http://1613.livejournal.com/101877.html], расширяет контекст видения до политического; главы современной России (Путин и Медведев) в этом контексте стоят в одном ряду с Горбачевым и Лениным, и всем им находится место среди фигур Апокалипсиса (примечательно, что Сталин здесь является скорее положительным персонажем, что в целом соотносится с переосмыслением его образа частью современных православных, рассматривающих его как борца с демоническими «жидовскими» силами). Все эти образы, наряду с «чипом» – печатью антихриста и «жидовским игом» над Россией[247] в обилии содержатся в массовой православной литературе и должны легко считываться православными читателями. Примечательно, что в этом варианте присутствует и неявная полемика с актуальными событиями современности, когда в 2007–2008 годах группа верующих в Пензенской области в ожидании конца света ушла в затвор в подземные укрытия (очевидно, на это намекает фраза: «Зарываться никуда не надо»). Приведу некоторые цитаты из данного расширенного варианта:
Затем ко мне обратился Святой Преподобный Серафим:
– Послушайте Ваше Боголюбие[248], что следует знать людям на последние времена: Царство антихриста будет стоять до тех пор, пока дух «Атеизма» (Тибет), дух «Эгоизма» (Ватикан) и дух лукавый, он же хулитель Святого Духа (Москва), будут пребывать в мире.
Для начала очистительной войны от ига жидовского Русским людям надобно предать огню малое зерно, от которого Православные сердца поросли лукавством словно плевелами. Зерно это – мумия Ленина, в которой хранится дух лукавого.
<…>
Многих интересует вторая часть откровений. Тем, кто ищет сенсаций должен сказать: в них нет ничего нового. Обо всем, что происходит с нами сказано в Откровении Иисуса Христа через Святого Иоанна Богослова, читайте главы 13, 14. В них говорится об иге жидовском над Богом хранимой Россией. О Ленине – хулителе Святого Духа. О Сталине – жезле железном, сразившим, жидовского зверя в одну из голов его. Но рана на одной из голов его исцелела – отметина на голове Горбачева, вторая меченая голова – безпалый Ельцын, тритья меченая голова – Путин, «на голове его два рога» в паре с Медведевым. Оба есть Гога и Магога (имеющий око да видит). Это еще не конец, их вместе со лжепророком Ангел Господень закует цепью на тысячу лет. О печати антихриста – ЧИП – Человек Имплантант Погибели, «число это человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть». Число человеческое – то есть частота потока энергии от высокочастотного генератора, созданного не Богом, а человеком. В природе существует естественная сила с частотой шестьсот шестьдесят шесть, после падения Денницы над ней поставлен Святой Архангел Михаил. Исследования в области нанотехнологий есть хула на Святого Духа, а хула на Святого Духа не простится во век. <…> Остановить все можно либо человеческими усилиями – войной, либо Силой Божией, глобальным природным катаклизмом.
О Москве и о каре Божией над ней говорится в главах 17, 18. Тайна имени Вавилон не Рим, не Нью-Йорк (как многие предполагают). Москва хранительница крови многих Православных святых. Почему воскрешение Святой Росси<и> от Дивеево? Нет Москвы источника духовного содома, нет ожидовленной Московской Патриархии, нет «прокуренного»[249] Патриарха Гундяева.<…>
Христианский уклад жизни своей ведите тайно, не на показ. Особенно когда антихрист взойдет на трон. Зарываться никуда не надо, но из больших городов уходить на землю надо было еще вчера и теперь не поздно. Но время коротко.
Так в рассматриваемом видении «малая эсхатология» (информация о посмертной судьбе конкретного лица, т. е. патриарха Алексия) встраивается в контекст «большой эсхатологии» (представлений о «последних временах» и последующей кончине мира).
Таким образом, видение о загробной участи патриарха Алексия, с одной стороны, создано в традиции «полемических» видений, а с другой стороны, отражает современный эсхатологический дискурс. Довольно нетипично, впрочем, само описание патриарха в аду: он «иссиня-черный», «тлеет в ультрафиолетовых лучах» и «светится ультрафиолетовым свечением». В значительной части видений если о внешнем виде грешников и говорится, то они предстают взору визионеров либо черными (варианты – темными, мрачными), либо огненными (горящими в пламени), а «ультрафиолетовый» или даже фиолетовый цвет для «цветового кода» русских видений отнюдь не свойствен. С одной стороны, это может говорить об адаптации естественно-научной терминологии, что сегодня довольно широко распространено в языке религиозных сообществ: если вирус может представляться как одержимая бесом материя (см. подробнее: Ахметова 2010: 56), почему тогда адское пламя не может быть ультрафиолетовым? С другой стороны, не исключено и заимствование из эзотерических текстов, где «ультрафиолетовый» и фиолетовый цвета маркированы (например, в уже упоминавшейся «Розе Мира» в демоническом мире «блещет светило непредставимого цвета, отдаленно напоминающего фиолетовый» [Андреев 1992: 83]; в учении популярных в России американских эзотериков Марка и Элизабет Клэр Профет большое значение уделяется «фиолетовому пламени» как особой духовной энергии; см.: Профет 2006). Если для эзотериков, служащих, с православной точки зрения, сатане, фиолетовый цвет маркирован как духовно позитивный, то для православных эта духовная позитивность оборачивается другой стороной[250].
