. Это касалось и ресторанов, многие из которых были весьма скверные, а иные, по свидетельству очевидцев, сделали бы честь любому европейскому городу[89]. Наличие хороших заведений выгодно отличало Порт-Артур – к началу XX в. о нем сформировалось мнение как об одном из престижных городов русского Дальнего Востока.
К европейскому облику нового Порт-Артура и его русской сущности непременно надо еще добавить тот факт, что основной группой русского населения на Квантуне являлись военнослужащие – морские и сухопутные офицеры и нижние чины. В 1898–1904 гг. Порт-Артур без русской военно-морской составляющей просто немыслим. Основными пользователями его инфраструктуры были военные и их семьи. Соответственно, они являлись и главными участниками городской жизни. Большая часть сюжетов из истории повседневности Порт-Артура связана с чинами армии и флота. Их жизнь вне строя, отдых, развлечения, взаимоотношения, проведение досуга – все проходило на улицах, в домах и заведениях города.
Прежде всего следует отметить, что в военно-морском мире русского Порт-Артура прослеживалось четкое корпоративное разделение. Назвать этот мир однородным внутри никак нельзя. Самым крупным и принципиальным было разделение на армию и флот. В.И. Немирович-Данченко писал: «В Порт-Артуре есть своя черная и белая кость, это – армия и моряки»[90]. Здесь действовала общая в то время для России иерархия престижности военной службы: сначала морской, затем – сухопутной. Морской офицер и историк флота П.И. Белавенец писал после Русско-японской войны: «Наше сухопутное войско и флот – точно два удельных княжества со своими тайными секретами и дипломатическими переговорами»[91]. С ним соглашался и другой морской офицер и историк и теоретик флота Н.Л. Кладо: «Существуют на войне союзники естественные, нераздельные. <… > Это армия и флот того же государства <… > [Надо] чтобы один мог надежно поддержать другого, оба должны друг другу верить и друг на друга надеяться, а не идти вразброд, как это сплошь и рядом происходит теперь»[92]. Еще в конце 1990-х гг. историк А.Е. Савинкин в этой связи пришел к выводу, что «[задолго до Русско-японской войны] армия и флот стали развиваться обособленно, часто бесплодно конкурируя друг с другом и игнорируя друг друга»[93]. Конкуренция и даже рознь между армией и флотом объяснялась многими причинами. Но в целом их можно свести к двум наиболее важным: моральным и материальным. Во-первых, русское общество до Русско-японской войны восторгалось романтикой военно-морской службы, что давало почву к излишней браваде у представителей этого вида войск. Во-вторых, моряки всегда были гораздо лучше материально обеспечены, чем их сухопутные коллеги. Повторим, что это лишь наиболее общее объяснение ситуации. Корпоративное разделение на армию и флот всегда нужно иметь в виду, говоря о бытовой жизни военно-морского Порт-Артура. Сотрудник газеты «Новый край» П.Н. Ларенко отмечал в своих воспоминаниях: «Как сухопутные офицеры, так и солдаты – в сравнении со своими морскими товарищами одинакового чина и положения, – являются как бы пасынками, замарашками, во внешнем блеске далеко уступая вторым и всюду перед ними стушевываясь». Для моряков были возможны гораздо более крупные траты, чем для чинов сухопутных: «Когда дело касалось <…> крупных расходов <…> сухопутная молодежь должна была стушевываться и затаенная обида на сравнительно неравномерную оценку труда пробуждалась каждый раз снова и оставляла в душе их надолго желчный осадок недовольства»[94]. Другой житель Порт-Артура, Б.М. Лобач-Жученко, так описывал городской парад: «Проходят чистенькие и изящные по сравнению с серой солдатской массой матросы с различных кораблей, впереди которых нервно и озабоченно, чтобы не сбиться с ноги, шагают мичманы и молодые лейтенанты в красивых залитых золотом мундирах»[95]. Не касаясь здесь довольствия и денежного содержания чинов армии и флота, можно утверждать, что на общих для всех улицах Порт-Артура и в его увеселительных заведениях поводы для недовольства друг другом чины армии и флота при желании вряд ли искали долго и мучительно.
