозерцания или религиозная вера. Автору этих строк не раз приходилось указывать, что «перевод» исповедания из сферы чисто личной, интимной и духовной в область «общественного признания» является одним из основных моментов, характеризующих превращение духовно-этических переживаний в то, что можно назвать «положительной моралью», «внешней правдой» или установленным, позитивным правом[356]. В этом общем смысле гарантийное государство в отличие от доктринального является государством, построенным на «внешней правде» — на «общественном признании», а не на «исповедании», иными словами, государством «правовым» (разумеется, не в том значении, которое названному термину приписывала либеральная германская доктрина прошлого века).
Юридическое выражение свое идея гарантийности находит в основном государственном законе или конституции. Основой такой конституции является Декларация обязанностей государства. В отличие от буржуазных Деклараций прав человека и гражданина гарантийная декларация утверждает не требования, которые общественное мнение данной эпохи предъявляет к государству и которые государственная власть обязуется проводить в жизнь. Гарантийное государство не отрицает «прав граждан», которые провозглашались в буржуазно-демократических декларациях, но оно считает, что права эти висят в воздухе, если они не гарантированы обязанностями государственного целого. Оно не отрицает также и прав государства по отношению к гражданам, но полагает, что одностороннее выделение их является признаком режима авторитарного и деспотического.
В современной исторической ситуации и в пределах евразийского культурного мира гарантийное государство должно принять на себя следующую миссию, содержание которой определяет положительную программу деятельности государства в ближайший период его истории.
1. Государство ставит своею целью освободить людей от жестокостей личной борьбы за существование путем создания максимально развитой материально-технической базы жизни, организации интенсивного производства необходимых благ и установления наиболее удобной системы распределения их для удовлетворения всех основных потребностей граждан, создания среднего уровня зажиточной жизни и окончательной ликвидации нищеты и бедности (принцип материальной интенсификации жизни).
2. Рассматривая материальную базу как средство для создания подлинно духовной культуры гарантийное государство, помимо труда необходимого для удовлетворения основных потребностей, организует соразмерное количество труда прибавочного, весь общественный доход с которого государство обязуется употреблять на культурное строительство, на удовлетворение и развитие духовных потребностей граждан (принцип подчиненной экономики).
3. Не отрицая внутренней «негативной» свободы человека, его личного самоопределения, гарантийное государство ставит своею целью создание наиболее благоприятных внешних условий, обеспечивающих такое положение, при котором свобода эта не была использована в целях чисто отрицательных. Государство создает максимальное количество культурных и духовных благ, предпочтение и выбор которых предоставляется свободе всех и каждого (принцип положительной свободы).
4. Отрицая всякую принудительную нивелировку уравниловку как между отдельными людьми, так и между отдельными племенами и национальностями, гарантийное государство стремится к созданию высшей культуры, которая воплощала бы в себе идею общечеловеческого достоинства и в то же время максимально служила бы проявлению национальных, племенных и местных особенностей населения евразийского культурного мира (принцип организации культуры, как сверхнационального целого на многонациональной основе).
5. Будучи не только регулятором социальной жизни, но и возбудителем различных жизненных потенций, обеспечивающих Движение и развитие общества, гарантийное государство стремится к вовлечению в экономическое, политическое, социальное к культурное строительство возможно большего количества граждан (принцип демотизма).
Пункты эти отделяют принципы гарантийного государства от различных политических тенденций современной жизни, определяющих государственные образования иного стиля и иной природы. Гарантийному государству чужд всякого рода экономический романтизм, стремящийся к реставрации отживших и технически низших форм хозяйства Ему чужд в то же время и экономический материализм, который на экономику смотрит как на некоторую «цель в себе» Оно не разделяет предрассудков либерализма, считающего, что свобода в государстве возможна без организации экономической и социальной. Оно одинаково чуждо и нивелирующему интернационализму и всякому политическому, принудительно проводимому национализму Оно противопоставляет себя всем чисто авторитарным политическим режимам, которые на население смотрят только как на объект государственного властвования.
И в то же время формулированные пункты своей, обратной стороной выражают основные права граждан гарантийного государства, как то право на жизнь, на культурное развитие, на максимальное содействие в пользовании своей свободой, право на национальное и культурное самоопределение, на участие в государственном и социальном строительстве и т. п.
Всякое государство есть социальная организация, допускающая чисто внешние средства при проведении в жизнь тех принципов и целей, которые руководят ее деятельностью. Нужно различать различные виды таких «внешних средств».
Чистое физическое принуждение, которое в здоровой общественной организации должно применяться только в исключительных и крайних случаях. Вся политика гарантийного государства должна стремиться к сведению физического принуждения к возможному минимуму — даже в идеале, к его исключению из обычных средств государственного воздействия. Здесь лежит различие гарантийного государства от режима диктатур, которые основываются на принципиальном признании насилия как допустимого и заранее оправданного средства.