Возникает, однако, вопрос, почему данное видение, содержащее столько образов, которые должны находить отклик у современных православных апокалиптиков (не говоря уже о православной оппозиции), оказывается столь непопулярным (об этом свидетельствует как исключительно низкая цитируемость в православном Рунете, так и то, что видение довольно мало обсуждалось на православных форумах, а доверие ему высказали единицы)?
По всей вероятности, дело в некоторой неадекватности визионера – с точки зрения не психиатрии, а соответствия представлений среды о том, каким должен быть православный визионер. «Воин Евгений» называет себя монахом (и даже схимонахом), при этом проявляя удивительную и очевидную любому воцерковленному человеку безграмотность в духовной и богослужебной терминологии. Дело даже не в орфографических ошибках и не в искаженных цитатах из Писания. Например, заголовок «Алексий II упокоился…» несовместим с содержанием видения, согласно которому патриарх находится в аду, в то время как глагол упокоиться в церковном узусе отсылает к загробному бытию праведных душ[251]. Платы за совершение таинств визионер называет требами, тогда как общеизвестно, что это слово обозначает не плату, а сам обряд. Безграмотно звучит употребление слова Боже (звательный падеж) в значении именительного падежа («Мое имя в схиме знает Святый Боже Отец Вседержитель»).
Исключительно странно выглядят и некоторые положения, высказываемые визионером. Например, «воин Евгений» упрекает Патриархию в «исповедании догмата непротивления злу». Известна заповедь «не противься злому» (Мф 5: 38) и толстовская идея «непротивления злу насилием», но такого догмата не существует. Довольно нетипичной для православной среды является трактовка крещения за деньги как «продажи душ». Общим местом в критике Патриархии является осуждение храма Христа Спасителя за роскошь, но что стоит за положением, согласно которому последний освящен «на жертвенной крови его строителей», также совершенно непонятно.
Вероятно, смущает православных читателей и сам тон текста: несмотря на самоуничижительные формулы («я, убогий монах» и т. д.), очевидно, что визионер считает свою миссию чрезвычайно важной. Так, он говорит о себе как о «духовном почтальоне» или утверждает, что некто из архиереев «положил миллион» за его голову; недвусмысленно и его заявление о ситуации видения: «Я был в духе…», – в то время как видение начинается с голоса, который произносит: «Я есьм (sic!) Сущий, Первый и Последний» – безусловная аллюзия на Апокалипсис, где Иоанн Богослов, также будучи «в духе», слышит: «Я есмь Альфа и Омега, Первый и Последний» (Откр 1: 10). Поскольку читатели имеют дело не с известным духовным авторитетом, за которым признано право так заявлять о себе, а с никому не ведомым монахом, который к тому же по необъясняемой причине именует себя «воином» (очевидно, воином духовным), у православного читателя естественным образом возникает вопрос о том, не находится ли автор текста в состоянии прельщения.
Наконец, основной посыл видения, т. е. то, что патриарх Алексий II находится в аду (тем более учитывая натуралистические подробности видения), при всей антипатии оппозиции к Патриархии и лично к покойному патриарху, как мне представляется, не должен был найти широкого отклика в сердцах православных читателей, по крайней мере большой их части. Негативная мифология конкретного предстоятеля Русской православной церкви для оппозиции ограничивается в первую очередь его речью к раввинам Нью-Йорка, а во вторую – представлением о том, что он был агентом КГБ (впрочем, эта идея восходит к расследованию архивных документов священником Глебом Якуниным (Якунин 1995) и благодаря общественной деятельности последнего актуально в значительно большей степени для светских, нежели религиозных кругов; показательно, что в видении «воина Евгения» нет ни намека на причастность покойного патриарха к спецслужбам). Как мне представляется, для православной оппозиции намного большим жупелом, чем личность Алексия II, является Московская патриархия – система, осмысливаемая как коллективная «Вавилонская блудница», проводник дьявольских («жидомасонских») сил.
Иными словами, автор текста видения о посмертной судьбе патриарха Алексия II эксплуатирует известные сообществу сюжеты и образы, при этом излишне проявляя личное начало и демонстрируя некоторое невладение культурным кодом, что и приводит к его отторжению, если не сказать – к невосприятию и даже игнорированию.