Поскольку до войны флот был в фаворе, наиболее блестящей частью порт-артурского офицерства являлись моряки. Например, извозчики, ожидавшие вечером у ворот порта морских офицеров, брали весьма неохотно сухопутного или частного пассажира, причем беззастенчиво заявляли, что моряки расплачиваются намного щедрее[96]. Подстать своим офицерам более заметно вели себя и матросы. Офицер и писатель, брат известного художника-баталиста, Александр Васильевич Верещагин, побывавший в Порт-Артуре в 1902 г., рассказывал: «Фигуры матросов в их синих куртках так и мелькают повсюду. Сразу видно, что это морской город». Прибытия и уходы кораблей, сопровождавшиеся непременными балами, делали моряков любимцами светского общества Порт-Артура, зачастую тяготившегося отсутствием иных значительных событий. Так, осенью 1902 г. в «большую» Россию на ремонт уходили броненосцы «Сисой Великий» и «Наварин». По этому случаю был дан бал, на который был приглашен и А.В. Верещагин. Мероприятие прошло в лучших традициях столичной жизни: «Официанты разносили на подносах прохладительные напитки, фрукты, мороженое <…> просто не верилось, чтобы это происходило в Порт-Артуре»[97].
Корреспондент «Daily Mail» Б.В. Норригаард так отзывался о русском офицерстве в Порт-Артуре: «Русский офицер без сомнения скупостью не отличается. Раз у него завелись деньги, он их тратит щедро. <…> Стремится, когда получит свое жалование, в город и швыряет деньги в течение нескольких безумных часов, пока последний рубль не выброшен из кошелька; с легким сердцем и тяжелою головой он после кутежа возвращается к своим скучным обязанностям»[98]. Такое видение иностранцем щедрот русской души имело под собой определенные основания. Обязанности сухопутного офицера порт-артурского гарнизона мирного времени действительно во многом были скучными. Полковник М.К. Липкин описывал проблему скуки в гарнизоне и ее решение офицерами и нижними чинами следующим образом: «Скука, скука и опять скука, которую господа офицеры усердно разбавляли водкой, пивом и дешевым вином <…> причем господа офицеры предпочтительно боролись со скукой в Офицерском собрании <…> а нижние чины преимущественно пьянствовали в грязных, захолустных кабаках и только в исключительном случае – в солдатском буфете или в чайной. Что одни делали без страха и риска – другие должны были проделывать с опаской, хотя и те другие достигали одинаковых результатов. И нужно отдать справедливость – в городе не было недостатка в самых разнообразных скандалах, которые красноречиво свидетельствовали о неусыпной борьбе гарнизона со скукой»[99].
Недостатка в ресторанах, трактирах, чайных, где могли провести время люди любого общественного положения, Порт-Артур также не испытывал. Из наиболее посещаемых были Морское собрание, рестораны «Саратов» и «Звездочка». В Морском собрании могли обедать как морские, так и сухопутные офицеры. Но в целом Морское собрание было местом проведения досуга офицеров-моряков.
Ресторан «Саратов» находился в Старом городе и был старейшим в Порт-Артуре. Он стоял на набережной, прямо против выхода на рейд. Удачное расположение делало его местом постоянно посещаемым. «Саратов» стал чем-то вроде общегородского клуба для моряков, армейских офицеров, гражданских чиновников. Художник Н.И. Кравченко, побывавший в Порт-Артуре в 1904 г., позже признавался: «Надо вправду сказать, кормят здесь не худо, не особенно дорого и большинство артурцев считают “Саратов” порт-артурским “Палкиным”». Описывая посетителей «Саратова», Кравченко сообщает: «Здесь были коммерсанты, портовые чиновники, корреспонденты, пехотные офицеры и какие-то никому неведомые типы, профессия которых была известна разве только местной полиции»[100].
В Новом городе местом притяжения порт-артурской публики были рестораны «Звездочка» и схожий с ним «Эдем». В них также собирались самые разнообразные городские жители (исключая только нижних чинов, рабочих и китайцев). Кроме того, во всех районах Порт-Артура было множество мелких увеселительных заведений, как называли их современники, «кафе-шантанного типа». Помимо еды, в ресторанах и крупных кафетериях был стандартный набор развлечений, нехитрое оборудование для которых сводилось к карточным и биллиардным столам.
Для сухопутных офицеров свое собрание было в каждой части или полку (подобно офицерской кают-компании на каждом корабле у моряков). Общее гарнизонное Офицерское собрание временно занимало здание Китайского театра. Оно также располагало залом со сценой, столовой, биллиардной, библиотекой и буфетом. Здесь, по свидетельству очевидца, военный мирок частенько веселился от души, желая внести разнообразие в свою монотонную жизнь[101]. В собрании устраивались Музыкально-драматическим кружком любительские спектакли и вечера. Здесь же давались и обеды по случаю какого-либо военного торжества или праздника, встреч и проводов. Отсюда же отправлялись сочувственные телеграммы товарищам по недавним боевым будням – совместным действиям войск России и европейских держав при подавлении Боксерского восстания в Китае 1899–1901 г. – французам и немцам. В гарнизонном собрании можно было обедать и ужинать за 18 руб. в месяц. Абонементы на месячное столование в ресторанах стоили 25–30 руб.